Что это значит – быть собой?
То, что чуть видимый, любой
Штришок, частица бытия
Есть кровь твоя и плоть твоя.
Законы Божии просты:
Ты истинный – не только ты.
Твой нерв – связующая нить
Всего со всем. Собою быть —
Быть в полной мере, до конца
Свершённым замыслом Творца,
Быть на Него во всем похожим.
Ты – образ и подобье Божье.
* * *
Так вот она, душа моя —
Лесной массив под небом синим.
Даль, потерявшая края,
И Богом полная пустыня.
И в жизни знаю я одно:
Так, как расправить крылья птице,
Так мне задание дано —
С душой своей соединиться
И вспомнить, что я Божье чадо,
А больше ничего не надо.
* * *
Не беспокой меня, не беспокой
Своей заботой, болью и тоской,
Своим неверьем и своей тревогой —
Ведь я сейчас соединяюсь с Богом.
Не отвлекай меня, не отвлекай,
Ведь я сейчас перехожу за край.
Я за чертой, за мерой, за судьбой.
Я, может быть, соединюсь с тобой —
С тобою истинным, с тобою вечным…
Передо мною Путь мерцает Млечный.
Передо мной небесная дорога,
Соединяющая душу с Богом…
* * *
I
Я знаю, что мы все уйдём.
Ты станешь пуха невесомей,
И будет опустелым дом.
Но что же, что осталось в доме?
Передо мной в окне – сосна.
Глядит в меня безмолвным взглядом,
Как будто от меня она
Чего-то ждёт. Как будто надо
Ей что-то передать сейчас.
И весть её необычайна.
Как будто общая у нас
Уму неведомая тайна…
Так может быть, всей жизни путь
В глубь по мерцающему следу
Ведёт в неведомую суть,
Чтоб всей собой её изведать?..
II
Мне ничего страшнее нет
Угрозы твоего ухода.
Но дан душе один завет —
Отыскиванье в бездне брода.
Молчат моря. Безмолвен лес.
Следы последние исчезнут.
Но кто сказал: «Христос воскрес!»,
Тот отыскал свой брод сквозь бездну.
III
Разлив великого хорала
Донёс торжественную весть:
Я ощутила, я узнала,
Что вечность – есть.
Поток созиждущего Духа
Дошёл до сердца в этот час,
Как звук – до замершего уха,
Как свет – до растворённых глаз.
Органа сокровенный шёпот —
Свет изнутри, свет без огня.
И звук беззвучья… Этот опыт
Бессмертия внутри меня…
* * *
Моя душа всходила из органа.
Моя душа, живущая всегда.
Сейчас в груди моей сияла рана,
Как на небе взошедшая звезда.
Живое, сокровенное светило,
Явь вечная, раздвинувшая сны.
Моя душа из звуков восходила,
Из взорванной органом глубины.
О, только слушай! Всё забудь и слушай!
Ведь я сейчас из смерти восстаю.
Встречай мою воскреснувшую душу!
Узнай и встреть бессмертную мою!
* * *
РАССВЕТ
Всё это было, было, было,
И вот сегодня – в первый раз —
Свет тихо набирает силу,
Беззвучно расправляет нас.
Простор для всех и вся открытый,
Все распри мира заглуши!
Ведь точно так, как неба свиток,
Размотан весь клубок души.
Сейчас появится, сверкая,
Диск солнца. И ни дат, ни вех!
О Боже, вот она какая —
Душа, вмещающая всех!
* * *
РАССВЕТ
Всё это было, было, было,
И вот сегодня – в первый раз —
Свет тихо набирает силу,
Беззвучно расправляет нас.
Простор для всех и вся открытый,
Все распри мира заглуши!
Ведь точно так, как неба свиток,
Размотан весь клубок души.
Сейчас появится, сверкая,
Диск солнца. И ни дат, ни вех!
О Боже, вот она какая —
Душа, вмещающая всех!
* * *
Я иду Тебе навстречу,
Что бы ни было в судьбе.
Никому я не отвечу,
Только одному Тебе.
Ты – Всевышний, Ты всех выше
И – для всех открытый вход.
Кто захочет, тот услышит,
Кто полюбит, тот поймёт.
* * *
И не унимаются слёзы…
Средь мокрого леса стою
И чувствую эту берёзу
Как тайную душу свою.
А что же, что в жизни нужнее,
Чем цельный, собравшийся дух?
Чем встреча с душою своею?
Слиянность. Одно вместо двух.
Стирается, тает граница;
Простор, всё сказавший нам, нем.
И некому больше двоиться
И нету «за что?» и «зачем?»
Нет чуждой, бессмысленной власти.
Жизнь сердца тиха и проста.
И только, как тайное счастье,
Вниз капля стекает с листа.
* * *
Ты совершенный. Значит, надо мне
Затихнуть абсолютно, совершенно
И в этой всемогущей тишине
Расслышать смысл и тайный лад Вселенной.
Расслышать лад и быть с Тобой в ладу,
И в радости, и в нестерпимой боли
Держать ответ за каждую звезду,
За каждый листик и былинку в поле.
Над нашею душою рока нет,
И, о Тебе ежеминутно помня,
Душа должна всегда держать ответ
И никогда не спрашивать: за что мне?
* * *
Опять в окне передо мной
Осенний тихий лес сквозной.
Всё тот же лес, всё тот же вид,
Но что же, что же в нём сквозит?
Что, что нацелено в меня
Копьём всесильного огня?
Кто хочет всё пронзить во мне,
Чтобы осталось в тишине,
В немом пространстве бытия
Одно негаснущее «я»?
* * *
I
День пасмурный, день тихий, день великий.
Сквозь темень веток – неба седина,
И чертит путь к незримому Владыке
Прямая, неподвижная сосна.
День пасмурный, день серый, день суровый.
К деревьям наклонился небосвод.
Душа идти в великий путь готова —
Её сейчас ничто не отвлечёт.
II
День суровый, день осенний…
Только вижу вновь и вновь
В каждом дереве – спасенье,
В каждой веточке – любовь.
И гляжу, гляжу влюблённо,
Не стирая тихих слёз,
На чуть шепчущие клёны,
На качание берёз.
Сквозь обрывы, сквозь потери,
Плоть, сходящую к нулю,
Не надеюсь и не верю —
Просто вижу и люблю.
День суровый, день осенний…
Ветер бьётся за дверьми.
Господи, благодаренье
Неуёмное прими…
* * *
Туман, туман, туман, туман —
В густом дыму весь дальний план.
И только ближняя сосна,
Как сизый силуэт, видна.
А сердце, точно во хмелю, —
Люблю, люблю, люблю, люблю.
* * *
Я предстою перед самой собой —
Не перед зеркалом, а перед голубой
Прозрачной бездной неба. Наконец
В своё творенье смотрится Творец.
Я перед целым небом предстаю,
И душу сокровенную свою
Я раскрываю настежь, до конца,
Подставив взгляду своего Творца.
* * *
Закат – священный Божий глаз.
Как долго он глядел внутрь нас!
И догорел, но там, во мне —
Всё сердце в золотом огне.
Огонь горит внутри меня.
Душа – хранилище огня.
* * *
Мне бы лишь подбрасывать поленья
И следить за ниточкой дымка.
Только не кончалось бы горенье
Тихого лесного костерка.
Только бы покоя не нарушить,
Словом тишины не расколоть,
Только бы раскрыть пошире душу —
Остальное сделает Господь.
* * *
I
И вот опять редеет лес
И золото на ветки нижет,
И суть моя ко мне всё ближе,
Как будто бы заслон исчез.
Как будто бы защиты нет —
Ушло тепло, уходят силы.
Но сердце… сердце обнажилось,
И из него струится свет.
II
Простите же меня, простите…
Текут мерцающие нити
Дрожащих листьев или слёз,
И никнут головы берёз.
И в этом ласковом сниканьи
Такое сердца затиханье
И перед тайною склоненье,
Что нету ничего блаженней…
* * *
Постой… О ствол облокотись,
О времени забудь.
Деревья – это выход ввысь
И в собственную суть.
Постой без мысли, просто так,
Пусть длится с миром связь.
Тебе казалось – ты иссяк,
Но только началась
Жизнь, и шум листьев, птичий грай
Зальют твою тоску…
Дыши и мир в себя вбирай
По капле, по глотку…
* * *
Мне надо видеть, как пустеет лес.
Сквозь тишину вздыхает ветер глухо.
Листы теряют цвет, теряют вес.
Кончина плоти. И – возженье Духа.
Он, что-то сокровенное шепча,
Все шумы смёл – ни песен нет, ни крика.
Весь лес сейчас – великая свеча,
Зажжённая перед незримым ликом.
* * *
О, дай мне тишины, чтобы Тебя услышать.
Пусть будут мне слова земные не слышны.
Есть Слово в небесах над нашей утлой крышей.
Ты говоришь всегда. Но дай мне тишины…
* * *
И не надо музыки. Сейчас
Тишина по капле входит в нас.
Может, нам часы затем даны,
Чтоб вбирать движенье тишины,
Чтоб из всех осколков, всех частей
Вдруг сложилось там, в душе моей,
Целое. И, тишиной полна,
Поднялась бы музыки волна.
* * *
Когда тепла и красок нет,
Когда на небе гаснет свет,
Мир замирает в тишине,
Тогда звучит: приди ко Мне.
И просветляется печаль —
Туманней близь, яснее даль,
И может ощутить душа
Край твёрдый звёздного ковша.
* * *
Жить в такт с деревьями – с рябиной,
Берёзой, со стволом сосны…
Беззвучной музыке единой
Они и мы подчинены.
Дать ей войти, заполнить душу,
А дальше – воля не моя.
О, только, только б не нарушить
Святого ритма бытия…
* * *
Мои осенние прогулки
В лесу, где мне сам Бог сосед,
Когда в такие закоулки
Души моей заходит Свет!
В такие тайные колодцы —
Глубины сердца моего,
Что, кажется, не остаётся
Сокрытым в мире ничего.
