Ник Сон
"Спасите наши души"
"Уже утро…. Чертов понедельник.… Я разобью этот будильник.… Да когда же он замолчит.… Нет, надо вставать – пора. Пора", думал, просыпаясь, Сергей.
Сергей Петрович Стариков - уже немолодой, высокий, слегка полноватый, лысеющий, но все еще привлекательный, инженер-наладчик небольшой процветающей фирмы. Жизнь его протекала довольно спокойно и размеренно. Имел он однокомнатную квартиру в "хрущевке", заработанную им после развода с женой. Жене и сыну он оставил приличную двухкомнатную, в которой сам так и не смог создать "семейный очаг".
Характер у Сергея был покладистый, мягкий, не любил он ругани, но обиды, нанесенные ему, помнил долго. Из-за этого и семейная жизнь у него не сложилась. Жена хотела иметь рядом с собой "супермена", а не рядового инженера. После развода она пыталась найти свой идеал, пока не поняла, что "старый" муж – лучше новых двух, но Сергей такой обиды простить не смог и встречался только с сыном. У парня в тринадцать лет потребности были немаленькие, поэтому приходилось регулярно "спонсировать" его сверх меры. Баловал он его, ох как баловал. Благо, что зарабатывал Сергей Петрович хорошо. Работа его заключалась в частых командировках по "матушке" России, где он выполнял пуско-наладочные и ремонтные работы деревообрабатывающих станков и линий, поставляемых из-за "бугра" его фирмой, и обучал персонал правильной их эксплуатации. Мужик он был умный и руки у него "росли" из того места, так что был он ценным работником.
Коллектив на работе был хороший. Были друзья, с которыми он регулярно, по пятницам, ходил в баню. После бани они довольно часто собирались у Сергея: попивали пиво или водочку и играли в картишки. Благо женщины им не мешали. Но, иногда, выходил перебор – напивались все капитально и ночевали все вместе у Сергея дома: на кровати, диване и просто на полу. В такие недели воскресенье выпадало фактически полностью, а в понедельник Сергея Петровича доставал проклятый будильник. И предыдущие выходные были именно такими.
Сергей Петрович не был женоненавистником. Он любил женщин. Правда, не настолько, чтобы жениться еще раз. Об этом он ненавязчиво предупреждал всех своих подруг. Женщины ценили в нем общительность, умение слушать и вовремя дать дельный совет, способность держать "язык за зубами". Он учил их, как соблазнить мужчину, как удержать его около себя. И они не обижались, а оставались друзьями, найдя себе подходящего мужа или жениха. На все поползновения друзей-мужиков в очередной раз, не подумав, женить его, он отвечал одним и тем же анекдотом, когда мужик на смертном одре говорит своему другу, уговорившему его жениться, "чтобы было кому принести в последний миг стакан воды": "Обидно, а пить-то и не хочется…".
А если наступали времена, когда старые знакомые дамы его уже покинули, а новых он еще не завел, всегда под рукой был страховочный вариант – "Соня - скорая помощь". Соня, Софья Ильинична, работала в той же конторе техником на комплектации документации. Была она незамужней, бездетной, вполне привлекательной дамой средних лет, очень отзывчивой, жалостливой и, самое главное, не болтушкой. Когда-то в юности она чуть не вышла замуж. Но парень погиб в армии, она с испугу сделала аборт, и вот теперь ни детей, ни мужа. Мужиков она любила и жалела. Соня практически никому из мужиков не отказывала, когда понимала, что им нужна помощь, женская ласка и поддержка. Сергею достаточно было сказать: "Соня – помоги" и она шла за ним хоть на край света. Он даже подумывал несколько раз, "по-пьяни", не жениться ли на ней, но, протрезвев, понимал – он станет для всех посмешищем, да и готовила Соня отвратительно. Так что все оставалось, как есть.
Сегодня же ему предстояло выезжать в очередную командировку. Недалеко, но долго. На автобусе ехать три часа, на поезде – семь часов. Так бывает, если поезд идет не напрямую, а кругом, с заездом аж в другую область. Но комфорт поезда привлекал Сергея Петровича намного больше, чем время и цена автобуса, тем более что за проезд платила фирма. В купе можно было расслабиться, полежать, посидеть, походить, покурить в тамбуре, да все, что угодно, не как в автобусе. Предстояло еще забежать на работу, чтобы получить "командировочные", билеты и веселые напутствия друзей.
После принятого душа и чашки ароматного кофе жизнь Сергею показалась прекрасной и многообещающей. На работе его встретили, как всегда, с улыбками, наговорили кучу привычных, но очень приятных напутствий. После обеда ему даже предоставили машину, чтобы отвести на вокзал. Настроение Сергея Петровича все улучшалось и улучшалось. Он вообще любил командировки, а тут, казалось, что предстоит просто увлекательная прогулка. Он не сомневался, что разберется с проблемами, возникшими у заказчика, решит их, немного отдохнет и хорошо заработает.
На вокзале пришлось около получаса ждать прибытия поезда. Он был проходящим и слегка запаздывал. В такие моменты любимым занятием Сергея было наблюдение за пассажирами в зале ожидания. Он пытался представить: кто они, чем занимаются, какие у них взаимоотношения.
Сначала его внимание привлекла пара молодых людей. Они представляли собой почти полную противоположность. Он – здоровый, под два метра, детина, с горой мышц культуриста. Вел он себя уверенно, даже слегка нагло, самоуверенно. Сергею показалось, что он где-то его видел. Она – нежное, хрупкое создание, этакая пигалица, едва достающая своему спутнику до подмышек. Вела она себя тихо, скромно, во всем повинуясь своему "повелителю". Было похоже, что они недавно поженились, так как парень оказывал своей спутнице определенные знаки внимания и, в то же время, чувствовал себя хозяином положения. Он допускал себе даже проявлять неудовольствие чем-то в поведении своей спутницы. Парень, похоже, был занудный, и Сергею стало немного жаль эту девушку. Но жизнь – есть жизнь, любовь зла – полюбишь и ….
Недалеко от них сидела другая пара – пожилая чета. Да, они прожили долгую и счастливую жизнь. Они настолько уже прижились, прикипели друг к другу, что понимали друг друга с полуслова. Лидером явно была женщина, но муж не был "подкаблучником", он уступал жене не теряя достоинства. Было ясно, что жена знает границы своего "величия" и привыкла никогда не нарушать их. Следствием этого была полная гармония, которой позавидует любая молодая пара.
В углу зала ожидания расположилась большая, по нынешним меркам, семья: отец, мать и четверо детей от двух до десяти лет, все мальчики. Самый младший с комфортом разместился на маминых руках. Остальные, под предводительством старшего, осваивали окружающее пространство. Они лазали на подоконники, между креслами, бегали по проходам. Родители изредка нехотя окрикивали их. Было видно, что они уже очень устали и мечтают только об одном – скорее добраться до места назначения и выпустить всю эту компанию на волю.
Сергей Петрович заметил в зале несколько симпатичных женщин и девушек, в компаниях и одиноких. Их можно было рассматривать подолгу, как картины в музее, но объявили о прибытии поезда и все ринулись к выходу на перрон. Сергей не торопился. Вагон у него был купейный, а спать, если удастся прилечь на три – четыре часа, он давно привык на верхней полке. Если в купе соберутся одни мужики, то спать они лягут под утро, когда Сергей уже выйдет, в других случаях ему удастся поспать.
Найдя свободное место в купе, Сергей понял, что сегодня он поспит. В купе ехали: миловидная девчушка лет пятнадцати с бабушкой и дама лет сорока, по виду – старая дева. Вежливо поздоровавшись, Сергей Петрович забросил свои вещи на верхнюю полку и присел у стола, дожидаясь проводницу. Пассажиров в их вагон село немного, поэтому уже через пол часа Сергей отдал билет проводнице и заказал сразу стаканчик чая. Еще через пол часа он уже устелил постель на верхней полке и лег спать. За все это время он не перекинулся с попутчиками ни словом. Бабушка с внучкой о чем-то тихонько переговаривались, а старая дева изображала "сфинкса". Сергей Петрович чувствовал, что она ждала от него хотя бы одного слова, чтобы дать ему подобающую отповедь о том, что все мужики сво…, но он не предоставил ей такого удовольствия, получив при этом небольшое удовольствие сам. Не зря же он так часто ездил в командировки, опыт – есть опыт.
Прикинув в уме, что сегодня он сможет поспать даже около пяти часов, Сергей повернулся на бок и, думая о том, с чего ему завтра лучше начать, спокойно заснул. Мерное постукивание колес с детства действовало на него, как снотворное.
___________________________________________________________
Что это? Резкая боль и взрыв света. Сергей открыл глаза. Было светло, как днем, а за окнами сплошное серое облако. Бабушки с внучкой не было. Что случилось? Неужели он проспал? Почему проводница не разбудила его перед остановкой?
Сергей Петрович спустился с полки. На нижней полке сидела старая дева, не на шутку испуганная. Она даже не замечала, что сидит перед мужчиной в ночной рубашке с полуоголенными прелестями. Сергей молча отвернулся и вышел в коридор – надо было выяснить у проводницы, что случилось.
Проходя по коридору, Сергей увидел в открытой двери одного из купе своих знакомых – молодую парочку с вокзала. Его поразило, что здоровый парень сидел в полной прострации, как и соседка Сергея, а его маленькая, хрупкая жена сидела рядом и что-то нежно ворковала. В купе проводников никого не было. Это немного разозлило Сергея. Он понимал, что предстоит нешуточная разборка с железнодорожниками, а потом еще придется объясняться со всем начальством и по месту командировки, и дома.
Сергей решил умыться и привести себя в порядок. Он заметил, что резкая боль, возникшая во сне, его совсем не беспокоила. Наоборот, в теле чувствовалась какая-то легкость. Казалось: подними руки и - полетишь. Как назло, в умывальнике не было воды. Это еще больше разозлило Сергея. Но тут его поразило зеркало. Оно ничего не отражало. Казалось, оно покрыто фольгой, по цвету тумана за окном. Что же это?
Вдруг Сергей осознал, что, хотя поезд ритмично покачивается при движении, стука колес не было слышно. Стояла почти абсолютная тишина. Теперь Сергей и сам немного испугался. Он резко дернул дверь туалета и ударился рукой о стенку, но совершенно не почувствовал боли. Сергей еще и еще раз бил рукой в стенку, но не чувствовал боли и не слышал удара. Что с ним? "Что со мной, черт побери", - произнес он и услышал себя. Значит, он не оглох.
Растерянный, Сергей вернулся в свое купе. Его соседка пришла в себя, одела халат и, решив, что это именно Сергей Петрович виноват в том, что с ней что-то произошло, дала волю своим эмоциям. Сколько же в ней накопилось…. Да еще вынужденное воздержание вчера вечером. Выходило, что Серега надругался над ней, избил, покусился на самое дорогое – ее честь и чуть ли не изнасиловал. Она наступала на Сергея, размахивая руками и обещая ему еще более грандиозный скандал, вплоть до суда. Сергей инстинктивно поднял руку ладонью к ней, как бы защищаясь. И неожиданно эта старая дева отлетела к окну, хотя Сергей даже не коснулся ее. Она должна была больно удариться, хотя летела она как-то медленно, даже плавно, как облако от дуновения ветра. Сергей не на шутку испугался. Но он увидел в ее глазах одновременно испуг и удивление. Она не понимала, что произошло. Сергей тоже не понимал. Он хотел извиниться, но тут почувствовал, как все вокруг куда-то плывет и, как будто растворяется.
Он в этом сером облаке. Но облако растворяется, и Сергей видит лежащий на боку покореженный железнодорожный состав. Это же их поезд. Вокруг суетятся пожарные, медики скорой помощи, спасатели. Кого-то несут на носилках к стоящим недалеко машинам, кому-то оказывают помощь прямо на месте около вагонов. Он видит проводницу своего вагона с перевязанной головой. Она сидит на земле в шоковом состоянии, не слыша, что говорит ей медсестра или врач, склонившаяся над ней.
Сергея тянет к вагону. Он не переставляет ноги, а как бы плывет, причем, не задумываясь о том, куда и что ему там надо. Сергей проплывает сквозь стенку вагона, как в кино, и вдруг видит себя, но не как в зеркале, а лежащим между полками на разбитом окне с неестественно вывернутой головой. На нем сверху лежит эта старая дева, но как бы сломанная пополам. И тут он замечает ее рядом с собой, но в полном здравии. В ее глазах – пустота. Она не в состоянии что-то понять Сергей – тоже. Но голова лихорадочно работает. Что…, что…, что произошло….
И тут Сергей понимает. Он мертв. Его тело погибло в этой мясорубке. А он – он жив. Но что живо? Аура? Душа? Этого он понять еще не мог. В это время в вагон вползают два спасателя с носилками. Это эвакуаторы тел. Один из них уставился на обнажившуюся грудь женщины. "Надо же, похоже, еще и не рожала, грудь-то как у девушки", - сказал он. "Когда же это кончится", - повторял второй. Но губы их не шевелились. Сергей осознает, что они оба молчат, а он слышит их мысли. Фантастика…. В это время душа соседки приходит в себя. Она слышала мысли спасателя и, видя его бесстыдство, набросилась на него, со свойственным ей напором. Она кричала, размахивала руками, даже пыталась ударить его, но он абсолютно не реагировал на все ее манипуляции. Она никак не могла понять, что он ее не видит и не слышит. И вдруг она замерла, кажется, все поняла и метнулась куда-то в сторону, подальше от этого кошмара.
Сергей выплыл через стенку наружу и поплыл вдоль вагонов. На боку лежали локомотив, почтовый и первые пять пассажирских вагонов. Вагон-ресторан стоял поперек путей вниз по скосу. Остальные вагоны остались на путях. Сергей подплыл к группе людей, похожих на руководство этой спасательной операции. Из их разговоров он узнал, что кто-то положил на рельсы бревно, машинист слишком поздно заметил препятствие и, не смотря на экстренное торможение, аварии избежать не удалось. Погибло около пятидесяти человек. В основном это были пассажиры, которые, как и Сергей, лежали на полках, у которых проход был по ходу движения поезда. Экстренное торможение было дополнено ударом о преграду, и людей просто выкидывало с полок и ломало о полки и столы. Тех, кто лежал на противоположных полках, просто сильно вдавило в стенку. Они получили ранения при опрокидывании вагонов. Хорошо еще, что насыпь была невысокая, не более метра.
Сергей не знал, что же теперь делать, и решил оглядеться. Ему сложно было сосредоточиться, потому что поток информации был очень большой. Он слышал и слова, и мысли всех, находящихся рядом с ним людей.
Недалеко от вагона он опять увидел молодую пару. Она сидела, съежившись и сжав руки, а ее муж-богатырь стоял над ней и яростно, грубо ругался. Он обвинял ее во всех грехах, поминая ее матушку и всю родню, к кому они и ехали. Молодая женщина молча терпела все унижения, не зная, что ей делать. И тут она заметила Сергея. В ее взгляде была растерянность и мольба о помощи. Сергей молча показал ей защитное движение рукой, ладонью от себя. Женщина посмотрела на своего мужа и выставила руку навстречу ему. Произошло невероятное…. Здоровенный мужик отлетел от хрупкой женщины метров на пятьдесят. Масса бренного тела теперь не имела никакого значения. На первый план выходила душа.
Сергей научился отличать людей от душ. Живые люди были окружены неким ореолом, кажется, это называют аурой, и двигались они тяжело, устало. Движение душ было плавным и, даже если они передвигали ногами, было видно, что они плывут. В это время к нему подплыл какой-то мужичок, видимо жертва из другого вагона. Он уже все осознал, даже обратил внимание Сергея на то, что видят они все в черно-белом цвете, и с радостью сообщил, что у него теперь на руке все пальцы. А ведь он потерял их еще в детстве, балуясь с самодельной взрывчаткой. "Вот житуха-то теперь начнется", - радовался он, "Оказывается, и после смерти жить можно. Даже лучше, чем прежде". Но Сергей охладил его пыл. Если бы все было так, то сейчас все пространство вокруг было бы наполнено душами, как они. Но их нет. Значит – это временное состояние, а что будет дальше – они не знают. Впереди было тревожное ожидание будущего.
