Осип Мандельштам

І Ночь. Стрекало летнее тепло, сердца влюблённых разомлели,
Так нежно, с притворой заодно, в небесах звучали трели…
Взгляд. С усладой устремлён в окно, тихо приближая дали,
В тридцатые не знал никто, какие утром приключенья ждали…

Порох. Вспыхнул и погас, и выстрел точно грянул в темноту,
Кто за свободу, за свой глас – все схлопотали дырочку во лбу…
Народ. Ополоумевши от мук, искочевался руслом кровным,
Был могучим, стал бичом и брошен трупом подзаборным…

Искра. Возгорелось пламя и горит гнилой остов неправды,
Под пеплом шорох хоронит сатанисткой дьявольской тирады…
Смерть. Обречённая бежит, в своих владеньях исчерпавшая,
Родине даёт возможность жить – она от горя так уставшая…

Вздох. Грудь вольно наполняется и даже в лихую годину
Не затем на крови рождаются, дабы пасть под нож исполину…
Жизнь. Между прошлым и будущим судьба уточняет шаг,
В сей час не гибнуть замученным и душой не насытится мрак…


ІІ

В сей час не гибнуть замученным и душой не насытится мрак…
Жизнь. Между прошлым и будущим судьба уточняет шаг.
Не затем на крови рождаются, дабы пасть под нож исполину…
Вздох. Грудь вольно наполняется и даже в лихую годину.

Родине даёт возможность жить – она от горя так уставшая…
Смерть. Обречённая бежит, в своих владеньях исчерпавшая.
Под пеплом шорох хоронит сатанисткой дьявольской тирады…
Искра. Возгорелось пламя и горит гнилой остов неправды.

Был могучим, стал бичом и брошен трупом подзаборным…
Народ. Ополоумевши от мук искочевался руслом кровным.
Кто за свободу, за свой глас – все схлопотали дырочку во лбу…
Порох. Вспыхнул и погас, и выстрел точно грянул в темноту.

В тридцатые не знал никто, какие утром приключенья ждали…
Взгляд. С усладой устремлён в окно, тихо приближая дали.
Так нежно, с притворой заодно, в небесах звучали трели…
Ночь. Стрекало летнее тепло, сердца влюблённых разомлели...