Дрожит берёзы позолота,
Трепещет в синей вышине.
А Бог? О Господи, да вот Он —
Повсюду. Около. Во мне.
* * *
Всё тише и всё проще
Безлюдье. Ты и я,
Заплаканная роща
Прозрачная моя.
В мерцанье полумрака
Ты вся погружена,
И так привольно плакать,
Когда совсем одна!..
Неспешным листопадом
Слеза твоя течет.
И никого нет рядом.
А я?.. а я не в счет...
* * *
Размотан неба синий свиток,
И птица тонет в вышине.
Вся тайна мира мне открыта —
Глядит Господь мой в сердце мне.
О, этот свет немого взгляда —
В жизнь бесконечную окно!
Мне больше ничего не надо.
Всё, что мне нужно, мне дано.
О чём просить? Не верить — верить,
Когда в ветвях лучей разбег?
Наполнись Моцартом, Сальери!
Наполнись Богом, человек!
* * *
Застыть бы напрочь, навсегда,
Как застывает вдруг вода,
Внезапно превратившись в лёд.
Быть тем недвижным, кто живёт,
Но не вовне, а лишь внутри,
Крылами гаснущей зари Обняв
Вселенную свою. Я — жизнь, я есмь.
И я стою Вот так, как дерево стоит —
Для всех бегущих тайный щит.
* * *
До той поры стою, немея,
В груди дыханье затая,
Покуда красотой моею
Не станет красота Твоя.
Покуда, Господи, покуда
Вся тайна Твоего огня,
Всей осени святое чудо
Не вспыхнет в глубине меня.
* * *
Останови меня, останови
Великим валом всей Твоей любви!
Останови в груди наплывы слёз,
Останови внезапный мой вопрос,
Останови предчувствий зыбкий дым
Незыблемым присутствием Твоим.
И всем законам мира вопреки
Своим дыханьем смерть пересеки.
* * *
А небо было многослойным
И серебрящимся на дне,
Огромным, ровным и спокойным,
С мерцаньем, скрытым в глубине.
И ни начала, ни итога —
Исчезли мера и предел.
И сам собою образ Бога
Вставал и в сердце мне глядел.
* * *
Я в небо сизое упала,
В свеченье пасмурного дня,
Вот в то, что было до начала,
До появления меня.
Ещё не здесь, ещё не где-то,
Ещё ни черт и ни числа,
Ещё не та, ещё не эта,
Но я была, была, была!
Нет ни сосуда, ни оправы,
Открытый светоносный слой —
Любви растекшаяся лава —
Немое небо над землёй.
Всевозрастающая радость,
Её ничем не обороть —
Накал любви, тот самый градус,
Который расплавляет плоть.
И никуда, и ниоткуда,
Ни удержать, ни приобресть.
Нет ни оправы, ни сосуда,
Но Дух живой, огнь жизни есть.
* * *
И нарастает мир во мне.
И небо в полной тишине
Осеннего сырого дня
Переселяется в меня.
И не нужны сейчас слова —
Оно во мне, и я жива.
* * *
Благодарю Тебя, Создатель,
Хоть я разбита и больна,
Хоть, может, завтра сил не хватит
Подняться, но — душа полна.
Хоть, может, скоро не сумею
Не только встать, но даже сесть,
Благодарю душою всею
За то лишь только, что Ты есть.
* * *
Небо начинается во мне.
Счастье начинается в окне —
Это полный разворот небес,
Тот, в котором умерший воскрес.
Это — пробуждение от сна.
Это — грудь просторна и полна.
Это — избавление от мук.
Это — сердца ровный сильный стук.
Это — больше не отторгнут ты
От великой Божьей полноты.
От бездонной тайны бытия,
Где всецелость неба — это я.
* * *
Что значат вера и надежда?
Все планы в воздухе повисли.
Душа сняла с себя одежды —
Все имена, понятья, мысли...
Куда-то вышла за пределы,
Забыв о пользе и о цели.
Лишь снег легчайший, белый-белый
Ложится на немые ели.
И длится тишина живая,
Которую нельзя нарушить,
А снег, слетая, покрывает
Не только ветки, но и душу.
Она, в неведомость шагая,
Касается своей основы.
Она сейчас совсем нагая —
В ней жизнь и ничего другого.
Ложится белый снег на ели,
Как будто ангел путь нам чертит.
Так неужели, неужели
Душа воистину вне смерти?
* * *
БЕТХОВЕНУ
И нет «за что?» И нет «доколь?»
Разверста грудь. Нет покрывала.
Омытая слезами боль
Вдруг просверкнула, засияла
Брильянтом в темноте ночной.
И подгибаются колени —
Страданье залито луной,
Страданье, ставшее свеченьем.
Удары благодатных гроз,
В серебряных зарницах дали.
Потоки безудержных слёз
Из недр алмазы вымывали...
* * *
Лишь музыкою говорить с Тобой,
Лишь музыкой и ни единым словом.
Живой волны нахлынувший прибой
Звучащий вал, и ничего другого.
Лишь музыка в одно сердца сплетёт,
Лишь музыка собой наполнит душу,
А слово — это только перевод.
Он точен, если музыке послушен.
* * *
Я трачу слов совсем немного.
Я не учу вас, не корю,
Я вам не говорю про Бога,
Я просто с Богом говорю.
Перекликаюсь со Всевышним,
Который к сердцу наклонён.
А слышно вам или не слышно,
Не знаю. Лишь бы слышал Он.
* * *
А за окошком снег идёт,
Едва заметный, редкий.
Почти что белый небосвод,
Почти недвижны ветки.
Мне неизвестно, что потом,
Цель жизни неизвестна,
Ведь я не здесь, я за окном —
Я в Царствии Небесном.
Здесь длится тайный Божий труд,
Простой, неторопливый.
Здесь не родятся, не умрут —
Здесь жизнь без перерыва...
* * *
Плывут по небу облака.
О, Боже, как они нежны!
Как будто бы Твоя рука
Меня коснулась с вышины.
И я с Тобой глаза в глаза.
И я с Тобой в руке рука.
И за слезой бежит слеза,
Как тают в небе облака.
* * *
За гранью жизни, нет — за гранью смерти,
За гранью боли и за гранью страха,
За гранью той гремящей круговерти,
При молнии божественного взмаха,
При том непостижимом озареньи,
Когда в нас открывается внезапно
То новое неведомое зренье,
И тыща солнц сверкает в каждой капле..
* * *
Два облака, два снежно-белых
С подсветом розовым крыла —
А птица по небу летела
И в бесконечности жила.
Она не ведала границы,
Она не знала про края.
Душа ль моя была как птица
Иль птица как душа моя?
* * *
Зачем Господь сосуд разрушил
И стал везде — ни там, ни тут?
Чтобы пролиться в наши души,
Чтобы наполнить твой сосуд.
Кто ты такой — не важно, где бы
Ни жил сейчас — не в этом суть.
Подставь сосуд души под небо
И переполни Богом грудь.
* * *
А снег идёт, идёт, идёт...
И Тот неслышный, высший Тот,
Пред Кем в молчанье предстою,
Пересекает мысль мою.
Белейший снег, легчайший пух,
Сдувающий всю тяжесть Дух
Мои дороги пересёк,
В начало превратил итог
И в вечность день мой превратил,
Не тратя слов, не тратя сил...
* * *
Мне б вступить в лесное братство
Заблудиться, затеряться
Средь заснеженных ветвей.
И вглядеться в ваши лица
Так, чтоб с вами поделиться
Целым лесом, целым Богом —
Тем, Которому не много Всех и вся,
Вселенной всей;
Тем, в Ком нет ни дат, ни вех,
Ибо Он один на всех.
* * *
О Господи, какой простор!
И вот — окончен всякий спор,
И смыта валом бытия
Мысль неотвязная моя.
И мой земной столикий страх
Вдруг утонул в других мирах. Каких?
Не знаю — грани стёр
Сплошной, немереный простор,
Сплошных небес седая гладь.
И ей душа сейчас под стать.
* * *
Когда передо мной открыт простор
Немое море с линиею гор,
И я стою недвижна, как скала,
Передо мной - живые зеркала,
В которых ясно отражаюсь я.
Но нет, не облик мой, а суть моя,
Не чёткие, отдельные черты
А то где слились вместе я и Ты.
I
Легчайший снег на крыльях белых
Спускался медленно с небес.
И вот пространство онемело,
И мягко засветился лес.
В одежды белые одетый,
Он наполнялся, чуть дыша,
Тем внутренним, тем тайным ветом,
Которым светится душа.
И стала тяжесть легче пуха,
И тихо Божья благодать
Учила нас на крыльях Духа
Над всею мукою взлетать.
II
Тишайший снег, весь шум мирской глуша,
На ветки лёг. Безмолвна жизнь лесная.
Я ничего не знаю, но душа...
Душа моя всё, что ей нужно, знает.
Душа моя безмолвна и полна.
Неполной мерой вы её не мерьте.
Всё в этом мире смертно, но Она
Вещает о таинственном бессмертье.
III
Бессмертие таинственно, как Бог.
Бессмертного нельзя увидеть глазом.
Тишайший снег на ветки леса лёг,
И Дух Святой нам усыпляет разум.
И все слова вдруг станут немотой,
И все резоны лягут мёртвой грудой,
Когда наполнит сердце Дух святой,
Когда Он хлынет через край сосуда.
* * *
Вставало над землёй светило.
На вызов света не спеша,
Из тёмной глуби восходила
Глаза раскрывшая душа.
Ни бед, ни страха не осталось,
За слоем таял новый слой.
Душа над болью поднималась,
Вот так, как солнце над землёй.
* * *
А счастье ты вдохнёшь не сразу,
Растут деревья не спеша.
Дай медленно вглядеться глазу —
Не сразу видится душа.
Она спокойна и открыта,
Но очертанья не видны.
Так, как из пены Афродита,
Душа встаёт из глубины.