Сергей ощутил, что его куда-то тянет. Неведомая сила уносила его, как облако, в неизвестном направлении. Он не стал сопротивляться этой силе, а полетел навстречу судьбе. Оказалось, что его тянуло вслед за своим телом. Видимо, существовала какая-то связь между ними, не позволяющая им полностью разделиться. Сергей просто догнал "скорую помощь", которая везла его тело в морг. В машине было четыре тела: его, старой девы, незнакомой молодой женщины и пожилого мужчины, которого он видел на вокзале с женой. В машине сидели два санитара, курили и обсуждали свои житейские проблемы. Было видно, что эти ребята ко всему привыкли. Из душ в машине не хватало только его соседки по купе. Видимо, она все еще сопротивлялась действительности и болталась где-то в пространстве на границе допустимого разрыва. Душа молодой женщины плакала. В жизни у нее остался пятилетний сын. О нем, конечно же, позаботится отец, муж у нее был хороший – не пьющий, заботливый, но им теперь придется тяжело. Пожилой мужчина тоже был сильно подавлен. Он очень любил свою жену и понимал, что их совместная жизнь закончилась.
Сергей впервые задумался, кто заплачет над его телом. Друзья конечно расстроятся, но жизнь - есть жизнь, и через какое-то время они фактически забудут о нем. С женой они уже пять лет не живут вместе. Родители уже умерли (интересно – где они сейчас?). У сына тоже нет сильной привязанности к нему. Сейчас он очень пожалел, что не уделял сыну должного внимания. По сути, Сергей откупался от сына – баловал его деньгами, но никогда с ним ничем серьезно не занимался, да, даже, по душам никогда не разговаривал, а жаль.
Ну, вот они и приехали в морг. Санитары довольно быстро, даже лихо, перенесли тела в холодильную камеру, раздели до гола и сложили, кого на лежанки, кого на пол. Пространство камеры было почти полностью заполнено телами, а их души расплылись по всему моргу. Кто-то из любопытства осматривал все помещения, кто-то пытался уединиться, чтобы пережить свое горе, кто-то уже знакомился и общался друг с другом. Все как в жизни. Только в какой….
Сергею хотелось побыть одному, чтобы спокойно осмыслить свое положение. Он даже не задумывался о том, что окружающие души могут его слышать. Все ценности, которые существовали в жизни тела – рухнули. Теперь им не нужны ни деньги, ни квартиры, ни всякие безделушки-побрякушки. Они даже не могли смотреть телевизор, для них он был ящиком с серым экраном. А что осталось? Душе нужно общение, понимание, здесь могут существовать и ненависть, и любовь.
Он услышал или почувствовал, как кто-то, как заклинание, повторяет одно и тоже: "За что…, за что…, за что…". Выглянув из своего укрытия, Сергей увидел свою старую знакомую – старую деву. Вид у нее был измученный, подавленный. Она смотрела на свое обнаженное тело и повторяла одно и тоже. Она почувствовала присутствие Сергея и то, что он смотрит на нее и ее тело. В глазах ее появилась укоризна. Ей все еще было стыдно за свою наготу. Сергей переместился так, чтобы его лицо было обращено к ее душе, а не телу. Впервые он увидел в ее глазах благодарность, или, может, услышал. Эти понятия теперь как-то расплывались. Он не заметил, как она стала рассказывать ему о своей жизни.
Звали ее когда-то Ириной, Иришкой. Росла нормальная девчонка, веселая, общительная. Звезд с неба не хватала, но и особых проблем с ней не было. Еще в школе она влюбилась первый раз в своего одноклассника. А он, как это часто бывает, ее совершенно не замечал. Ирина очень переживала, плакала по ночам, но как-то проявить свои чувства не могла. Так и страдала до последнего звонка. После школы их дороги разошлись. Ира легко поступила в институт. Там было много парней, но влюбиться, как прежде, не получалось. Иногда Ирина ходила на свидания, но стоило парню обнять ее или попытаться поцеловать, как внутри у нее что-то вспыхивало: "Это не он, ее единственный", и она отталкивала парня, а то могла и пощечину дать. Вскоре все парни знали, что с ней лучше не связываться – бесполезно. От немногих подруг она узнала, что некоторые парни даже выигрывали пари на "поцелуй с недотрогой". Ирина и сама не заметила, как стала мужененавистницей. Последней точкой в формировании ее характера стала встреча с первой любовью. Она увидела небритого, опустившегося, пьяного мужика. Ему еще не было и тридцати, а выглядел он на сорок с гаком. Он, конечно, не узнал ее и стал жалобно канючить деньжат "на хлебушек". Да, это был сильный удар судьбы. С тех пор мужчины для Ирины стали чем-то мерзким, отвратительным, недостойным внимания. Она могла терпеть их присутствие на работе, но не переносила и малейших признаков ухаживания. Она даже поссорилась с младшей сестрой, когда та, как последняя предательница, вышла замуж. Потом они все-таки общались, но только вдвоем, мужа сестры она едва знала. С двумя племянниками, появившимися на свет, она общалась, как классная дама. Материнский инстинкт в ней так и не проснулся. И вот теперь она вдруг осознала всю пустоту своей мирской жизни. Как же так получилось, что ни один человек на земле не сможет вспомнить ее добрым словом. За что ей досталась такая судьба? За что? И теперь уже ничего не исправить.
Сергею стало жалко эту потерянную женщину, и он попытался обнять ее за плечи, что бы хоть немного успокоить и поддержать. Но его рука прошла сквозь нее, как сквозь облако. Они видели друг друга, могли общаться, но контакт был невозможен. Сколько они просидели рядом, он не знает. Каждый вспоминал что-то интересное из своей жизни. Женщина вспомнила, как когда-то, еще в школе, она мечтала оказаться на балу, как золушка. Сергей поддержал ее, и они стали фантазировать, представив себя в окружении нарядных дам и строго одетых мужчин. То, что произошло с ними в это время, напомнило им какой-то мультфильм. Сергей увидел на женщине роскошное вечернее платье, прическа и макияж ее были безукоризненны, а сам он оказался во фраке с галстуком-бабочкой. Это было еще одно открытие: твоя одежда и внешний вид соответствовали твоим желаниям.
Как-то незаметно в холодильнике стало очень много душ. Похоже, все души собрались в этом помещении. Сергей попытался найти более укромное место, чтобы поразмыслить в одиночестве. Но, оказалось, что это невозможно. Наступила короткая летняя ночь, и связь с телом укоротилась до нескольких метров. Каждый думал о своем, и в этой какофонии уже никто не обращал внимания на мысли другого. Занять себя было практически нечем, и Сергей невольно стал вспоминать свою жизнь.
Он вспомнил свою первую, уже взрослую, любовь. Он уже окончил институт и отслужил в армии, когда встретил ее. Она уже была замужем. Сергей очень жалел, что не встретил ее раньше. У нее была двухлетняя дочка, а муж, пропадая на работе, стал уделять мало внимания семье. Возможно, с ее стороны это была просто тоска по уходящей любви, но Сергей влюбился серьезно. Он ждал ее около работы и около дома, дарил цветы и подарки, писал стихи, он готов был жениться на ней и удочерить ее дочку. А она, сначала легко пойдя на контакт, вдруг стала отталкивать его, избегать встреч, а в глазах Сергей видел тоску. Они расстались так же внезапно, как и встретились. Именно тогда он вдруг за час написал стишок.
Чего ты хотела? Чего ты добилась?
Как птица в невидимой клетке ты билась.
Тебя испугало любви вдохновенье,
Когда ты забыла весь мир на мгновенье.
Но как же поверить мне в то, что любила,
Ведь ты очень быстро меня позабыла.
Из памяти вычеркнут, предан забвенью,
На откуп хорошему дан настроенью.
И вспомнишь, когда ненароком взгрустнется,
Что был вот такой, что дарил стихоплетство.
А как он и что он, тебя не волнует.
Ну что ему будет – полюбит другую.
А я не могу почему-то другую,
Люблю я тебя, бесконечно родную.
Мечтаю хоть раз на мгновенье забыться,
Но ты по ночам продолжаешь мне сниться.
И нет мне покоя от этой потери,
И вечная боль не отходит от двери.
Потом, конечно же, все улеглось. Он не забыл свою первую любовь, даже, наверное, не разлюбил, но боль утихла. Где-то через год он встретил свою будущую жену. Он не писал ей стихов, не баловал цветами и подарками. Он не знал, что это было, любовь или стремление создать семью. Сергей помнил, каким он был счастливым, когда у него родился сын. Он тогда еще работал на заводе, и ходил по цеху гордый, принимая от всех поздравления.
А потом произошел развал страны, обвал цен и ценностей. Работа на заводе была, а денег не было. Дома начались проблемы. Жена работала в районной администрации, через ее кабинет ежедневно проходило немало крутых ребят с полными кошельками. И осознание того, что кто-то живет, а они существуют, не давало ей покоя. Ко всему прочему, эти ребята довольно часто заигрывали с ней. Тогда-то она и решила развестись с мужем, не способным обеспечить семью.
Сергей с друзьями на заводе не раз обсуждал возможности создания какой-нибудь своей фирмы, но все упиралось в финансы, "стартовый капитал". Потом двое друзей все же ушли. О них не было слышно с полгода. И вдруг они приходят в гости и приглашают в свою фирму. Им удалось создать фирму, взяв ссуду в банке под залог всего своего имущества. Мужики рисковали всем. Они нашли отличное импортное оборудование для лесопереработки, вышли на прямые поставки, и теперь им нужны были специалисты по монтажу, пуско-наладке и обслуживанию. Тут-то и пригодились друзья. Сергей к тому времени уже развелся с женой и жил в заводской общаге. Он понял, что друзья предлагают ему шанс работать, зарабатывать и жить в достатке. Так он стал главным специалистом-наладчиком. Уже через год он, взяв кредит, купил себе квартиру, и жизнь потекла своим чередом. Сергей был почти доволен своей жизнью.
А вокруг стало просторнее. Оказывается, уже рассвело и невидимая нить, удерживающая души у тел, значительно удлинилась. Сергей тоже двинулся на улицу. Он бесцельно бродил по городу. Ему захотелось побывать дома, на своей квартире, но длина уз не позволила до нее добраться. Тогда он решил навестить контору, она-то была ближе.
Знакомый вход, знакомая вывеска. В коридоре на входе висела его, Сергея Петровича, фотография в траурной рамке. Сергей свободно перемещался по кабинетам сквозь двери и стены. Все в основном обсуждали нелепую гибель своего сослуживца. А так как Сергей слышал не только слова, но и мысли, его в какой-то степени порадовало искреннее сочувствие и боль своих товарищей. В своем кабинете, в уголке, горько плакала Соня. Сергей случайно впервые заглянул в зеркало, висящее в кабинете, и был слегка шокирован. В отражении он увидел весь кабинет с обстановкой, с Соней, но его там не было. Тут он понял, зачем завешивают зеркала, когда умирает человек – не зная зачем, люди оберегали душу от шока, от паники. Заглянув в бухгалтерию, он увидел свою бывшую жену. Глаза ее были заплаканные, вид подавленный. Главбух пытался объяснить ей, что нужно делать и куда идти для организации похорон. Сергея поразила глубина ее горя. Значит, она продолжала любить его. Как же она кляла себя за прошлое, за то, что сама разрушила свою семью. Оказывается, она еще надеялась на его возвращение и регулярно посылала к нему сына. Сергей не знал, готов ли он был к этому, но сейчас это было уже все равно.
Он вылетел с работы и снова стал бесцельно бродить по городу. И так получилось, что Сергей невольно перемещался по границе возможного удаления от тела. Он оказался в местах, плохо ему знакомых. Но заблудиться он не боялся, так как понимал, что при малейшем желании может перемещаться в направлении своего тела.
В одном из дворов Сергей увидел душу знакомого мужичка с поезда, который радовался новым возможностям. Теперь он печально сидел у дерева и смотрел на компанию таких же мужиков, возможно, его старых товарищей, пьющих пиво и забивающих на большом деревянном столе "козла" в домино. Они отдыхали после работы. Сергей приблизился к мужичку, и тот сразу почувствовал его присутствие. Еще Сергей обратил внимание, что души, его и мужичка, стали слегка прозрачными.
Звали его Дмитрий. Для друзей - Саныч. Он работал на заводе токарем. Летом частенько после работы он вот так же с друзьями отдыхал душой и телом. И как ему хотелось оказаться сейчас с ними рядом. Но эта неудавшаяся поездка на неделю к теще лишила его такой возможности. До этого он успел побывать дома, где застал заплаканных жену и дочь. У них в гостях был брат жены, который помогал им в организации похорон. Потом он осуществил свою давнюю мечту и побывал в бане, в женском отделении. Но так как от него осталась только душа, никаких эмоций он не испытал. Только наслушался всяких женских сплетен и узнал о куче женских комплексов. Это его и развеселило, и огорчило. При жизни он был оптимистом, веселым балагуром. Теперь это ему в какой-то степени помогало. Они какое-то время посидели около мужиков и полетели навестить свои тела.
В морге произошли некоторые изменения. На многих телах были видны следы вскрытия, поработали патологоанатомы. Восемь тел были вывезены: пятерых, умерших до их катастрофы, сегодня похоронили, а троих, в том числе и пожилого мужчину, забрали домой. В то же время привезли три новых тела. Все, погибшие в железнодорожной катастрофе, общались друг с другом, как старые знакомые. Исключением была молодая пара. Здоровенный муж просто боялся приблизиться к своей хрупкой жене, а она не обращала на него никакого внимания. Приближалась ночь, и все приготовились провести ее в стенах морга. Но, оказалось, что теперь они могут провести ночь на большем расстоянии. В итоге все разделились на группы "по интересам". Кто-то ударился в воспоминания, кто-то думал о будущем, а кто-то до сих пор оставался в подавленном состоянии и действовал в автоматическом режиме - как все. Сергей больше слушал чужие воспоминания, чтобы отвлечься от мыслей о том, что ждет их дальше.
Незаметно наступило утро. В семь утра собрались работники морга, и началось что-то невероятное. В этот день необходимо было выдать около тридцати тел – полнейший аврал. Тела тех, чью одежду принесли накануне, выносили в душевую, обмывали, обтирали простыней, одевали и наводили некий макияж. Около девяти пришли первые машины с родственниками. Суматоха была не только среди людей, но и душ. Тело Сергея обмыли и одели одним из первых, потому что бывшая жена, оказывается, еще вчера привезла его костюм и все прочее, пока он бродил по городу. Приехали за ним в девять часов. Забирали его друзья и жена. Они фактически не разговаривали, понимали друг друга без слов, даже мысли их были одинаковыми. Тело погрузили в катафалк и поехали на работу.
День был теплый, солнечный и тело Сергея не стали заносить в помещение. Его поставили у входа. Вокруг столпились почти все сослуживцы, бывшая жена с сыном и несколько зевак. Так они простояли около часа, потом погрузили гроб с телом обратно в катафалк и поехали в церковь на отпевание. Общая печаль друзей и знакомых терзала душу Сергея. Так хотелось крикнуть им всем: "Друзья! Вот он – я. Со мной все хорошо. Не надо так печалиться". Но кто его услышит….
Подъехали к церкви. Тело Сергея понесли внутрь. Он собрался следовать за ним, но что-то остановило его. Сергей не увидел, он почувствовал. В церковь душе нельзя. Ты можешь войти туда, но выйти не сможешь. Церковный купол, как клетка для бестелесной души. Душа в теле со слабой поврежденной оболочкой и то испытывает такую нагрузку, что может привести к потере человеком сознания или его охватывают конвульсии. Но его все же могут вынести, а голая душа останется там до определенного срока. Сергей попытался выяснить, с кем он общается. Оказалось, это чистая душа, своеобразный ангел церковного двора. Она помогает таким, как он, кое- что объясняет. Душе можно войти в нижний зал с прямоугольным сводом, но нельзя приближаться к свечам – они обжигают. И на кладбище нельзя забираться в гроб к телу, когда его закапывают. Для души есть непреодолимые вещи: земля, вода, живые существа и огонь. Но Сергей помнил, как его рука проходила сквозь человека. Ему объяснили, что его рука, это временная иллюзия. Они пока видят свое тело, так им легче перестроиться и привыкнуть к своему новому существу до перехода "туда". Но куда "туда", Сергей узнать не смог. Так как Сергей был всегда любопытен, он решил попробовать пройти сквозь человека, благо на территории было немало попрошаек. Сергей разогнался и пошел на крепенького слепого мужичка. Его откинуло в сторону, а мужичок, похоже, даже не почувствовал. Сергею не было больно. Тогда он спустился в нижний зал. Людей было немного. Низкий потолок, стены увешаны иконами и вокруг десятки зажженных свечей. При первой же попытке продвинуться вглубь зала Сергей почувствовал сильное жжение. Жгло ото всюду. Оказалось, эти свечи, столь безобидные для тела, жгли душу на приличном расстоянии, вынуждая удалиться. Сергей вспомнил – так очищают помещения от духов и всякой нечисти. Откуда же люди знают обо всем этом, не зная, что там. Он вылетел наружу.
