Каждый день на другой похожий
Во хмелю вечерам лежать.
И встречает с разбитой рожей,
Что ни слово - все чистый мат.
Эта жизнь, как ведро помоев-
Только горечи благодать!
Боже дай, кто страну отмоет,
И научит опять летать.
Но цвела ж эта жизнь малиной,
Было время колосья жать!
И взбивала с пером перину,
Улыбалась, заботясь, мать.
Только ветры с Урала злые
Нанесли черноту и мрак.
Сам упырь перья в крыльях выел,
Не поднимет огрызков взмах.
Говорили, что все наладят
И весна на поля сойдет -
Только стали ломать и грабить:
Все, что хочешь - другим уйдет.
А народ то наивный верил,
Шел Иудушку защищать,
Но достался народу вертел -
Жадным хищником - сладко жрать.
Эта жизнь, как ведро помоев-
Только горечи в ней благодать!
Нет того, кто страну отмоет,
Не найти, кто научит летать.
Во хмелю вечерам лежать.
И встречает с разбитой рожей,
Что ни слово - все чистый мат.
Эта жизнь, как ведро помоев-
Только горечи благодать!
Боже дай, кто страну отмоет,
И научит опять летать.
Но цвела ж эта жизнь малиной,
Было время колосья жать!
И взбивала с пером перину,
Улыбалась, заботясь, мать.
Только ветры с Урала злые
Нанесли черноту и мрак.
Сам упырь перья в крыльях выел,
Не поднимет огрызков взмах.
Говорили, что все наладят
И весна на поля сойдет -
Только стали ломать и грабить:
Все, что хочешь - другим уйдет.
А народ то наивный верил,
Шел Иудушку защищать,
Но достался народу вертел -
Жадным хищником - сладко жрать.
Эта жизнь, как ведро помоев-
Только горечи в ней благодать!
Нет того, кто страну отмоет,
Не найти, кто научит летать.
Обсуждения А стало ли лучше?