И длится тайное дыханье
И наяву, и в вещем сне —
Вся глубина сейчас предстанет
Другой бездонной глубине.
Ты входишь в ритм лесного роста,
Древесный продолжаешь путь.
И видишь... Нет, не видишь — просто
Вступаешь в собственную суть.
* * *
О, эти медленные ритмы,
О, эти трепетные тени!..
Рассветный час мой — час молитвы
Души и Господа сращенье.
Душа всё шире, всё свободней...
И длится света нарастанье,
Пока могущество Господне
Моим могуществом не станет.
* * *
Окно как бездонное око. ,
Живу, всем простором дыша.
Далёко, далёко, далёко
Моя протянулась душа.
У жизни и вправду нет края.
Кто видел предел бытия?
Ты думал, что я умираю,
Но небо над соснами — я.
И что б с тобой ни было, где бы
Ни быть, не во сне — наяву
Вдохни в себя целое небо,
И вся я в тебе оживу.
Не веришь? Ну что ж, и не надо.
Не знай и не верь, но гляди
Внутрь неба. И тихая радость
Начнёт шевелиться в груди.
Расплылись земные приметы,
Всё смертное сходит к нулю.
Не это! Не это! Не это!
Я — то, что всем сердцем люблю.
* * *
О, это небо заревое!
Открытый сердцу небосвод!
А море призвано удвоить
То, что Господь ему даёт.
А море отразит, повторит
На небе вспыхнувший пожар
И сердце, сердце, точно море
Приумножает Божий дар.
Раздел VI
Я ЕСМЬ СОЗНАНИЕ СОСНЫ
* * *
Деревья — это бытиё.
То, что лишь только есть.
Войди в сознание моё,
Спасительная весть,
Что там, в основе всех основ,
Мы с лесом сплетены —
Я есмь сознание лесов,
Сознание сосны.
А это замкнутое «я»
Ушло, растаял след.
Я есмь сознанье бытия.
Раскола больше нет.
* * *
Мне надо говорить за всех,
Кто за себя сказать не может.
При чём тут слава и успех?
Творится тихо дело Божье.
И там, где я навек усну,
Сосна со мною встанет рядом.
Пусть кто-нибудь поймёт сосну
Мне больше ничего не надо.
* * *
Недвижный, одинокии час,
Далёких звезд мерцанье.
Благословенно всё, что нас
Приводит к замолканью.
Всё, что как пауза дано, —
Пустынная дорога,
Открывшая внутри окно
Сквозное прямо в Бога.
* * *
Даль серая открылась взгляду
И мокрый снег. Ворон не счесть.
Но никаких красот не надо -
Есть то, что есть. Есть то, что есть.
И можно сердцем вдруг потрогать
То, что земным ветрам не сместь,
И в пустоте увидеть Бога
Того, Кто есть. Того, Кто есть.
* * *
Когда б мы досмотрели до конца,
Когда смогли бы до конца дослушать,
Когда б мы углубились внутрь лица
И сквозь чеРты разглядели Душу
Тогда бы этот простенькии пейзаж,
Деревья эти, облака и тени,
Тогда бы этот мир привычныи наш
Обрылся б вдруг как Божье отраженье...
* * *
Я знаю — Ты ко мне не снизойдёшь
И на мои стенанья не ответишь.
Но этих веток солнечная дрожь...
Но облака разбросанные эти...
Чугунных дней немая череда.
Какою болью встречу новый день я?
Но почему мне хочется всегда
Не жаловаться, а просить прощенья?..
I
Я попрошу помочь — Ты не поможешь.
Я воззову к Тебе — Ты не вонмёшь.
Ты милосерд и добр? О, Боже, Боже!
Всё это утешительная ложь.
И всё-таки всю жизнь к Тебе взываю,
Сквозь все напасти веря и любя.
Ты дал мне эту красоту без края
И бездну в сердце, чтоб вместить Тебя.
II
Да, Ты всего, о чём я мыслю, выше.
Да, Ты ни с кем из мыслимых не схож.
Да, Ты мой зов пронзительный не слышишь
Ты Сам меня всю жизнь мою зовёшь.
* * *
Я наконец-то там, где мне
Дел никаких не надо делать,
А только быть, как той сосне
Или вон той берёзе белой.
Мне выпала такая честь
Быть на земле Творцу подмогой -
Ведь если я и вправду есть,
То я в себя вмещаю Бога.
Век короток, и грудь мала.
Задача не имеет края.
Какие уж вершить дела?
Я внутрь себя Творца вмещаю.
* * *
Ты мне всё дал и всё возьмёшь,
И в этом благодать.
Цепляние за дар Твой — ложь,
А истина — отдать.
Тогда разрушится мой плен
Тревог и суеты.
Тогда на все дары в обмен
В меня войдёшь сам Ты.
* * *
Я верю Тебе, мой Боже,
Я верю Тебе, Любимый.
Я верю, что Ты всё можешь,
Что мука преодолима.
Хоть боль и не знает меры,
В Твой лик я гляжу безмолвно.
Любовь доросла до веры,
До той безоглядной — полной.
Безмолвствует глушь лесная,
Безмолвно растут просторы.
Я, кажется, вправду знаю,
Что вера сдвигает горы.
* * *
А небо было бело-синим,
А небо было бесконечным,
А небо было той пустыней,
В которой происходит встреча.
С кем? С Тем, который над судьбою,
Над всем, что вижу, всем, что знаю.
Соитие с самим собою,
Но только не имущим края.
* * *
Я с Богом говорю сквозь эти облака.
Я с Богом говорю, следя за быстрой птицей
Послание моё не запись на века —
Оно вот-вот умрёт, оно сейчас родится.
Простор в моём окне опять открыт и чист,
И вновь передо мной не стенка, а дорога.
Послание моё — древесный лёгкий лист:
Он был — и нет его, но он коснулся Бога...
* * *
И вот придёт другое знанье,
С которым мир наш не знаком,
Душа наполнится молчаньем,
Белёсым небом и снежком.
И никакой земной поклажи.
Подставит нищий дух суму —
Душа наполнится и скажет
Всё то, что не понять уму.
* * *
Снова лес весенний ранней ранью.
Вновь застыла и дышу едва.
От меня - лишь только замолканье,
От Тебя же — все мои слова.
Их как листьев, бесконечно много.
Вновь не хватит белого листа.
Но они не от меня — от Бога.
От меня - лишь только немота.
* * *
Всё тот же лес, берёзовый, сосновый.
Покачиванье потемневших хвои.
Всё тот же и ежеминутно новый,
Зятем что нескончаемо живой.
Лишь только всматриваться, только слушать.
Чудес не надо. Бог наш не факир.
Увидеть мир как собственную душу
И собственную душу как весь мир.
* * *
Ты Тот, Кого нельзя разрушить.
Ты — жизни вечная волна.
Ты — Тот, Кто наполняет душу.
И вот, душа моя полна.
В ней все закаты и рассветы,
Струя из звёздного ковша.
Так кто же я сама?
Вот это — То, чем полна моя душа.
* * *
Я вдумаюсь в рощу, в деревья вмолчусь.
Я выучу каждый их взгляд наизусть.
И мысли, которые мне так нужны,
Проступят отсюда, из их тишины.
* * *
Я думала, что не увижу,
Я думала, что не пойму...
Всё ближе, всё ближе, всё ближе,
Сквозь боль и сквозь внешнюю тьму,
Сквозь хаос поры предвесенней,
Сквозь страхом рождённые сны
Я вижу немое свеченье
Нетленной своей Глубины.
* * *
Есть сила молчанья. Безмолвное знанье.
«Я есмь», — произносит Господь наш в молчаньи.
«Я есмь», — нам поёт бессловесное море,
И с этим уже никогда не поспоришь.
На эту великую мощную песнь
Возможно ответить лишь новым «я есмь».
* * *
Кто на небе звёзды держит
Без подпорок, без крюка?
Что такое этот стержень
Или Божия рука?
Кто мне скажет, что такое
Ликованье среди слёз
И незыблемость покоя
В центре всех вселенских гроз?
В этот центр, вот к этой яви
(Явь одна, а снов не счесть)
Путь души своей направить
И, придя, сказать: я есть.
***
Не делите на части Бога.
В Нём не мало есть и не много,
В Нём ни меры нет, ни границы —
В Нём есть всё. Всё должно ужиться.
Всё сложиться должно друг с другом.
И тогда лишь утихнет вьюга,
И безмолвный духовный космос
Нам ответит на все вопросы.
* * *
Я наконец-то среди равных
В лесу весеннем поутру.
Как двигаются сосны плавно,
Покачиваясь на ветру.
Не скажут о себе ни слова,
И — вся душа как на просвет.
В них ничего нет показного
И спрятанного тоже нет.
Их много, их бессчётно много —
Давным-давно потерян счёт.
Живут не для себя — для Бога,
Для жизни, что внутри течёт.
Для той, что веткой вдруг помашет,
Наполнит сердце тишиной...
Для жизни не моей, не вашей —
Одной на всех, сквозь всех одной.
Как двигаются сосны плавно...
Остановились. Ветер стих.
Я наконец-то среди равных —
Среди своих, совсем своих...
* * *
Будь тише, будь только лишь тише,
Чтоб Божьи призывы услышать.
Будь тише ещё, будь смиренней,
Пускай подогнутся колени.
Ведь Он не гремит, не пророчит,
Он просто войти в тебя хочет.
Он только стучится у двери.
Он просит принять и поверить,
Он просит все стены раздвинуть,
Чтоб слиться с тобой воедино.
* * *
Ты думаешь — правда проста
Попробуй, скажи.
И вдруг онемеют уста,
Тоскуя о лжи.
Мария Петровых
Правду надо без слов говорить.
Правда то, что умеет молчать.
Правдой можно лишь только быть —
Молчаливой, как моря гладь,
Неуёмной, как море слёз,
Всемогущей, как утром свет.
— Что есть Истина? — был вопрос.
— Я есмь Истина, — был ответ.