Там уже закончилось отпевание и тела, закрытые крышками, грузили в катафалки. Сергей хотел заглянуть внутрь, но решил не рисковать, помня предупреждение ангела. Процессия из десяти катафалков и еще большего количества автобусов и легковых машин ринулась к кладбищу, как будто начались настоящие автогонки. Шла борьба за возможность выбора места не кладбище. Это нужно было им – живым, душам было все равно. Люди выбирали место на кладбище, будто квартиру в престижном доме. Наконец все распределились по местам. Сергей выслушал все речи, сказанные над его гробом, все мысли, передуманные присутствующими. Обиднее всего было за сына. Похоже, он потерял его, когда развелся. Сын не понимал, что потерял отца. Ему было немного страшно и скучно.
Неподалеку хоронили пожилого мужчину, которого забрали из морга уже на следующий день. Жена его почти не пострадала и присутствовала на похоронах. Люди не видели того, что видели души. Душа мужчины фактически прилипла к телу его любимой супруги. Он не мог с ней расстаться. Не осознавая того, мужчина вычерпывал силы тела своей супруги. Было понятно – так она долго не проживет. Она тоже очень любила своего мужа и ее душа тянулась к нему.
У самой дороги собралось много людей. Здесь хоронили вместе молодых супругов, тех самых, которые душами не могли совместиться. Вот она, ирония жизни. Родственники решили, что это закономерно, хотя мать молодой женщины и хотела увести тело своей дочери на родину. Она не смогла этого добиться. В основном были родственники, друзья и поклонники атлета, а душа его томилась в стороне, потому что душа женщины была рядом с матерью. Он до сих пор откровенно ее боялся, хотя она не проявляла никакой агрессии, а была к нему безразлична. Ее угнетало то, что их хоронят вместе, но она понимала, что ничего уже не исправить. Здесь, на фоне деревьев и кустарника, Сергей заметил, что все они, души, стали более прозрачны. Сквозь них можно было видеть ветки, границы кроны, силуэты людей.
Над гробом Сергея вырос холмик, были установлены крест, стол, скамейка и установлена оградка. Друзья постарались, успели все сделать. Все присутствующие выпили "за помин души", сели в автобус и поехали в столовую. Сергею было тяжело оставаться на кладбище, и он последовал за ними. Столовую друзья арендовали около работы, ту самую, в которую они регулярно бегали обедать. Это была небольшая, уютная частная столовая с приличной кухней и приятным интерьером. Первые пол часа в зале была траурная тишина, все вспоминали Сергея Петровича, каким он был. Трудно будет найти такого специалиста и не стало товарища, у которого можно было посидеть в мужской компании после бани. Но вскоре хмель ударил в голову, и настроение в компании стало улучшаться, появились улыбки. Сергею хотелось, что бы все перестали огорчаться, ведь он существует, он не исчез.
Наконец все разошлись по своим домам. Сергей решил наведать свою квартиру, где он так и не побывал. Как тут все привычно и дорого. Сергею стало так тоскливо. Было бы тело – выпил бы с горя. Но он был лишен даже такой простой житейской радости. Теперь он лишен цветов, запахов, вкусовых ощущений, ощущения окружающих вещей и, главное, женщины. Всем этим так привлекательна мирская жизнь. До вечера Сергей болтался в своей квартире. Он не знал, чем бы ему заняться. На улице темнело, но Сергея не тянуло к телу, видимо их узы ослабли. Тогда Сергей решил сам проведать свой новый "дом".
К удивлению Сергея, на кладбище собрались почти все "новоселы". Они стали почти друзьями, если можно ими быть в таком виде. Ведь они могли общаться только друг с другом, и это было единственное их развлечение. Все опять разделились на небольшие группы. Кто-то обсуждал события вчерашнего вечера, а кто-то углубился в воспоминания. А вечером на кладбище, оказывается, приходили бомжи. Несчастные люди, они знали, что здесь можно хорошо перекусить оставленными на могилах припасами. В придачу они унесли все более-менее привлекательные букеты, чтобы утром продать их посетителям кладбища. Хорошо, что обошлось без вандализма, они ничего не сломали, не оторвали. Сергей не стал обсуждать их поведение, его внимание привлекла теперь уже старая знакомая молодая женщина, похороненная с мужем.
Звали ее Лиза. Родом она была из маленького поселка. Лиза росла тихой, скромной, заботливой дочкой в большой семье. Училась она средне, так как приходилось немало трудиться по дому. После школы Лиза приехала в город и поступила в медучилище. Это дело был ей по душе. Выяснилось, что у нее "легкая" рука. Уже на практике больные в больнице просто умоляли, чтобы уколы делала именно Лиза. Параллельно она окончила курсы массажисток. И здесь ее руки все хвалили. После училища Лизу направили в спортивный диспансер. Работалось ей легко и весело. Дополнительные сеансы массажа позволяли ей не жить от получки до получки и помогать родителям. Здесь она и познакомилась с Геной. Он был "культуристом". Красивый крепкий парень поразил ее своей уверенностью. Чем приглянулась она ему, никто понять не мог. Он завалил ее цветами, коробками конфет. Он нравился Лизе, но не больше. В какой-то степени ее прельщало то, что все девчонки завидовали ей. И она сдалась – согласилась выйти замуж за этого красавца. На свадьбе, несмотря на высоченные каблуки, Лиза едва доставала мужу до плеча. Гуляли весело. Только мама, приехавшая на свадьбу одна, сидела с грустными глазами. Первая ночь в какой-то степени объяснила выбор ее супруга. Его тренировки по созданию атлетической фигуры дали побочный эффект: как мужчина он был слаб. Это обстоятельство порой выводило его из себя. Лиза поняла, для чего нужны ее волшебные руки. А, провожая маму, она узнала, что приезд на свадьбу ее одной был продиктован родителями Геннадия. Они не собирались кормить бедных родственников. Лиза была шокирована и подавлена. Жить они стали у Гены дома. Здесь она находилась под постоянным прессом. Взгляд ее потух, что заметили даже на работе. Лиза решила попытаться изменить свою жизнь. Она ненавязчиво уговорила мужа съездить к ней на родину, рассчитывая, что свежий воздух, прогулки по лесу, отдых у чистой речки, общение с ее братьями и сестрами помогут ему отвлечься от своих проблем, узнать, как прекрасна может быть жизнь. Увы, эта их поездка так трагически сорвалась. И, вдобавок ко всему, уже после аварии, она узнала, что муж ее совсем не любит, имел и имеет поклонниц, а ей отведена роль этакой сексуальной наложницы. Вот тогда-то она и оттолкнула его, как показал ей Сергей. И сейчас ей было жалко только своих родителей. Она не могла помочь их горю, не могла больше поддерживать их материально. Лиза так глубоко погрузилась в себя, что Сергей решил больше не мешать ей.
Сергей перемещался от группы к группе, временами слушая чьи-то воспоминания. Незаметно для себя он отдалился ото всех и углубился на территорию старого кладбища. Неожиданно Сергей увидел или почувствовал рядом свою соседку по купе Ирину. Она разместилась около своей могилы. Ее похоронили рядом с матерью на территории старого кладбища, и она не знала, что буквально в ста метрах от нее, за лесом, собрались почти все друзья по несчастью. Она так обрадовалась Сергею. От ее былого воинственного состояния не осталось и следа. Она рассказала, как ее хоронили. Больше всего Ирину поразило сочувствие всех ее родственников. Они любили ее, несмотря на ее скверный характер. Ирине нужно было общение, и Сергей стал ее слушателем.
Девчонкой она играла с подругами в куклы, но на улице редко уступала мальчишкам в ловкости и смелости. Она прыгала с крыш, лазала по чердакам и подвалам, играла в прятки и "в войну", в лапту и чижа, нередко была наверху в "царя горы". Она не стеснялась мальчишек, не боялась насмешек. Но настало время, и Ирина стала девушкой. Она стала чувствовать, как кровь приливает к лицу, когда кто-то из парней случайно или намеренно касался ее интимных мест. Иногда, находясь в "куче-мале", она содрогалась всем телом от истомы, охватившей ее, потому что чья-то рука оказывалась у нее между ног, а кто-то навалился на грудь. Ей было немного смешно, когда она натыкалась на что-то твердое между ног у мальчишек. В ней просыпалась женщина. Она увлеклась любовными романами, стала грезить о "принце на белом коне". Ей хотелось любви. И она пришла. Толик был красивым парнем, хоть и рыжим. Он пришел к ним в восьмом классе. Почти все девчонки были влюблены в него, но только для Ирины он стал единственным. А он не замечал ее. В свои шестнадцать лет Толик научился разбираться в девчонках и понимал, что с Ириной легкой победы не будет, ей нужна романтика. У него был большой выбор, и долго ухаживать за кем-либо он не собирался. Так начиналось ее одиночество. И теперь ей хотелось ласки. Она постаралась прижаться к Сергею, и их полупрозрачные тела фактически смешались друг с другом. Ощущений никаких не было, но они пробыли в таком состоянии около часа. Сергей чувствовал, что Ирина потихоньку успокаивается. Светало. Ирина захотела проведать свою младшую сестру с семьей, и они расстались.
___________________________________________________________
Закончились первые три дня жизни души без тела. Сергей бродил по кладбищу, пока там не стали появляться посетители, навещающие своих родственников. Он услышал или почувствовал, что к нему тоже пришли, и тут же оказался около своей могилы.
Пришла Соня. Вчера при всех она не смогла излить свое горе и вот сегодня, перед работой, она пришла к его могиле с букетиком цветов. А ведь Сергей ни разу не дарил ей цветов, а только использовал ее доброе сердце и тело. Ему стало невыносимо стыдно. А Соня не винила его, она его любила, даже мертвого. Она посидела, поплакала, положила свой букет на бугорок и неуверенной походкой пошла к выходу. Сергей проводил ее до работы.
Там все входило в привычное русло. Люди работали, обсуждали житейские проблемы, иногда вспоминали Сергея Петровича. Один из его друзей собирался в командировку, туда, куда Сергей так и не доехал. Сергей прошелся по всем закоулкам своей фирмы, побывал даже на чердаке и в подвале. Почему Сергей решил ехать вслед за другом, он не знает. Но он поехал. Такой же поезд, как у него, такой же вагон. Сергея охватило странное волнение. Он знал, что ему не нужно ни есть, ни пить, ни спать и, поэтому, решил стать ангелом-хранителем этого состава. Он не стал слушать мысли и разговоры в купе друга, а стал двигаться впереди состава, не задумываясь, что он сможет сделать, если увидит опасность.
В шестом часу вечера Сергей понял, что к нему пришли. Но он же занят, он охраняет людей. Тяги к телу, которая была раньше, теперь не было, и Сергей решил продолжить свой путь, слыша в то же время, что с ним разговаривает его бывшая жена, пришедшая, видимо, на кладбище. Она пробыла там около получаса. А Сергей продолжал свою миссию. Ночь прошла спокойно. Под утро поезд приближался к тому месту, где произошла их авария. Сергей напрягся, пытаясь уловить малейшие признаки опасности. Но все было спокойно. Только поезд сбавил ход, проезжая мимо остатков покореженных вагонов, и тепловоз дал протяжный гудок.
Сергей постепенно успокоился и решил, что пора возвращаться домой. Как это произошло, он не понял. Такое уже было на кладбище, но здесь он был на большом расстоянии от дома. Показалось, что он моргнул и… дома, вернее около своей могилы. Из старых знакомых почти никого не было, зато появились новенькие, те, кого похоронили вчера днем. Старички отличались тем, что были более прозрачные. Были на кладбище и несколько душ, прозрачнее их. Их Сергей окрестил "старожилами", хотя похоронены они были на день или два раньше. Новенькие сбивались в группы, а остальные размещались у своих могил. Скоро пошли посетители. К Сергею опять пришла Соня. Он поразился ее постоянству. Неужели он так нравился этой женщине? Ему стало жалко ее, но он не мог ее ничем успокоить. После визита Сони Сергей пошел вновь бродить по городу. Он не знал, чем заняться. Стало как-то скучно, а общаться с другими душами ему не хотелось.
Сергей навестил свою квартиру. Сегодня он заметил, что бывшая жена здесь побывала. Она нашла и забрала его документы и деньги. Это была необходимость. Сергей подумал о том, какое впечатление произвело на нее его последнее жилище. Он решил навестить женщину из соседнего подъезда, которая раз в неделю прибиралась у него в квартире за скромную сумму в двести рублей. Баба Люба, как ее звали все жильцы, была женщиной "с характером". Жизнь заставляла ее крутиться и вертеться, чтобы обеспечить более-менее нормальное существование всему семейству. А семейство у нее было не маленькое: муж – алкаш, да три дочери, все с детьми и разведенные. Дочери хоть что-то приносили в дом, но все съедали два внука и внучка. Муж, давно безработный, побирался, чем мог и пил. Хорошо, хоть тихий был. А баба Люба получала пенсию, работала в трех местах уборщицей, мыла подъезд и прибиралась по мелочам, как у Сергея.
Жила она на пятом этаже, и Сергей двинулся вверх по лестнице. Поднимаясь вверх он задумался о том, как он двигается, почему не проваливается и не взлетает. Представив себе, что он проваливается на один этаж сквозь лестничный марш, Сергей оказался на этаж ниже. Тогда он представил себя на этаж выше, но ничего не получилось. Пришлось двигаться по лестнице. Это занятие настолько увлекло Сергея, что он раздумал заглядывать к соседке, а стал изучать свои новые возможности. Теряя опору снизу, он не падал резко в низ, а плавно планировал. Сергей решился на безрассудный, с точки зрения человека, шаг – он вышел из окна пятого этажа. Его полет вниз напомнил Сергею полет перышка. Удара о землю не было. Он просто остановился, опуститься ниже земли он не смог. Но ощущение полета Сергею очень понравилось. И он решил опуститься с четырнадцатиэтажного дома. Он без труда прошел сквозь входную дверь и стал подниматься вверх.
На седьмом этаже его внимание привлекли странные звуки, идущий из одной квартиры. Приблизившись к двери, Сергей испытал непонятный страх. Но любопытство взяло свое, тем более что терять Сергею было нечего. Проникнув сквозь дверь, он увидел летящую в свою сторону тарелку и инстинктивно пригнулся. Тарелка со звоном разбилась о дверь. Сергей вспомнил, кто он. Но кто мог его увидеть или почувствовать? То, что он сам увидел, поразило его не мало. Небольшой прозрачный шар серого цвета метался по квартире, сметая все на своем пути, роняя мебель, срывая шторы. Сергей не слышал его мысли, он чувствовал только его ярость и злость. Но страха уже не было. Наконец шар остановился, и Сергей его услышал. "Кто ты? Что тебе надо?" – спрашивал он со злостью, за которой Сергей почувствовал испуг. Сергей спокойно попытался объяснить ему, кто он, не проявляя при этом никакой агрессии. Шар постепенно успокоился, он увеличился в диаметре и как бы растворился. Но Сергей его чувствовал и попытался в свою очередь выяснить – кто он. Шар пошел на контакт. Он даже обрадовался, что может с кем-то так пообщаться.
