Первая история на этой неделе – уволили губернатора Зеленина, того самого, который обнаружил червяка в кремлевской тарелке, за что Приходько назвал его разными нехорошими словами, сказал, что это глупость. Ну, понятно, что, видимо, Приходько говорил то, что сказал сам Владимир Владимирович.
Но уволили Зеленина, судя по всему, не за это, а за то, что партия «Единая Россия» собрала у него 35% в Твери. Ну, точнее, скорее всего, партии это дело нарисовали – там реальные рейтинги «Единой России», видимо, колеблются в России, в центральных городах особенно где-то в районе 25%. Ну, значит, не проявил сознательности в дорисовывании, не обеспечил 120%.
Интересно, что при этом у Зеленина в его Тверской области очень сильно поднялся уровень жизни, чуть ли не вдвое. Я не могу сказать, что Зеленин – это какой-то, вот, губернатор, у которого было все что-то исключительное, который там супер-разбивался для блага народа. Но, вот, Зеленин – хороший пример того, что, с одной стороны, не родятся на севере пальмы. Ну, нельзя сделать выдающуюся область в ситуации, когда в Кремле сидят те, кто сидят. Нельзя сделать на Берегу Слоновой кости, построить университет Гарвард. Но с другой стороны, в рамках индивидуального человека все равно можно сделать очень многое. Можно быть Евкуровым, а можно быть Зязиковым. Можно вести себя как обычный губернатор, который просто берет откаты и губит свою область, а можно вести себя как Зеленин, у которого, как я уже сказала, реально почти вдвое вырос реальный уровень жизни населения.
Это очень характерно, что эти 2 вещи – недостаточное количество голосов, посчитанных «Единой России», и реальный рост уровня жизни населения – идут в ногу. И за это Зеленина уволили – тоже очень симптоматично, потому что Кремлю, видимо, не нужны реальные достижения губернатора. Кремлю, особенно в преддверии... Я не могу сказать «в преддверии выборов» - я должна сказать «в преддверии фальсификации выборов». Видимо, очень важны люди, которые обеспечат «Единой России» хоть 120, хоть 130 процентов. Понятно, что Зеленин просто в своей области... Ну, вот, что он делал? Для начала он просто не воровал. Ну, вы понимаете, где Зеленин, который, все-таки, миллиардер, и где Тверская область. Ну, там нету ничего, что Зеленину стоило бы украсть. Ну, теперь, конечно, там назначен какой-то рязанский товарищ, который в Рязани возглавлял «Единую Россию», штаб. Ну, вот, он покажет, что можно сделать в Твери.
И, вот, на мой взгляд, очень характерная история, что «Единой России» важно, сколько посчитают, и не важно, как будут люди жить. И это одна из тех маленьких историй, которые потихонечку переворачивают баланс сил в России. Потому что он переворачивается. И не случайно правящая партия паникует, потому что раньше легко насчитывалось 60%, раньше легко насчитывалось 70%, теперь не насчитывается.
Вот такая мелкая свежая история о том, как поворачивается баланс сил. Михаил Ходорковский. Вот, сейчас его тихонько увезли точно так же, как и после первого суда, и объявился он только в колонии. Но что важно (и это никто не отметил, потому что это, в общем, никто не знает): когда первый раз утащили Ходорковского, его адвокаты, его представители реально не знали, где он находится, потому что все об этом молчали. И, наоборот, была масса звонков с дезинформацией. Видимо, это была специальная компания, при которой говорили, что, вот, мы его видели там, мы его видели тут. А сейчас, несмотря на то, что никаких официальных сообщений не было, реально представителям Ходорковского практически с каждого этапа звонило несколько человек, самих заключенных или друзей конвоиров. И не по просьбе Михаила Борисовича, а просто так вот, да? Они брали там где-то телефоны на сайтах и сообщали: «Вот, мы хотим вам сообщить, что, вот, он там-то». И это все оказалось правдой. И про Ходорковского, и про Лебедева все время его представители знали, где он находится, благодаря просто звонкам людей, которых не было еще несколько лет назад, звонкам заключенных. На мой взгляд, это очень важная история – она показывает, как эволюционирует система в России. Не очень она хорошо эволюционирует для власти.
Другая история на этой неделе с единым госэкзаменом, который тоже показывает, как эволюционирует система государственной власти в России. И вот это, как бы, из той ситуации: верблюда спросили: «А чего у тебя шея кривая?», он ответил: «А чего у меня прямое?»
Вот у нас так замечательно был сдан ЕГЭ, что там в одних случаях одни люди сдавали за других, причем, женщины за мужчин и мужчины за женщин (женщина с бородкой заходила и сдавала экзамен). А в других случаях просто создалась группа в сети, где вывешивались и, соответственно, списывались результаты.
И что во всем этом удивительно? Что, на самом деле, ЕГЭ – это очень хорошая штука. И во всем мире принят ЕГЭ, и во всем мире он работает. И в Америке он работает точно так же, как, допустим, в Америке работают выборы. А, вот, у нас почему-то ни выборы, ни ЕГЭ не работают. Потому что, ну, вот, так это устроено. Вот, если дать современной российской власти и людям, ее составляющим, большую королевскую печать, они найдут способ забить ей орехи. Они найдут способ сделать так, чтобы это не работало, хотя во всем мире, во всяком случае, в большинстве стран, ну, за исключением какой-нибудь Нигерии, просто никому в голову не придет образовать в сети социальную группу и вывешивать в нее вопросы, вывешивать в нее ответы. В Америке это не придет в голову, для начала, потому что... Ну как? Всех этих людей посадят, а школьников дисквалифицируют. Зачем это школьникам?
Это, знаете, как с той русской мафией, которая в Америке разбавляла бензин водой. Никому в Америке эта простая операция не пришла в голову, а этим замечательным людям пришла и некоторое время они разбавляли бензин водой и получали большие доходы, пока не были арестованы. После этого они получили большой срок. И оказалось, что это не такая хорошая идея.
Вот, в этом смысле история с ЕГЭ – она очень симптоматична, потому что практически все меры, которые так или иначе принимает российская власть, даже если они нарочно не направлены на ухудшение существующей ситуации, благодаря абсолютной вседозволенности и вот этому культу, что преступление – это привилегия (уж чиновника – точно, ну, если не чиновника, то можно и не чиновника).
Вот, все эти инновации кончаются ровно так же, как ЕГЭ. Возьмем замечательную историю с введением контрактной армии. Ну, сколько писали люди о том, что все, пора переходить от всеобщего призыва на контрактников, которым будут платить деньги, что призывник – он копает яму для генерала, для него можно покупать соль по цене сахара, для него можно закупать спички по неведомой цене. А контрактная профессиональная армия – типа, это будет сознательный солдат, которого не так-то просто будет послать делать генеральскую дачу.
В результате что получается? В результате людей с 1-го года заставляют подписать контракт, а офицеры забирают деньги себе. Слава богу, это не повальное увлечение, оно чуть не стало повальным. Но поскольку Сердюков, все-таки, достаточно деятельный министр, то в значительной степени он это пресекает. Вообще, мы видим, что военное министерство у нас – одно из немногих, которое как-то реагирует на сигналы снизу. И если у нас, скажем, в МВД выяснится, что, там, кто-то украл большое количество денег, какой-нибудь опер Кузнецов тратит по миллиону в год, то ничего не происходит. А если у нас то же самое говорит военный летчик, что их заставляют поборы платить, то Сердюков реагирует.
Другая совершенно замечательная история такого же типа с электронными торгами. Ну, всяко-разно у нас устраивались государственные конкурсы, и на этих государственных конкурсах людей не пускали то за красные носки, то говорили «Вот, знаете, у вас печать нечеткая». Ну, наконец, придумали электронные торги. На электронных торгах печатей нету, ты заходишь на сайт, ты все вот это вот отправляешь – не к чему придраться. Так, народ выяснил и тут массу способов. Во-первых, на этом самом сайте Госзакупки, там очень быстро (я даже обалдела, когда мне рассказали) научились объявления о госзакупках писать частично с помощью латинского шрифта так, что поиском их нельзя найти. То есть, представляете, у вас вывешивается объявление, которое обязательно вывешивается, что надо закупить танк. И, скажем, в этом «танке» букву «а» русскую вы пишете латинским шрифтом. При считывании глазом это не замечается. Но если вы на самом сайте – не в Яндексе, не в Гугле, а на самом сайте пытаетесь найти конкурс на танки, то... Не продаются танки, нету конкурса.
Было еще несколько после этого совершенно замечательных там историй с теми же самыми электронными системами. Например, люди выигрывают конкурс, а после этого они подписывают, опять же, в электронной системе договор с помощью цифровой подписи, а договор теряется по дороге. Вот, сбой в системе у нас произошел. И я знаю совершенно замечательный случай, случился он, по-моему, в компании Биотэк – это поставщик медицинских препаратов в Нижнем Новгороде. Там и конкурс был, ну, абсолютно крошечный – там было, по-моему, типа 5 миллионов рублей какого-то местного лекарства.
И, вот, значит, случилось так, что Биотэк в самый последний момент спохватился, что «Как? Конкурс мы выиграли, а значится, что там выигравшая конкурс сторона не подписала договор». Бросились звонить, спрашивать: «Что случилось?» Им ответили: «Так вы же не подписали договор». Они ответили: «Да нет, мы прислали» - «Да нет, вы не прислали». Начали морочить голову. Компьютерщики несли что-то невероятное. Кончилось тем, что Биотэк был вынужден нанять самолет, на минуточку, нанять самолет и своих компьютерщиков прислать в Нижний Новгород, чтобы быстренько все это дело выправить, потому что дело было, конечно, не в цене конкурса (там это, я думаю, самолет стоил примерно столько же денег), а в том, что в этом случае компания попадает в список недобросовестных поставщиков и на 2 года вылетает из всех федеральных конкурсов.
