Уже не утонет, сгоревший дотла

Я памятью мира разобран и спрятан,
Без имени став не героем, не гадом.
Не смелым, не трусом, не добрым, не злым,
Не свой всем своим и чужой всем чужим.

Не знавшие горя, прощать не умели,
Печаль пела грустную песню капели.
В ней капли упав, разбивались на брызги,
А мир небосводом, давил к Земле низким.

Уже не утонет сгоревший дотла,
К нему не водой, а огнём судьба зла.
В сегодня развеяли пепел ветра,
Остался лишь призрак, в забытом вчера.

Я низкого неба достичь смог высот,
Но даже мгновенья, не длился полёт.
Наивным я был и совсем позабыл:
Во сне лишь летает, рождённый без крыл.

Я памятью мира разобран и спрятан,
В асфальт грустных мыслей, катком дней закатан.
Но имя моё, всё ж во мне звучит гордо,
В нём память и сила, казачьего Рода!
Марковцев Ю.