Парень рос в неблагополучной семье. Родители – пьяницы, пять старших сестер, постоянно над ним издевающихся. Это был сущий ад. Единственной радостью в жизни парня была бабушка – соседка. Она жалела бедного паренька, подкармливала его, устраивала на ночлег, когда он не мог попасть домой. В школу он пошел в девять лет, учился кое-как, даже оставался на второй год. В итоге к пятнадцати годам он учился в пятом классе, когда в их дом заехала семья переселенцев из Таджикистана. Семья была тоже многодетная, но родители были работящие, заботливые. Отец был русским, а мать таджичкой – это видимо и не понравилось кому-то на старом месте. И в этой семье была девчонка, его ровесница. Она успела закончить семь классов, причем училась она почти на отлично. И парень впервые влюбился. Он не умел и не знал, как ухаживать за девушкой. Друзей, чтобы посоветоваться, у него не было. Он просто ходил за ней попятам, ждал у подъезда и у школы. Мальчишки и девчонки во дворе и в школе посмеивались над ним, но близко не подходили. Жизнь сделала его жестким и упрямым. Он мог полезть в драку на обидчика, который сильнее его, и драться, несмотря на кровь и раны. Они считали его психом. А девчонка не обращала на него никакого внимания. Зато это не понравилось ее старшим братьям. Однажды они встретили его во дворе, сначала поговорили, потом слегка побили, получив при этом неожиданный отпор. Он не внял их советам и продолжал ходить за своей любовью. Вот тогда-то они и заманили его в ближайший лесок, где стали жестоко избивать. Он дрался, как тигр. Он вставал и вставал с земли, не давая братьям передышки. Они озверели, и произошло то, что должно было произойти – его убили. Забили насмерть. Чтобы скрыть следы преступления, его тело завалили ветками и прошлогодней листвой. А его душа оказалась на свободе. Он, не осознавая этого, пытался продолжать драку, но его каждый раз откидывало и от них, и от деревьев. Он пришел за ними, жил в их квартире, наведываясь иногда к доброй соседке. Именно она через неделю спохватилась о его пропаже, но кто будет искать такого бедолагу. Он не заметил, когда перестал видеть свое тело. А настоящее тело никто не находил в лесу. Так он и жил рядом с любовью, никем не замечаемый. Его любимая окончила школу, поступила в институт и впервые привела домой какого-то студента. Как он страдал. От неистовой тоски и боли он завертелся на месте, как волчок. Сместившись к стене, он неожиданно уронил картину. Так значит, душа может как-то проявить себя…. Он стал метаться по квартире, опрокидывать посуду и стулья. Напугал он людей изрядно. Бедный студент сбежал из квартиры, даже не попрощавшись. А душа парня расслабилась, перестала вращаться, и все успокоилось. Но теперь он стал регулярно досаждать своим обидчикам, получая от этого некое удовольствие. Его уже прозвали "барабашкой", "полтергейстом". И однажды в квартиру пришел батюшка. Он стал разбрызгивать по квартире "святую воду". Брызги воды, попадая на душу парня, обжигали его, не давали сосредоточиться, чтобы дать отпор. В придачу священник зажег во всех комнатах свечи. Эти маленькие огоньки так жгли душу, что он был вынужден выскочить на улицу. Через час он попытался вернуться, но стены квартиры, обрызганные святой водой, продолжали жечь душу, и он понял – здесь ему больше жить не дадут. Так он стал искать другое пристанище. Добрая соседка уже давно умерла, а с ее душой он не встретился. И он не нашел ничего лучшего, как вернуться в квартиру своих родителей. У людей жизнь там была и так – сущий ад. Постоянные пьянки, скандалы, драки. Его чудачества здесь не больно-то и замечали. А его душа незаметно впитывала и впитывала всю злобу, царящую в этой квартире. Он уже не помнил своего имени и имени любимой девушки. Так и существовал он до этого времени.
Сергей был поражен, сколько всего испытал этот парень за свою короткую мирскую жизнь. Но как ему помочь, он не знал. Он даже не знал, что будет с ним самим. Ведь других душ, как этого парня, он не встречал. Хотя – встречал. Он вспомнил про душу-ангела у церкви. Вот к кому надо обращаться этой заблудшей душе. Вот кто может ему помочь. Он даже предложил парню проводить его до места. Так вдвоем они и направились к церкви. Время было уже вечернее, и на территории церкви оказалось много народу. Приближалась поминальная суббота, и люди пришли на "вечернюю" службу. Дух-ангел встретил их у самых ворот. Он знал об их приходе и сообщил, что забирает душу парня с собой, а душе Сергея здесь делать нечего. Так они и расстались. Удаляясь от церкви, Сергей подумал, как странно – они могут пройти везде, а пришли именно к воротам. Почему?
Поскитавшись по городу, Сергей вернулся на кладбище. Здесь теперь был его дом. Здесь никто не мешал, не приставал, и, при желании, можно было найти собеседника. Чуть в стороне, у свежих могил, собрались "новоселы". Но старичков они не замечали, так как их силуэты к концу пятого дня почти растаяли. Ночь прошла спокойно. Им не нужно было спать, но отдохнуть от новых впечатлений им все же хотелось.
Наступила суббота. Эта оказалась - поминальной. Все души знали, что сегодня здесь будет столпотворение. Первые посетители появились в семь часов утра. И среди них в гости к Сергею пришла Соня. Она принесла цветы, посидела у могилы, поплакала и быстро ушла. Сергей слышал, как в ее душе шла борьба между желанием побыть рядом с могилой любимого человека и страхом, что ее здесь увидят знакомые. Часам к девяти, когда на кладбище было уже много народа, приехали друзья с работы и бывшая жена с сыном. Сергей обратил внимание, что ни во время похорон, ни сейчас он не видел тестя и тещу. Значит, для них он был – "отрезанный ломоть", а бывшая жена впервые не пошла у них на поводу. Пришедшие разместились за столом, достали бутылку водки, закуску и стали поминать его, Сергея. Сергей почувствовал, как в душе бывшей жены зародилась ревность, когда она обратила внимание на свежие цветы, принесенные до нее. Она и любила его, и страдала, считая одновременно неудачником и "бабником". Друзья вспоминали, как весело они жили, когда были молодыми. Примерно через час они договорились быстренько навестить других родственников на кладбище, потом собраться у входа и ехать на Серегину квартиру, посидеть, помянуть. Бывшая жена, оказывается, там уже все приготовила. Сергей не пошел за ними, решив побыть здесь и никому не мешать. Он вспомнил свое старое увлечение – наблюдать за людьми. А теперь он еще мог услышать их самые потаенные мысли.
Рассматривая разношерстные компании, собравшиеся у могил, Сергей обратил внимание, что не на всех присутствовал дух хозяина. Многие души он узнавал по едва заметному контуру, оставшемуся от образа тела. Немало душ имели уже знакомый ему вид шара, но различный по внутреннему содержанию и, немного, по размеру. Некоторые были почти прозрачные, с небольшими вкраплениями черных точек, другие были усыпаны черными точками, как булка маком, третьи имели черные пятна, как изюм в той же булке. А если на любой душе-шаре сосредоточиться, то можно увидеть внешний вид человека, каким он был, но лишь на миг. На основной же массе старого кладбища душ у могил не было. Стараясь услышать или почувствовать их, Сергей понял, что некоторые души слышат, что к ним пришли, что с ними разговаривают, что их вспоминают, но не могут по каким-то причинам присутствовать, другие же не слышат и не чувствуют ничего. Причину этих различий Сергей понять еще не мог. Сами компании гостей мало чем отличались друг от друга. Женщины наводили порядок, потом все вместе собирались возле столиков и по-русски поминали усопших. Менее стойкие к концу поминовения едва стояли на ногах. И мысли у всех были примерно одинаковые. Боль утраты уже давно притупилась, но осталась память. У кого-то это были веселые воспоминания, у кого-то грустные, но всем, к кому пришли, желали только "земли пухом", прощали все их прегрешения и просили прощения у них. И все вокруг были дружелюбны, отзывчивы. Как же не хватает этого в обычной жизни. Неужели только около могилы люди могут быть столь человечны.
К обеду кладбище почти опустело. Только кое-где одинокие посетители прибирались на могилах своих родных. В это время к Сергею приблизился Гена, муж-атлет, отвергнутый после смерти женой. Последнее время он редко был на кладбище, видимо пропадал все это время у себя дома. Сергей видел, что когда к нему пришли родственники, его жена Лиза ушла в сторону, ей не хотелось слушать их мысли. В Геннадии пропала былая спесь, самодовольство. Он был подавлен, тих и как-то весь сжался. Но ему нужно было общение, хотелось сбросить груз эмоций и переживаний, накопившихся за последние дни. Почему он выбрал Сергея? И в жизни Сергей мог спокойно выслушать человека, помочь ему советом или делом. Теперь, он понял, ему предстоит помочь этой заблудшей душе. Начал Гена несмело, пытаясь понять, согласен ли Сергей выслушать его, не оттолкнет ли.
Гена был единственным и любимым ребенком в семье. Когда-то его отец был боксером, чемпионом области. Но на всех других, более крупных, соревнованиях он не смог завоевать ни одной медали. Когда он познакомился с матерью, она работала секретарем райкома комсомола и курировала спорт. Ей сразу понравился красивый, крепкий боксер. А когда он, во время совместной прогулки по парку, уложил трех подвыпивших наглецов, пытавшихся пристать к ним, она сразу поняла – это ее избранник. Свадьбу они сыграли с размахом. Были: куча родственников с обеих сторон, весь райком, представители райкома партии и друзья-боксеры. Через год родился Гена. И в это время на чемпионат России вместо отца послали молодого парня, который проиграл ему в финале чемпионата области по очкам. Мать пыталась повлиять на это решение, но безуспешно. А этот восемнадцатилетний юнец берет на соревнования серебро, потом бронзу на Союзе. Осенью он уходит в армию, естественно в СКА в Подмосковье. Все это сильно подмочило репутацию отца Геннадия. Выход нашла мать. Она уже вышла из декретного отпуска, и ее направили работать председателем профкома крупного завода. У этого завода бала своя ДЮСШ, куда мать и устроила отца тренером по боксу, с перспективой сделать его директором этой школы. С малых лет Гену воспитывали с осознанием его исключительности. Он был для матери самым красивым, самым умным, самым, самым, самым. Из-за этого у Гены неважно складывались отношения со сверстниками. Стремление быть лидером просто потому, что он есть и играет с ними, неуемное желание соврать или кого-нибудь обидеть, приводили к тому, что его частенько били. Когда Гене исполнилось девять лет, отец решил взять его к себе в секцию бокса. Пока была общефизическая подготовка и изучение техники боя, бои с тенью, все было хорошо. Но после первого же реального боя Гена понял – это ему не нужно. На помощь пришла мать. К этому времени отец уже был директором спортшколы. Он успел за счет спортивной федерации города организовать там шикарный тренажерный зал, и теперь, являясь полноправным хозяином всего этого богатства, организовал платные занятия. На семейном совете было решено, что сын будет заниматься там. Вот где Геннадий почувствовал себя королем. Все знали, что он – сын директора. С ним никто не спорил, все ему уступали, были и такие, кто ему явно подыгрывал. Постепенно он вошел во вкус. Ему стали нравиться физические нагрузки, нравилось ощущать упругость в мышцах. К пятнадцати годам Гена выглядел весьма внушительно, ходил уверенной походкой с гордо поднятой головой. Он перерос своего отца на голову. Но он явно уступал атлетам, изображенным на американских плакатах, в мощи, красоте и гармонии тела. Тогда-то и предложили ему добрые люди специальные препараты для наращивания мышечной массы, не сказав, однако, что эти препараты уже запрещены во всем цивилизованном мире. Через два года Гена приобрел приемлемые формы тела, но в нагрузку получил кучу болезней и, фактически, перестал быть мужиком. В восемнадцать лет он стал чемпионом области по боди-билдингу и получил "белый билет" в военкомате. Его фотографии появились в местных газетах, о нем рассказывали на телевидении, у него появились поклонницы. Но именно общения со слабым полом он и избегал. Еще в семнадцать лет Гена попытался сблизиться с женщиной – за деньги. Он заплатил деньги, а потом был осмеян и выгнан с позором. Ответить обидчикам он не смог, так как, при всей своей внушительности, драться он не умел, а ребята там были крепкие. И теперь перед своими поклонницами Гена изображал гордого и неприступного суператлета. Мать к тому времени уже работала в мэрии руководителем отдела, и ее знакомый врач подсказал Гене, что нужно найти девушку или женщину с доброй душой и нежными руками, которая сможет помочь ему и, возможно, постепенно, вернуть к нормальной жизни. Гена долго искал и нашел Лизу. И, хотя она не очень понравилась его матери, он обрушил на нее всю мощь своего обаяния. Скоро Лиза сдалась и стала его женой. Но она не догадывалась, что тактичность и воспитанность молодого человека, не стремящегося сразу уложить девушку в постель, продиктована совсем другим. Когда она узнала правду, ей стало жалко этого крепкого, красивого молодого парня, ставшего ее мужем. И она старалась, как могла, помочь ему. Но мать Геннадия так и не приняла Лизу. Начались постоянные упреки, претензии. И никуда от этого нельзя было уйти, ведь жить приходилось под одной крышей. Лизу уже не приняли бы обратно в общежитие. Гена видел, как молодая жена стойко переносит все невзгоды, и в нем нарастала непонятная злость. Он ненавидел всех женщин, кроме матери, а тут он ощущал себя униженным – его жалели. Он все чаще и чаще становился резок с женой, он уже был готов поднять на нее руку, был бы повод. В ту роковую поездку жена уговорила его поехать, соблазнив шашлыками, рыбалкой и природой. Когда он нашел повод, было уже поздно. Он получил неожиданный отпор, и разрушил добрые взаимоотношения с женой. Избегая ее, он все чаще возвращался домой. Мать сильно переживала гибель своего единственного и ненаглядного сыночка. Но однажды, разглядывая фотографии, мать ударилась в воспоминания. Бедная, она не знала, что сын слышит все ее мысли. Тогда-то Гена и узнал, какой жизнью жила его мама. Он узнал, какие "партслеты" были по пятницам у райкомовских работников, почему в райкомах комсомола работало много симпатичных девушек, а, главное, мать так и не знала, кто настоящий отец Гены. Гена был в шоке и не знал, что ему делать. Лишившись материнской опеки, Гена надеялся найти поддержку у жены, но боялся к ней приблизиться. Он до сих пор не мог привыкнуть к тому, что все его мысли теперь стали доступны, что невозможно соврать, невозможно выдать желаемое за действительное. Он был эгоист, но этого не понимал. В нем до сих пор жила привычка чувствовать себя центром внимания и обожания. Сергей может и смог бы объяснить ему это тактично, но мыслями управлять было не так просто, как словами. Так что, о чем Сергей думал, то Геннадий и услышал. Может, это и был удар "ниже пояса", но другого он и не заслуживал. Но Гена, после услышанного, не ушел в сторону. Может впервые он узнал о себе столько нелицеприятного и впервые задумался о себе. В его мыслях начался такой сумбур, что даже у Сергея мысли стали путаться. Поэтому он решил удалиться – такие нагрузки не доставляли удовольствия, а помочь он ничем не мог.
Оказывается, уже наступил вечер. Сергей решил побродить по городу. И тут он увидел в небе, что что-то или кто-то летит. Похоже, что это была душа. Но она летела над землей, и за ней тянулся короткий след. Сергей вспомнил рассказы про ведьм, летающих не метле. Было очень похоже. Соблазн познакомиться с ней поближе был столь велик, что Сергей последовал за ней. Она влетела в квартиру жилого дома на уровне четвертого этажа. Сергей поднялся за ней по лестнице. Оказавшись в квартире, Сергей увидел, как душа делает какие-то пассы над маленьким мальчиком, лежащим в кровати. Сосредоточившись, Сергей понял, что душа лечит парня. У него была разорвана аура и душа каким-то образов притянула сверху тонкую белую нить и не то штопала, не то заливала этот разрыв. Трудилась она где-то с полчаса и заполнила разрыв примерно на треть. Потом она переместилась в соседнюю комнату. Там спала молодая женщина. Аура этой женщины была деформирована. Тогда летающая душа стала руками выправлять ауру, придавая ей яйцевидную форму. На это ушло еще полчаса. Сергея она не видела и не чувствовала. После этого душа вылетела в окно и полетела в обратном направлении. Но теперь след от души был спереди. Сергей подумал, что это вроде стрелки, указывающей на место, где оставалось тело. Он вновь последовал за ней. Ему показалось, что он потерял ее, но только подумал о ней, как оказался в квартире. Тело женщины лежало на диване и, казалось, что она просто спит. Как только душа вернулась в тело, она открыла глаза и тяжело вздохнула. Это была женщина около пятидесяти лет, полноватая, но подвиж
"Спасите наши души"
"Уже утро…. Чертов понедельник.… Я разобью этот будильник.… Да когда же он замолчит.… Нет, надо вставать – пора. Пора", думал, просыпаясь, Сергей.
