Вера в НЛО

Однако природный скепсис, как и опросы социологов, заставляют усомниться в сказанном. Чем больше мы знаем, тем больше возникает догадок и предположений. Именно „от многой мудрости“ нам трудно смириться с тем, что в мириадах галактик не встретить ни следа жизни. Эта вера проистекает от ума, а его арифметика беспощадна. Когда-то Чацкий грустно признавался: „Хотел объехать целый свет, и не объехал сотой доли“. Для астрономов эта „сотая доля“ была бы пределом мечтаний. Им трудно найти словцо, чтобы показать, как мала изученная нами часть Вселенной. Заглядывая в звёздное небо, мы напоминаем китобоя, стоящего на берегу Цны или Нары с напёрстком в руках и мечтающего поймать своим „орудием ловли“ кашалота, а потом, когда и река замёрзнет, и желание пропадёт, заявляющего, что „все ваши мнимые киты — это выдумки невежд“.

В нашем сознании „инопланетная жизнь“ бытует на нескольких уровнях. Для одних, поклонников „третьего глаза“ и „тайной власти“, НЛО барражируют над Землёй с регулярностью гражданской авиации. Любая вспышка на небосводе находит своего уфолога. Для других — это, скорее, культурный стереотип, пробуждающий в памяти цепочку ассоциаций: „марсиане“, „тау Кита“, „инопланетянин И. Ти“. А есть ли что-то реальное за мельканием образов? Для этой категории „верующих“ данный факт так же мало важен, как и историческая подлинность Будды, царя Мидаса или Иоанна Крестителя. Наконец, третья категория пытается обосновать сам факт инопланетной жизни, прибегая к „логике ситуации, анализу условий и, наконец, неотразимости аналогий“. В любом случае их доводы мало отличаются от уверенности Джордано Бруно: „Невозможно вообразить себе, чтобы все эти бесчисленные миры, которые столь же великолепны, как наш, или даже лучше его, были лишены обитателей, подобных земным или даже лучших“.

Как выражается в цифрах эта вера, порождённая где невежеством, где умом? Результаты опроса, проведённого в 2001 году в Германии, впечатляют. В инопланетян верят прежде всего молодые и образованные мужчины. Так, среди лиц, имеющих высшее образование, 61,4 процента считают, что за пределами Земли есть жизнь; среди не имеющих образования — всего 31,7 процента. Среди людей старше 50 лет — лишь 41,6 процента „верующих“; люди моложе пятидесяти чаще принимают инопланетян хотя бы как „факт сознания“ (55,6 процента). Среди мужчин таковых — 54,5 процента, а среди женщин — 45,3 процента.

Комментарий социологов очевиден. Образованный человек хотя бы в общих чертах представляет себе устройство Вселенной и потому понимает, что вдали от Земли может быть жизнь. Женщины реже интересуются наукой и техникой; для них инопланетяне, скорее, „милая выдумка“. Молодёжь, воспитанная на фантастических фильмах, охотно воспринимает любые неожиданные идеи.

В США особенно сильна вера в НЛО — „крайнюю форму“ инопланетной жизни, наблюдаемую здесь и сейчас. Как показал опрос, проведённый в конце девяностых годов, четверть населения страны уверена, что пришельцы уже бывали на нашей планете, правительство знает об этом и скрывает от граждан. Людям очень страшно думать, что они затеряны в холодной, бесконечной Вселенной. Гораздо приятнее полагать, что везде разбросаны островки жизни — обитаемые планеты, жители которых без труда пересекают космический океан, подобно древним полинезийцам, бороздившим весь Тихий океан.

Если мы попробуем беспристрастно оценить „науку уфологию“, то убедимся, что имеем дело со своего рода религией, в центре которой пребывает фигура „Спасителя“. В середине ХХ века — после двух мировых войн и многочисленных революций — людей охватывает страх перед будущим: оно грезится им в зареве распрь и переворотов, оно таит угрозу. В глубинных слоях души, писал Карл Густав Юнг на страницах книги „Один современный миф“, теплится надежда, что вмешательство внеземных сил спасёт людей — убережёт их от атомной бомбы или выручит, когда ресурсы планеты будут исчерпаны. Раньше Спасителем числился Бог, теперь — прямо на наших глазах — им становится Инопланетянин. Многие люди увидели в НЛО „благую весть“, присланную из далёкого мира, потому что ждали этой вести, ибо надеяться больше было не на что.

Теперь адепты „НЛОучения“ почитают великие „исторические даты“ Пришествий Н(ашего) Л(етающего) О(тче), устраивают паломничества в свою Святую землю — к местам падения неузримых неверующими Объектов, создают загадочные исследовательские центры, какие-то „Институты транскоммуникации и метапсихологии“.

Людям очень страшно думать, что они затеряны в холодной, бесконечной Вселенной, и поэтому они придумывают вот таких забавных инопланетян

Так, в американском местечке Розуэлл, где летом 1947 года „разбилась летающая тарелка“, собрались сто тысяч человек, чтобы отметить полувековой юбилей со дня первого крушения НЛО в США. Энтузиастам нет дела до того, что в Розуэлле испытывали новые модели бомбардировщиков, неуловимых для вражеских радаров, что на парашютах с них сбрасывали манекены, напоминавшие человека, что эти муляжи и приняли за пришельцев, разбившихся на своей тарелке.