Вот, казалось бы, да? Такая вещь, электронные торги, уже ничего нельзя придумать. Нет, и тут умные люди придумали. Была бы злая воля – дырка найдется. И это вот такой, очень хороший показатель того, что до тех пор... Недостаточно принять законы. Если наверху стоят люди, которые используют государственную власть исключительно для обогащения, если внизу стоят такие же люди, то эта зараза как рак проникает все дальше и дальше, дает метастазы и убивает абсолютно любой закон, как бы хорошо он ни был написан. Потому что еще раз повторяю, чисто теоретически, конечно, ЕГЭ – это вещь лучшая, чем то, что творилось у нас именно потому, что она стандартизирует то, что предъявляется к школьникам. И в нормальной ситуации она бы уничтожила коррупцию в высших учебных заведениях или, по меньшей мере, ее уменьшила. В реальной российской ситуации она перенесла эту коррупцию на школьный уровень и, соответственно, поскольку там люди совсем не искушенные и простые, система просто полностью пошла в разнос.
Есть еще у меня вопрос про Дмитрия Анатольевича, который выдвинул на форуме очередную идею, что-то насчет того, что правительство Москвы перенести у нас за пределы Москвы, выделить ему какое-то свое правительственное Сколково. Я уже много раз говорила, что, на мой взгляд, бесполезно обсуждать новости в будущем времени, которыми у нас периодически занимается правительство. Я бы от правительства Дмитрия Анатольевича хотела услышать не новости в будущем времени, а отчет о свершившемся. Вот, давайте пообсуждаем, что у нас там, как обстоит дело с обещанием Дмитрия Анатольевича наказать убийц Магнитского? Или чего он там наговорил, что обещается найти, не взирая на лица, и наказать тех, кто избил Олега Кашина. Ну и как там с избиением Олега Кашина? Вообще-то, на самом деле, по поводу избиения Олега Кашина можно было бы, хотя бы спустя столько месяцев, ну, например, уволить Якеменко или уволить Стрельченко. А лучше обоих. Потому что как-то в нормальном мире за меньшие скандалы уходят в отставку. Вот тут только что американский конгрессмен ушел в отставку за то, что он какие-то гадости писал в своей электронной почте, рассылал срамные фотографии. Ну, наверное там Стрельченко, у которого регулярно проламывают головы журналистам, которые пишут против него и, в общем-то, не где-нибудь в Биробиджане, да? Вот, прямо под Москвой. Наверное, это более вопиющий случай, чем американский конгрессмен или какой-нибудь там несчастный французский или итальянский парламентарий, который куда-то съездил за лишние 100 долларов и списал их на казенный счет.
Так вот, я уже об этом говорила, что нормальная власть отчитывается в том, что сделано, а российская власть у нас все время почему-то рассуждает в будущем времени. Я до сих пор хочу услышать, что они скажут нам по поводу лесных пожаров прошлого года. Или по поводу обесточивания Москвы в результате ледяного дождя в декабре. А нам говорят: «Давайте мы вот тут вот пообсуждаем проект моста», который собирался строить Манилов и продолжает Дмитрий Анатольевич строить.
Ну, что тут сказать? А давайте вместо вот того, что Дмитрий Анатольевич обещал, тем более, что он не обещал. Вообще-то, когда глава государства что-то говорит, что-то предлагает, это должно, ведь, иметь вид законопроекта. Вот, пусть Дмитрий Анатольевич вносит законопроект, тогда имеет смысл его обсуждать. А если глава государства просто говорит... Ну, спел песню. Ну, что мы будем обсуждать блогера?
И, вот, лучше всегда обсуждать эти истории не сразу, а через некоторое время. Вот у нас 2 недели назад господин Грызлов, который и глава МВД бывший, и сейчас спикер Госдумы, рассказал, что надо бороться с наркоманией. Ну, здорово, да, конечно, это прозвучало 2 недели назад. Но можно было ожидать, что Грызлов с тех пор внесет какой-то законопроект. Законопроекта никакого не внесено, вместо этого нам предлагают пообсуждать очередную идею Дмитрия Анатольевича. Ну и еще там дальше кого-нибудь.
Вот, я к грызловской статье хочу вернуться. Это очень забавно к этим вещам возвращаться через некоторое время после того, как они были высказаны. Очень полезно. Вот, что, собственно, сделано Грызловым после того, как он написал статью, журналистом Грызловым? Вот там он в этой статье сказал, что «у нас можно купить наркотики, составляющие для наркотиков даже в аптеках». Ну, действительно, да, даже в аптеках можно купить Терпинкод и Коделак, которые производятся компанией Фармстандарт, которая считается очень близкой Минздраву, которые очень дешевые лекарства от кашля. Из них получается страшный наркотик Дезоморфин, который в течение 2-х лет убивает человека насмерть. Ну, наверное, можно внести по этому поводу в Госдуму строго по профилю нынешнего Грызлова законопроект. Ну, скажем, самый простой законопроект – я не говорю о сложных. Учредить на эти лекарства акциз, именно на эти лекарства. Потому что вместо этого простого законопроекта, нам все время предлагают какие-то очень сложные варианты. У нас Минздрав говорит: «Да нет, мы не можем вмешиваться в рынок». Везде мы вмешиваемся в рынок, а тут, когда в аптеке покупают наркотики, и тут, когда компания, которая называется Фармстандарт, является, если сравнить ее доходы от продажи Терпинкода и Коделака с доходами от поставки героина любого крупного дилера, Фармстандарт получает гораздо больше, причем в разы. И понятно, что Терпинкод и Коделак используются, в основном, для этого, потому что их потребление экспоненциально растет. У нас народ настолько больше кашлять не стал.
А нам говорят: «Нет, вот тут мы вмешиваться в рынок не можем». И говорят: «А мы можем зато все кодеиносодержащие препараты делать по рецептам. Давайте так сделаем». Но вы знаете, все кодеиносодержащие препараты – действительно, немыслимая нагрузка на систему здравоохранения, это все проклянут, это будут очереди. И совершенно не надо, потому что из дорогих кодеиносодержащих препаратов никто наркотика не делает. Вся проблема, почему люди переходят с героина на дезоморфин, заключается в том, что дезоморфин более конкурентоспособен. Терпинкод и Коделак продаются в аптеках по демпинговой цене. Ну, просто продавайте их по дорогой. Вызовите главу Фармстандарта к Путину и скажите: «Слушай, парень, давай, вот, их будешь продавать гораздо дороже, а разницу – в бюджет». Нет. Вот, как-то, вот, с законопроектом не внеслось.
Можно посмотреть, опять же, пишет в своей статье Грызлов, что, вот, надо ужесточить наказание за наркотики. Да ладно «ужесточить» - давайте выполнять те, которые существуют. У нас, слава богу, есть критерий, по которому можно оценивать. Есть Евгений Ройзман, руководитель фонда «Город без наркотиков» в Екатеринбурге, который добился фантастических результатов, потому что, в сущности, в Екатеринбурге ситуация кардинально поменялась не с помощью полиции, а с помощью фонда «Город без наркотиков». Когда уже так нагло торговцы не расхаживают, когда они, действительно, знают, что их посадят, это противодействие крайним правоохранительных органов, и можем посмотреть, как живет «Город без наркотиков». Можно зайти на ЖЖ Евгения Ройзмана и прочесть, как часто тех наркоторговцев, которых они схватили, отпускают или в суде, или прямо следователи. Как за ними приезжают полицейские. Можно прочесть последнюю историю, как на «Город без наркотиков» накатал какой-то Пупкин заявление, что, дескать, вот, «предыдущий глава «Города без наркотиков» Игорь Варов отобрал у меня зарегистрированный мной, Пупкиным фонд «Город без наркотиков», угрожая пистолетом, а фонд был зарегистрирован совсем для других целей». Ну, анекдотическое заявление. Ну, что можно отобрать? Вспомним Булгакова, да? Что можно подкинуть? Ну, отобрать можно часы, машину, квартиру. Как можно отобрать фонд, который собирается бороться с полицией и, оказывается, был зарегистрирован совсем для другого?
Так вот, накатали это заявление и лучшие следователи его проверяют. И таскают людей. Ройзман не поленился, послал 150 таких же заявлений граждан (у нас, оказывается, полиция на заявления граждан реагирует) о том, где кто торгует наркотиками. По этим заявлениям проверок нет. Ройзман 250 послал – по этим заявлениям проверок нет.
Зато мы знаем, что происходит с теми, кто реально пытается бороться с наркотиками. Вот, только что история Егора Бычкова из Нижнего Тагила, которого посадили... Что там Грызлов предлагает? «Принудительно сажать наркоманов». Бычков наркоманов не сажал – Бычков их лечил. Лечил, да, скажем, не совсем принудительно. Не совсем принудительное лечение заключалось в том, что наркоман-то добровольно подписывал договор о том, что он хочет лечиться, но, естественно, в какой-то момент в период ломки или даже раньше любой наркоман обязательно передумает. И, вот, мы имеем ситуацию, при которой, например, полицейский, который торговал наркотиками, сам был наркоманом, приезжает к Бычкову, подписывает бумажку о том, что он согласен лечиться. Потом он передумал. Он идет в сортир, нашел там какой-то тяжелый предмет (я уж не помню, какой, увесистое что-то нашел), вернулся с этим увесистым и дает по голове 17-летнему мальчику, который, кстати, сам прошел реабилитацию в этой лечебнице и уже больше не потребляет наркотиков. Дает по голове, мальчик разворачивается и дает в рыло. Так, после этого мальчик – обвиняемый, а мент, торговавший наркотиками, потерпевшим оказался.