Сергей Петрович Стариков - уже немолодой, высокий, слегка полноватый, лысеющий, но все еще привлекательный, инженер-наладчик небольшой процветающей фирмы. Жизнь его протекала довольно спокойно и размеренно. Имел он однокомнатную квартиру в "хрущевке", заработанную им после развода с женой. Жене и сыну он оставил приличную двухкомнатную, в которой сам так и не смог создать "семейный очаг".
Характер у Сергея был покладистый, мягкий, не любил он ругани, но обиды, нанесенные ему, помнил долго. Из-за этого и семейная жизнь у него не сложилась. Жена хотела иметь рядом с собой "супермена", а не рядового инженера. После развода она пыталась найти свой идеал, пока не поняла, что "старый" муж – лучше новых двух, но Сергей такой обиды простить не смог и встречался только с сыном. У парня в тринадцать лет потребности были немаленькие, поэтому приходилось регулярно "спонсировать" его сверх меры. Баловал он его, ох как баловал. Благо, что зарабатывал Сергей Петрович хорошо. Работа его заключалась в частых командировках по "матушке" России, где он выполнял пуско-наладочные и ремонтные работы деревообрабатывающих станков и линий, поставляемых из-за "бугра" его фирмой, и обучал персонал правильной их эксплуатации. Мужик он был умный и руки у него "росли" из того места, так что был он ценным работником.
Коллектив на работе был хороший. Были друзья, с которыми он регулярно, по пятницам, ходил в баню. После бани они довольно часто собирались у Сергея: попивали пиво или водочку и играли в картишки. Благо женщины им не мешали. Но, иногда, выходил перебор – напивались все капитально и ночевали все вместе у Сергея дома: на кровати, диване и просто на полу. В такие недели воскресенье выпадало фактически полностью, а в понедельник Сергея Петровича доставал проклятый будильник. И предыдущие выходные были именно такими.
Сергей Петрович не был женоненавистником. Он любил женщин. Правда, не настолько, чтобы жениться еще раз. Об этом он ненавязчиво предупреждал всех своих подруг. Женщины ценили в нем общительность, умение слушать и вовремя дать дельный совет, способность держать "язык за зубами". Он учил их, как соблазнить мужчину, как удержать его около себя. И они не обижались, а оставались друзьями, найдя себе подходящего мужа или жениха. На все поползновения друзей-мужиков в очередной раз, не подумав, женить его, он отвечал одним и тем же анекдотом, когда мужик на смертном одре говорит своему другу, уговорившему его жениться, "чтобы было кому принести в последний миг стакан воды": "Обидно, а пить-то и не хочется…".
А если наступали времена, когда старые знакомые дамы его уже покинули, а новых он еще не завел, всегда под рукой был страховочный вариант – "Соня - скорая помощь". Соня, Софья Ильинична, работала в той же конторе техником на комплектации документации. Была она незамужней, бездетной, вполне привлекательной дамой средних лет, очень отзывчивой, жалостливой и, самое главное, не болтушкой. Когда-то в юности она чуть не вышла замуж. Но парень погиб в армии, она с испугу сделала аборт, и вот теперь ни детей, ни мужа. Мужиков она любила и жалела. Соня практически никому из мужиков не отказывала, когда понимала, что им нужна помощь, женская ласка и поддержка. Сергею достаточно было сказать: "Соня – помоги" и она шла за ним хоть на край света. Он даже подумывал несколько раз, "по-пьяни", не жениться ли на ней, но, протрезвев, понимал – он станет для всех посмешищем, да и готовила Соня отвратительно. Так что все оставалось, как есть.
Сегодня же ему предстояло выезжать в очередную командировку. Недалеко, но долго. На автобусе ехать три часа, на поезде – семь часов. Так бывает, если поезд идет не напрямую, а кругом, с заездом аж в другую область. Но комфорт поезда привлекал Сергея Петровича намного больше, чем время и цена автобуса, тем более что за проезд платила фирма. В купе можно было расслабиться, полежать, посидеть, походить, покурить в тамбуре, да все, что угодно, не как в автобусе. Предстояло еще забежать на работу, чтобы получить "командировочные", билеты и веселые напутствия друзей.
После принятого душа и чашки ароматного кофе жизнь Сергею показалась прекрасной и многообещающей. На работе его встретили, как всегда, с улыбками, наговорили кучу привычных, но очень приятных напутствий. После обеда ему даже предоставили машину, чтобы отвести на вокзал. Настроение Сергея Петровича все улучшалось и улучшалось. Он вообще любил командировки, а тут, казалось, что предстоит просто увлекательная прогулка. Он не сомневался, что разберется с проблемами, возникшими у заказчика, решит их, немного отдохнет и хорошо заработает.
На вокзале пришлось около получаса ждать прибытия поезда. Он был проходящим и слегка запаздывал. В такие моменты любимым занятием Сергея было наблюдение за пассажирами в зале ожидания. Он пытался представить: кто они, чем занимаются, какие у них взаимоотношения.
Сначала его внимание привлекла пара молодых людей. Они представляли собой почти полную противоположность. Он – здоровый, под два метра, детина, с горой мышц культуриста. Вел он себя уверенно, даже слегка нагло, самоуверенно. Сергею показалось, что он где-то его видел. Она – нежное, хрупкое создание, этакая пигалица, едва достающая своему спутнику до подмышек. Вела она себя тихо, скромно, во всем повинуясь своему "повелителю". Было похоже, что они недавно поженились, так как парень оказывал своей спутнице определенные знаки внимания и, в то же время, чувствовал себя хозяином положения. Он допускал себе даже проявлять неудовольствие чем-то в поведении своей спутницы. Парень, похоже, был занудный, и Сергею стало немного жаль эту девушку. Но жизнь – есть жизнь, любовь зла – полюбишь и ….
Недалеко от них сидела другая пара – пожилая чета. Да, они прожили долгую и счастливую жизнь. Они настолько уже прижились, прикипели друг к другу, что понимали друг друга с полуслова. Лидером явно была женщина, но муж не был "подкаблучником", он уступал жене не теряя достоинства. Было ясно, что жена знает границы своего "величия" и привыкла никогда не нарушать их. Следствием этого была полная гармония, которой позавидует любая молодая пара.
В углу зала ожидания расположилась большая, по нынешним меркам, семья: отец, мать и четверо детей от двух до десяти лет, все мальчики. Самый младший с комфортом разместился на маминых руках. Остальные, под предводительством старшего, осваивали окружающее пространство. Они лазали на подоконники, между креслами, бегали по проходам. Родители изредка нехотя окрикивали их. Было видно, что они уже очень устали и мечтают только об одном – скорее добраться до места назначения и выпустить всю эту компанию на волю.
Сергей Петрович заметил в зале несколько симпатичных женщин и девушек, в компаниях и одиноких. Их можно было рассматривать подолгу, как картины в музее, но объявили о прибытии поезда и все ринулись к выходу на перрон. Сергей не торопился. Вагон у него был купейный, а спать, если удастся прилечь на три – четыре часа, он давно привык на верхней полке. Если в купе соберутся одни мужики, то спать они лягут под утро, когда Сергей уже выйдет, в других случаях ему удастся поспать.
Найдя свободное место в купе, Сергей понял, что сегодня он поспит. В купе ехали: миловидная девчушка лет пятнадцати с бабушкой и дама лет сорока, по виду – старая дева. Вежливо поздоровавшись, Сергей Петрович забросил свои вещи на верхнюю полку и присел у стола, дожидаясь проводницу. Пассажиров в их вагон село немного, поэтому уже через пол часа Сергей отдал билет проводнице и заказал сразу стаканчик чая. Еще через пол часа он уже устелил постель на верхней полке и лег спать. За все это время он не перекинулся с попутчиками ни словом. Бабушка с внучкой о чем-то тихонько переговаривались, а старая дева изображала "сфинкса". Сергей Петрович чувствовал, что она ждала от него хотя бы одного слова, чтобы дать ему подобающую отповедь о том, что все мужики сво…, но он не предоставил ей такого удовольствия, получив при этом небольшое удовольствие сам. Не зря же он так часто ездил в командировки, опыт – есть опыт.
Прикинув в уме, что сегодня он сможет поспать даже около пяти часов, Сергей повернулся на бок и, думая о том, с чего ему завтра лучше начать, спокойно заснул. Мерное постукивание колес с детства действовало на него, как снотворное.
___________________________________________________________
Что это? Резкая боль и взрыв света. Сергей открыл глаза. Было светло, как днем, а за окнами сплошное серое облако. Бабушки с внучкой не было. Что случилось? Неужели он проспал? Почему проводница не разбудила его перед остановкой?
Сергей Петрович спустился с полки. На нижней полке сидела старая дева, не на шутку испуганная. Она даже не замечала, что сидит перед мужчиной в ночной рубашке с полуоголенными прелестями. Сергей молча отвернулся и вышел в коридор – надо было выяснить у проводницы, что случилось.
Проходя по коридору, Сергей увидел в открытой двери одного из купе своих знакомых – молодую парочку с вокзала. Его поразило, что здоровый парень сидел в полной прострации, как и соседка Сергея, а его маленькая, хрупкая жена сидела рядом и что-то нежно ворковала. В купе проводников никого не было. Это немного разозлило Сергея. Он понимал, что предстоит нешуточная разборка с железнодорожниками, а потом еще придется объясняться со всем начальством и по месту командировки, и дома.
Сергей решил умыться и привести себя в порядок. Он заметил, что резкая боль, возникшая во сне, его совсем не беспокоила. Наоборот, в теле чувствовалась какая-то легкость. Казалось: подними руки и - полетишь. Как назло, в умывальнике не было воды. Это еще больше разозлило Сергея. Но тут его поразило зеркало. Оно ничего не отражало. Казалось, оно покрыто фольгой, по цвету тумана за окном. Что же это?
Вдруг Сергей осознал, что, хотя поезд ритмично покачивается при движении, стука колес не было слышно. Стояла почти абсолютная тишина. Теперь Сергей и сам немного испугался. Он резко дернул дверь туалета и ударился рукой о стенку, но совершенно не почувствовал боли. Сергей еще и еще раз бил рукой в стенку, но не чувствовал боли и не слышал удара. Что с ним? "Что со мной, черт побери", - произнес он и услышал себя. Значит, он не оглох.
Растерянный, Сергей вернулся в свое купе. Его соседка пришла в себя, одела халат и, решив, что это именно Сергей Петрович виноват в том, что с ней что-то произошло, дала волю своим эмоциям. Сколько же в ней накопилось…. Да еще вынужденное воздержание вчера вечером. Выходило, что Серега надругался над ней, избил, покусился на самое дорогое – ее честь и чуть ли не изнасиловал. Она наступала на Сергея, размахивая руками и обещая ему еще более грандиозный скандал, вплоть до суда. Сергей инстинктивно поднял руку ладонью к ней, как бы защищаясь. И неожиданно эта старая дева отлетела к окну, хотя Сергей даже не коснулся ее. Она должна была больно удариться, хотя летела она как-то медленно, даже плавно, как облако от дуновения ветра. Сергей не на шутку испугался. Но он увидел в ее глазах одновременно испуг и удивление. Она не понимала, что произошло. Сергей тоже не понимал. Он хотел извиниться, но тут почувствовал, как все вокруг куда-то плывет и, как будто растворяется.
Он в этом сером облаке. Но облако растворяется, и Сергей видит лежащий на боку покореженный железнодорожный состав. Это же их поезд. Вокруг суетятся пожарные, медики скорой помощи, спасатели. Кого-то несут на носилках к стоящим недалеко машинам, кому-то оказывают помощь прямо на месте около вагонов. Он видит проводницу своего вагона с перевязанной головой. Она сидит на земле в шоковом состоянии, не слыша, что говорит ей медсестра или врач, склонившаяся над ней.
Сергея тянет к вагону. Он не переставляет ноги, а как бы плывет, причем, не задумываясь о том, куда и что ему там надо. Сергей проплывает сквозь стенку вагона, как в кино, и вдруг видит себя, но не как в зеркале, а лежащим между полками на разбитом окне с неестественно вывернутой головой. На нем сверху лежит эта старая дева, но как бы сломанная пополам. И тут он замечает ее рядом с собой, но в полном здравии. В ее глазах – пустота. Она не в состоянии что-то понять Сергей – тоже. Но голова лихорадочно работает. Что…, что…, что произошло….
И тут Сергей понимает. Он мертв. Его тело погибло в этой мясорубке. А он – он жив. Но что живо? Аура? Душа? Этого он понять еще не мог. В это время в вагон вползают два спасателя с носилками. Это эвакуаторы тел. Один из них уставился на обнажившуюся грудь женщины. "Надо же, похоже, еще и не рожала, грудь-то как у девушки", - сказал он. "Когда же это кончится", - повторял второй. Но губы их не шевелились. Сергей осознает, что они оба молчат, а он слышит их мысли. Фантастика…. В это время душа соседки приходит в себя. Она слышала мысли спасателя и, видя его бесстыдство, набросилась на него, со свойственным ей напором. Она кричала, размахивала руками, даже пыталась ударить его, но он абсолютно не реагировал на все ее манипуляции. Она никак не могла понять, что он ее не видит и не слышит. И вдруг она замерла, кажется, все поняла и метнулась куда-то в сторону, подальше от этого кошмара.
Сергей выплыл через стенку наружу и поплыл вдоль вагонов. На боку лежали локомотив, почтовый и первые пять пассажирских вагонов. Вагон-ресторан стоял поперек путей вниз по скосу. Остальные вагоны остались на путях. Сергей подплыл к группе людей, похожих на руководство этой спасательной операции. Из их разговоров он узнал, что кто-то положил на рельсы бревно, машинист слишком поздно заметил препятствие и, не смотря на экстренное торможение, аварии избежать не удалось. Погибло около пятидесяти человек. В основном это были пассажиры, которые, как и Сергей, лежали на полках, у которых проход был по ходу движения поезда. Экстренное торможение было дополнено ударом о преграду, и людей просто выкидывало с полок и ломало о полки и столы. Тех, кто лежал на противоположных полках, просто сильно вдавило в стенку. Они получили ранения при опрокидывании вагонов. Хорошо еще, что насыпь была невысокая, не более метра.
Сергей не знал, что же теперь делать, и решил оглядеться. Ему сложно было сосредоточиться, потому что поток информации был очень большой. Он слышал и слова, и мысли всех, находящихся рядом с ним людей.
Недалеко от вагона он опять увидел молодую пару. Она сидела, съежившись и сжав руки, а ее муж-богатырь стоял над ней и яростно, грубо ругался. Он обвинял ее во всех грехах, поминая ее матушку и всю родню, к кому они и ехали. Молодая женщина молча терпела все унижения, не зная, что ей делать. И тут она заметила Сергея. В ее взгляде была растерянность и мольба о помощи. Сергей молча показал ей защитное движение рукой, ладонью от себя. Женщина посмотрела на своего мужа и выставила руку навстречу ему. Произошло невероятное…. Здоровенный мужик отлетел от хрупкой женщины метров на пятьдесят. Масса бренного тела теперь не имела никакого значения. На первый план выходила душа.
Сергей научился отличать людей от душ. Живые люди были окружены неким ореолом, кажется, это называют аурой, и двигались они тяжело, устало. Движение душ было плавным и, даже если они передвигали ногами, было видно, что они плывут. В это время к нему подплыл какой-то мужичок, видимо жертва из другого вагона. Он уже все осознал, даже обратил внимание Сергея на то, что видят они все в черно-белом цвете, и с радостью сообщил, что у него теперь на руке все пальцы. А ведь он потерял их еще в детстве, балуясь с самодельной взрывчаткой. "Вот житуха-то теперь начнется", - радовался он, "Оказывается, и после смерти жить можно. Даже лучше, чем прежде". Но Сергей охладил его пыл. Если бы все было так, то сейчас все пространство вокруг было бы наполнено душами, как они. Но их нет. Значит – это временное состояние, а что будет дальше – они не знают. Впереди было тревожное ожидание будущего.
