Почему не получается поступать всегда так...

И сколько не анализируй, все равно ошибаешься и ошибаешься.

А дело тут, мне кажется, в том, что анализ наш в отношении поведения основывается на неправильных вводных данных. Ведь, как известно, все познается в сравнении. То есть существует нечто и, в идеале, его противоположность. Сравнение этих противоположностей дает возможность на основании статистики вывести некие закономерности в отношении свойств и поведения исходников.

И сегодня по тому, что нам известно о различных уровнях природы, мы уже выявили то, что позволяет нам, ну, будем говорить, сносно с этими уровнями взаимодействовать. Только на уровне человеческих отношений никак не можем прийти к желательному балансу и – травим, мучаем, унижаем, опасаясь, что в противном случае сами окажемся жертвами.

Вот и анекдот вспомнился. Сидит мужик на ступеньках в подъезде, нервно курит и бормочет: «Не-е, все правильно. Правильно! А может и неправильно... Да не, не может быть – правильно!» Заходит в подъезд сосед, слышит это бормотание и спрашивает: «Семеныч, ты че это гадаешь: правильно – неправильно…» А тот отвечает: «Да, понимаешь, был я сегодня у любовницы и неожиданно муж нагрянул. Любовница моя – баба умная, на шею мужу кинулась с поцелуями и говорит: «Хорошо, что ты пришел, вынеси мусор, пока не разделся». Мужик, конечно ведро взял, а пока ходил, я из квартиры и улизнул. Прихожу домой, а жена на шею бросается, целует и говорит: «Как я рада тебя видеть, милый! Вынеси мусор, пока не разделся». Ну, я, конечно, и пошел, а по дороге вдруг осенило – да это ж точь-в-точь как у меня только что было! Вернулся домой и как ей вломил! А теперь вот сижу и думаю: правильно я поступил или неправильно?!»

Анекдот анекдотом, но все же не получается у нас поступать всегда так, чтобы потом не сожалеть, что можно было и как-то лучше поступить, а не получилось. Почему? Потому что при выборе поведения с себе подобными мы сравниваем, при всей нашей внешней непохожести, абсолютно одинаковые величины – желания получить побольше удовольствия при минимальных затратах, являющиеся практически нашей сутью.

А это все равно что сравнивать черное с черным – не имея белого, мы даже не можем сказать, что оно черное. Неудивительно, что все придуманные нами закономерности поведения на практике если и работают, то в очень ограниченных диапазонах.

Чтобы понять, как нам себя друг с другом вести, другими словами, как наше желание работает, и что нам с ним делать, нужно иметь его, этого желания, противоположность, а с этим проблема. (Настоящие альтруисты не в счет, поскольку из-за своей малочисленности являются лишь исключением, подтверждающим правило). Потому и живем мы в эгоизме кромешном, таковым его при этом даже не считая.

А эгоизм, кроме примитивного расчета, выгоды, другой формулы поведения не знает, и она иной, чем «ты – мне, я – тебе», быть не может, хотя и это работает только до тех пор, пока «ты – мне» превышает «я – тебе». А как тут, не ошибившись, вычислить, сколько дать, а сколько получить? Никак. Ведь эгоизм этот наш неблагодарен до крайности: получил сто, хочет двести, а, получив двести, всегда хочет четыреста.

Вот и терзаемся, ночами не спим – вдруг недополучили чего, или, еще того хуже, потеряли? Жизнь отравляем и себе, и близким, которые по той же самой причине делают абсолютно то же самое в отношении нас. Что это нам дает? Ничего.

Пока мы не увидим, на собственной шкуре и всеми фибрами души не прочувствуем, что во всех наших бедах жизненных только эгоизм виноват, ничего с ним поделать нельзя.

Только когда доведет он нас до крайности, сообща начнем мы ему альтернативу искать. И тогда научимся с этим эго нашим управляться – удовольствие получать не от подавления и унижения других, а от искренней заинтересованности в их благополучии.

Пока же можно лишь надеяться, что произойдет это с нами уже в ближайшем нашем будущем.