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, «Код доступа». И, собственно, заканчивая тему с замечательным письмом Грызлова про борьбу с наркотиками, хотя Грызлову надо подавать законопроекты, а письма – это к журналистам, и блоги – это к журналистам. Так вот, вопрос первый. А зачем принимать новые законы, вернее, писать новые письма, если существующие законы не выполняются? И, собственно, зачем писать письма, если можно подавать законопроекты?
В пандан к Петербургскому экономическому форуму и росту инвестиций хочу рассказать 2 истории, которые, на самом деле, очень хорошо показывают то, как функционирует нынешняя российская экономика. Не в парадном варианте.
История первая случилась в декабре 2010 года, когда проводился конкурс на месторождения Требса и Титова, это Тимано-Печорская нефтеносная провинция, и все думали, что победит Лукойл. Дело в том, что у Лукойла в этом месте инфраструктура, у Лукойла в этом месте дороги, нефтепровод, даже разведочные скважины принадлежали ему.
И вдруг выигрывает конкурс Башнефть, и все стали говорить, что это по распоряжению свыше. И поскольку перед этим Владимир Евтушенков встречался с Дмитрием Медведевым, то даже поползли слухи, что, типа, Евтушенко в этом конкретном проекте представляет именно Дмитрия Анатольевича.
А вторая история (мы сейчас имеем ее продолжение), она началась в том же самом декабре 2010 года, когда в Питере случился известный концерт фонда «Федерация». Вот сейчас новый концерт фонда «Федерация», в котором будут принимать участие Софи Лорен, Вуди Аллен, Кевин Костнер, Ларри Кинг и так далее, и так далее. И организатор этого концерта Владимир Киселев клялся и божился отдать еще до концерта все собранные деньги детям. Но после концерта он принялся клясться и божиться, что никаких денег не было.
Вот, 2 совершенно замечательных истории, особенно замечательна, вот, компания Лукойл. Как вы понимаете, это не какой-то ЮКОС, даже не какой-то западный инвестор. Это законопослушная компания, которая делает все, что ей скажут, давит людей на Ленинском проспекте, за это ничего не имеет. То есть, ну, просто, вот, идеальный субъект путинского права. И вдруг его так жестоко накололи.
Опять же, кто такой Киселев? Ну, ведь, все же бросились после концерта фонда «Федерация» выяснять, кто такой Киселев, и сейчас по-прежнему выясняют. И что, собственно, самое главное, что сказал Киселев о себе, это он сказал сам – когда до концерта обещал отдать деньги, а после концерта сказал, что никаких денег не было. А потом еще и заявил, что и к фонду он не имеет отношения.
Ну, есть еще какие-то отрывочные сведения, есть еще тот самый несчастный ВИА «Земляне», «Земля в иллюминаторе», который сейчас говорит, что Киселев там отнял у него авторскую марку, еще чего-то. То есть там идет какой-то странный как всегда рейдерский процесс.
Есть еще питерский журналист Евгений Вышенков из АЖУРа, который очень смешно рассказал, как его машина чуть не столкнулась с машиной Киселева где-то в Питере, после чего из нее выскочил Киселев в окружении троих амбалов, и дал приказание этим амбалам Вышенкова закопать в буквальном смысле слова. Но амбалы так, стояли, скучающе слушали, потому что было ясно, что они к этому стилю общения со стороны босса привыкли. Ну, и есть там ряд других свидетельств, особенно людей, которые не очень хотят, чтобы их цитировали. Это люди, которые бизнесмены, которые говорят, что да, Владимир Киселев, действительно, знаком с Путиным, Путин почему-то очень хорошо к нему относится, хотя окружение Путина иногда очень плохо относится к Киселеву, мне даже сказали слово «вызывает рвотный рефлекс этот человек».
Мне рассказали один случай, когда, действительно, господин Киселев пришел к бизнесмену с бумагой, подписанной Владимиром Владимировичем. За эту бумагу он просил там, типа, условно говоря, 50 миллионов при том, что вопрос стоил 100 или что-то в этом роде. Ну, вот, так это было, как мне рассказывали, при том, что, значит, на бумаге было написано «Рассмотреть». И при этом господин Киселев, якобы, говорил, что «ты не представляешь, как тебе повезло, я – последний ресурс Путина». Ну, возможно, все это злые языки: вот, какие-то люди не поладили с господином Киселевым, и на него наговаривают.
Но, ведь, Владимир Владимирович-то у нас имеет возможность проверить, это злые языки или нет? У нас любит такого рода истории. И вот мы видим, что с этого человека как с гуся вода, вот, он проводит новый концерт.
И возникает вопрос: «Как? А, вот, по какой системе это функционирует?» И я как-то вдруг внезапно вспоминаю, по какой системе функционирует павианье стадо. Оно функционирует по очень простой системе: у него есть главный павиан, у которого очень простые обязанности. Во-первых, он имеет возможность покрыть любую самку в стаде (ну, это к нашему экономическому как раз обзору не имеет никакого отношения). А, во-вторых, он имеет возможность отобрать у любого самца банан, и очень часто он отдает этот банан другому самцу, особенно низшему в иерархии. То есть, вот, если ему хочется показать, какой он крутой, то берет у кого-нибудь среднего и отдает какому-нибудь совсем обсевку, чтобы показать, что «я – главный павиан».
Вот, мне кажется, вот эти 2 истории – они очень хорошо характеризуют российскую экономику, потому что, вот, она устроена как павианье стадо. В том числе почему забрали у Лукойла Титова и Требса? Ну, тишайший Лукойл. Нет, вот, чтобы показать, кто главный. А почему дают Киселеву? Ну, почему дают хотя бы не Тимченке или Ковальчуку? Но, вот, именно чтобы продемонстрировать этим Тимченкам и Ковальчукам, кто главный. Главный – тот, кто дает. И, естественно, для этой демонстрации надо выбрать, ну, как бы, такого, чтобы совсем всё было очевидно.
И возникает вопрос: а чем это кончится? Чем это кончится чисто с бюджетной точки зрения – я сейчас не говорю о моральных вещах, о том, что в Оттоманской империи была такая же система и ничем хорошим не кончилось.
Вот у нас сейчас на глазах белорусский зайчик рухнул, потому что держался белорусский зайчик на российском сырье. Белорусы импортировали дешевое российское сырье, перерабатывали его, продавали по дешевке же в Россию. Кончилось дешевое сырье – кончилась и экономика. И, вот, проблема маленькая заключается в том, что то, что случилось с зайчиком, может ожидать и рубль, именно благодаря тому, как устроена российская социальная система. Сейчас я объясню в чем дело. Российская экономика в XXI веке – она функционирует примерно так же, как экономика Испании в XVII-м. Экономика Испании в XVII веке заключалась в том, что 2/3 страны не работало (это были чиновники, монахи, дармоеды и так далее по списку), из колоний шел поток незаработанного золота и серебра, всем хватало. Экономика России заключается в том, что 2/3 страны не работает, но из Сибири идет поток нефти и газа незаработанных, и всем хватает.
Учитывая, что эти нефть и газ, деньги идут не в экономику, грубо говоря, вот, в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском округе стоит нефтяной станок-качалка и печатает необеспеченные экономикой и разгоняющие инфляцию нефтедоллары. И в России в отличие от Испании XVII века есть 2 механизма, которые позволяют вывести эти нефтедоллары из обращения. Один – это бегство капитала и другой – стабилизационный фонд.
Есть официальная оценка ЦБ, по которой из России в 2010 году убежало 38 миллиардов долларов. Это, конечно, абсолютно фиктивная цифра, потому что под бегством капитала имеется вот что. Если у вас были деньги на счету в России, а потом вы их перевели, не важно под каким предлогом, на другой собственный счет за рубеж. То есть, скажем, если вы вывезли эти деньги наличными, то никакого бегства капитала с точки зрения ЦБ не происходит. Ну, понятно, если вы вывезли деньги наличными и захотели там, скажем, их положить в швейцарский банк по нынешним временам, то у вас будут проблемы в Швейцарии, хотя у вас не будет проблем с российским ЦБ. Хотя, с другой стороны, в Дубаи у вас проблем не будет, поэтому сейчас российские чиновники и бизнесмены так полюбили Дубаи.
Другой способ, другой момент, что не входит в бегство капитала само перемещение сырья. То есть если вы – нефтяной трейдер, скажем, Роснефти, ну, компания Гунвор или еще кто, и вы вывозите нефть из России по одной цене, а продаете за рубежом по другой, то это не бегство капитала. Так что понятно, что реальные масштабы бегства капитала и, соответственно, стерилизация нефтедолларов – они на порядок больше, потому что, ну, 38 миллиардов долларов насчет бегства капитала и 1 триллион рублей, который воруется только на госзакупках, как заметил тот же Дмитрий Анатольевич, они никак не стыкуются между собой.
Есть второй способ стерилизации денежной массы – стабилизационный фонд. Напомню, что российский бюджет устроен сейчас так, что он делится, собственно, на бюджет и на стабилизационный фонд. И при этом бюджет стал закрытым. Он устроен так, вот, как та же самая поисковая система на сайте «Закупки» - ничего не понятно. Гостайной сейчас является, ну, я уже не говорю об оборонке. Там 53% расходов на физкультуру в бюджете 2011 года стало гостайной. 20% расходов на ЖКХ. Ну, что тут секретного в ЖКХ? Тоже отнесено к гостайне в бюджете 2011 года.
Мы знаем цифры по консолидированному бюджету, и мы знаем, что расходы растут очень сильно. Есть там оборонка, где по официальным оценкам, опять же, воруется каждый 5-й рубль, есть госзакупки – 1 триллион долларов, опять же, по официальным расценкам. Субсидии, социалка, ГЛОНАССы, Сочи все эти. Ну, мы только знаем, что 2 года назад бюджет сходился при цене 64 доллара за баррель. Потом он сходился при 90, в 2012-м, экспертные оценки, он будет сходиться при 120 долларах за баррель, это не считая Пенсионного фонда, где вообще непонятно, что творится.