Сергей ощутил, что его куда-то тянет. Неведомая сила уносила его, как облако, в неизвестном направлении. Он не стал сопротивляться этой силе, а полетел навстречу судьбе. Оказалось, что его тянуло вслед за своим телом. Видимо, существовала какая-то связь между ними, не позволяющая им полностью разделиться. Сергей просто догнал "скорую помощь", которая везла его тело в морг. В машине было четыре тела: его, старой девы, незнакомой молодой женщины и пожилого мужчины, которого он видел на вокзале с женой. В машине сидели два санитара, курили и обсуждали свои житейские проблемы. Было видно, что эти ребята ко всему привыкли. Из душ в машине не хватало только его соседки по купе. Видимо, она все еще сопротивлялась действительности и болталась где-то в пространстве на границе допустимого разрыва. Душа молодой женщины плакала. В жизни у нее остался пятилетний сын. О нем, конечно же, позаботится отец, муж у нее был хороший – не пьющий, заботливый, но им теперь придется тяжело. Пожилой мужчина тоже был сильно подавлен. Он очень любил свою жену и понимал, что их совместная жизнь закончилась.
Сергей впервые задумался, кто заплачет над его телом. Друзья конечно расстроятся, но жизнь - есть жизнь, и через какое-то время они фактически забудут о нем. С женой они уже пять лет не живут вместе. Родители уже умерли (интересно – где они сейчас?). У сына тоже нет сильной привязанности к нему. Сейчас он очень пожалел, что не уделял сыну должного внимания. По сути, Сергей откупался от сына – баловал его деньгами, но никогда с ним ничем серьезно не занимался, да, даже, по душам никогда не разговаривал, а жаль.
Ну, вот они и приехали в морг. Санитары довольно быстро, даже лихо, перенесли тела в холодильную камеру, раздели до гола и сложили, кого на лежанки, кого на пол. Пространство камеры было почти полностью заполнено телами, а их души расплылись по всему моргу. Кто-то из любопытства осматривал все помещения, кто-то пытался уединиться, чтобы пережить свое горе, кто-то уже знакомился и общался друг с другом. Все как в жизни. Только в какой….
Сергею хотелось побыть одному, чтобы спокойно осмыслить свое положение. Он даже не задумывался о том, что окружающие души могут его слышать. Все ценности, которые существовали в жизни тела – рухнули. Теперь им не нужны ни деньги, ни квартиры, ни всякие безделушки-побрякушки. Они даже не могли смотреть телевизор, для них он был ящиком с серым экраном. А что осталось? Душе нужно общение, понимание, здесь могут существовать и ненависть, и любовь.
Он услышал или почувствовал, как кто-то, как заклинание, повторяет одно и тоже: "За что…, за что…, за что…". Выглянув из своего укрытия, Сергей увидел свою старую знакомую – старую деву. Вид у нее был измученный, подавленный. Она смотрела на свое обнаженное тело и повторяла одно и тоже. Она почувствовала присутствие Сергея и то, что он смотрит на нее и ее тело. В глазах ее появилась укоризна. Ей все еще было стыдно за свою наготу. Сергей переместился так, чтобы его лицо было обращено к ее душе, а не телу. Впервые он увидел в ее глазах благодарность, или, может, услышал. Эти понятия теперь как-то расплывались. Он не заметил, как она стала рассказывать ему о своей жизни.
Звали ее когда-то Ириной, Иришкой. Росла нормальная девчонка, веселая, общительная. Звезд с неба не хватала, но и особых проблем с ней не было. Еще в школе она влюбилась первый раз в своего одноклассника. А он, как это часто бывает, ее совершенно не замечал. Ирина очень переживала, плакала по ночам, но как-то проявить свои чувства не могла. Так и страдала до последнего звонка. После школы их дороги разошлись. Ира легко поступила в институт. Там было много парней, но влюбиться, как прежде, не получалось. Иногда Ирина ходила на свидания, но стоило парню обнять ее или попытаться поцеловать, как внутри у нее что-то вспыхивало: "Это не он, ее единственный", и она отталкивала парня, а то могла и пощечину дать. Вскоре все парни знали, что с ней лучше не связываться – бесполезно. От немногих подруг она узнала, что некоторые парни даже выигрывали пари на "поцелуй с недотрогой". Ирина и сама не заметила, как стала мужененавистницей. Последней точкой в формировании ее характера стала встреча с первой любовью. Она увидела небритого, опустившегося, пьяного мужика. Ему еще не было и тридцати, а выглядел он на сорок с гаком. Он, конечно, не узнал ее и стал жалобно канючить деньжат "на хлебушек". Да, это был сильный удар судьбы. С тех пор мужчины для Ирины стали чем-то мерзким, отвратительным, недостойным внимания. Она могла терпеть их присутствие на работе, но не переносила и малейших признаков ухаживания. Она даже поссорилась с младшей сестрой, когда та, как последняя предательница, вышла замуж. Потом они все-таки общались, но только вдвоем, мужа сестры она едва знала. С двумя племянниками, появившимися на свет, она общалась, как классная дама. Материнский инстинкт в ней так и не проснулся. И вот теперь она вдруг осознала всю пустоту своей мирской жизни. Как же так получилось, что ни один человек на земле не сможет вспомнить ее добрым словом. За что ей досталась такая судьба? За что? И теперь уже ничего не исправить.
Сергею стало жалко эту потерянную женщину, и он попытался обнять ее за плечи, что бы хоть немного успокоить и поддержать. Но его рука прошла сквозь нее, как сквозь облако. Они видели друг друга, могли общаться, но контакт был невозможен. Сколько они просидели рядом, он не знает. Каждый вспоминал что-то интересное из своей жизни. Женщина вспомнила, как когда-то, еще в школе, она мечтала оказаться на балу, как золушка. Сергей поддержал ее, и они стали фантазировать, представив себя в окружении нарядных дам и строго одетых мужчин. То, что произошло с ними в это время, напомнило им какой-то мультфильм. Сергей увидел на женщине роскошное вечернее платье, прическа и макияж ее были безукоризненны, а сам он оказался во фраке с галстуком-бабочкой. Это было еще одно открытие: твоя одежда и внешний вид соответствовали твоим желаниям.
Как-то незаметно в холодильнике стало очень много душ. Похоже, все души собрались в этом помещении. Сергей попытался найти более укромное место, чтобы поразмыслить в одиночестве. Но, оказалось, что это невозможно. Наступила короткая летняя ночь, и связь с телом укоротилась до нескольких метров. Каждый думал о своем, и в этой какофонии уже никто не обращал внимания на мысли другого. Занять себя было практически нечем, и Сергей невольно стал вспоминать свою жизнь.
Он вспомнил свою первую, уже взрослую, любовь. Он уже окончил институт и отслужил в армии, когда встретил ее. Она уже была замужем. Сергей очень жалел, что не встретил ее раньше. У нее была двухлетняя дочка, а муж, пропадая на работе, стал уделять мало внимания семье. Возможно, с ее стороны это была просто тоска по уходящей любви, но Сергей влюбился серьезно. Он ждал ее около работы и около дома, дарил цветы и подарки, писал стихи, он готов был жениться на ней и удочерить ее дочку. А она, сначала легко пойдя на контакт, вдруг стала отталкивать его, избегать встреч, а в глазах Сергей видел тоску. Они расстались так же внезапно, как и встретились. Именно тогда он вдруг за час написал стишок.
Чего ты хотела? Чего ты добилась?
Как птица в невидимой клетке ты билась.
Тебя испугало любви вдохновенье,
Когда ты забыла весь мир на мгновенье.
Но как же поверить мне в то, что любила,
Ведь ты очень быстро меня позабыла.
Из памяти вычеркнут, предан забвенью,
На откуп хорошему дан настроенью.
И вспомнишь, когда ненароком взгрустнется,
Что был вот такой, что дарил стихоплетство.
А как он и что он, тебя не волнует.
Ну что ему будет – полюбит другую.
А я не могу почему-то другую,
Люблю я тебя, бесконечно родную.
Мечтаю хоть раз на мгновенье забыться,
Но ты по ночам продолжаешь мне сниться.
И нет мне покоя от этой потери,
И вечная боль не отходит от двери.
Потом, конечно же, все улеглось. Он не забыл свою первую любовь, даже, наверное, не разлюбил, но боль утихла. Где-то через год он встретил свою будущую жену. Он не писал ей стихов, не баловал цветами и подарками. Он не знал, что это было, любовь или стремление создать семью. Сергей помнил, каким он был счастливым, когда у него родился сын. Он тогда еще работал на заводе, и ходил по цеху гордый, принимая от всех поздравления.
А потом произошел развал страны, обвал цен и ценностей. Работа на заводе была, а денег не было. Дома начались проблемы. Жена работала в районной администрации, через ее кабинет ежедневно проходило немало крутых ребят с полными кошельками. И осознание того, что кто-то живет, а они существуют, не давало ей покоя. Ко всему прочему, эти ребята довольно часто заигрывали с ней. Тогда-то она и решила развестись с мужем, не способным обеспечить семью.
Сергей с друзьями на заводе не раз обсуждал возможности создания какой-нибудь своей фирмы, но все упиралось в финансы, "стартовый капитал". Потом двое друзей все же ушли. О них не было слышно с полгода. И вдруг они приходят в гости и приглашают в свою фирму. Им удалось создать фирму, взяв ссуду в банке под залог всего своего имущества. Мужики рисковали всем. Они нашли отличное импортное оборудование для лесопереработки, вышли на прямые поставки, и теперь им нужны были специалисты по монтажу, пуско-наладке и обслуживанию. Тут-то и пригодились друзья. Сергей к тому времени уже развелся с женой и жил в заводской общаге. Он понял, что друзья предлагают ему шанс работать, зарабатывать и жить в достатке. Так он стал главным специалистом-наладчиком. Уже через год он, взяв кредит, купил себе квартиру, и жизнь потекла своим чередом. Сергей был почти доволен своей жизнью.
А вокруг стало просторнее. Оказывается, уже рассвело и невидимая нить, удерживающая души у тел, значительно удлинилась. Сергей тоже двинулся на улицу. Он бесцельно бродил по городу. Ему захотелось побывать дома, на своей квартире, но длина уз не позволила до нее добраться. Тогда он решил навестить контору, она-то была ближе.
Знакомый вход, знакомая вывеска. В коридоре на входе висела его, Сергея Петровича, фотография в траурной рамке. Сергей свободно перемещался по кабинетам сквозь двери и стены. Все в основном обсуждали нелепую гибель своего сослуживца. А так как Сергей слышал не только слова, но и мысли, его в какой-то степени порадовало искреннее сочувствие и боль своих товарищей. В своем кабинете, в уголке, горько плакала Соня. Сергей случайно впервые заглянул в зеркало, висящее в кабинете, и был слегка шокирован. В отражении он увидел весь кабинет с обстановкой, с Соней, но его там не было. Тут он понял, зачем завешивают зеркала, когда умирает человек – не зная зачем, люди оберегали душу от шока, от паники. Заглянув в бухгалтерию, он увидел свою бывшую жену. Глаза ее были заплаканные, вид подавленный. Главбух пытался объяснить ей, что нужно делать и куда идти для организации похорон. Сергея поразила глубина ее горя. Значит, она продолжала любить его. Как же она кляла себя за прошлое, за то, что сама разрушила свою семью. Оказывается, она еще надеялась на его возвращение и регулярно посылала к нему сына. Сергей не знал, готов ли он был к этому, но сейчас это было уже все равно.
Он вылетел с работы и снова стал бесцельно бродить по городу. И так получилось, что Сергей невольно перемещался по границе возможного удаления от тела. Он оказался в местах, плохо ему знакомых. Но заблудиться он не боялся, так как понимал, что при малейшем желании может перемещаться в направлении своего тела.
В одном из дворов Сергей увидел душу знакомого мужичка с поезда, который радовался новым возможностям. Теперь он печально сидел у дерева и смотрел на компанию таких же мужиков, возможно, его старых товарищей, пьющих пиво и забивающих на большом деревянном столе "козла" в домино. Они отдыхали после работы. Сергей приблизился к мужичку, и тот сразу почувствовал его присутствие. Еще Сергей обратил внимание, что души, его и мужичка, стали слегка прозрачными.
Звали его Дмитрий. Для друзей - Саныч. Он работал на заводе токарем. Летом частенько после работы он вот так же с друзьями отдыхал душой и телом. И как ему хотелось оказаться сейчас с ними рядом. Но эта неудавшаяся поездка на неделю к теще лишила его такой возможности. До этого он успел побывать дома, где застал заплаканных жену и дочь. У них в гостях был брат жены, который помогал им в организации похорон. Потом он осуществил свою давнюю мечту и побывал в бане, в женском отделении. Но так как от него осталась только душа, никаких эмоций он не испытал. Только наслушался всяких женских сплетен и узнал о куче женских комплексов. Это его и развеселило, и огорчило. При жизни он был оптимистом, веселым балагуром. Теперь это ему в какой-то степени помогало. Они какое-то время посидели около мужиков и полетели навестить свои тела.
В морге произошли некоторые изменения. На многих телах были видны следы вскрытия, поработали патологоанатомы. Восемь тел были вывезены: пятерых, умерших до их катастрофы, сегодня похоронили, а троих, в том числе и пожилого мужчину, забрали домой. В то же время привезли три новых тела. Все, погибшие в железнодорожной катастрофе, общались друг с другом, как старые знакомые. Исключением была молодая пара. Здоровенный муж просто боялся приблизиться к своей хрупкой жене, а она не обращала на него никакого внимания. Приближалась ночь, и все приготовились провести ее в стенах морга. Но, оказалось, что теперь они могут провести ночь на большем расстоянии. В итоге все разделились на группы "по интересам". Кто-то ударился в воспоминания, кто-то думал о будущем, а кто-то до сих пор оставался в подавленном состоянии и действовал в автоматическом режиме - как все. Сергей больше слушал чужие воспоминания, чтобы отвлечься от мыслей о том, что ждет их дальше.
Незаметно наступило утро. В семь утра собрались работники морга, и началось что-то невероятное. В этот день необходимо было выдать около тридцати тел – полнейший аврал. Тела тех, чью одежду принесли накануне, выносили в душевую, обмывали, обтирали простыней, одевали и наводили некий макияж. Около девяти пришли первые машины с родственниками. Суматоха была не только среди людей, но и душ. Тело Сергея обмыли и одели одним из первых, потому что бывшая жена, оказывается, еще вчера привезла его костюм и все прочее, пока он бродил по городу. Приехали за ним в девять часов. Забирали его друзья и жена. Они фактически не разговаривали, понимали друг друга без слов, даже мысли их были одинаковыми. Тело погрузили в катафалк и поехали на работу.
День был теплый, солнечный и тело Сергея не стали заносить в помещение. Его поставили у входа. Вокруг столпились почти все сослуживцы, бывшая жена с сыном и несколько зевак. Так они простояли около часа, потом погрузили гроб с телом обратно в катафалк и поехали в церковь на отпевание. Общая печаль друзей и знакомых терзала душу Сергея. Так хотелось крикнуть им всем: "Друзья! Вот он – я. Со мной все хорошо. Не надо так печалиться". Но кто его услышит….
Подъехали к церкви. Тело Сергея понесли внутрь. Он собрался следовать за ним, но что-то остановило его. Сергей не увидел, он почувствовал. В церковь душе нельзя. Ты можешь войти туда, но выйти не сможешь. Церковный купол, как клетка для бестелесной души. Душа в теле со слабой поврежденной оболочкой и то испытывает такую нагрузку, что может привести к потере человеком сознания или его охватывают конвульсии. Но его все же могут вынести, а голая душа останется там до определенного срока. Сергей попытался выяснить, с кем он общается. Оказалось, это чистая душа, своеобразный ангел церковного двора. Она помогает таким, как он, кое- что объясняет. Душе можно войти в нижний зал с прямоугольным сводом, но нельзя приближаться к свечам – они обжигают. И на кладбище нельзя забираться в гроб к телу, когда его закапывают. Для души есть непреодолимые вещи: земля, вода, живые существа и огонь. Но Сергей помнил, как его рука проходила сквозь человека. Ему объяснили, что его рука, это временная иллюзия. Они пока видят свое тело, так им легче перестроиться и привыкнуть к своему новому существу до перехода "туда". Но куда "туда", Сергей узнать не смог. Так как Сергей был всегда любопытен, он решил попробовать пройти сквозь человека, благо на территории было немало попрошаек. Сергей разогнался и пошел на крепенького слепого мужичка. Его откинуло в сторону, а мужичок, похоже, даже не почувствовал. Сергею не было больно. Тогда он спустился в нижний зал. Людей было немного. Низкий потолок, стены увешаны иконами и вокруг десятки зажженных свечей. При первой же попытке продвинуться вглубь зала Сергей почувствовал сильное жжение. Жгло ото всюду. Оказалось, эти свечи, столь безобидные для тела, жгли душу на приличном расстоянии, вынуждая удалиться. Сергей вспомнил – так очищают помещения от духов и всякой нечисти. Откуда же люди знают обо всем этом, не зная, что там. Он вылетел наружу.