* * *
Поверить Богу — это значит
Не верить собственным глазам,
Не захлебнуться в море плача,
Когда дотла разрушен храм.
Ты, наполняющий мне душу,
Открыл её беде любой.
Ты на меня весь ад обрушил,
Сказав: «Не бойся. Я с тобой».
* * *
Когда я с морем, в мире нет
Другого ничего.
Вопрос умолк. Сплошной ответ -
Рост сердца моего.
И заглушает шум земной
Вселенская волна.
Когда мой Бог передо мной,
Душа моя полна.
Окончен неуёмный крик.
Прервался страшный сон.
Бог перед Иовом возник —
Мир снова сотворён.
* * *
НАД ВЕЧНЫМ ПОКОЕМ
Могильный склонившийся камень,
Да плеск одиноких вершин.
Огромное небо над нами —
Жилище бездомной души.
Что видит? О чём она помнит?
Чего себе просит она?
Быть может, вот эта огромность
Одна только ей и нужна.
* * *
Снег сыплется на ветки густо,
Туманом залито окно.
Вам кажется - здесь место пусто,
А для меня оно полно.
Земля и небо в белой пене.
И никого. Простыл и след.
Но это сердца наполненье
Вот Тем, Кого как будто нет...
* * *
А я смотрю на падающий снег.
А я слежу минут спешащих бег.
Всё сорвалось с пазов, всё на бегу,
А я стою на твёрдом берегу.
А я смотрю сейчас в иконный лик.
Он так спокоен, ясен и велик,
Он так бесстрашен, тих и так глубок,
Что ни один бушующий поток,
Что ни одну гремучую волну
Он не пропустит в эту глубину.
* * *
Вот там, откуда, мир страша,
Восходят огненные строчки,
Вот там, где есть одна душа
И — ни единой оболочки,
Где уничтожена черта,
Что от тебя тебя хранила,
И так безмерна красота,
Что стала жизнетворной силой.
Ни моего, ни твоего —
Нет жизни тленной и убогой.
Здесь кроме Бога — ничего.
Здесь мы предстали перед Богом...
* * *
Молитва — это вмалчиванье в тишь.
Молитва — это неотрывность взгляда.
Ты с целым мирозданием молчишь,
И больше сердцу ничего не надо.
Открыт бескрайний внутренний простор,
И сколько ни пройдёшь его — всё мало.
Молитва — это с Богом разговор,
А Богу — ни конца и ни начала.
* * *
Каждое утро встречаюсь с Тобою,
Знаю, что вправду воскрес.
Вижу я небо в окне голубое
И рассиявшийся лес. Каждое утро...
Не с первого взгляда,
Нет, не проста благодать —
Долго глядеть в эти дали мне надо,
Чтобы Тебя увидать.
Взгляд неотрывный... О, только б не мимо!
Только б насквозь и до дна!
Всё на ладони, но есть и Незримыи —
В мире сём есть Глубина.
* * *
Лес да узенькая речка,
А над лесом — облака.
Ель качнулась. Ни словечка,
Ни лица и ни шумка.
Ветер тронул гладь потока,
Тихо по ветвям прошёл.
До чего же одиноко!
До чего же хорошо!..
Ни потерь, ни обретений,
Ни борения с судьбой —
Только счастье единенья
Полного с самой собой.
* * *
Тишина весенняя
Разлита в природе.
Что-то ждёт рождения,
Что-то происходит
Там, в глубокой темени,
В недрах затаённых —
Тишина беременна
Стоголосым звоном.
Тишина великая —
Не бывает тише.
Бог незримых кликает,
Души Бога слышат.
Звуки внутрь запрятаны.
Полнота вниманья.
Тишина чреватая
Взрывом ликованья.
* * *
И вновь приходит вдохновенье:
Господь вдыхает внутрь меня
Вот этот чистый свет весенний –
Свет рассиявшегося дня.
И жизнь окончиться не может,
И вдохновенью края нет,
Пока я пью дыханье Божье,
Пока я вижу этот свет...
* * *
А на горизонте — Бог.
Не увидишь, не усердствуй —
Только веток тяжкий вздох
Да глубокий след на сердце.
Рассказать не хватит сил...
Как на снег весенний талый,
Бог на сердце наступил,
И оно Его познало. Где граница?
Где порог? Я — в безбрежном океане.
А на горизонте — Бог.
Руку протяни — достанешь.
* * *
Не мысль, не слово, не предмет —
Понятья нет. Названья нет.
Перед тобою разлита
Светящаяся пустота,
Безмолвный всемогущий вал,
В котором мир земной пропал.
Здесь нет тебя. Но только здесь
И начинается «Аз есмь».
* * *
Не надо, не двигайся, время.
Мгновение, остановись!
Всей жаждою, порами всеми
Я пью бесконечную высь.
Сливаюсь с застывшей рекою,
С недвижностью этих широт.
Мне надо дойти до покоя,
Держащего наш небосвод,
Разлившегося в океане
И в недрах под тяжестью плит.
Я знаю — закон созиданья
Вот в этом покое сокрыт.
* * *
Ты входишь в меня постепенно.
Ты входишь в меня осторожно...
И вот раздвигаются стены,
И всё, что мне нужно, возможно.
А нужно — стихание ветра,
А нужно — мерцание тайны,
А нужно мне то, что бессмертно,
А нужно мне то, что бескрайно.
* * *
И ничего не надо боле —
Земля великая кругла.
И волею или неволей
Придёт туда, откуда шла,
Душа. Пройдя моря и земли,
Очнёшься от дурного сна,
Поняв: душа весь мир объемлет
И миру целому равна.
* * *
Как будто я на горном пике,
А не в квартире у окна.
Передо мною - мир великии.
Граница мира не видна.
Я над часами, над судьбою,
Над взмахом птичьего крыла.
Волна вселенского прибоя
До сердца моего дошла.
Я поднялась на пик молчанья,
Откуда вечность видит глаз.
Так, может, центр мирозданья
Скрыт в сердце каждого из нас?..
* * *
Нежность Твоя не имеет границы.
Нежность лучом замирающим длится.
Облаком розовым, облаком белым
Тихо уходит за наши пределы.
Пухом легчайшим становится камень
Нежность Твоя не расстанется с нами.
* * *
Апрель холодный, неодетый.
Снег сыплет, птицы не слышны,
И только трепет голых веток
На фоне городской стены.
Но если к веткам приглядеться,
Вмолчась в их тонкий переплёт,
То в старость к нам заглянет детство,
Иль вечность к нам в окно зайдёт...
* * *
Счастье — это тот куст неопалимый.
Счастье — это свеченье в груди ожога.
Счастье — это соединенье с Любимым.
Эхо - вся грудь, просквожённая Богом.
Счастье — это предел пределам.
Нет ни межей, ни междоусобий.
Счастье — это когда ты становишься целым,
Наконец-то сложив все дроби.
* * *
О, этот жизнетворный хмель
Сияющего дня!
Я говорю за эту ель,
А птица — за меня.
Ни слова не произнесу.
Полна душа моя.
Запела иволга в лесу,
И замолчала я.
Я чувствую, что дуб с сосной
Зависли, как весь шар земной
В средине мировых пустот.
Всё неподвижно. И плывёт
В ничём. О, как она крепка,
Та бестелесная рука,
Что держит всех и вся. Какой
Непререкаемый покой
Сейчас расправился в лесу!
Нас кто-то держит на весу
Над бездною. И просит нас
Не открывать в испуге глаз
И не заглядывать во тьму,
Во всём доверившись Ему.
II
Таинственное равновесье —
Земля зависла в поднебесье.
И все бесчисленные нити
Связал незримый Вседержитель
В единый узел, вздох любой
Уравновесив всем Собой.
Да воскресенье, да, объятья,
Великий всплеск Господних сил.
Но всё-таки никто Распятья
И крестных мук не отменил...
I
Ты подошёл ко мне вплотную.
Ты стёр последнюю черту.
Все разделения минуя,
Раскрыл такую широту!
Не плеск волны, не гул прибоя —
Вселенского беззвучья гул.
Ты окружил меня Собою.
Свой Дух сейчас в меня вдохнул.
О, щедрость вечного Владыки —
С песчинкой смертною родство.
Благодарю за дар великий —
Дыханье Бога моего.
II
Простор, не знающий границы,
Седого моря полотно...
О, как мне надо умалиться,
Чтоб стали мир и я — одно!
Стать каплей, вспыхнувшей мгновенно
В пересечении лучей,
Стать только точкой во Вселенной,
Чтоб неразрывно слиться с ней...
И никаких мерил не надо.
Я только вход в Тебя — окно.
Я меньше всех, а Ты — громада,
Но нас не двое, мы — одно.
* * *
Я существую в этом звуке,
Пронзившем, просквозившем грудь.
Я есть внутри великой муки.
Моя немеркнущая суть
В миг этот восстаёт из гроба,
Неся единственную весть,
Что, где б Христос три дня ни пробыл,
Что б ни случилось с Ним, — Он есть.
Он сам ответ на вызов муки.
Он сам на смерть Свою ответ.
Он существует в этом звуке.
Он созидает этот свет.
* * *
Простите меня за молчанье моё.
За мой не-ответ на вопрос ваш простите.
Я в Божье немое вхожу бытиё,
Вдали от всех слов, от страстей и событий.
Нельзя шелохнуться мне вместе с сосной,
Застышей недвижно в полдневном сиянье.
О, если бы вы разделили со мной
Всю тяжесть налитого миром молчанья!
* * *
Нырну в стихи, в свои созвучья.
Но лес мой лучше,
Небо — лучше.
И птичий хор в начале дня
Опять перепоёт меня,
Опять зальёт, затопит душу.
А мне бы слушать, только слушать...
------------------------------
Дух. Дуновение. Дыханье.
Пустое небо. Ширь и высь.
Над бесконечным мирозданьем
Неузнаваемая жизнь.
И ниже трав, и снега тише,
И нету ни одной черты.
О Боже, мы тобою дышим,
Не понимая где же Ты.