То есть, грубо говоря, что я имею в виду? Российский бюджет устроен так, что если денег не хватает, всегда можно взять из стабилизационного фонда, изменив цену отсечения. И сделать вид, что бюджет сбалансирован. И он, действительно, будет сбалансирован, не придется занимать. Но это означает, что в экономику через бюджетные расходы будут пущены деньги, вызывающие инфляцию.
И, вот, смотрите, парадоксальная ситуация, которая происходит в России. Рубль укрепляется (только сейчас у нас правительство по этому поводу выступило с заявлением), а инфляция растет. И это очень плохой синдром, потому что если воровство будет расти в таких размерах, что оно имеет макроэкономический характер, то незаработанные нефтедоллары, затопившие экономику благодаря вот этому самому воровству, они вполне могут обрушить рубль. При этом в рамках путинской модели власти это воровство, в общем-то, остановить невозможно – возможно ослабить его эффект бегством капитала. А, соответственно, это означает и серьезные беспорядки, и, возможно, что-то более худшее. Поэтому, может быть, не зря «Единая Россия» так волнуется насчет выборов.
+7 985 970-45-45 – это смски. И, вот, собственно, Сергей мне пишет по смски: «Юля, ну вот скажи, допустим, ты – президент или премьер. За сколько бы ты сломалась и стала Путиным?» Ну, сломаться в российской системе, действительно, легко, легче, чем сломать систему. Это главная проблема того, что будет происходить, если в России придет новая власть. Потому что сейчас-то мы видим последствия функционирующей системы. А есть же причины того, что Путин оказался у власти. И эти причины очень тяжелые, одна из этих причин, например, называется «всеобщее избирательное право» в стране, которая является нищей и привыкла зависеть от государства. Потому что, ну, всеобщее избирательное право в нищих странах ни к чему хорошему не приводит и, в частности, в России в 1996 году оно привело бы к тому, что к власти пришел Зюганов, если бы олигархи не изнасиловали народ. А в 1999 году, ну, не будь Путина, был бы Лужков. Ну и что? Сечина был называли Батуриной? Какая разница? Даже хуже, я думаю, было бы.
Так вот. Что касается вопросов, сломать или сломаться, я хочу рассказать 2 замечательные истории, которая я по раздельности уже рассказывала, но в совокупности они очень интересно выглядят. Первая история всем известна – это история того самого бизнесмена Колесникова, который рассказал про дворец в Геленджике за 1 миллиард долларов. И напомню, что он сказал. Он сказал, что в самом начале 2000 года только Путин стал президентом, как Колесникова вызвал его приятель и сказал, что вот мы учреждаем фирму, фирма будет закупать медицинское оборудование, и медицинское оборудование она будет закупать так: на наш счет будут поступать деньги от олигархов (там, действительно, поступили деньги от Абрамовича, потом от Северстали, от Мордашова, от Абрамовича поступило свыше 100 миллионов), и, вот, мы будем закупать оборудование, а треть этого будет откатываться и, в общем, судя по тексту разговора, было понятно, что эта треть будет... Фактически со слов Колесникова получалось, что она идет на личные счета Владимира Владимировича или что-то вроде этого. И проблема вот в чем заключается – что все это было в 2000 году. То есть в 2000 году так в Кремле понимали укрепление вертикали власти. То есть это было не когда посадили Ходорковского, не потом, не сейчас, не при Сочи, не при ГЛОНАССах – это было сразу. Вот такое было простое понимание.
И мне вспоминается другая история, которую я рассказывала совсем недавно. Это история Эроси Кицмаришвили – это бывший посол Грузии в России, сейчас он один из лидеров грузинской оппозиции, а в свое время он был одним из отцов революции роз, у него был телеканал Рустави-2, который, действительно, внес огромную долю в победу революции роз, в победу Саакашвили. И, вот, проходит всего несколько недель после прихода Саакашвили, после того, как Саакашвили уже стал президентом, и Саакашвили назначает Каху Бендукидзе министром экономики Грузии, и в кабинет Бендукидзе заходит Эроси Кицмаришвили, как описывает Каха, в клетчатой рубашечке, покручивая на пальце брелок от ключей. И смысл того, что он говорит, заключается в том, что, вот, «безобразие, я уже несколько дней назад написал в правительство письмо, чтобы мне отдали комбинат в Рустави (ну, металлургический небольшой комбинат по российским меркам), и там еще третье, пятое, десятое за мои заслуги в революции. И мне до сих пор не отдали». И Каха говорит: «Пошел вон», а Эроси говорит: «С тобой еще поговорят». Ну и как мы видим, Эроси Кицмаришвили ничего не получил, и сейчас находится в оппозиции. Это, вот, 2 таких, на мой взгляд, ключевых истории, что надо делать и что не надо делать, когда ты находишься у власти. Потому что если люди, которые находятся у власти, искренне понимают власть как укрепление вертикали власти, как укрепление собственного благосостояния, то за этим все следует. А если люди, которые находятся у власти, понимают власть как равенство всех перед законом и начинают с себя, то, опять-таки, за этим все следует. Потому что самое сложное – конечно, не отказать врагу. Самое сложное – отказать самому себе, самое сложное – отказать друзьям, самое сложное – отказать тому же Эроси, который говорит «Ну как же? Я же имею заслуги перед революцией».
+7 985 970-45-45, у меня уже осталось очень небольшое количество времени. Меня тут по смске спрашивают насчет того, типа, как я вообще отношусь к наркотикам и почему запрещена марихуана, а разрешен алкоголь и хуже это или лучше. Ну, знаете, в данном случае я стою на простой позиции, которую высказал герой фильма «Неприкасаемые». Если помните, был такой замечательный американский фильм про бесстрашного американского агента казначейства, который борется с Аль-Капоне. И когда его спрашивают, этого агента Элиота Несса «А вообще, как вы относитесь к prohibition?», он говорит: «Это закон страны». Ну, это закон страны, алкоголь у нас разрешен, а марихуана у нас запрещена. Поскольку я не потребляю ни того, ни другого и, соответственно, являюсь независимым наблюдателем, то, насколько я понимаю, действительно, марихуана – это гораздо менее опасная штуковина.
Но тут мы вообще ударяемся в очень интересную область, о которой лучше, конечно, рассуждать не мне, а лучше рассуждать биологам. И биологам, и антропологам, и людям, которые изучают процессы, которые происходят в человеческом мозгу и, там, все, что связано с серотонином и прочими вещами. Допустим, очень интересно было бы пригласить, наверное, к нам в студию Якова Маршака, одного из наших лучших специалистов по наркотикам, у которого когда-то была своя клиника замечательная по наркотикам, который вообще мне в свое время рассказывал очень интересные вещи. Немножко перескажу теорию Маршака, который сказал, что первая наркотическая революция совпала с неолитической революцией. Имелось в виду то, что, на самом деле, действительно, общеизвестный для антропологов факт, что, вообще-то, человек современный – он не всеядный, он не плотоядный, он не растительноядный, а весь процесс усвоения им пищи связан с тем, что он научился обрабатывать ее огнем. Причем, это произошло... С пищей это произошло очень давно, с пищей это произошло, видимо, еще при Хомо Эректус. Но судя по всему, именно семена, именно злаки человек научился обрабатывать огнем сравнительно недавно. И в этом смысле, видимо, именно эта обработка стала, может быть, причиной неолитической революции, потому что, грубо говоря, человек подсел на крахмал, который расщеплен с помощью огня и который быстро проникает в мозг и быстро дает чувство удовлетворения. То есть эффект в какой-то мере сходен с действием наркотиков. Это был такой, вот, глобальный этап эволюции человека, когда человек подсел на расщепленный крахмал, который он раньше не мог употреблять.
Второй, наверное, глобальный этап в мировой наркотической революции, по крайней мере, с точки зрения уже упоминавшегося мной Якова Маршака, произошел после великих географических открытий, когда человечество привезло сахар сначала из Индии, потом стало его выращивать в колониях. Потому что это для нас сейчас сахар – это такая обыкновенная вещь, а в веке XVI-XVII он продавался в аптеках, стоил безумно дорого, потом его, естественно, стало становиться все больше и больше, сахар подавали отдельно. И, на самом деле, механизм действия сахара, конечно, достаточно сходен с механизмом действия наркотиков в том, что касается чувства мгновенного удовлетворения в мозгу.
И вообще заметно, что великие географические открытия, которые начались как погоня за пряностями (а пряности – совершенно явно на них не подсаживаешься), они кончились тем, что из колоний повезли товары, на которые подсаживаешься. Табак, кофе, чай. Да, там, я думаю, что с точки зрения биохимии там масса подозрительных вопросов.
Ну и, наконец, вот уже к концу XIX века начала происходить третья наркотическая революция, когда человечество, к несчастью, научилось получать вещества, от которых ловишь кайф уже совсем в чистом виде (это вам не какой-то расщепленный крахмал), и тут, конечно, очень трудно понять, где кончается наркотик и начинается лекарство.
Вот, я в начале первой передачи говорила о том, что Коделак и Терпинкод у нас лекарства от кашля. И Минздрав говорит: «Да нет, это лекарство от кашля. Мы их не можем запретить, потому что иначе больным будет тяжело». Это очень смешно, особенно если знать, что вещество, которое называется героин (это лекарственное название), когда в 1898 году, если я не ошибаюсь, компания Байер, если не ошибаюсь, выпустила вот эту штуку, она называлась «Героин», и на ней было написано «Лекарство от кашля». Потому что, действительно, героин точно так же, как Терпинкод с Коделаком, он подавляет дыхательный центр вплоть до полной останови дыхания. И где сейчас в мире начинается лекарство и кончается наркотик, и кончается запрещенное, а начинается разрешенное – я думаю, это чудовищно сложный вопрос, на который можно порекомендовать только одно: господа, получайте кайф от спорта, получайте кайф от любви, получайте кайф от удовольствий, не получайте кайф ни от чего, включая кофе с сахаром. Всего лучшего, до встречи через неделю.
