Атмосфера

По растушёвке пепельных волос,
дождливым атмосферным фронтом,
бежит вино любви, заботливо
вскрывая наготу.
Движенья рук стекают змеевидно;
движеньем света налилось,
как струйкой ледяной ручья,
изнеженное тело в облаках.
Мираж питает кровь застывшего зрачка;
и у художника всё тает на холсте,
приобретая форму его рук.
Смыкаясь в точке небылиц и были,
вспорхнув пыльцой, иль снежной пылью, тень
полночного, горящего эскиза
лучится в листья мятых простыней.
Граница светотени ощутима
до кончиков ногтей, прохладно и игриво
бежит вино любви,
лаская наготу,
тревожа взгляда точечную рану.
Движенья рук – дрожащий, нервный ветер;
движенья глаз – как вязь, как стон рассвета,
рассвета, что сжигает все мосты;
где тишина – всегдашняя расплата;
и одиночеством на шейных позвонках –
очаг похмельных истин, ворс халата;
где холст пустой, туманом штор распятый,
лишь отразит пустых стаканов лязг,
венком лавровым из глухих проклятий,
осыпав голову, не в первый, в сотый раз.