Он понимал – всему конец,
Но всё ж в душе его надежда жить пыталась,
Смотря на то, как раненый скворец,
Клювом пробить стекло стараясь,
пытался выбраться наружу.
В дом залетела птица - жди беды,
Если она сама из него вылететь не сможет…
А снег, как белый пепел от золы,
Ночами он печалью сны тревожит
и манит за собою в стужу.
Холодный пот, стекая по вискам,
Напоминал о том, что страх давно уже его наполнил,
В углу, усевшись, чёрный кот что-то сказал,
Должно быть, он молитву вспомнил,
но парню слов тех было не понять.
Скворец затих, весь истекая кровью,
Лишь иногда вздыхал он, не спеша;
С какой-то не понятной болью
Забилось сердце парня и душа
о чём-то стала умолять…
Скворец погиб, вздохнув последний раз,
Каким-то холодом наполнилось вдруг всё,
И только лишь прекрасных глаз
Его не погасал во мраке огонёк,
светя лишь для сердец.
Как отвести беду не знал никто,
Как здесь помочь, каким небесным словом,
И, чуя смерть, над домом уж кружило вороньё,
И, стоя на коленях, перед Богом,
он понимал – всему конец…
Но всё ж в душе его надежда жить пыталась,
Смотря на то, как раненый скворец,
Клювом пробить стекло стараясь,
пытался выбраться наружу.
В дом залетела птица - жди беды,
Если она сама из него вылететь не сможет…
А снег, как белый пепел от золы,
Ночами он печалью сны тревожит
и манит за собою в стужу.
Холодный пот, стекая по вискам,
Напоминал о том, что страх давно уже его наполнил,
В углу, усевшись, чёрный кот что-то сказал,
Должно быть, он молитву вспомнил,
но парню слов тех было не понять.
Скворец затих, весь истекая кровью,
Лишь иногда вздыхал он, не спеша;
С какой-то не понятной болью
Забилось сердце парня и душа
о чём-то стала умолять…
Скворец погиб, вздохнув последний раз,
Каким-то холодом наполнилось вдруг всё,
И только лишь прекрасных глаз
Его не погасал во мраке огонёк,
светя лишь для сердец.
Как отвести беду не знал никто,
Как здесь помочь, каким небесным словом,
И, чуя смерть, над домом уж кружило вороньё,
И, стоя на коленях, перед Богом,
он понимал – всему конец…
Обсуждения Всему конец...