Там уже закончилось отпевание и тела, закрытые крышками, грузили в катафалки. Сергей хотел заглянуть внутрь, но решил не рисковать, помня предупреждение ангела. Процессия из десяти катафалков и еще большего количества автобусов и легковых машин ринулась к кладбищу, как будто начались настоящие автогонки. Шла борьба за возможность выбора места не кладбище. Это нужно было им – живым, душам было все равно. Люди выбирали место на кладбище, будто квартиру в престижном доме. Наконец все распределились по местам. Сергей выслушал все речи, сказанные над его гробом, все мысли, передуманные присутствующими. Обиднее всего было за сына. Похоже, он потерял его, когда развелся. Сын не понимал, что потерял отца. Ему было немного страшно и скучно.
Неподалеку хоронили пожилого мужчину, которого забрали из морга уже на следующий день. Жена его почти не пострадала и присутствовала на похоронах. Люди не видели того, что видели души. Душа мужчины фактически прилипла к телу его любимой супруги. Он не мог с ней расстаться. Не осознавая того, мужчина вычерпывал силы тела своей супруги. Было понятно – так она долго не проживет. Она тоже очень любила своего мужа и ее душа тянулась к нему.
У самой дороги собралось много людей. Здесь хоронили вместе молодых супругов, тех самых, которые душами не могли совместиться. Вот она, ирония жизни. Родственники решили, что это закономерно, хотя мать молодой женщины и хотела увести тело своей дочери на родину. Она не смогла этого добиться. В основном были родственники, друзья и поклонники атлета, а душа его томилась в стороне, потому что душа женщины была рядом с матерью. Он до сих пор откровенно ее боялся, хотя она не проявляла никакой агрессии, а была к нему безразлична. Ее угнетало то, что их хоронят вместе, но она понимала, что ничего уже не исправить. Здесь, на фоне деревьев и кустарника, Сергей заметил, что все они, души, стали более прозрачны. Сквозь них можно было видеть ветки, границы кроны, силуэты людей.
Над гробом Сергея вырос холмик, были установлены крест, стол, скамейка и установлена оградка. Друзья постарались, успели все сделать. Все присутствующие выпили "за помин души", сели в автобус и поехали в столовую. Сергею было тяжело оставаться на кладбище, и он последовал за ними. Столовую друзья арендовали около работы, ту самую, в которую они регулярно бегали обедать. Это была небольшая, уютная частная столовая с приличной кухней и приятным интерьером. Первые пол часа в зале была траурная тишина, все вспоминали Сергея Петровича, каким он был. Трудно будет найти такого специалиста и не стало товарища, у которого можно было посидеть в мужской компании после бани. Но вскоре хмель ударил в голову, и настроение в компании стало улучшаться, появились улыбки. Сергею хотелось, что бы все перестали огорчаться, ведь он существует, он не исчез.
Наконец все разошлись по своим домам. Сергей решил наведать свою квартиру, где он так и не побывал. Как тут все привычно и дорого. Сергею стало так тоскливо. Было бы тело – выпил бы с горя. Но он был лишен даже такой простой житейской радости. Теперь он лишен цветов, запахов, вкусовых ощущений, ощущения окружающих вещей и, главное, женщины. Всем этим так привлекательна мирская жизнь. До вечера Сергей болтался в своей квартире. Он не знал, чем бы ему заняться. На улице темнело, но Сергея не тянуло к телу, видимо их узы ослабли. Тогда Сергей решил сам проведать свой новый "дом".
К удивлению Сергея, на кладбище собрались почти все "новоселы". Они стали почти друзьями, если можно ими быть в таком виде. Ведь они могли общаться только друг с другом, и это было единственное их развлечение. Все опять разделились на небольшие группы. Кто-то обсуждал события вчерашнего вечера, а кто-то углубился в воспоминания. А вечером на кладбище, оказывается, приходили бомжи. Несчастные люди, они знали, что здесь можно хорошо перекусить оставленными на могилах припасами. В придачу они унесли все более-менее привлекательные букеты, чтобы утром продать их посетителям кладбища. Хорошо, что обошлось без вандализма, они ничего не сломали, не оторвали. Сергей не стал обсуждать их поведение, его внимание привлекла теперь уже старая знакомая молодая женщина, похороненная с мужем.
Звали ее Лиза. Родом она была из маленького поселка. Лиза росла тихой, скромной, заботливой дочкой в большой семье. Училась она средне, так как приходилось немало трудиться по дому. После школы Лиза приехала в город и поступила в медучилище. Это дело был ей по душе. Выяснилось, что у нее "легкая" рука. Уже на практике больные в больнице просто умоляли, чтобы уколы делала именно Лиза. Параллельно она окончила курсы массажисток. И здесь ее руки все хвалили. После училища Лизу направили в спортивный диспансер. Работалось ей легко и весело. Дополнительные сеансы массажа позволяли ей не жить от получки до получки и помогать родителям. Здесь она и познакомилась с Геной. Он был "культуристом". Красивый крепкий парень поразил ее своей уверенностью. Чем приглянулась она ему, никто понять не мог. Он завалил ее цветами, коробками конфет. Он нравился Лизе, но не больше. В какой-то степени ее прельщало то, что все девчонки завидовали ей. И она сдалась – согласилась выйти замуж за этого красавца. На свадьбе, несмотря на высоченные каблуки, Лиза едва доставала мужу до плеча. Гуляли весело. Только мама, приехавшая на свадьбу одна, сидела с грустными глазами. Первая ночь в какой-то степени объяснила выбор ее супруга. Его тренировки по созданию атлетической фигуры дали побочный эффект: как мужчина он был слаб. Это обстоятельство порой выводило его из себя. Лиза поняла, для чего нужны ее волшебные руки. А, провожая маму, она узнала, что приезд на свадьбу ее одной был продиктован родителями Геннадия. Они не собирались кормить бедных родственников. Лиза была шокирована и подавлена. Жить они стали у Гены дома. Здесь она находилась под постоянным прессом. Взгляд ее потух, что заметили даже на работе. Лиза решила попытаться изменить свою жизнь. Она ненавязчиво уговорила мужа съездить к ней на родину, рассчитывая, что свежий воздух, прогулки по лесу, отдых у чистой речки, общение с ее братьями и сестрами помогут ему отвлечься от своих проблем, узнать, как прекрасна может быть жизнь. Увы, эта их поездка так трагически сорвалась. И, вдобавок ко всему, уже после аварии, она узнала, что муж ее совсем не любит, имел и имеет поклонниц, а ей отведена роль этакой сексуальной наложницы. Вот тогда-то она и оттолкнула его, как показал ей Сергей. И сейчас ей было жалко только своих родителей. Она не могла помочь их горю, не могла больше поддерживать их материально. Лиза так глубоко погрузилась в себя, что Сергей решил больше не мешать ей.
Сергей перемещался от группы к группе, временами слушая чьи-то воспоминания. Незаметно для себя он отдалился ото всех и углубился на территорию старого кладбища. Неожиданно Сергей увидел или почувствовал рядом свою соседку по купе Ирину. Она разместилась около своей могилы. Ее похоронили рядом с матерью на территории старого кладбища, и она не знала, что буквально в ста метрах от нее, за лесом, собрались почти все друзья по несчастью. Она так обрадовалась Сергею. От ее былого воинственного состояния не осталось и следа. Она рассказала, как ее хоронили. Больше всего Ирину поразило сочувствие всех ее родственников. Они любили ее, несмотря на ее скверный характер. Ирине нужно было общение, и Сергей стал ее слушателем.
Девчонкой она играла с подругами в куклы, но на улице редко уступала мальчишкам в ловкости и смелости. Она прыгала с крыш, лазала по чердакам и подвалам, играла в прятки и "в войну", в лапту и чижа, нередко была наверху в "царя горы". Она не стеснялась мальчишек, не боялась насмешек. Но настало время, и Ирина стала девушкой. Она стала чувствовать, как кровь приливает к лицу, когда кто-то из парней случайно или намеренно касался ее интимных мест. Иногда, находясь в "куче-мале", она содрогалась всем телом от истомы, охватившей ее, потому что чья-то рука оказывалась у нее между ног, а кто-то навалился на грудь. Ей было немного смешно, когда она натыкалась на что-то твердое между ног у мальчишек. В ней просыпалась женщина. Она увлеклась любовными романами, стала грезить о "принце на белом коне". Ей хотелось любви. И она пришла. Толик был красивым парнем, хоть и рыжим. Он пришел к ним в восьмом классе. Почти все девчонки были влюблены в него, но только для Ирины он стал единственным. А он не замечал ее. В свои шестнадцать лет Толик научился разбираться в девчонках и понимал, что с Ириной легкой победы не будет, ей нужна романтика. У него был большой выбор, и долго ухаживать за кем-либо он не собирался. Так начиналось ее одиночество. И теперь ей хотелось ласки. Она постаралась прижаться к Сергею, и их полупрозрачные тела фактически смешались друг с другом. Ощущений никаких не было, но они пробыли в таком состоянии около часа. Сергей чувствовал, что Ирина потихоньку успокаивается. Светало. Ирина захотела проведать свою младшую сестру с семьей, и они расстались.
___________________________________________________________
Закончились первые три дня жизни души без тела. Сергей бродил по кладбищу, пока там не стали появляться посетители, навещающие своих родственников. Он услышал или почувствовал, что к нему тоже пришли, и тут же оказался около своей могилы.
Пришла Соня. Вчера при всех она не смогла излить свое горе и вот сегодня, перед работой, она пришла к его могиле с букетиком цветов. А ведь Сергей ни разу не дарил ей цветов, а только использовал ее доброе сердце и тело. Ему стало невыносимо стыдно. А Соня не винила его, она его любила, даже мертвого. Она посидела, поплакала, положила свой букет на бугорок и неуверенной походкой пошла к выходу. Сергей проводил ее до работы.
Там все входило в привычное русло. Люди работали, обсуждали житейские проблемы, иногда вспоминали Сергея Петровича. Один из его друзей собирался в командировку, туда, куда Сергей так и не доехал. Сергей прошелся по всем закоулкам своей фирмы, побывал даже на чердаке и в подвале. Почему Сергей решил ехать вслед за другом, он не знает. Но он поехал. Такой же поезд, как у него, такой же вагон. Сергея охватило странное волнение. Он знал, что ему не нужно ни есть, ни пить, ни спать и, поэтому, решил стать ангелом-хранителем этого состава. Он не стал слушать мысли и разговоры в купе друга, а стал двигаться впереди состава, не задумываясь, что он сможет сделать, если увидит опасность.
В шестом часу вечера Сергей понял, что к нему пришли. Но он же занят, он охраняет людей. Тяги к телу, которая была раньше, теперь не было, и Сергей решил продолжить свой путь, слыша в то же время, что с ним разговаривает его бывшая жена, пришедшая, видимо, на кладбище. Она пробыла там около получаса. А Сергей продолжал свою миссию. Ночь прошла спокойно. Под утро поезд приближался к тому месту, где произошла их авария. Сергей напрягся, пытаясь уловить малейшие признаки опасности. Но все было спокойно. Только поезд сбавил ход, проезжая мимо остатков покореженных вагонов, и тепловоз дал протяжный гудок.
Сергей постепенно успокоился и решил, что пора возвращаться домой. Как это произошло, он не понял. Такое уже было на кладбище, но здесь он был на большом расстоянии от дома. Показалось, что он моргнул и… дома, вернее около своей могилы. Из старых знакомых почти никого не было, зато появились новенькие, те, кого похоронили вчера днем. Старички отличались тем, что были более прозрачные. Были на кладбище и несколько душ, прозрачнее их. Их Сергей окрестил "старожилами", хотя похоронены они были на день или два раньше. Новенькие сбивались в группы, а остальные размещались у своих могил. Скоро пошли посетители. К Сергею опять пришла Соня. Он поразился ее постоянству. Неужели он так нравился этой женщине? Ему стало жалко ее, но он не мог ее ничем успокоить. После визита Сони Сергей пошел вновь бродить по городу. Он не знал, чем заняться. Стало как-то скучно, а общаться с другими душами ему не хотелось.
Сергей навестил свою квартиру. Сегодня он заметил, что бывшая жена здесь побывала. Она нашла и забрала его документы и деньги. Это была необходимость. Сергей подумал о том, какое впечатление произвело на нее его последнее жилище. Он решил навестить женщину из соседнего подъезда, которая раз в неделю прибиралась у него в квартире за скромную сумму в двести рублей. Баба Люба, как ее звали все жильцы, была женщиной "с характером". Жизнь заставляла ее крутиться и вертеться, чтобы обеспечить более-менее нормальное существование всему семейству. А семейство у нее было не маленькое: муж – алкаш, да три дочери, все с детьми и разведенные. Дочери хоть что-то приносили в дом, но все съедали два внука и внучка. Муж, давно безработный, побирался, чем мог и пил. Хорошо, хоть тихий был. А баба Люба получала пенсию, работала в трех местах уборщицей, мыла подъезд и прибиралась по мелочам, как у Сергея.
Жила она на пятом этаже, и Сергей двинулся вверх по лестнице. Поднимаясь вверх он задумался о том, как он двигается, почему не проваливается и не взлетает. Представив себе, что он проваливается на один этаж сквозь лестничный марш, Сергей оказался на этаж ниже. Тогда он представил себя на этаж выше, но ничего не получилось. Пришлось двигаться по лестнице. Это занятие настолько увлекло Сергея, что он раздумал заглядывать к соседке, а стал изучать свои новые возможности. Теряя опору снизу, он не падал резко в низ, а плавно планировал. Сергей решился на безрассудный, с точки зрения человека, шаг – он вышел из окна пятого этажа. Его полет вниз напомнил Сергею полет перышка. Удара о землю не было. Он просто остановился, опуститься ниже земли он не смог. Но ощущение полета Сергею очень понравилось. И он решил опуститься с четырнадцатиэтажного дома. Он без труда прошел сквозь входную дверь и стал подниматься вверх.
На седьмом этаже его внимание привлекли странные звуки, идущий из одной квартиры. Приблизившись к двери, Сергей испытал непонятный страх. Но любопытство взяло свое, тем более что терять Сергею было нечего. Проникнув сквозь дверь, он увидел летящую в свою сторону тарелку и инстинктивно пригнулся. Тарелка со звоном разбилась о дверь. Сергей вспомнил, кто он. Но кто мог его увидеть или почувствовать? То, что он сам увидел, поразило его не мало. Небольшой прозрачный шар серого цвета метался по квартире, сметая все на своем пути, роняя мебель, срывая шторы. Сергей не слышал его мысли, он чувствовал только его ярость и злость. Но страха уже не было. Наконец шар остановился, и Сергей его услышал. "Кто ты? Что тебе надо?" – спрашивал он со злостью, за которой Сергей почувствовал испуг. Сергей спокойно попытался объяснить ему, кто он, не проявляя при этом никакой агрессии. Шар постепенно успокоился, он увеличился в диаметре и как бы растворился. Но Сергей его чувствовал и попытался в свою очередь выяснить – кто он. Шар пошел на контакт. Он даже обрадовался, что может с кем-то так пообщаться.