То, что чуть видимый, любой
Штришок, частица бытия
Есть кровь твоя и плоть твоя.
Законы Божии просты:
Ты истинный – не только ты.
Твой нерв – связующая нить
Всего со всем. Собою быть —
Быть в полной мере, до конца
Свершённым замыслом Творца,
Быть на Него во всем похожим.
Ты – образ и подобье Божье.
* * *
Так вот она, душа моя —
Лесной массив под небом синим.
Даль, потерявшая края,
И Богом полная пустыня.
И в жизни знаю я одно:
Так, как расправить крылья птице,
Так мне задание дано —
С душой своей соединиться
И вспомнить, что я Божье чадо,
А больше ничего не надо.
* * *
Не беспокой меня, не беспокой
Своей заботой, болью и тоской,
Своим неверьем и своей тревогой —
Ведь я сейчас соединяюсь с Богом.
Не отвлекай меня, не отвлекай,
Ведь я сейчас перехожу за край.
Я за чертой, за мерой, за судьбой.
Я, может быть, соединюсь с тобой —
С тобою истинным, с тобою вечным…
Передо мною Путь мерцает Млечный.
Передо мной небесная дорога,
Соединяющая душу с Богом…
* * *
I
Я знаю, что мы все уйдём.
Ты станешь пуха невесомей,
И будет опустелым дом.
Но что же, что осталось в доме?
Передо мной в окне – сосна.
Глядит в меня безмолвным взглядом,
Как будто от меня она
Чего-то ждёт. Как будто надо
Ей что-то передать сейчас.
И весть её необычайна.
Как будто общая у нас
Уму неведомая тайна…
Так может быть, всей жизни путь
В глубь по мерцающему следу
Ведёт в неведомую суть,
Чтоб всей собой её изведать?..
II
Мне ничего страшнее нет
Угрозы твоего ухода.
Но дан душе один завет —
Отыскиванье в бездне брода.
Молчат моря. Безмолвен лес.
Следы последние исчезнут.
Но кто сказал: «Христос воскрес!»,
Тот отыскал свой брод сквозь бездну.
III
Разлив великого хорала
Донёс торжественную весть:
Я ощутила, я узнала,
Что вечность – есть.
Поток созиждущего Духа
Дошёл до сердца в этот час,
Как звук – до замершего уха,
Как свет – до растворённых глаз.
Органа сокровенный шёпот —
Свет изнутри, свет без огня.
И звук беззвучья… Этот опыт
Бессмертия внутри меня…
* * *
Моя душа всходила из органа.
Моя душа, живущая всегда.
Сейчас в груди моей сияла рана,
Как на небе взошедшая звезда.
Живое, сокровенное светило,
Явь вечная, раздвинувшая сны.
Моя душа из звуков восходила,
Из взорванной органом глубины.
О, только слушай! Всё забудь и слушай!
Ведь я сейчас из смерти восстаю.
Встречай мою воскреснувшую душу!
Узнай и встреть бессмертную мою!
* * *
РАССВЕТ
Всё это было, было, было,
И вот сегодня – в первый раз —
Свет тихо набирает силу,
Беззвучно расправляет нас.
Простор для всех и вся открытый,
Все распри мира заглуши!
Ведь точно так, как неба свиток,
Размотан весь клубок души.
Сейчас появится, сверкая,
Диск солнца. И ни дат, ни вех!
О Боже, вот она какая —
Душа, вмещающая всех!
* * *
РАССВЕТ
Всё это было, было, было,
И вот сегодня – в первый раз —
Свет тихо набирает силу,
Беззвучно расправляет нас.
Простор для всех и вся открытый,
Все распри мира заглуши!
Ведь точно так, как неба свиток,
Размотан весь клубок души.
Сейчас появится, сверкая,
Диск солнца. И ни дат, ни вех!
О Боже, вот она какая —
Душа, вмещающая всех!
* * *
Я иду Тебе навстречу,
Что бы ни было в судьбе.
Никому я не отвечу,
Только одному Тебе.
Ты – Всевышний, Ты всех выше
И – для всех открытый вход.
Кто захочет, тот услышит,
Кто полюбит, тот поймёт.
* * *
И не унимаются слёзы…
Средь мокрого леса стою
И чувствую эту берёзу
Как тайную душу свою.
А что же, что в жизни нужнее,
Чем цельный, собравшийся дух?
Чем встреча с душою своею?
Слиянность. Одно вместо двух.
Стирается, тает граница;
Простор, всё сказавший нам, нем.
И некому больше двоиться
И нету «за что?» и «зачем?»
Нет чуждой, бессмысленной власти.
Жизнь сердца тиха и проста.
И только, как тайное счастье,
Вниз капля стекает с листа.
* * *
Ты совершенный. Значит, надо мне
Затихнуть абсолютно, совершенно
И в этой всемогущей тишине
Расслышать смысл и тайный лад Вселенной.
Расслышать лад и быть с Тобой в ладу,
И в радости, и в нестерпимой боли
Держать ответ за каждую звезду,
За каждый листик и былинку в поле.
Над нашею душою рока нет,
И, о Тебе ежеминутно помня,
Душа должна всегда держать ответ
И никогда не спрашивать: за что мне?
* * *
Опять в окне передо мной
Осенний тихий лес сквозной.
Всё тот же лес, всё тот же вид,
Но что же, что же в нём сквозит?
Что, что нацелено в меня
Копьём всесильного огня?
Кто хочет всё пронзить во мне,
Чтобы осталось в тишине,
В немом пространстве бытия
Одно негаснущее «я»?
* * *
I
День пасмурный, день тихий, день великий.
Сквозь темень веток – неба седина,
И чертит путь к незримому Владыке
Прямая, неподвижная сосна.
День пасмурный, день серый, день суровый.
К деревьям наклонился небосвод.
Душа идти в великий путь готова —
Её сейчас ничто не отвлечёт.
II
День суровый, день осенний…
Только вижу вновь и вновь
В каждом дереве – спасенье,
В каждой веточке – любовь.
И гляжу, гляжу влюблённо,
Не стирая тихих слёз,
На чуть шепчущие клёны,
На качание берёз.
Сквозь обрывы, сквозь потери,
Плоть, сходящую к нулю,
Не надеюсь и не верю —
Просто вижу и люблю.
День суровый, день осенний…
Ветер бьётся за дверьми.
Господи, благодаренье
Неуёмное прими…
* * *
Туман, туман, туман, туман —
В густом дыму весь дальний план.
И только ближняя сосна,
Как сизый силуэт, видна.
А сердце, точно во хмелю, —
Люблю, люблю, люблю, люблю.
* * *
Я предстою перед самой собой —
Не перед зеркалом, а перед голубой
Прозрачной бездной неба. Наконец
В своё творенье смотрится Творец.
Я перед целым небом предстаю,
И душу сокровенную свою
Я раскрываю настежь, до конца,
Подставив взгляду своего Творца.
* * *
Закат – священный Божий глаз.
Как долго он глядел внутрь нас!
И догорел, но там, во мне —
Всё сердце в золотом огне.
Огонь горит внутри меня.
Душа – хранилище огня.
* * *
Мне бы лишь подбрасывать поленья
И следить за ниточкой дымка.
Только не кончалось бы горенье
Тихого лесного костерка.
Только бы покоя не нарушить,
Словом тишины не расколоть,
Только бы раскрыть пошире душу —
Остальное сделает Господь.
* * *
I
И вот опять редеет лес
И золото на ветки нижет,
И суть моя ко мне всё ближе,
Как будто бы заслон исчез.
Как будто бы защиты нет —
Ушло тепло, уходят силы.
Но сердце… сердце обнажилось,
И из него струится свет.
II
Простите же меня, простите…
Текут мерцающие нити
Дрожащих листьев или слёз,
И никнут головы берёз.
И в этом ласковом сниканьи
Такое сердца затиханье
И перед тайною склоненье,
Что нету ничего блаженней…
* * *
Постой… О ствол облокотись,
О времени забудь.
Деревья – это выход ввысь
И в собственную суть.
Постой без мысли, просто так,
Пусть длится с миром связь.
Тебе казалось – ты иссяк,
Но только началась
Жизнь, и шум листьев, птичий грай
Зальют твою тоску…
Дыши и мир в себя вбирай
По капле, по глотку…
* * *
Мне надо видеть, как пустеет лес.
Сквозь тишину вздыхает ветер глухо.
Листы теряют цвет, теряют вес.
Кончина плоти. И – возженье Духа.
Он, что-то сокровенное шепча,
Все шумы смёл – ни песен нет, ни крика.
Весь лес сейчас – великая свеча,
Зажжённая перед незримым ликом.
* * *
О, дай мне тишины, чтобы Тебя услышать.
Пусть будут мне слова земные не слышны.
Есть Слово в небесах над нашей утлой крышей.
Ты говоришь всегда. Но дай мне тишины…
* * *
И не надо музыки. Сейчас
Тишина по капле входит в нас.
Может, нам часы затем даны,
Чтоб вбирать движенье тишины,
Чтоб из всех осколков, всех частей
Вдруг сложилось там, в душе моей,
Целое. И, тишиной полна,
Поднялась бы музыки волна.
* * *
Когда тепла и красок нет,
Когда на небе гаснет свет,
Мир замирает в тишине,
Тогда звучит: приди ко Мне.
И просветляется печаль —
Туманней близь, яснее даль,
И может ощутить душа
Край твёрдый звёздного ковша.
* * *
Жить в такт с деревьями – с рябиной,
Берёзой, со стволом сосны…
Беззвучной музыке единой
Они и мы подчинены.
Дать ей войти, заполнить душу,
А дальше – воля не моя.
О, только, только б не нарушить
Святого ритма бытия…
* * *
Мои осенние прогулки
В лесу, где мне сам Бог сосед,
Когда в такие закоулки
Души моей заходит Свет!
В такие тайные колодцы —
Глубины сердца моего,
Что, кажется, не остаётся
Сокрытым в мире ничего.
