Шесть букв простых в том слове непростом,
Которое невольно поселилось
В душе, и позолоченным крестом
На шее снять проклятье не под силу.
Оно звучит, как выстрел в тишине,
Как миллионы игл пронзает кожу,
Когда оно доносится извне…
А изнутри… Два чувства не похожи.
Как сладкая горошина лежит
Под языком и проникает в тело,
Чтоб стать спасеньем легким от обид,
Но как оно войти туда посмело?!
Живу, как в заколдованном кольце,
И разбавляю ночи горьким чаем.
Шесть букв… И мягкий знак, что на конце
Нисколько сущность слова не смягчает.
Оно как будто крепнет от обид,
Растет от боли… Как растут все дети...
И я не сплю, когда оно не спит,
Особенно при ярком лунном свете.
Но утром улыбнется мило сын,
«Мамуля!» - вскликнет на веселой ноте,
И слово «смерть» становится простым
Набором букв в истрепанном блокноте.
Которое невольно поселилось
В душе, и позолоченным крестом
На шее снять проклятье не под силу.
Оно звучит, как выстрел в тишине,
Как миллионы игл пронзает кожу,
Когда оно доносится извне…
А изнутри… Два чувства не похожи.
Как сладкая горошина лежит
Под языком и проникает в тело,
Чтоб стать спасеньем легким от обид,
Но как оно войти туда посмело?!
Живу, как в заколдованном кольце,
И разбавляю ночи горьким чаем.
Шесть букв… И мягкий знак, что на конце
Нисколько сущность слова не смягчает.
Оно как будто крепнет от обид,
Растет от боли… Как растут все дети...
И я не сплю, когда оно не спит,
Особенно при ярком лунном свете.
Но утром улыбнется мило сын,
«Мамуля!» - вскликнет на веселой ноте,
И слово «смерть» становится простым
Набором букв в истрепанном блокноте.
Обсуждения Шесть букв
с теплом,