Однажды к Нань-шуаню, который жил в горах в маленькой хижине, пришел незнакомец. Нань-шуань как раз собирался идти работать в поле. Нань-шуань поздоровался с ним и сказал:
«Входи и чувствуй себя, как дома. Приготовь себе что-нибудь поесть и принеси, что останется, мне в поле».
«Входи и чувствуй себя, как дома. Приготовь себе что-нибудь поесть и принеси, что останется, мне в поле».
Нань-шуань работал, не жалея сил, до самого вечера и возвратился домой усталый и голодный. Пришелец приготовил еду, поел и все, что осталось в хижине съедобного, выбросил и перебил всю кухонную утварь. Нань-шуань застал его мирно спящим в пустой хижине, по когда он лег рядом с незнакомцем, вытянув усталые члены, тот вскочил и ушел.
Много лет спустя, рассказывая этот анекдот своим ученикам, Нань-шуань сказал: «Хороший это был монах, и я теперь скучаю по нем».
НЕГЭН: Нань-шуань радовался своему одиночеству, которое помогало ему формировать его дзэн.
Монах хотел освободить его от всяких формирующих идей, но знал, что его аргументы никогда не убедят Нань-шуаня.
Нань-шуань понял, что пытался ему показать монах, уснувший в пустой хижине. Пустота — это не истинное жилище дзэнского монаха. Незнакомец ушел, оставив Нань-шуаня в повой атмосфере творчества.
Дзэн отнимает пищу у голодного, меч — у воина. Все, к чему наиболее сильно привязывает-ся человек, является истинной причиной его страданий. Странный монах ничего не хотел давать Нань-шуаню, кроме истинной свободы.
Позднее, когда Нань-шуань рассказывал своим ученикам, как он скучает по этому старому, он, должно быть, черпал подлинную свободу в непроходящем чувстве благодарности к своему безы-мянному учителю.
Много лет спустя, рассказывая этот анекдот своим ученикам, Нань-шуань сказал: «Хороший это был монах, и я теперь скучаю по нем».
НЕГЭН: Нань-шуань радовался своему одиночеству, которое помогало ему формировать его дзэн.
Монах хотел освободить его от всяких формирующих идей, но знал, что его аргументы никогда не убедят Нань-шуаня.
Нань-шуань понял, что пытался ему показать монах, уснувший в пустой хижине. Пустота — это не истинное жилище дзэнского монаха. Незнакомец ушел, оставив Нань-шуаня в повой атмосфере творчества.
Дзэн отнимает пищу у голодного, меч — у воина. Все, к чему наиболее сильно привязывает-ся человек, является истинной причиной его страданий. Странный монах ничего не хотел давать Нань-шуаню, кроме истинной свободы.
Позднее, когда Нань-шуань рассказывал своим ученикам, как он скучает по этому старому, он, должно быть, черпал подлинную свободу в непроходящем чувстве благодарности к своему безы-мянному учителю.
Обсуждения Свобода