Однако между верой и явью лежит игольное ушко физических законов. „Пришельцев“ можно не ждать, если зарождение жизни — факт такой же уникальный, как и появление на нашей планете Homo sapiens. Сейчас среди антропологов берут верх противники „мультирегиональной“ теории: все современные люди — потомки одной и той же популяции, появившейся в Восточной Африке. Из этой „капли в мире“ родилось всё человечество. Почему в этой капле не могла бы отразиться история мироздания? И космос так же безжизнен, как когда-то была безлюдна Земля? Подобное мнение высказывали и известный советский ученый И.С. Шкловский, и американский астроном Фрэнк Типлер (см. „Тему номера“ в № 12 журнала „Знание — сила“ за 2000 год).

В последние два года большой популярностью на Западе пользуется книга американских учёных Питера Уорда и Дональда Браунли „Наша одинокая Земля“. Её лейтмотив таков: „Человечество — это единственная цивилизация во всей Галактике, а может быть, и во Вселенной“. Развитие высшей жизни зависит от многих условий, и они почти несовместимы друг с другом.

* Земля лежит в той узкой полосе Галактики, где только и может зародиться жизнь. Если бы она оказалась ближе к центру Галактики, где плотность звёзд очень высока, то в окрестностях Земли регулярно происходили бы взрывы сверхновых звёзд и на её поверхность обрушивались бы потоки смертоносного излучения.

* Земля расположена на оптимальном расстоянии от Солнца; её орбита близка к круговой, а период вращения не очень велик. Всё это влияет на среднюю температуру: она должна лежать в пределах от 0 до 100 градусов, иначе любые организмы погибнут.

* Масса Земли позволяет удерживать воздушную оболочку, но не так велика, чтобы в атмосфере преобладал углекислый газ.

* Громадный Юпитер и его спутники „охраняют“ Землю: они притягивают мчащиеся к нам астероиды и кометы. Если бы не этот „гравитационный щит“, на Землю регулярно падали бы „космические бомбы“, уничтожая всякие начатки жизни.

„Только в таких райских уголках, как Земля, может по-настоящему процветать жизнь“ — заключают авторы книги. В космической лотерее мы выиграли уникальный приз: жизнь.

В другом лагере — иная арифметика. Модельный расчёт, проделанный недавно немецким астрофизиком Зигфридом Франком, показал, что в нашей Галактике — около 50 миллионов планет, напоминающих Землю. Если хотя бы сотая доля их обладает биосферой, значит жизнь — пусть самая примитивная — развивается сейчас на 500 000 планет Млечного Пути.

Вот только жизнь может принять самые удивительные формы. Наши представления о космосе слишком подчинены земным меркам. Готовясь к встрече с пришельцами, мы ждем визитёров, похожих на людей. А если они будут выглядеть так, что никто не заподозрит в них разумных существ? О чём нам говорить с комочками слизи, прилетевшими издалека, если те изъясняются, меняя свой цвет, а мы всё твердим „слова, слова, слова“.

Кроме того, люди почему-то часто полагают, что пришельцы с далёких планет окажутся к нам очень добры. Они прилетят на Землю лишь с одной целью: помочь нам и, может быть, даже спасти. Однако события нашей истории напоминают, что более развитые цивилизации спешат покорить слабые страны.

Историки Африки, Азии и Латинской Америки могут поведать о том, как непрошеные гости из Европы, вооружённые лучшей военной техникой, безжалостно и беспричинно истребляли туземцев тысячами. Белые люди являлись в далёкие страны так же неожиданно, как пришельцы из космоса. Грехи предков тяготят совесть европейцев. Тем легче им вообразить, что неизвестные захватчики вторгнутся и на их родину. Разделяющий подобные опасения Стивен Хоукинг предостерегает коллег от любых попыток выйти на связь с внеземными цивилизациями. Если нас услышат, то могут обратить в рабство или даже съесть, как какой-нибудь скот.

Два года назад Александр Леонович писал на страницах журнала „Знание — сила“: „Тема поиска братьев по разуму в ближайшие годы обретёт второе дыхание — на научных конференциях и симпозиумах, посвящённых анализу всё новых и новых поступающих из космоса свидетельств“ (№ 12 за 2000 год).

Тому есть причина — в последние десятилетия мы всё дальше заглядываем во Вселенную. Количество — и, главное, качество! — фотографий космических объектов растёт буквально по экспоненте. Мы уже замечаем, пусть и косвенно, планеты-гиганты за пределами Солнечной системы. Вскоре вступят в строй более мощные приборы. На 2008 год ЕСА и НАСА наметили запуск космического телескопа „Эддингтон“. Его задачей будет поиск планет, напоминающих Землю. На 2011 и 2015 годы намечены старты аппаратов „Террестриал Планет Файндер“ и „Дарвин“. Они будут фотографировать планеты, лежащие в радиусе двадцати-тридцати световых лет от нас, и проводить спектральный анализ их атмосферы. „Если мы обнаружим кислород или озон, — отмечает британский астроном Алан Пенни, — значит, там возможен фотосинтез и, может быть, есть жизнь“.

Ожидание нарастает, и, кажется, нас не покидает это ощущение: когда-нибудь на одной из фотографий, сделанных крупным планом, нам откроется след чужой жизни — мелькнёт призрак другой цивилизации. Впрочем, и эта вера черпает свое происхождение в уме: вспоминаются фильм М. Антониони „Блоу ап“, рассказ Х. Кортасара „Слюни дьявола„…

А пришельцы… они минуют паутину ассоциаций, оставаясь неосязаемы, недоступны. Посреди пустоты, оставленной незнанием, мы всё так же спешим выткать их образ. В недоступной нам неизвестности берёт начало источник науки. „Люди не остановятся, пока не найдут инопланетян“, — подчёркивает российский астроном Владимир Сурдин. Наша вера переплавится в знание. „Блажен, кто верует, тепло ему на свете!“ (А.С. Грибоедов).