Дрожит берёзы позолота,
Трепещет в синей вышине.
А Бог? О Господи, да вот Он —
Повсюду. Около. Во мне.
* * *
Всё тише и всё проще
Безлюдье. Ты и я,
Заплаканная роща
Прозрачная моя.
В мерцанье полумрака
Ты вся погружена,
И так привольно плакать,
Когда совсем одна!..
Неспешным листопадом
Слеза твоя течет.
И никого нет рядом.
А я?.. а я не в счет...
* * *
Размотан неба синий свиток,
И птица тонет в вышине.
Вся тайна мира мне открыта —
Глядит Господь мой в сердце мне.
О, этот свет немого взгляда —
В жизнь бесконечную окно!
Мне больше ничего не надо.
Всё, что мне нужно, мне дано.
О чём просить? Не верить — верить,
Когда в ветвях лучей разбег?
Наполнись Моцартом, Сальери!
Наполнись Богом, человек!
* * *
Застыть бы напрочь, навсегда,
Как застывает вдруг вода,
Внезапно превратившись в лёд.
Быть тем недвижным, кто живёт,
Но не вовне, а лишь внутри,
Крылами гаснущей зари Обняв
Вселенную свою. Я — жизнь, я есмь.
И я стою Вот так, как дерево стоит —
Для всех бегущих тайный щит.
* * *
До той поры стою, немея,
В груди дыханье затая,
Покуда красотой моею
Не станет красота Твоя.
Покуда, Господи, покуда
Вся тайна Твоего огня,
Всей осени святое чудо
Не вспыхнет в глубине меня.
* * *
Останови меня, останови
Великим валом всей Твоей любви!
Останови в груди наплывы слёз,
Останови внезапный мой вопрос,
Останови предчувствий зыбкий дым
Незыблемым присутствием Твоим.
И всем законам мира вопреки
Своим дыханьем смерть пересеки.
* * *
А небо было многослойным
И серебрящимся на дне,
Огромным, ровным и спокойным,
С мерцаньем, скрытым в глубине.
И ни начала, ни итога —
Исчезли мера и предел.
И сам собою образ Бога
Вставал и в сердце мне глядел.
* * *
Я в небо сизое упала,
В свеченье пасмурного дня,
Вот в то, что было до начала,
До появления меня.
Ещё не здесь, ещё не где-то,
Ещё ни черт и ни числа,
Ещё не та, ещё не эта,
Но я была, была, была!
Нет ни сосуда, ни оправы,
Открытый светоносный слой —
Любви растекшаяся лава —
Немое небо над землёй.
Всевозрастающая радость,
Её ничем не обороть —
Накал любви, тот самый градус,
Который расплавляет плоть.
И никуда, и ниоткуда,
Ни удержать, ни приобресть.
Нет ни оправы, ни сосуда,
Но Дух живой, огнь жизни есть.
* * *
И нарастает мир во мне.
И небо в полной тишине
Осеннего сырого дня
Переселяется в меня.
И не нужны сейчас слова —
Оно во мне, и я жива.
* * *
Благодарю Тебя, Создатель,
Хоть я разбита и больна,
Хоть, может, завтра сил не хватит
Подняться, но — душа полна.
Хоть, может, скоро не сумею
Не только встать, но даже сесть,
Благодарю душою всею
За то лишь только, что Ты есть.
* * *
Небо начинается во мне.
Счастье начинается в окне —
Это полный разворот небес,
Тот, в котором умерший воскрес.
Это — пробуждение от сна.
Это — грудь просторна и полна.
Это — избавление от мук.
Это — сердца ровный сильный стук.
Это — больше не отторгнут ты
От великой Божьей полноты.
От бездонной тайны бытия,
Где всецелость неба — это я.
* * *
Что значат вера и надежда?
Все планы в воздухе повисли.
Душа сняла с себя одежды —
Все имена, понятья, мысли...
Куда-то вышла за пределы,
Забыв о пользе и о цели.
Лишь снег легчайший, белый-белый
Ложится на немые ели.
И длится тишина живая,
Которую нельзя нарушить,
А снег, слетая, покрывает
Не только ветки, но и душу.
Она, в неведомость шагая,
Касается своей основы.
Она сейчас совсем нагая —
В ней жизнь и ничего другого.
Ложится белый снег на ели,
Как будто ангел путь нам чертит.
Так неужели, неужели
Душа воистину вне смерти?
* * *
БЕТХОВЕНУ
И нет «за что?» И нет «доколь?»
Разверста грудь. Нет покрывала.
Омытая слезами боль
Вдруг просверкнула, засияла
Брильянтом в темноте ночной.
И подгибаются колени —
Страданье залито луной,
Страданье, ставшее свеченьем.
Удары благодатных гроз,
В серебряных зарницах дали.
Потоки безудержных слёз
Из недр алмазы вымывали...
* * *
Лишь музыкою говорить с Тобой,
Лишь музыкой и ни единым словом.
Живой волны нахлынувший прибой
Звучащий вал, и ничего другого.
Лишь музыка в одно сердца сплетёт,
Лишь музыка собой наполнит душу,
А слово — это только перевод.
Он точен, если музыке послушен.
* * *
Я трачу слов совсем немного.
Я не учу вас, не корю,
Я вам не говорю про Бога,
Я просто с Богом говорю.
Перекликаюсь со Всевышним,
Который к сердцу наклонён.
А слышно вам или не слышно,
Не знаю. Лишь бы слышал Он.
* * *
А за окошком снег идёт,
Едва заметный, редкий.
Почти что белый небосвод,
Почти недвижны ветки.
Мне неизвестно, что потом,
Цель жизни неизвестна,
Ведь я не здесь, я за окном —
Я в Царствии Небесном.
Здесь длится тайный Божий труд,
Простой, неторопливый.
Здесь не родятся, не умрут —
Здесь жизнь без перерыва...
* * *
Плывут по небу облака.
О, Боже, как они нежны!
Как будто бы Твоя рука
Меня коснулась с вышины.
И я с Тобой глаза в глаза.
И я с Тобой в руке рука.
И за слезой бежит слеза,
Как тают в небе облака.
* * *
За гранью жизни, нет — за гранью смерти,
За гранью боли и за гранью страха,
За гранью той гремящей круговерти,
При молнии божественного взмаха,
При том непостижимом озареньи,
Когда в нас открывается внезапно
То новое неведомое зренье,
И тыща солнц сверкает в каждой капле..
* * *
Два облака, два снежно-белых
С подсветом розовым крыла —
А птица по небу летела
И в бесконечности жила.
Она не ведала границы,
Она не знала про края.
Душа ль моя была как птица
Иль птица как душа моя?
* * *
Зачем Господь сосуд разрушил
И стал везде — ни там, ни тут?
Чтобы пролиться в наши души,
Чтобы наполнить твой сосуд.
Кто ты такой — не важно, где бы
Ни жил сейчас — не в этом суть.
Подставь сосуд души под небо
И переполни Богом грудь.
* * *
А снег идёт, идёт, идёт...
И Тот неслышный, высший Тот,
Пред Кем в молчанье предстою,
Пересекает мысль мою.
Белейший снег, легчайший пух,
Сдувающий всю тяжесть Дух
Мои дороги пересёк,
В начало превратил итог
И в вечность день мой превратил,
Не тратя слов, не тратя сил...
* * *
Мне б вступить в лесное братство
Заблудиться, затеряться
Средь заснеженных ветвей.
И вглядеться в ваши лица
Так, чтоб с вами поделиться
Целым лесом, целым Богом —
Тем, Которому не много Всех и вся,
Вселенной всей;
Тем, в Ком нет ни дат, ни вех,
Ибо Он один на всех.
* * *
О Господи, какой простор!
И вот — окончен всякий спор,
И смыта валом бытия
Мысль неотвязная моя.
И мой земной столикий страх
Вдруг утонул в других мирах. Каких?
Не знаю — грани стёр
Сплошной, немереный простор,
Сплошных небес седая гладь.
И ей душа сейчас под стать.
* * *
Когда передо мной открыт простор
Немое море с линиею гор,
И я стою недвижна, как скала,
Передо мной - живые зеркала,
В которых ясно отражаюсь я.
Но нет, не облик мой, а суть моя,
Не чёткие, отдельные черты
А то где слились вместе я и Ты.
I
Легчайший снег на крыльях белых
Спускался медленно с небес.
И вот пространство онемело,
И мягко засветился лес.
В одежды белые одетый,
Он наполнялся, чуть дыша,
Тем внутренним, тем тайным ветом,
Которым светится душа.
И стала тяжесть легче пуха,
И тихо Божья благодать
Учила нас на крыльях Духа
Над всею мукою взлетать.
II
Тишайший снег, весь шум мирской глуша,
На ветки лёг. Безмолвна жизнь лесная.
Я ничего не знаю, но душа...
Душа моя всё, что ей нужно, знает.
Душа моя безмолвна и полна.
Неполной мерой вы её не мерьте.
Всё в этом мире смертно, но Она
Вещает о таинственном бессмертье.
III
Бессмертие таинственно, как Бог.
Бессмертного нельзя увидеть глазом.
Тишайший снег на ветки леса лёг,
И Дух Святой нам усыпляет разум.
И все слова вдруг станут немотой,
И все резоны лягут мёртвой грудой,
Когда наполнит сердце Дух святой,
Когда Он хлынет через край сосуда.
* * *
Вставало над землёй светило.
На вызов света не спеша,
Из тёмной глуби восходила
Глаза раскрывшая душа.
Ни бед, ни страха не осталось,
За слоем таял новый слой.
Душа над болью поднималась,
Вот так, как солнце над землёй.
* * *
А счастье ты вдохнёшь не сразу,
Растут деревья не спеша.
Дай медленно вглядеться глазу —
Не сразу видится душа.
Она спокойна и открыта,
Но очертанья не видны.
Так, как из пены Афродита,
Душа встаёт из глубины.
И длится тайное дыханье
И наяву, и в вещем сне —
Вся глубина сейчас предстанет
Другой бездонной глубине.