Интересно, что при этом у Зеленина в его Тверской области очень сильно поднялся уровень жизни, чуть ли не вдвое. Я не могу сказать, что Зеленин – это какой-то, вот, губернатор, у которого было все что-то исключительное, который там супер-разбивался для блага народа. Но, вот, Зеленин – хороший пример того, что, с одной стороны, не родятся на севере пальмы. Ну, нельзя сделать выдающуюся область в ситуации, когда в Кремле сидят те, кто сидят. Нельзя сделать на Берегу Слоновой кости, построить университет Гарвард. Но с другой стороны, в рамках индивидуального человека все равно можно сделать очень многое. Можно быть Евкуровым, а можно быть Зязиковым. Можно вести себя как обычный губернатор, который просто берет откаты и губит свою область, а можно вести себя как Зеленин, у которого, как я уже сказала, реально почти вдвое вырос реальный уровень жизни населения.
Это очень характерно, что эти 2 вещи – недостаточное количество голосов, посчитанных «Единой России», и реальный рост уровня жизни населения – идут в ногу. И за это Зеленина уволили – тоже очень симптоматично, потому что Кремлю, видимо, не нужны реальные достижения губернатора. Кремлю, особенно в преддверии... Я не могу сказать «в преддверии выборов» - я должна сказать «в преддверии фальсификации выборов». Видимо, очень важны люди, которые обеспечат «Единой России» хоть 120, хоть 130 процентов. Понятно, что Зеленин просто в своей области... Ну, вот, что он делал? Для начала он просто не воровал. Ну, вы понимаете, где Зеленин, который, все-таки, миллиардер, и где Тверская область. Ну, там нету ничего, что Зеленину стоило бы украсть. Ну, теперь, конечно, там назначен какой-то рязанский товарищ, который в Рязани возглавлял «Единую Россию», штаб. Ну, вот, он покажет, что можно сделать в Твери.
И, вот, на мой взгляд, очень характерная история, что «Единой России» важно, сколько посчитают, и не важно, как будут люди жить. И это одна из тех маленьких историй, которые потихонечку переворачивают баланс сил в России. Потому что он переворачивается. И не случайно правящая партия паникует, потому что раньше легко насчитывалось 60%, раньше легко насчитывалось 70%, теперь не насчитывается.
Вот такая мелкая свежая история о том, как поворачивается баланс сил. Михаил Ходорковский. Вот, сейчас его тихонько увезли точно так же, как и после первого суда, и объявился он только в колонии. Но что важно (и это никто не отметил, потому что это, в общем, никто не знает): когда первый раз утащили Ходорковского, его адвокаты, его представители реально не знали, где он находится, потому что все об этом молчали. И, наоборот, была масса звонков с дезинформацией. Видимо, это была специальная компания, при которой говорили, что, вот, мы его видели там, мы его видели тут. А сейчас, несмотря на то, что никаких официальных сообщений не было, реально представителям Ходорковского практически с каждого этапа звонило несколько человек, самих заключенных или друзей конвоиров. И не по просьбе Михаила Борисовича, а просто так вот, да? Они брали там где-то телефоны на сайтах и сообщали: «Вот, мы хотим вам сообщить, что, вот, он там-то». И это все оказалось правдой. И про Ходорковского, и про Лебедева все время его представители знали, где он находится, благодаря просто звонкам людей, которых не было еще несколько лет назад, звонкам заключенных. На мой взгляд, это очень важная история – она показывает, как эволюционирует система в России. Не очень она хорошо эволюционирует для власти.
Другая история на этой неделе с единым госэкзаменом, который тоже показывает, как эволюционирует система государственной власти в России. И вот это, как бы, из той ситуации: верблюда спросили: «А чего у тебя шея кривая?», он ответил: «А чего у меня прямое?»
Вот у нас так замечательно был сдан ЕГЭ, что там в одних случаях одни люди сдавали за других, причем, женщины за мужчин и мужчины за женщин (женщина с бородкой заходила и сдавала экзамен). А в других случаях просто создалась группа в сети, где вывешивались и, соответственно, списывались результаты.
И что во всем этом удивительно? Что, на самом деле, ЕГЭ – это очень хорошая штука. И во всем мире принят ЕГЭ, и во всем мире он работает. И в Америке он работает точно так же, как, допустим, в Америке работают выборы. А, вот, у нас почему-то ни выборы, ни ЕГЭ не работают. Потому что, ну, вот, так это устроено. Вот, если дать современной российской власти и людям, ее составляющим, большую королевскую печать, они найдут способ забить ей орехи. Они найдут способ сделать так, чтобы это не работало, хотя во всем мире, во всяком случае, в большинстве стран, ну, за исключением какой-нибудь Нигерии, просто никому в голову не придет образовать в сети социальную группу и вывешивать в нее вопросы, вывешивать в нее ответы. В Америке это не придет в голову, для начала, потому что... Ну как? Всех этих людей посадят, а школьников дисквалифицируют. Зачем это школьникам?
Это, знаете, как с той русской мафией, которая в Америке разбавляла бензин водой. Никому в Америке эта простая операция не пришла в голову, а этим замечательным людям пришла и некоторое время они разбавляли бензин водой и получали большие доходы, пока не были арестованы. После этого они получили большой срок. И оказалось, что это не такая хорошая идея.
Вот, в этом смысле история с ЕГЭ – она очень симптоматична, потому что практически все меры, которые так или иначе принимает российская власть, даже если они нарочно не направлены на ухудшение существующей ситуации, благодаря абсолютной вседозволенности и вот этому культу, что преступление – это привилегия (уж чиновника – точно, ну, если не чиновника, то можно и не чиновника).
Вот, все эти инновации кончаются ровно так же, как ЕГЭ. Возьмем замечательную историю с введением контрактной армии. Ну, сколько писали люди о том, что все, пора переходить от всеобщего призыва на контрактников, которым будут платить деньги, что призывник – он копает яму для генерала, для него можно покупать соль по цене сахара, для него можно закупать спички по неведомой цене. А контрактная профессиональная армия – типа, это будет сознательный солдат, которого не так-то просто будет послать делать генеральскую дачу.
В результате что получается? В результате людей с 1-го года заставляют подписать контракт, а офицеры забирают деньги себе. Слава богу, это не повальное увлечение, оно чуть не стало повальным. Но поскольку Сердюков, все-таки, достаточно деятельный министр, то в значительной степени он это пресекает. Вообще, мы видим, что военное министерство у нас – одно из немногих, которое как-то реагирует на сигналы снизу. И если у нас, скажем, в МВД выяснится, что, там, кто-то украл большое количество денег, какой-нибудь опер Кузнецов тратит по миллиону в год, то ничего не происходит. А если у нас то же самое говорит военный летчик, что их заставляют поборы платить, то Сердюков реагирует.
Другая совершенно замечательная история такого же типа с электронными торгами. Ну, всяко-разно у нас устраивались государственные конкурсы, и на этих государственных конкурсах людей не пускали то за красные носки, то говорили «Вот, знаете, у вас печать нечеткая». Ну, наконец, придумали электронные торги. На электронных торгах печатей нету, ты заходишь на сайт, ты все вот это вот отправляешь – не к чему придраться. Так, народ выяснил и тут массу способов. Во-первых, на этом самом сайте Госзакупки, там очень быстро (я даже обалдела, когда мне рассказали) научились объявления о госзакупках писать частично с помощью латинского шрифта так, что поиском их нельзя найти. То есть, представляете, у вас вывешивается объявление, которое обязательно вывешивается, что надо закупить танк. И, скажем, в этом «танке» букву «а» русскую вы пишете латинским шрифтом. При считывании глазом это не замечается. Но если вы на самом сайте – не в Яндексе, не в Гугле, а на самом сайте пытаетесь найти конкурс на танки, то... Не продаются танки, нету конкурса.
Было еще несколько после этого совершенно замечательных там историй с теми же самыми электронными системами. Например, люди выигрывают конкурс, а после этого они подписывают, опять же, в электронной системе договор с помощью цифровой подписи, а договор теряется по дороге. Вот, сбой в системе у нас произошел. И я знаю совершенно замечательный случай, случился он, по-моему, в компании Биотэк – это поставщик медицинских препаратов в Нижнем Новгороде. Там и конкурс был, ну, абсолютно крошечный – там было, по-моему, типа 5 миллионов рублей какого-то местного лекарства.
И, вот, значит, случилось так, что Биотэк в самый последний момент спохватился, что «Как? Конкурс мы выиграли, а значится, что там выигравшая конкурс сторона не подписала договор». Бросились звонить, спрашивать: «Что случилось?» Им ответили: «Так вы же не подписали договор». Они ответили: «Да нет, мы прислали» - «Да нет, вы не прислали». Начали морочить голову. Компьютерщики несли что-то невероятное. Кончилось тем, что Биотэк был вынужден нанять самолет, на минуточку, нанять самолет и своих компьютерщиков прислать в Нижний Новгород, чтобы быстренько все это дело выправить, потому что дело было, конечно, не в цене конкурса (там это, я думаю, самолет стоил примерно столько же денег), а в том, что в этом случае компания попадает в список недобросовестных поставщиков и на 2 года вылетает из всех федеральных конкурсов.
