Женщина просит моих детей

Появление женщин во сне предвещает интриги. Если во сне вы спорили с женщиной – кто-то перехитрит вас, расстраивая ваши планы.

Заботы. Красивые, опрятные знак радости и удачи. Некрасивые, грязные плохое состояние дел и ситуации. Подкидыш богатство.

Это радость или заботы, беспокойства взрослых, удача или неудача (в зависимости от того, как они выглядят). Ребёнок означает начатое дело, так о неком результате труда с гордостью говорят это моё детище (творческое, профессиональное…). Ребёнок во сне также может быть некой творческой идеей, планом, задумкой, которые нередко болезненно «вынашиваются», развиваются и, наконец, «рождаются».

они являются признаком удела и средств к существованию для того, кто увидит их.

К выздоровлению, процветанию, успеху, в том числе и в любви.

Радостное известие любовное томление.

Это тип карьеристки, которая травит мужчину.

Такая мифологема развивается, если женщина фрустрирована в своих притязаниях, которые она в этом случае проецирует на определенного мужчину, или если женщина терпит неудачу в развитии других важных сторон женственности.

Женщина красивая - успех в любви и (или) бизнесе. Осознание своих ошибок.

Приснилась женщина - успех во всех сферах. Или вы найдете ошибку в своей работе и вовремя ее устраните.

Видеть своего ребёнка радостным и весёлым - хороший знак - у вас растёт любящий сын или дочь.

Если вы страдаете от недомогания — то это свидетельство выздоровления.

Лев.

Видеть - успех в делах, прибыль.

Целовать - к спокойствию.

Играть с ними - безрассудство.

Грудного - к благополучию, поправке дела, здоровью, спокойствию, радости в браке и во всех делах.

В повествовании из Костромской губернии белая женщина — покойник- колдун, «речной дружок» полупомешанной девушки: «...уж мы спать полегли, слышу я, стучится кто-то в окно, встала, глянула, да так и обмерла со страху: стоит у окна Аксинья, вся, как есть, мокрая, и уж чего-чего нет у ей в подоле: и раки, и лягушки, и трава какая-то водяная.

Взбудила я помаленьку мужика своего, рассказала ему, в чем дело, — ён палку узял, а я — иконочку, родительское благословение, и пошли мы с ним вон из хаты, поглядеть, что будет.

Только мы к углу подходим, женщина, вся в белом, метнулась было к нам, да, верно, благословение-то мое помешало — назад, да и пропала за углом.

Только ента пропала, откель не возьмись Аксинья вывернулась, зубищами ляскаст, глянула на нас и говорит: „Графенушка, пусти меня заночевать, дуже я замерзла“.

А я говорю: „Зачем ты ко мне пойдешь? Ведь твоя хата вон, рядом“.

А она как захохочет, да пустилась бежать вниз, туда, к речке, да причитать: „Марья! Марья!“ — Это она энтого-то, дружка-то своего звала да энтого, речного-то.