Парень рос в неблагополучной семье. Родители – пьяницы, пять старших сестер, постоянно над ним издевающихся. Это был сущий ад. Единственной радостью в жизни парня была бабушка – соседка. Она жалела бедного паренька, подкармливала его, устраивала на ночлег, когда он не мог попасть домой. В школу он пошел в девять лет, учился кое-как, даже оставался на второй год. В итоге к пятнадцати годам он учился в пятом классе, когда в их дом заехала семья переселенцев из Таджикистана. Семья была тоже многодетная, но родители были работящие, заботливые. Отец был русским, а мать таджичкой – это видимо и не понравилось кому-то на старом месте. И в этой семье была девчонка, его ровесница. Она успела закончить семь классов, причем училась она почти на отлично. И парень впервые влюбился. Он не умел и не знал, как ухаживать за девушкой. Друзей, чтобы посоветоваться, у него не было. Он просто ходил за ней попятам, ждал у подъезда и у школы. Мальчишки и девчонки во дворе и в школе посмеивались над ним, но близко не подходили. Жизнь сделала его жестким и упрямым. Он мог полезть в драку на обидчика, который сильнее его, и драться, несмотря на кровь и раны. Они считали его психом. А девчонка не обращала на него никакого внимания. Зато это не понравилось ее старшим братьям. Однажды они встретили его во дворе, сначала поговорили, потом слегка побили, получив при этом неожиданный отпор. Он не внял их советам и продолжал ходить за своей любовью. Вот тогда-то они и заманили его в ближайший лесок, где стали жестоко избивать. Он дрался, как тигр. Он вставал и вставал с земли, не давая братьям передышки. Они озверели, и произошло то, что должно было произойти – его убили. Забили насмерть. Чтобы скрыть следы преступления, его тело завалили ветками и прошлогодней листвой. А его душа оказалась на свободе. Он, не осознавая этого, пытался продолжать драку, но его каждый раз откидывало и от них, и от деревьев. Он пришел за ними, жил в их квартире, наведываясь иногда к доброй соседке. Именно она через неделю спохватилась о его пропаже, но кто будет искать такого бедолагу. Он не заметил, когда перестал видеть свое тело. А настоящее тело никто не находил в лесу. Так он и жил рядом с любовью, никем не замечаемый. Его любимая окончила школу, поступила в институт и впервые привела домой какого-то студента. Как он страдал. От неистовой тоски и боли он завертелся на месте, как волчок. Сместившись к стене, он неожиданно уронил картину. Так значит, душа может как-то проявить себя…. Он стал метаться по квартире, опрокидывать посуду и стулья. Напугал он людей изрядно. Бедный студент сбежал из квартиры, даже не попрощавшись. А душа парня расслабилась, перестала вращаться, и все успокоилось. Но теперь он стал регулярно досаждать своим обидчикам, получая от этого некое удовольствие. Его уже прозвали "барабашкой", "полтергейстом". И однажды в квартиру пришел батюшка. Он стал разбрызгивать по квартире "святую воду". Брызги воды, попадая на душу парня, обжигали его, не давали сосредоточиться, чтобы дать отпор. В придачу священник зажег во всех комнатах свечи. Эти маленькие огоньки так жгли душу, что он был вынужден выскочить на улицу. Через час он попытался вернуться, но стены квартиры, обрызганные святой водой, продолжали жечь душу, и он понял – здесь ему больше жить не дадут. Так он стал искать другое пристанище. Добрая соседка уже давно умерла, а с ее душой он не встретился. И он не нашел ничего лучшего, как вернуться в квартиру своих родителей. У людей жизнь там была и так – сущий ад. Постоянные пьянки, скандалы, драки. Его чудачества здесь не больно-то и замечали. А его душа незаметно впитывала и впитывала всю злобу, царящую в этой квартире. Он уже не помнил своего имени и имени любимой девушки. Так и существовал он до этого времени.
Сергей был поражен, сколько всего испытал этот парень за свою короткую мирскую жизнь. Но как ему помочь, он не знал. Он даже не знал, что будет с ним самим. Ведь других душ, как этого парня, он не встречал. Хотя – встречал. Он вспомнил про душу-ангела у церкви. Вот к кому надо обращаться этой заблудшей душе. Вот кто может ему помочь. Он даже предложил парню проводить его до места. Так вдвоем они и направились к церкви. Время было уже вечернее, и на территории церкви оказалось много народу. Приближалась поминальная суббота, и люди пришли на "вечернюю" службу. Дух-ангел встретил их у самых ворот. Он знал об их приходе и сообщил, что забирает душу парня с собой, а душе Сергея здесь делать нечего. Так они и расстались. Удаляясь от церкви, Сергей подумал, как странно – они могут пройти везде, а пришли именно к воротам. Почему?
Поскитавшись по городу, Сергей вернулся на кладбище. Здесь теперь был его дом. Здесь никто не мешал, не приставал, и, при желании, можно было найти собеседника. Чуть в стороне, у свежих могил, собрались "новоселы". Но старичков они не замечали, так как их силуэты к концу пятого дня почти растаяли. Ночь прошла спокойно. Им не нужно было спать, но отдохнуть от новых впечатлений им все же хотелось.
Наступила суббота. Эта оказалась - поминальной. Все души знали, что сегодня здесь будет столпотворение. Первые посетители появились в семь часов утра. И среди них в гости к Сергею пришла Соня. Она принесла цветы, посидела у могилы, поплакала и быстро ушла. Сергей слышал, как в ее душе шла борьба между желанием побыть рядом с могилой любимого человека и страхом, что ее здесь увидят знакомые. Часам к девяти, когда на кладбище было уже много народа, приехали друзья с работы и бывшая жена с сыном. Сергей обратил внимание, что ни во время похорон, ни сейчас он не видел тестя и тещу. Значит, для них он был – "отрезанный ломоть", а бывшая жена впервые не пошла у них на поводу. Пришедшие разместились за столом, достали бутылку водки, закуску и стали поминать его, Сергея. Сергей почувствовал, как в душе бывшей жены зародилась ревность, когда она обратила внимание на свежие цветы, принесенные до нее. Она и любила его, и страдала, считая одновременно неудачником и "бабником". Друзья вспоминали, как весело они жили, когда были молодыми. Примерно через час они договорились быстренько навестить других родственников на кладбище, потом собраться у входа и ехать на Серегину квартиру, посидеть, помянуть. Бывшая жена, оказывается, там уже все приготовила. Сергей не пошел за ними, решив побыть здесь и никому не мешать. Он вспомнил свое старое увлечение – наблюдать за людьми. А теперь он еще мог услышать их самые потаенные мысли.
Рассматривая разношерстные компании, собравшиеся у могил, Сергей обратил внимание, что не на всех присутствовал дух хозяина. Многие души он узнавал по едва заметному контуру, оставшемуся от образа тела. Немало душ имели уже знакомый ему вид шара, но различный по внутреннему содержанию и, немного, по размеру. Некоторые были почти прозрачные, с небольшими вкраплениями черных точек, другие были усыпаны черными точками, как булка маком, третьи имели черные пятна, как изюм в той же булке. А если на любой душе-шаре сосредоточиться, то можно увидеть внешний вид человека, каким он был, но лишь на миг. На основной же массе старого кладбища душ у могил не было. Стараясь услышать или почувствовать их, Сергей понял, что некоторые души слышат, что к ним пришли, что с ними разговаривают, что их вспоминают, но не могут по каким-то причинам присутствовать, другие же не слышат и не чувствуют ничего. Причину этих различий Сергей понять еще не мог. Сами компании гостей мало чем отличались друг от друга. Женщины наводили порядок, потом все вместе собирались возле столиков и по-русски поминали усопших. Менее стойкие к концу поминовения едва стояли на ногах. И мысли у всех были примерно одинаковые. Боль утраты уже давно притупилась, но осталась память. У кого-то это были веселые воспоминания, у кого-то грустные, но всем, к кому пришли, желали только "земли пухом", прощали все их прегрешения и просили прощения у них. И все вокруг были дружелюбны, отзывчивы. Как же не хватает этого в обычной жизни. Неужели только около могилы люди могут быть столь человечны.
К обеду кладбище почти опустело. Только кое-где одинокие посетители прибирались на могилах своих родных. В это время к Сергею приблизился Гена, муж-атлет, отвергнутый после смерти женой. Последнее время он редко был на кладбище, видимо пропадал все это время у себя дома. Сергей видел, что когда к нему пришли родственники, его жена Лиза ушла в сторону, ей не хотелось слушать их мысли. В Геннадии пропала былая спесь, самодовольство. Он был подавлен, тих и как-то весь сжался. Но ему нужно было общение, хотелось сбросить груз эмоций и переживаний, накопившихся за последние дни. Почему он выбрал Сергея? И в жизни Сергей мог спокойно выслушать человека, помочь ему советом или делом. Теперь, он понял, ему предстоит помочь этой заблудшей душе. Начал Гена несмело, пытаясь понять, согласен ли Сергей выслушать его, не оттолкнет ли.
Гена был единственным и любимым ребенком в семье. Когда-то его отец был боксером, чемпионом области. Но на всех других, более крупных, соревнованиях он не смог завоевать ни одной медали. Когда он познакомился с матерью, она работала секретарем райкома комсомола и курировала спорт. Ей сразу понравился красивый, крепкий боксер. А когда он, во время совместной прогулки по парку, уложил трех подвыпивших наглецов, пытавшихся пристать к ним, она сразу поняла – это ее избранник. Свадьбу они сыграли с размахом. Были: куча родственников с обеих сторон, весь райком, представители райкома партии и друзья-боксеры. Через год родился Гена. И в это время на чемпионат России вместо отца послали молодого парня, который проиграл ему в финале чемпионата области по очкам. Мать пыталась повлиять на это решение, но безуспешно. А этот восемнадцатилетний юнец берет на соревнования серебро, потом бронзу на Союзе. Осенью он уходит в армию, естественно в СКА в Подмосковье. Все это сильно подмочило репутацию отца Геннадия. Выход нашла мать. Она уже вышла из декретного отпуска, и ее направили работать председателем профкома крупного завода. У этого завода бала своя ДЮСШ, куда мать и устроила отца тренером по боксу, с перспективой сделать его директором этой школы. С малых лет Гену воспитывали с осознанием его исключительности. Он был для матери самым красивым, самым умным, самым, самым, самым. Из-за этого у Гены неважно складывались отношения со сверстниками. Стремление быть лидером просто потому, что он есть и играет с ними, неуемное желание соврать или кого-нибудь обидеть, приводили к тому, что его частенько били. Когда Гене исполнилось девять лет, отец решил взять его к себе в секцию бокса. Пока была общефизическая подготовка и изучение техники боя, бои с тенью, все было хорошо. Но после первого же реального боя Гена понял – это ему не нужно. На помощь пришла мать. К этому времени отец уже был директором спортшколы. Он успел за счет спортивной федерации города организовать там шикарный тренажерный зал, и теперь, являясь полноправным хозяином всего этого богатства, организовал платные занятия. На семейном совете было решено, что сын будет заниматься там. Вот где Геннадий почувствовал себя королем. Все знали, что он – сын директора. С ним никто не спорил, все ему уступали, были и такие, кто ему явно подыгрывал. Постепенно он вошел во вкус. Ему стали нравиться физические нагрузки, нравилось ощущать упругость в мышцах. К пятнадцати годам Гена выглядел весьма внушительно, ходил уверенной походкой с гордо поднятой головой. Он перерос своего отца на голову. Но он явно уступал атлетам, изображенным на американских плакатах, в мощи, красоте и гармонии тела. Тогда-то и предложили ему добрые люди специальные препараты для наращивания мышечной массы, не сказав, однако, что эти препараты уже запрещены во всем цивилизованном мире. Через два года Гена приобрел приемлемые формы тела, но в нагрузку получил кучу болезней и, фактически, перестал быть мужиком. В восемнадцать лет он стал чемпионом области по боди-билдингу и получил "белый билет" в военкомате. Его фотографии появились в местных газетах, о нем рассказывали на телевидении, у него появились поклонницы. Но именно общения со слабым полом он и избегал. Еще в семнадцать лет Гена попытался сблизиться с женщиной – за деньги. Он заплатил деньги, а потом был осмеян и выгнан с позором. Ответить обидчикам он не смог, так как, при всей своей внушительности, драться он не умел, а ребята там были крепкие. И теперь перед своими поклонницами Гена изображал гордого и неприступного суператлета. Мать к тому времени уже работала в мэрии руководителем отдела, и ее знакомый врач подсказал Гене, что нужно найти девушку или женщину с доброй душой и нежными руками, которая сможет помочь ему и, возможно, постепенно, вернуть к нормальной жизни. Гена долго искал и нашел Лизу. И, хотя она не очень понравилась его матери, он обрушил на нее всю мощь своего обаяния. Скоро Лиза сдалась и стала его женой. Но она не догадывалась, что тактичность и воспитанность молодого человека, не стремящегося сразу уложить девушку в постель, продиктована совсем другим. Когда она узнала правду, ей стало жалко этого крепкого, красивого молодого парня, ставшего ее мужем. И она старалась, как могла, помочь ему. Но мать Геннадия так и не приняла Лизу. Начались постоянные упреки, претензии. И никуда от этого нельзя было уйти, ведь жить приходилось под одной крышей. Лизу уже не приняли бы обратно в общежитие. Гена видел, как молодая жена стойко переносит все невзгоды, и в нем нарастала непонятная злость. Он ненавидел всех женщин, кроме матери, а тут он ощущал себя униженным – его жалели. Он все чаще и чаще становился резок с женой, он уже был готов поднять на нее руку, был бы повод. В ту роковую поездку жена уговорила его поехать, соблазнив шашлыками, рыбалкой и природой. Когда он нашел повод, было уже поздно. Он получил неожиданный отпор, и разрушил добрые взаимоотношения с женой. Избегая ее, он все чаще возвращался домой. Мать сильно переживала гибель своего единственного и ненаглядного сыночка. Но однажды, разглядывая фотографии, мать ударилась в воспоминания. Бедная, она не знала, что сын слышит все ее мысли. Тогда-то Гена и узнал, какой жизнью жила его мама. Он узнал, какие "партслеты" были по пятницам у райкомовских работников, почему в райкомах комсомола работало много симпатичных девушек, а, главное, мать так и не знала, кто настоящий отец Гены. Гена был в шоке и не знал, что ему делать. Лишившись материнской опеки, Гена надеялся найти поддержку у жены, но боялся к ней приблизиться. Он до сих пор не мог привыкнуть к тому, что все его мысли теперь стали доступны, что невозможно соврать, невозможно выдать желаемое за действительное. Он был эгоист, но этого не понимал. В нем до сих пор жила привычка чувствовать себя центром внимания и обожания. Сергей может и смог бы объяснить ему это тактично, но мыслями управлять было не так просто, как словами. Так что, о чем Сергей думал, то Геннадий и услышал. Может, это и был удар "ниже пояса", но другого он и не заслуживал. Но Гена, после услышанного, не ушел в сторону. Может впервые он узнал о себе столько нелицеприятного и впервые задумался о себе. В его мыслях начался такой сумбур, что даже у Сергея мысли стали путаться. Поэтому он решил удалиться – такие нагрузки не доставляли удовольствия, а помочь он ничем не мог.
Оказывается, уже наступил вечер. Сергей решил побродить по городу. И тут он увидел в небе, что что-то или кто-то летит. Похоже, что это была душа. Но она летела над землей, и за ней тянулся короткий след. Сергей вспомнил рассказы про ведьм, летающих не метле. Было очень похоже. Соблазн познакомиться с ней поближе был столь велик, что Сергей последовал за ней. Она влетела в квартиру жилого дома на уровне четвертого этажа. Сергей поднялся за ней по лестнице. Оказавшись в квартире, Сергей увидел, как душа делает какие-то пассы над маленьким мальчиком, лежащим в кровати. Сосредоточившись, Сергей понял, что душа лечит парня. У него была разорвана аура и душа каким-то образов притянула сверху тонкую белую нить и не то штопала, не то заливала этот разрыв. Трудилась она где-то с полчаса и заполнила разрыв примерно на треть. Потом она переместилась в соседнюю комнату. Там спала молодая женщина. Аура этой женщины была деформирована. Тогда летающая душа стала руками выправлять ауру, придавая ей яйцевидную форму. На это ушло еще полчаса. Сергея она не видела и не чувствовала. После этого душа вылетела в окно и полетела в обратном направлении. Но теперь след от души был спереди. Сергей подумал, что это вроде стрелки, указывающей на место, где оставалось тело. Он вновь последовал за ней. Ему показалось, что он потерял ее, но только подумал о ней, как оказался в квартире. Тело женщины лежало на диване и, казалось, что она просто спит. Как только душа вернулась в тело, она открыла глаза и тяжело вздохнула. Это была женщина около пятидесяти лет, полноватая, но подвиж
Обсуждения Спасите наши души