Вот, казалось бы, да? Такая вещь, электронные торги, уже ничего нельзя придумать. Нет, и тут умные люди придумали. Была бы злая воля – дырка найдется. И это вот такой, очень хороший показатель того, что до тех пор... Недостаточно принять законы. Если наверху стоят люди, которые используют государственную власть исключительно для обогащения, если внизу стоят такие же люди, то эта зараза как рак проникает все дальше и дальше, дает метастазы и убивает абсолютно любой закон, как бы хорошо он ни был написан. Потому что еще раз повторяю, чисто теоретически, конечно, ЕГЭ – это вещь лучшая, чем то, что творилось у нас именно потому, что она стандартизирует то, что предъявляется к школьникам. И в нормальной ситуации она бы уничтожила коррупцию в высших учебных заведениях или, по меньшей мере, ее уменьшила. В реальной российской ситуации она перенесла эту коррупцию на школьный уровень и, соответственно, поскольку там люди совсем не искушенные и простые, система просто полностью пошла в разнос.
Есть еще у меня вопрос про Дмитрия Анатольевича, который выдвинул на форуме очередную идею, что-то насчет того, что правительство Москвы перенести у нас за пределы Москвы, выделить ему какое-то свое правительственное Сколково. Я уже много раз говорила, что, на мой взгляд, бесполезно обсуждать новости в будущем времени, которыми у нас периодически занимается правительство. Я бы от правительства Дмитрия Анатольевича хотела услышать не новости в будущем времени, а отчет о свершившемся. Вот, давайте пообсуждаем, что у нас там, как обстоит дело с обещанием Дмитрия Анатольевича наказать убийц Магнитского? Или чего он там наговорил, что обещается найти, не взирая на лица, и наказать тех, кто избил Олега Кашина. Ну и как там с избиением Олега Кашина? Вообще-то, на самом деле, по поводу избиения Олега Кашина можно было бы, хотя бы спустя столько месяцев, ну, например, уволить Якеменко или уволить Стрельченко. А лучше обоих. Потому что как-то в нормальном мире за меньшие скандалы уходят в отставку. Вот тут только что американский конгрессмен ушел в отставку за то, что он какие-то гадости писал в своей электронной почте, рассылал срамные фотографии. Ну, наверное там Стрельченко, у которого регулярно проламывают головы журналистам, которые пишут против него и, в общем-то, не где-нибудь в Биробиджане, да? Вот, прямо под Москвой. Наверное, это более вопиющий случай, чем американский конгрессмен или какой-нибудь там несчастный французский или итальянский парламентарий, который куда-то съездил за лишние 100 долларов и списал их на казенный счет.
Так вот, я уже об этом говорила, что нормальная власть отчитывается в том, что сделано, а российская власть у нас все время почему-то рассуждает в будущем времени. Я до сих пор хочу услышать, что они скажут нам по поводу лесных пожаров прошлого года. Или по поводу обесточивания Москвы в результате ледяного дождя в декабре. А нам говорят: «Давайте мы вот тут вот пообсуждаем проект моста», который собирался строить Манилов и продолжает Дмитрий Анатольевич строить.
Ну, что тут сказать? А давайте вместо вот того, что Дмитрий Анатольевич обещал, тем более, что он не обещал. Вообще-то, когда глава государства что-то говорит, что-то предлагает, это должно, ведь, иметь вид законопроекта. Вот, пусть Дмитрий Анатольевич вносит законопроект, тогда имеет смысл его обсуждать. А если глава государства просто говорит... Ну, спел песню. Ну, что мы будем обсуждать блогера?
И, вот, лучше всегда обсуждать эти истории не сразу, а через некоторое время. Вот у нас 2 недели назад господин Грызлов, который и глава МВД бывший, и сейчас спикер Госдумы, рассказал, что надо бороться с наркоманией. Ну, здорово, да, конечно, это прозвучало 2 недели назад. Но можно было ожидать, что Грызлов с тех пор внесет какой-то законопроект. Законопроекта никакого не внесено, вместо этого нам предлагают пообсуждать очередную идею Дмитрия Анатольевича. Ну и еще там дальше кого-нибудь.
Вот, я к грызловской статье хочу вернуться. Это очень забавно к этим вещам возвращаться через некоторое время после того, как они были высказаны. Очень полезно. Вот, что, собственно, сделано Грызловым после того, как он написал статью, журналистом Грызловым? Вот там он в этой статье сказал, что «у нас можно купить наркотики, составляющие для наркотиков даже в аптеках». Ну, действительно, да, даже в аптеках можно купить Терпинкод и Коделак, которые производятся компанией Фармстандарт, которая считается очень близкой Минздраву, которые очень дешевые лекарства от кашля. Из них получается страшный наркотик Дезоморфин, который в течение 2-х лет убивает человека насмерть. Ну, наверное, можно внести по этому поводу в Госдуму строго по профилю нынешнего Грызлова законопроект. Ну, скажем, самый простой законопроект – я не говорю о сложных. Учредить на эти лекарства акциз, именно на эти лекарства. Потому что вместо этого простого законопроекта, нам все время предлагают какие-то очень сложные варианты. У нас Минздрав говорит: «Да нет, мы не можем вмешиваться в рынок». Везде мы вмешиваемся в рынок, а тут, когда в аптеке покупают наркотики, и тут, когда компания, которая называется Фармстандарт, является, если сравнить ее доходы от продажи Терпинкода и Коделака с доходами от поставки героина любого крупного дилера, Фармстандарт получает гораздо больше, причем в разы. И понятно, что Терпинкод и Коделак используются, в основном, для этого, потому что их потребление экспоненциально растет. У нас народ настолько больше кашлять не стал.
А нам говорят: «Нет, вот тут мы вмешиваться в рынок не можем». И говорят: «А мы можем зато все кодеиносодержащие препараты делать по рецептам. Давайте так сделаем». Но вы знаете, все кодеиносодержащие препараты – действительно, немыслимая нагрузка на систему здравоохранения, это все проклянут, это будут очереди. И совершенно не надо, потому что из дорогих кодеиносодержащих препаратов никто наркотика не делает. Вся проблема, почему люди переходят с героина на дезоморфин, заключается в том, что дезоморфин более конкурентоспособен. Терпинкод и Коделак продаются в аптеках по демпинговой цене. Ну, просто продавайте их по дорогой. Вызовите главу Фармстандарта к Путину и скажите: «Слушай, парень, давай, вот, их будешь продавать гораздо дороже, а разницу – в бюджет». Нет. Вот, как-то, вот, с законопроектом не внеслось.
Можно посмотреть, опять же, пишет в своей статье Грызлов, что, вот, надо ужесточить наказание за наркотики. Да ладно «ужесточить» - давайте выполнять те, которые существуют. У нас, слава богу, есть критерий, по которому можно оценивать. Есть Евгений Ройзман, руководитель фонда «Город без наркотиков» в Екатеринбурге, который добился фантастических результатов, потому что, в сущности, в Екатеринбурге ситуация кардинально поменялась не с помощью полиции, а с помощью фонда «Город без наркотиков». Когда уже так нагло торговцы не расхаживают, когда они, действительно, знают, что их посадят, это противодействие крайним правоохранительных органов, и можем посмотреть, как живет «Город без наркотиков». Можно зайти на ЖЖ Евгения Ройзмана и прочесть, как часто тех наркоторговцев, которых они схватили, отпускают или в суде, или прямо следователи. Как за ними приезжают полицейские. Можно прочесть последнюю историю, как на «Город без наркотиков» накатал какой-то Пупкин заявление, что, дескать, вот, «предыдущий глава «Города без наркотиков» Игорь Варов отобрал у меня зарегистрированный мной, Пупкиным фонд «Город без наркотиков», угрожая пистолетом, а фонд был зарегистрирован совсем для других целей». Ну, анекдотическое заявление. Ну, что можно отобрать? Вспомним Булгакова, да? Что можно подкинуть? Ну, отобрать можно часы, машину, квартиру. Как можно отобрать фонд, который собирается бороться с полицией и, оказывается, был зарегистрирован совсем для другого?
Так вот, накатали это заявление и лучшие следователи его проверяют. И таскают людей. Ройзман не поленился, послал 150 таких же заявлений граждан (у нас, оказывается, полиция на заявления граждан реагирует) о том, где кто торгует наркотиками. По этим заявлениям проверок нет. Ройзман 250 послал – по этим заявлениям проверок нет.
Зато мы знаем, что происходит с теми, кто реально пытается бороться с наркотиками. Вот, только что история Егора Бычкова из Нижнего Тагила, которого посадили... Что там Грызлов предлагает? «Принудительно сажать наркоманов». Бычков наркоманов не сажал – Бычков их лечил. Лечил, да, скажем, не совсем принудительно. Не совсем принудительное лечение заключалось в том, что наркоман-то добровольно подписывал договор о том, что он хочет лечиться, но, естественно, в какой-то момент в период ломки или даже раньше любой наркоман обязательно передумает. И, вот, мы имеем ситуацию, при которой, например, полицейский, который торговал наркотиками, сам был наркоманом, приезжает к Бычкову, подписывает бумажку о том, что он согласен лечиться. Потом он передумал. Он идет в сортир, нашел там какой-то тяжелый предмет (я уж не помню, какой, увесистое что-то нашел), вернулся с этим увесистым и дает по голове 17-летнему мальчику, который, кстати, сам прошел реабилитацию в этой лечебнице и уже больше не потребляет наркотиков. Дает по голове, мальчик разворачивается и дает в рыло. Так, после этого мальчик – обвиняемый, а мент, торговавший наркотиками, потерпевшим оказался.
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, «Код доступа». И, собственно, заканчивая тему с замечательным письмом Грызлова про борьбу с наркотиками, хотя Грызлову надо подавать законопроекты, а письма – это к журналистам, и блоги – это к журналистам. Так вот, вопрос первый. А зачем принимать новые законы, вернее, писать новые письма, если существующие законы не выполняются? И, собственно, зачем писать письма, если можно подавать законопроекты?