Ты входишь в ритм лесного роста,
Древесный продолжаешь путь.
И видишь... Нет, не видишь — просто
Вступаешь в собственную суть.
* * *
О, эти медленные ритмы,
О, эти трепетные тени!..
Рассветный час мой — час молитвы
Души и Господа сращенье.
Душа всё шире, всё свободней...
И длится света нарастанье,
Пока могущество Господне
Моим могуществом не станет.
* * *
Окно как бездонное око. ,
Живу, всем простором дыша.
Далёко, далёко, далёко
Моя протянулась душа.
У жизни и вправду нет края.
Кто видел предел бытия?
Ты думал, что я умираю,
Но небо над соснами — я.
И что б с тобой ни было, где бы
Ни быть, не во сне — наяву
Вдохни в себя целое небо,
И вся я в тебе оживу.
Не веришь? Ну что ж, и не надо.
Не знай и не верь, но гляди
Внутрь неба. И тихая радость
Начнёт шевелиться в груди.
Расплылись земные приметы,
Всё смертное сходит к нулю.
Не это! Не это! Не это!
Я — то, что всем сердцем люблю.
* * *
О, это небо заревое!
Открытый сердцу небосвод!
А море призвано удвоить
То, что Господь ему даёт.
А море отразит, повторит
На небе вспыхнувший пожар
И сердце, сердце, точно море
Приумножает Божий дар.
Раздел VI
Я ЕСМЬ СОЗНАНИЕ СОСНЫ
* * *
Деревья — это бытиё.
То, что лишь только есть.
Войди в сознание моё,
Спасительная весть,
Что там, в основе всех основ,
Мы с лесом сплетены —
Я есмь сознание лесов,
Сознание сосны.
А это замкнутое «я»
Ушло, растаял след.
Я есмь сознанье бытия.
Раскола больше нет.
* * *
Мне надо говорить за всех,
Кто за себя сказать не может.
При чём тут слава и успех?
Творится тихо дело Божье.
И там, где я навек усну,
Сосна со мною встанет рядом.
Пусть кто-нибудь поймёт сосну
Мне больше ничего не надо.
* * *
Недвижный, одинокии час,
Далёких звезд мерцанье.
Благословенно всё, что нас
Приводит к замолканью.
Всё, что как пауза дано, —
Пустынная дорога,
Открывшая внутри окно
Сквозное прямо в Бога.
* * *
Даль серая открылась взгляду
И мокрый снег. Ворон не счесть.
Но никаких красот не надо -
Есть то, что есть. Есть то, что есть.
И можно сердцем вдруг потрогать
То, что земным ветрам не сместь,
И в пустоте увидеть Бога
Того, Кто есть. Того, Кто есть.
* * *
Когда б мы досмотрели до конца,
Когда смогли бы до конца дослушать,
Когда б мы углубились внутрь лица
И сквозь чеРты разглядели Душу
Тогда бы этот простенькии пейзаж,
Деревья эти, облака и тени,
Тогда бы этот мир привычныи наш
Обрылся б вдруг как Божье отраженье...
* * *
Я знаю — Ты ко мне не снизойдёшь
И на мои стенанья не ответишь.
Но этих веток солнечная дрожь...
Но облака разбросанные эти...
Чугунных дней немая череда.
Какою болью встречу новый день я?
Но почему мне хочется всегда
Не жаловаться, а просить прощенья?..
I
Я попрошу помочь — Ты не поможешь.
Я воззову к Тебе — Ты не вонмёшь.
Ты милосерд и добр? О, Боже, Боже!
Всё это утешительная ложь.
И всё-таки всю жизнь к Тебе взываю,
Сквозь все напасти веря и любя.
Ты дал мне эту красоту без края
И бездну в сердце, чтоб вместить Тебя.
II
Да, Ты всего, о чём я мыслю, выше.
Да, Ты ни с кем из мыслимых не схож.
Да, Ты мой зов пронзительный не слышишь
Ты Сам меня всю жизнь мою зовёшь.
* * *
Я наконец-то там, где мне
Дел никаких не надо делать,
А только быть, как той сосне
Или вон той берёзе белой.
Мне выпала такая честь
Быть на земле Творцу подмогой -
Ведь если я и вправду есть,
То я в себя вмещаю Бога.
Век короток, и грудь мала.
Задача не имеет края.
Какие уж вершить дела?
Я внутрь себя Творца вмещаю.
* * *
Ты мне всё дал и всё возьмёшь,
И в этом благодать.
Цепляние за дар Твой — ложь,
А истина — отдать.
Тогда разрушится мой плен
Тревог и суеты.
Тогда на все дары в обмен
В меня войдёшь сам Ты.
* * *
Я верю Тебе, мой Боже,
Я верю Тебе, Любимый.
Я верю, что Ты всё можешь,
Что мука преодолима.
Хоть боль и не знает меры,
В Твой лик я гляжу безмолвно.
Любовь доросла до веры,
До той безоглядной — полной.
Безмолвствует глушь лесная,
Безмолвно растут просторы.
Я, кажется, вправду знаю,
Что вера сдвигает горы.
* * *
А небо было бело-синим,
А небо было бесконечным,
А небо было той пустыней,
В которой происходит встреча.
С кем? С Тем, который над судьбою,
Над всем, что вижу, всем, что знаю.
Соитие с самим собою,
Но только не имущим края.
* * *
Я с Богом говорю сквозь эти облака.
Я с Богом говорю, следя за быстрой птицей
Послание моё не запись на века —
Оно вот-вот умрёт, оно сейчас родится.
Простор в моём окне опять открыт и чист,
И вновь передо мной не стенка, а дорога.
Послание моё — древесный лёгкий лист:
Он был — и нет его, но он коснулся Бога...
* * *
И вот придёт другое знанье,
С которым мир наш не знаком,
Душа наполнится молчаньем,
Белёсым небом и снежком.
И никакой земной поклажи.
Подставит нищий дух суму —
Душа наполнится и скажет
Всё то, что не понять уму.
* * *
Снова лес весенний ранней ранью.
Вновь застыла и дышу едва.
От меня - лишь только замолканье,
От Тебя же — все мои слова.
Их как листьев, бесконечно много.
Вновь не хватит белого листа.
Но они не от меня — от Бога.
От меня - лишь только немота.
* * *
Всё тот же лес, берёзовый, сосновый.
Покачиванье потемневших хвои.
Всё тот же и ежеминутно новый,
Зятем что нескончаемо живой.
Лишь только всматриваться, только слушать.
Чудес не надо. Бог наш не факир.
Увидеть мир как собственную душу
И собственную душу как весь мир.
* * *
Ты Тот, Кого нельзя разрушить.
Ты — жизни вечная волна.
Ты — Тот, Кто наполняет душу.
И вот, душа моя полна.
В ней все закаты и рассветы,
Струя из звёздного ковша.
Так кто же я сама?
Вот это — То, чем полна моя душа.
* * *
Я вдумаюсь в рощу, в деревья вмолчусь.
Я выучу каждый их взгляд наизусть.
И мысли, которые мне так нужны,
Проступят отсюда, из их тишины.
* * *
Я думала, что не увижу,
Я думала, что не пойму...
Всё ближе, всё ближе, всё ближе,
Сквозь боль и сквозь внешнюю тьму,
Сквозь хаос поры предвесенней,
Сквозь страхом рождённые сны
Я вижу немое свеченье
Нетленной своей Глубины.
* * *
Есть сила молчанья. Безмолвное знанье.
«Я есмь», — произносит Господь наш в молчаньи.
«Я есмь», — нам поёт бессловесное море,
И с этим уже никогда не поспоришь.
На эту великую мощную песнь
Возможно ответить лишь новым «я есмь».
* * *
Кто на небе звёзды держит
Без подпорок, без крюка?
Что такое этот стержень
Или Божия рука?
Кто мне скажет, что такое
Ликованье среди слёз
И незыблемость покоя
В центре всех вселенских гроз?
В этот центр, вот к этой яви
(Явь одна, а снов не счесть)
Путь души своей направить
И, придя, сказать: я есть.
***
Не делите на части Бога.
В Нём не мало есть и не много,
В Нём ни меры нет, ни границы —
В Нём есть всё. Всё должно ужиться.
Всё сложиться должно друг с другом.
И тогда лишь утихнет вьюга,
И безмолвный духовный космос
Нам ответит на все вопросы.
* * *
Я наконец-то среди равных
В лесу весеннем поутру.
Как двигаются сосны плавно,
Покачиваясь на ветру.
Не скажут о себе ни слова,
И — вся душа как на просвет.
В них ничего нет показного
И спрятанного тоже нет.
Их много, их бессчётно много —
Давным-давно потерян счёт.
Живут не для себя — для Бога,
Для жизни, что внутри течёт.
Для той, что веткой вдруг помашет,
Наполнит сердце тишиной...
Для жизни не моей, не вашей —
Одной на всех, сквозь всех одной.
Как двигаются сосны плавно...
Остановились. Ветер стих.
Я наконец-то среди равных —
Среди своих, совсем своих...
* * *
Будь тише, будь только лишь тише,
Чтоб Божьи призывы услышать.
Будь тише ещё, будь смиренней,
Пускай подогнутся колени.
Ведь Он не гремит, не пророчит,
Он просто войти в тебя хочет.
Он только стучится у двери.
Он просит принять и поверить,
Он просит все стены раздвинуть,
Чтоб слиться с тобой воедино.
* * *
Ты думаешь — правда проста
Попробуй, скажи.
И вдруг онемеют уста,
Тоскуя о лжи.
Мария Петровых
Правду надо без слов говорить.
Правда то, что умеет молчать.
Правдой можно лишь только быть —
Молчаливой, как моря гладь,
Неуёмной, как море слёз,
Всемогущей, как утром свет.
— Что есть Истина? — был вопрос.
— Я есмь Истина, — был ответ.
* * *
Поверить Богу — это значит
Не верить собственным глазам,
Не захлебнуться в море плача,
Когда дотла разрушен храм.
