Эхом падает гомон ушедших столетий.
Еле жив, самолет сублимирует важность момента.
Тайный смысл, свысока, затяжному мазку на мольберте
Придает одинокий, - тем ярче, - голос рассвета.
Губы упрямо не соглашаются: хватит!
Мы привыкать и прощанья шептать зарекались...