В пандан к Петербургскому экономическому форуму и росту инвестиций хочу рассказать 2 истории, которые, на самом деле, очень хорошо показывают то, как функционирует нынешняя российская экономика. Не в парадном варианте.
История первая случилась в декабре 2010 года, когда проводился конкурс на месторождения Требса и Титова, это Тимано-Печорская нефтеносная провинция, и все думали, что победит Лукойл. Дело в том, что у Лукойла в этом месте инфраструктура, у Лукойла в этом месте дороги, нефтепровод, даже разведочные скважины принадлежали ему.
И вдруг выигрывает конкурс Башнефть, и все стали говорить, что это по распоряжению свыше. И поскольку перед этим Владимир Евтушенков встречался с Дмитрием Медведевым, то даже поползли слухи, что, типа, Евтушенко в этом конкретном проекте представляет именно Дмитрия Анатольевича.
А вторая история (мы сейчас имеем ее продолжение), она началась в том же самом декабре 2010 года, когда в Питере случился известный концерт фонда «Федерация». Вот сейчас новый концерт фонда «Федерация», в котором будут принимать участие Софи Лорен, Вуди Аллен, Кевин Костнер, Ларри Кинг и так далее, и так далее. И организатор этого концерта Владимир Киселев клялся и божился отдать еще до концерта все собранные деньги детям. Но после концерта он принялся клясться и божиться, что никаких денег не было.
Вот, 2 совершенно замечательных истории, особенно замечательна, вот, компания Лукойл. Как вы понимаете, это не какой-то ЮКОС, даже не какой-то западный инвестор. Это законопослушная компания, которая делает все, что ей скажут, давит людей на Ленинском проспекте, за это ничего не имеет. То есть, ну, просто, вот, идеальный субъект путинского права. И вдруг его так жестоко накололи.
Опять же, кто такой Киселев? Ну, ведь, все же бросились после концерта фонда «Федерация» выяснять, кто такой Киселев, и сейчас по-прежнему выясняют. И что, собственно, самое главное, что сказал Киселев о себе, это он сказал сам – когда до концерта обещал отдать деньги, а после концерта сказал, что никаких денег не было. А потом еще и заявил, что и к фонду он не имеет отношения.
Ну, есть еще какие-то отрывочные сведения, есть еще тот самый несчастный ВИА «Земляне», «Земля в иллюминаторе», который сейчас говорит, что Киселев там отнял у него авторскую марку, еще чего-то. То есть там идет какой-то странный как всегда рейдерский процесс.
Есть еще питерский журналист Евгений Вышенков из АЖУРа, который очень смешно рассказал, как его машина чуть не столкнулась с машиной Киселева где-то в Питере, после чего из нее выскочил Киселев в окружении троих амбалов, и дал приказание этим амбалам Вышенкова закопать в буквальном смысле слова. Но амбалы так, стояли, скучающе слушали, потому что было ясно, что они к этому стилю общения со стороны босса привыкли. Ну, и есть там ряд других свидетельств, особенно людей, которые не очень хотят, чтобы их цитировали. Это люди, которые бизнесмены, которые говорят, что да, Владимир Киселев, действительно, знаком с Путиным, Путин почему-то очень хорошо к нему относится, хотя окружение Путина иногда очень плохо относится к Киселеву, мне даже сказали слово «вызывает рвотный рефлекс этот человек».
Мне рассказали один случай, когда, действительно, господин Киселев пришел к бизнесмену с бумагой, подписанной Владимиром Владимировичем. За эту бумагу он просил там, типа, условно говоря, 50 миллионов при том, что вопрос стоил 100 или что-то в этом роде. Ну, вот, так это было, как мне рассказывали, при том, что, значит, на бумаге было написано «Рассмотреть». И при этом господин Киселев, якобы, говорил, что «ты не представляешь, как тебе повезло, я – последний ресурс Путина». Ну, возможно, все это злые языки: вот, какие-то люди не поладили с господином Киселевым, и на него наговаривают.
Но, ведь, Владимир Владимирович-то у нас имеет возможность проверить, это злые языки или нет? У нас любит такого рода истории. И вот мы видим, что с этого человека как с гуся вода, вот, он проводит новый концерт.
И возникает вопрос: «Как? А, вот, по какой системе это функционирует?» И я как-то вдруг внезапно вспоминаю, по какой системе функционирует павианье стадо. Оно функционирует по очень простой системе: у него есть главный павиан, у которого очень простые обязанности. Во-первых, он имеет возможность покрыть любую самку в стаде (ну, это к нашему экономическому как раз обзору не имеет никакого отношения). А, во-вторых, он имеет возможность отобрать у любого самца банан, и очень часто он отдает этот банан другому самцу, особенно низшему в иерархии. То есть, вот, если ему хочется показать, какой он крутой, то берет у кого-нибудь среднего и отдает какому-нибудь совсем обсевку, чтобы показать, что «я – главный павиан».
Вот, мне кажется, вот эти 2 истории – они очень хорошо характеризуют российскую экономику, потому что, вот, она устроена как павианье стадо. В том числе почему забрали у Лукойла Титова и Требса? Ну, тишайший Лукойл. Нет, вот, чтобы показать, кто главный. А почему дают Киселеву? Ну, почему дают хотя бы не Тимченке или Ковальчуку? Но, вот, именно чтобы продемонстрировать этим Тимченкам и Ковальчукам, кто главный. Главный – тот, кто дает. И, естественно, для этой демонстрации надо выбрать, ну, как бы, такого, чтобы совсем всё было очевидно.
И возникает вопрос: а чем это кончится? Чем это кончится чисто с бюджетной точки зрения – я сейчас не говорю о моральных вещах, о том, что в Оттоманской империи была такая же система и ничем хорошим не кончилось.
Вот у нас сейчас на глазах белорусский зайчик рухнул, потому что держался белорусский зайчик на российском сырье. Белорусы импортировали дешевое российское сырье, перерабатывали его, продавали по дешевке же в Россию. Кончилось дешевое сырье – кончилась и экономика. И, вот, проблема маленькая заключается в том, что то, что случилось с зайчиком, может ожидать и рубль, именно благодаря тому, как устроена российская социальная система. Сейчас я объясню в чем дело. Российская экономика в XXI веке – она функционирует примерно так же, как экономика Испании в XVII-м. Экономика Испании в XVII веке заключалась в том, что 2/3 страны не работало (это были чиновники, монахи, дармоеды и так далее по списку), из колоний шел поток незаработанного золота и серебра, всем хватало. Экономика России заключается в том, что 2/3 страны не работает, но из Сибири идет поток нефти и газа незаработанных, и всем хватает.
Учитывая, что эти нефть и газ, деньги идут не в экономику, грубо говоря, вот, в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском округе стоит нефтяной станок-качалка и печатает необеспеченные экономикой и разгоняющие инфляцию нефтедоллары. И в России в отличие от Испании XVII века есть 2 механизма, которые позволяют вывести эти нефтедоллары из обращения. Один – это бегство капитала и другой – стабилизационный фонд.
Есть официальная оценка ЦБ, по которой из России в 2010 году убежало 38 миллиардов долларов. Это, конечно, абсолютно фиктивная цифра, потому что под бегством капитала имеется вот что. Если у вас были деньги на счету в России, а потом вы их перевели, не важно под каким предлогом, на другой собственный счет за рубеж. То есть, скажем, если вы вывезли эти деньги наличными, то никакого бегства капитала с точки зрения ЦБ не происходит. Ну, понятно, если вы вывезли деньги наличными и захотели там, скажем, их положить в швейцарский банк по нынешним временам, то у вас будут проблемы в Швейцарии, хотя у вас не будет проблем с российским ЦБ. Хотя, с другой стороны, в Дубаи у вас проблем не будет, поэтому сейчас российские чиновники и бизнесмены так полюбили Дубаи.
Другой способ, другой момент, что не входит в бегство капитала само перемещение сырья. То есть если вы – нефтяной трейдер, скажем, Роснефти, ну, компания Гунвор или еще кто, и вы вывозите нефть из России по одной цене, а продаете за рубежом по другой, то это не бегство капитала. Так что понятно, что реальные масштабы бегства капитала и, соответственно, стерилизация нефтедолларов – они на порядок больше, потому что, ну, 38 миллиардов долларов насчет бегства капитала и 1 триллион рублей, который воруется только на госзакупках, как заметил тот же Дмитрий Анатольевич, они никак не стыкуются между собой.
Есть второй способ стерилизации денежной массы – стабилизационный фонд. Напомню, что российский бюджет устроен сейчас так, что он делится, собственно, на бюджет и на стабилизационный фонд. И при этом бюджет стал закрытым. Он устроен так, вот, как та же самая поисковая система на сайте «Закупки» - ничего не понятно. Гостайной сейчас является, ну, я уже не говорю об оборонке. Там 53% расходов на физкультуру в бюджете 2011 года стало гостайной. 20% расходов на ЖКХ. Ну, что тут секретного в ЖКХ? Тоже отнесено к гостайне в бюджете 2011 года.
Мы знаем цифры по консолидированному бюджету, и мы знаем, что расходы растут очень сильно. Есть там оборонка, где по официальным оценкам, опять же, воруется каждый 5-й рубль, есть госзакупки – 1 триллион долларов, опять же, по официальным расценкам. Субсидии, социалка, ГЛОНАССы, Сочи все эти. Ну, мы только знаем, что 2 года назад бюджет сходился при цене 64 доллара за баррель. Потом он сходился при 90, в 2012-м, экспертные оценки, он будет сходиться при 120 долларах за баррель, это не считая Пенсионного фонда, где вообще непонятно, что творится.
То есть, грубо говоря, что я имею в виду? Российский бюджет устроен так, что если денег не хватает, всегда можно взять из стабилизационного фонда, изменив цену отсечения. И сделать вид, что бюджет сбалансирован. И он, действительно, будет сбалансирован, не придется занимать. Но это означает, что в экономику через бюджетные расходы будут пущены деньги, вызывающие инфляцию.
