Любовь и секс

Бывает стыдно, неудобно,
Когда, случайно, невзначай,
Я, как свидетель инородный(!),
Не за столом, где пили чай,
Услышал камерно-салонный,
Я разговор, почти фривольный, -
Морской Души моей печаль.

Прошу простить меня: читателей,
Врагов моих и почитателей,
За этот пересказ в стихах! -
Настолько, по уши, в грехах,
Что моя исповедь(!) Мечтателя,
Развеселит всех изыскателей(!)
И возвратится, may be, в снах,
Однажды, к вам, не вызвав страх,
У любознательных старателей...

Чтоб не остаться в дураках,
Я рифмой зарисую запахи
Эмоциональные, из странствий
Заморских! Скорпиона Память -
Банк обоняния(!) – накапливал,
Хранит оттенки гениальные
Менталитетов вкусных Стран,
Таков уж мой природы дар,
Запоминать индивидуальные,
(Списав привычные, банальные),
Тончайший их нюансов шарм…

*

Под парусами, к New Зеландии,
Протекторату Старой Англии,
«Надежду», ветер, по волнам,
Наш STS, легко пригнал,
Пришвартоваться к пирсу Aukland(а)
Под самый ранний(!) Новый Год!
Нам посчастливилось, - за здравие
Друг-друга пить, и, за бесправие
Нас, русских, и, за New Народ!

«SeaFarerCenter» приютил,
Нас, бессеребрянных верзил -
От судовой сбежали скуки,
Забыв на вечер слово duty,
От Free, присели в «Новый Мир».

Глотнули whisky, - ну, и гадость!
На пальцах бросили, - досталось
Механику в ларёк бежать...
Собрали быстренько АМ-доллары,
Гонец рванул, за «пол-Смирнова»,
Нам всем осталось подождать…

Со льдом цежу я кока-колу,
Вкушая tete-a-tete Свободу, -
За столиком услышал речь
Girls, сексапильную картечь
Пощёчин, своему партнёру,
Чуть позже понял, с сутенёра
Хотела гонорар извлечь.

Слева, блондинка, - высока,
Форм исключительных владелица,
Исходит сексуальной ересью, -
Всё не вместит моя строка...

Втянув с руки привычно коки,
Её подруга, разомлев,
Излила женские пороки,
Как будто бы гулял гарем:

- Ребята эти - из России,
Совокупленья знают толк!
Сниму я в баре Russian Grizzly
И, - Да, простит желанье Бог!

- С ума сошла! Безумна, что ли?
Он растерзает Евы «сад»!
Ты хочешь траурный парад,
Отпетой быть? Of course, but, - sorry!

Плывущей, царственной походкой
Мадам к Ивану подошла: -
Давай, my Friend, налей-ка водки
Глотнём, за здравие «находки!», -
На небесах звезда взошла!

Повисла, как брелок на шее.
Искрился блеск её волос:
- Пошли, моряк, ко мне скорее!
Я, в накрахмаленной постели,
Вас погружу в реальность грёз!

Опешили of crew свидетели.
Вскочили «штатные радетели»,
Кричат: - Вернись, ты - сосунок!
Моргнул ему: - О’key, сынок!
Не оплошай, России Сеятель!

Выпив еще один глоток,
За лифчик сунул fifty dollars,
Он вытащил презерватив
И показав, сказал: - Я – холост!
А Вы, наставник мой - Кумир,
Поклонник Муз и светских Лир,
Стихи пишите для влюблённых!

Её подружка омрачила, -
Сказала: - Оплати коктейль!
Со стула быстро соскочила:
- Я с вами, милые, в постель!

И трио быстро испарилось,
Оставив шлейфы от «Channel».
Все, местные, – не удивились
И продолжали пить коктейль.

Дорожный я открыл блокнот.
Строка легла как бы фривольно.
И пробежав сюжет довольный
Мурлыкал как премудрый кот.

Наши негласные «радетели»
Внештатные, скажу, «свидетели»
Исчезли, чтобы донести.
А я, поставив в конце точку,
Водки глотнул, закончил строчку,
Морской истерзанной Судьбы.

Услышал руку на плече.
Ванюшкины глаза сияли!
Мои, наполнены печалью,
Кадетской молодой Душе,
Сказали, - написал, уже, -
Тебе на память не вручали?

Я расплатился и мы вышли.
Он крикнул, по-мужски: - Такси!
Отец и сын в New пили whisky, -
С ним в чёрные попали списки,
С «лёгкой» совдеповской руки…

*

sts «Nadezhda»,
New Zealand, Auckland,
16 декабря 1993 г.,
R.V.A.