Ажурный татуаж ветвей на коже зимнего альбома;
хрустальный иней инкрустацией в глухой аркаде взгляда;
рыдает скрипка; менестрель-декабрь, рефреном пьяной
вьюги, под руку с обречённой Терпсихорой, бредёт от дома к дому,
свой стекловидный гарнитур дорогой шелкотканой
обернув – легато. Сквозь чёрно-белый регтайм кровель
иллюминирует скупой розарий солнца, или луны виньетка тянет
убогим светом, преломлённым шелухой
обсыпавшихся фресок, и ветер в окнах тает,
словно валькирий изваянья – флажолет.
Всё заперто под ключ, скрипичный ключ,
этюдники пылятся мелом снега,
последний выдох, фуэте, и даже пантомима мёртвых скверов
медитативной лирикой сойдёт под ночь на нет –
пустая мизансцена,
и абсолютный слух в полнометражный сон,
туда, где септаккорд рассвета
хранит погасший луч.
хрустальный иней инкрустацией в глухой аркаде взгляда;
рыдает скрипка; менестрель-декабрь, рефреном пьяной
вьюги, под руку с обречённой Терпсихорой, бредёт от дома к дому,
свой стекловидный гарнитур дорогой шелкотканой
обернув – легато. Сквозь чёрно-белый регтайм кровель
иллюминирует скупой розарий солнца, или луны виньетка тянет
убогим светом, преломлённым шелухой
обсыпавшихся фресок, и ветер в окнах тает,
словно валькирий изваянья – флажолет.
Всё заперто под ключ, скрипичный ключ,
этюдники пылятся мелом снега,
последний выдох, фуэте, и даже пантомима мёртвых скверов
медитативной лирикой сойдёт под ночь на нет –
пустая мизансцена,
и абсолютный слух в полнометражный сон,
туда, где септаккорд рассвета
хранит погасший луч.
Обсуждения Полиритмия
ритм рванный (ни начала, ни конца), и снова
в зиму, где горка, снег, салазки,где два весёлых
сорванца, все вниз, кто первый, кто последний,
остаться б целым, уцелеть, уверен, на сердце
камень, вакуум и песня, и основа, и сахара и
ливень и пустая тара и марки и конверт и гра-
фики святой привет и безразличие и кара за всё,
что было, иль случится, прошло, заснежено
кругом, уравновесив лето, зиму, весну и осень,
где краток день, где ночь, а где равны, зерка-
льности погоды, мороз, жара, а снег к дождю,
все разметаем, и разметим, увидим знаки про-
поём, о том, что вечно, закономерности беспеч-
ной, нет, не нарушить словом трель, а криком
грома, все испытания не новы, а продолжение
«вчера», (того, что было), а если вечереет,
спать пора, где слабость силу побеждает и го-
лову на плечи всё роняет, повесит, запрокинет,
погружает, и мнимость миром управляет, во
сне, потоки совместим, разделим, расшатаем,
разобщим и не забудем, что друг без друга ни-
куда, где план, а где свершенья, ерунда.