И, вот, смотрите, парадоксальная ситуация, которая происходит в России. Рубль укрепляется (только сейчас у нас правительство по этому поводу выступило с заявлением), а инфляция растет. И это очень плохой синдром, потому что если воровство будет расти в таких размерах, что оно имеет макроэкономический характер, то незаработанные нефтедоллары, затопившие экономику благодаря вот этому самому воровству, они вполне могут обрушить рубль. При этом в рамках путинской модели власти это воровство, в общем-то, остановить невозможно – возможно ослабить его эффект бегством капитала. А, соответственно, это означает и серьезные беспорядки, и, возможно, что-то более худшее. Поэтому, может быть, не зря «Единая Россия» так волнуется насчет выборов.
+7 985 970-45-45 – это смски. И, вот, собственно, Сергей мне пишет по смски: «Юля, ну вот скажи, допустим, ты – президент или премьер. За сколько бы ты сломалась и стала Путиным?» Ну, сломаться в российской системе, действительно, легко, легче, чем сломать систему. Это главная проблема того, что будет происходить, если в России придет новая власть. Потому что сейчас-то мы видим последствия функционирующей системы. А есть же причины того, что Путин оказался у власти. И эти причины очень тяжелые, одна из этих причин, например, называется «всеобщее избирательное право» в стране, которая является нищей и привыкла зависеть от государства. Потому что, ну, всеобщее избирательное право в нищих странах ни к чему хорошему не приводит и, в частности, в России в 1996 году оно привело бы к тому, что к власти пришел Зюганов, если бы олигархи не изнасиловали народ. А в 1999 году, ну, не будь Путина, был бы Лужков. Ну и что? Сечина был называли Батуриной? Какая разница? Даже хуже, я думаю, было бы.
Так вот. Что касается вопросов, сломать или сломаться, я хочу рассказать 2 замечательные истории, которая я по раздельности уже рассказывала, но в совокупности они очень интересно выглядят. Первая история всем известна – это история того самого бизнесмена Колесникова, который рассказал про дворец в Геленджике за 1 миллиард долларов. И напомню, что он сказал. Он сказал, что в самом начале 2000 года только Путин стал президентом, как Колесникова вызвал его приятель и сказал, что вот мы учреждаем фирму, фирма будет закупать медицинское оборудование, и медицинское оборудование она будет закупать так: на наш счет будут поступать деньги от олигархов (там, действительно, поступили деньги от Абрамовича, потом от Северстали, от Мордашова, от Абрамовича поступило свыше 100 миллионов), и, вот, мы будем закупать оборудование, а треть этого будет откатываться и, в общем, судя по тексту разговора, было понятно, что эта треть будет... Фактически со слов Колесникова получалось, что она идет на личные счета Владимира Владимировича или что-то вроде этого. И проблема вот в чем заключается – что все это было в 2000 году. То есть в 2000 году так в Кремле понимали укрепление вертикали власти. То есть это было не когда посадили Ходорковского, не потом, не сейчас, не при Сочи, не при ГЛОНАССах – это было сразу. Вот такое было простое понимание.
И мне вспоминается другая история, которую я рассказывала совсем недавно. Это история Эроси Кицмаришвили – это бывший посол Грузии в России, сейчас он один из лидеров грузинской оппозиции, а в свое время он был одним из отцов революции роз, у него был телеканал Рустави-2, который, действительно, внес огромную долю в победу революции роз, в победу Саакашвили. И, вот, проходит всего несколько недель после прихода Саакашвили, после того, как Саакашвили уже стал президентом, и Саакашвили назначает Каху Бендукидзе министром экономики Грузии, и в кабинет Бендукидзе заходит Эроси Кицмаришвили, как описывает Каха, в клетчатой рубашечке, покручивая на пальце брелок от ключей. И смысл того, что он говорит, заключается в том, что, вот, «безобразие, я уже несколько дней назад написал в правительство письмо, чтобы мне отдали комбинат в Рустави (ну, металлургический небольшой комбинат по российским меркам), и там еще третье, пятое, десятое за мои заслуги в революции. И мне до сих пор не отдали». И Каха говорит: «Пошел вон», а Эроси говорит: «С тобой еще поговорят». Ну и как мы видим, Эроси Кицмаришвили ничего не получил, и сейчас находится в оппозиции. Это, вот, 2 таких, на мой взгляд, ключевых истории, что надо делать и что не надо делать, когда ты находишься у власти. Потому что если люди, которые находятся у власти, искренне понимают власть как укрепление вертикали власти, как укрепление собственного благосостояния, то за этим все следует. А если люди, которые находятся у власти, понимают власть как равенство всех перед законом и начинают с себя, то, опять-таки, за этим все следует. Потому что самое сложное – конечно, не отказать врагу. Самое сложное – отказать самому себе, самое сложное – отказать друзьям, самое сложное – отказать тому же Эроси, который говорит «Ну как же? Я же имею заслуги перед революцией».
+7 985 970-45-45, у меня уже осталось очень небольшое количество времени. Меня тут по смске спрашивают насчет того, типа, как я вообще отношусь к наркотикам и почему запрещена марихуана, а разрешен алкоголь и хуже это или лучше. Ну, знаете, в данном случае я стою на простой позиции, которую высказал герой фильма «Неприкасаемые». Если помните, был такой замечательный американский фильм про бесстрашного американского агента казначейства, который борется с Аль-Капоне. И когда его спрашивают, этого агента Элиота Несса «А вообще, как вы относитесь к prohibition?», он говорит: «Это закон страны». Ну, это закон страны, алкоголь у нас разрешен, а марихуана у нас запрещена. Поскольку я не потребляю ни того, ни другого и, соответственно, являюсь независимым наблюдателем, то, насколько я понимаю, действительно, марихуана – это гораздо менее опасная штуковина.
Но тут мы вообще ударяемся в очень интересную область, о которой лучше, конечно, рассуждать не мне, а лучше рассуждать биологам. И биологам, и антропологам, и людям, которые изучают процессы, которые происходят в человеческом мозгу и, там, все, что связано с серотонином и прочими вещами. Допустим, очень интересно было бы пригласить, наверное, к нам в студию Якова Маршака, одного из наших лучших специалистов по наркотикам, у которого когда-то была своя клиника замечательная по наркотикам, который вообще мне в свое время рассказывал очень интересные вещи. Немножко перескажу теорию Маршака, который сказал, что первая наркотическая революция совпала с неолитической революцией. Имелось в виду то, что, на самом деле, действительно, общеизвестный для антропологов факт, что, вообще-то, человек современный – он не всеядный, он не плотоядный, он не растительноядный, а весь процесс усвоения им пищи связан с тем, что он научился обрабатывать ее огнем. Причем, это произошло... С пищей это произошло очень давно, с пищей это произошло, видимо, еще при Хомо Эректус. Но судя по всему, именно семена, именно злаки человек научился обрабатывать огнем сравнительно недавно. И в этом смысле, видимо, именно эта обработка стала, может быть, причиной неолитической революции, потому что, грубо говоря, человек подсел на крахмал, который расщеплен с помощью огня и который быстро проникает в мозг и быстро дает чувство удовлетворения. То есть эффект в какой-то мере сходен с действием наркотиков. Это был такой, вот, глобальный этап эволюции человека, когда человек подсел на расщепленный крахмал, который он раньше не мог употреблять.
Второй, наверное, глобальный этап в мировой наркотической революции, по крайней мере, с точки зрения уже упоминавшегося мной Якова Маршака, произошел после великих географических открытий, когда человечество привезло сахар сначала из Индии, потом стало его выращивать в колониях. Потому что это для нас сейчас сахар – это такая обыкновенная вещь, а в веке XVI-XVII он продавался в аптеках, стоил безумно дорого, потом его, естественно, стало становиться все больше и больше, сахар подавали отдельно. И, на самом деле, механизм действия сахара, конечно, достаточно сходен с механизмом действия наркотиков в том, что касается чувства мгновенного удовлетворения в мозгу.
И вообще заметно, что великие географические открытия, которые начались как погоня за пряностями (а пряности – совершенно явно на них не подсаживаешься), они кончились тем, что из колоний повезли товары, на которые подсаживаешься. Табак, кофе, чай. Да, там, я думаю, что с точки зрения биохимии там масса подозрительных вопросов.
Ну и, наконец, вот уже к концу XIX века начала происходить третья наркотическая революция, когда человечество, к несчастью, научилось получать вещества, от которых ловишь кайф уже совсем в чистом виде (это вам не какой-то расщепленный крахмал), и тут, конечно, очень трудно понять, где кончается наркотик и начинается лекарство.
Вот, я в начале первой передачи говорила о том, что Коделак и Терпинкод у нас лекарства от кашля. И Минздрав говорит: «Да нет, это лекарство от кашля. Мы их не можем запретить, потому что иначе больным будет тяжело». Это очень смешно, особенно если знать, что вещество, которое называется героин (это лекарственное название), когда в 1898 году, если я не ошибаюсь, компания Байер, если не ошибаюсь, выпустила вот эту штуку, она называлась «Героин», и на ней было написано «Лекарство от кашля». Потому что, действительно, героин точно так же, как Терпинкод с Коделаком, он подавляет дыхательный центр вплоть до полной останови дыхания. И где сейчас в мире начинается лекарство и кончается наркотик, и кончается запрещенное, а начинается разрешенное – я думаю, это чудовищно сложный вопрос, на который можно порекомендовать только одно: господа, получайте кайф от спорта, получайте кайф от любви, получайте кайф от удовольствий, не получайте кайф ни от чего, включая кофе с сахаром. Всего лучшего, до встречи через неделю.
Обсуждения Код доступа