Ты, наполняющий мне душу,
Открыл её беде любой.
Ты на меня весь ад обрушил,
Сказав: «Не бойся. Я с тобой».
* * *
Когда я с морем, в мире нет
Другого ничего.
Вопрос умолк. Сплошной ответ -
Рост сердца моего.
И заглушает шум земной
Вселенская волна.
Когда мой Бог передо мной,
Душа моя полна.
Окончен неуёмный крик.
Прервался страшный сон.
Бог перед Иовом возник —
Мир снова сотворён.
* * *
НАД ВЕЧНЫМ ПОКОЕМ
Могильный склонившийся камень,
Да плеск одиноких вершин.
Огромное небо над нами —
Жилище бездомной души.
Что видит? О чём она помнит?
Чего себе просит она?
Быть может, вот эта огромность
Одна только ей и нужна.
* * *
Снег сыплется на ветки густо,
Туманом залито окно.
Вам кажется - здесь место пусто,
А для меня оно полно.
Земля и небо в белой пене.
И никого. Простыл и след.
Но это сердца наполненье
Вот Тем, Кого как будто нет...
* * *
А я смотрю на падающий снег.
А я слежу минут спешащих бег.
Всё сорвалось с пазов, всё на бегу,
А я стою на твёрдом берегу.
А я смотрю сейчас в иконный лик.
Он так спокоен, ясен и велик,
Он так бесстрашен, тих и так глубок,
Что ни один бушующий поток,
Что ни одну гремучую волну
Он не пропустит в эту глубину.
* * *
Вот там, откуда, мир страша,
Восходят огненные строчки,
Вот там, где есть одна душа
И — ни единой оболочки,
Где уничтожена черта,
Что от тебя тебя хранила,
И так безмерна красота,
Что стала жизнетворной силой.
Ни моего, ни твоего —
Нет жизни тленной и убогой.
Здесь кроме Бога — ничего.
Здесь мы предстали перед Богом...
* * *
Молитва — это вмалчиванье в тишь.
Молитва — это неотрывность взгляда.
Ты с целым мирозданием молчишь,
И больше сердцу ничего не надо.
Открыт бескрайний внутренний простор,
И сколько ни пройдёшь его — всё мало.
Молитва — это с Богом разговор,
А Богу — ни конца и ни начала.
* * *
Каждое утро встречаюсь с Тобою,
Знаю, что вправду воскрес.
Вижу я небо в окне голубое
И рассиявшийся лес. Каждое утро...
Не с первого взгляда,
Нет, не проста благодать —
Долго глядеть в эти дали мне надо,
Чтобы Тебя увидать.
Взгляд неотрывный... О, только б не мимо!
Только б насквозь и до дна!
Всё на ладони, но есть и Незримыи —
В мире сём есть Глубина.
* * *
Лес да узенькая речка,
А над лесом — облака.
Ель качнулась. Ни словечка,
Ни лица и ни шумка.
Ветер тронул гладь потока,
Тихо по ветвям прошёл.
До чего же одиноко!
До чего же хорошо!..
Ни потерь, ни обретений,
Ни борения с судьбой —
Только счастье единенья
Полного с самой собой.
* * *
Тишина весенняя
Разлита в природе.
Что-то ждёт рождения,
Что-то происходит
Там, в глубокой темени,
В недрах затаённых —
Тишина беременна
Стоголосым звоном.
Тишина великая —
Не бывает тише.
Бог незримых кликает,
Души Бога слышат.
Звуки внутрь запрятаны.
Полнота вниманья.
Тишина чреватая
Взрывом ликованья.
* * *
И вновь приходит вдохновенье:
Господь вдыхает внутрь меня
Вот этот чистый свет весенний –
Свет рассиявшегося дня.
И жизнь окончиться не может,
И вдохновенью края нет,
Пока я пью дыханье Божье,
Пока я вижу этот свет...
* * *
А на горизонте — Бог.
Не увидишь, не усердствуй —
Только веток тяжкий вздох
Да глубокий след на сердце.
Рассказать не хватит сил...
Как на снег весенний талый,
Бог на сердце наступил,
И оно Его познало. Где граница?
Где порог? Я — в безбрежном океане.
А на горизонте — Бог.
Руку протяни — достанешь.
* * *
Не мысль, не слово, не предмет —
Понятья нет. Названья нет.
Перед тобою разлита
Светящаяся пустота,
Безмолвный всемогущий вал,
В котором мир земной пропал.
Здесь нет тебя. Но только здесь
И начинается «Аз есмь».
* * *
Не надо, не двигайся, время.
Мгновение, остановись!
Всей жаждою, порами всеми
Я пью бесконечную высь.
Сливаюсь с застывшей рекою,
С недвижностью этих широт.
Мне надо дойти до покоя,
Держащего наш небосвод,
Разлившегося в океане
И в недрах под тяжестью плит.
Я знаю — закон созиданья
Вот в этом покое сокрыт.
* * *
Ты входишь в меня постепенно.
Ты входишь в меня осторожно...
И вот раздвигаются стены,
И всё, что мне нужно, возможно.
А нужно — стихание ветра,
А нужно — мерцание тайны,
А нужно мне то, что бессмертно,
А нужно мне то, что бескрайно.
* * *
И ничего не надо боле —
Земля великая кругла.
И волею или неволей
Придёт туда, откуда шла,
Душа. Пройдя моря и земли,
Очнёшься от дурного сна,
Поняв: душа весь мир объемлет
И миру целому равна.
* * *
Как будто я на горном пике,
А не в квартире у окна.
Передо мною - мир великии.
Граница мира не видна.
Я над часами, над судьбою,
Над взмахом птичьего крыла.
Волна вселенского прибоя
До сердца моего дошла.
Я поднялась на пик молчанья,
Откуда вечность видит глаз.
Так, может, центр мирозданья
Скрыт в сердце каждого из нас?..
* * *
Нежность Твоя не имеет границы.
Нежность лучом замирающим длится.
Облаком розовым, облаком белым
Тихо уходит за наши пределы.
Пухом легчайшим становится камень
Нежность Твоя не расстанется с нами.
* * *
Апрель холодный, неодетый.
Снег сыплет, птицы не слышны,
И только трепет голых веток
На фоне городской стены.
Но если к веткам приглядеться,
Вмолчась в их тонкий переплёт,
То в старость к нам заглянет детство,
Иль вечность к нам в окно зайдёт...
* * *
Счастье — это тот куст неопалимый.
Счастье — это свеченье в груди ожога.
Счастье — это соединенье с Любимым.
Эхо - вся грудь, просквожённая Богом.
Счастье — это предел пределам.
Нет ни межей, ни междоусобий.
Счастье — это когда ты становишься целым,
Наконец-то сложив все дроби.
* * *
О, этот жизнетворный хмель
Сияющего дня!
Я говорю за эту ель,
А птица — за меня.
Ни слова не произнесу.
Полна душа моя.
Запела иволга в лесу,
И замолчала я.
Я чувствую, что дуб с сосной
Зависли, как весь шар земной
В средине мировых пустот.
Всё неподвижно. И плывёт
В ничём. О, как она крепка,
Та бестелесная рука,
Что держит всех и вся. Какой
Непререкаемый покой
Сейчас расправился в лесу!
Нас кто-то держит на весу
Над бездною. И просит нас
Не открывать в испуге глаз
И не заглядывать во тьму,
Во всём доверившись Ему.
II
Таинственное равновесье —
Земля зависла в поднебесье.
И все бесчисленные нити
Связал незримый Вседержитель
В единый узел, вздох любой
Уравновесив всем Собой.
Да воскресенье, да, объятья,
Великий всплеск Господних сил.
Но всё-таки никто Распятья
И крестных мук не отменил...
I
Ты подошёл ко мне вплотную.
Ты стёр последнюю черту.
Все разделения минуя,
Раскрыл такую широту!
Не плеск волны, не гул прибоя —
Вселенского беззвучья гул.
Ты окружил меня Собою.
Свой Дух сейчас в меня вдохнул.
О, щедрость вечного Владыки —
С песчинкой смертною родство.
Благодарю за дар великий —
Дыханье Бога моего.
II
Простор, не знающий границы,
Седого моря полотно...
О, как мне надо умалиться,
Чтоб стали мир и я — одно!
Стать каплей, вспыхнувшей мгновенно
В пересечении лучей,
Стать только точкой во Вселенной,
Чтоб неразрывно слиться с ней...
И никаких мерил не надо.
Я только вход в Тебя — окно.
Я меньше всех, а Ты — громада,
Но нас не двое, мы — одно.
* * *
Я существую в этом звуке,
Пронзившем, просквозившем грудь.
Я есть внутри великой муки.
Моя немеркнущая суть
В миг этот восстаёт из гроба,
Неся единственную весть,
Что, где б Христос три дня ни пробыл,
Что б ни случилось с Ним, — Он есть.
Он сам ответ на вызов муки.
Он сам на смерть Свою ответ.
Он существует в этом звуке.
Он созидает этот свет.
* * *
Простите меня за молчанье моё.
За мой не-ответ на вопрос ваш простите.
Я в Божье немое вхожу бытиё,
Вдали от всех слов, от страстей и событий.
Нельзя шелохнуться мне вместе с сосной,
Застышей недвижно в полдневном сиянье.
О, если бы вы разделили со мной
Всю тяжесть налитого миром молчанья!
* * *
Нырну в стихи, в свои созвучья.
Но лес мой лучше,
Небо — лучше.
И птичий хор в начале дня
Опять перепоёт меня,
Опять зальёт, затопит душу.
А мне бы слушать, только слушать...
------------------------------
Дух. Дуновение. Дыханье.
Пустое небо. Ширь и высь.
Над бесконечным мирозданьем
Неузнаваемая жизнь.
И ниже трав, и снега тише,
И нету ни одной черты.
О Боже, мы тобою дышим,
Не понимая где же Ты.
Обсуждения Чистая страница