А метель все не кончалась.
Странно-метельной и снежной была эта зима.
Алина перечитала рукопись нового романа в третий раз и разрыдалась.
Она почувствовал, что роман был очень хорош, уж сама она была к себе объективнее, и тех, кто задыхался от восторга, и тех, кто шипел от ярости. Она понимала, что там не хватало пары глав, но таких, чтобы все остальное и забавное и немного грустное повествование на них нанизывалось, и все проглотили бы только потому, что там есть эта самая изюминка. И ладно читатели, но ей самой этого страшно не хватало.
Она была уверена, что в доме оставалась в одиночестве, уж никому ни близкому, ни дальнему слез своих показывать она не собиралась.
- Ой, море-то какое, - услышала она голос беса Тараса, который был по-прежнему противным, но она к нему привыкла, - и что мы рыдаем, интересно? Принц на белом коне потонул вместе с конем?- заботливо поинтересовался он.
- Какой принц, роман мне не нравится, вернее, нравится, но там нет чего-то.
Для виду Тарас заглянул на монитор, хотя делать это ему было совсем не обязательно, он и без того все прекрасно видел и знал, подумав немного бес произнес:
- Ясно дело, эротики там не хватает, можешь мне хвост вырвать, но от этого ничего не переменится, да и откуда ей быть, если ты из-за компьютера не вставала вообще последний месяц. Я не помню, чтобы ты даже в туалет выходила, вон грязью заросла вся.
При этом он очень натурально покривился, словно ту самую грязь на ней и обнаружил.
- Ну, по части грязи это мы с тобой еще посоревноваться можем, недаром говорится, что черт грязи всегда найдет.
- Насколько мне склероз не изменяет, там про свиней, а не чертей говорилось, потому ты поосторожнее, а то я обидеться могу, - предупредил он и готов был притворно разрыдаться.
Но эта словесная перепалка доставляла им обоим огромное удовольствие, она и забыла уже, что рыдала, горькими слезами заливалась совсем недавно.
Конечно, он преувеличивал все, о чем говорил, но не особенно сильно, а получалось довольно забавно.
- Только черт тебе скажет то, чего ни от одного доброго молодца даже в постели не добьешься, когда сексом его пытать станешь, - однажды во время разговора заявил Тарас, она эту фразу запомнила, и та ей очень нравилась.
А он, видя, что произвел неизгладимое впечатление, и кто бы так быстро мог успокоить так рыдавшую женщину, между тем продолжал.
- Какой же самый пламенный поклонник выдержит и будет ждать даму, которой уже за сорок, - он оценивающе взглянул на Алину,- и она погрузилась в один роман, а из него нырнет в другой. Он бы тебя мог отбить у соперника, если бы это был реальный роман, с настоящим соперником, живым, а у литературного не отобьешь. Сама знаешь, что дохлый номер спорить с мертвецами.
- Мои герои не мертвецы, - возмутилась Алина.
-Но все одно, они герои бумажные, а это еще хуже, чем мертвецы.
- Что-то ты, по-моему, заговорился, - вырвалось у нее.
- Да так, самую малость, может быть, - согласился Тарас, - но посуди сама: Чародей доисторический, красавец и подлец, князь Олег, тот самый, который щит к вратам Царьграда прибил. И не так важно был тот щит или не было, но на все века сказка про него осталась, тот самый князь Даниил, который перед Папой Римским в короне щеголял, куда против них обычному парню, пусть и новому русскому, если даже он себе ту самую корону, и даже щит с ворот Царьграда купит. И тогда с щитом и короной, он скорее персонаж для анекдотов, а не для твоих романов.
Тарас помолчал немного и казался озадаченным, а потом продолжил
- Вот и получается у нас ситуация такая - одинокая писательница не желает знакомиться. И это бы ладно, может быть, новый русский без тебя все-таки обойдется, я уж не говорю о старом алкаше, ему совсем никто не нужен, но что мы теряем, а теряем мы эротику.
Тарас расхаживал по комнате, заложив руки за спину, и очень серьезно размышлял о вещах, которые только на первый взгляд казались забавными. И Алина, глядя на него, то улыбалась, то хмурилась.
Когда раздался телефонный звонок, он притворно встрепенулся и указал пальцем:
- Бери трубку, это тебя
Она удивленно посмотрела на него, но он казался невозмутимым:
- Ну не меня же? - уточнил он, - надеюсь, меня тут еще никакая дамочка отыскать не могла.
Она поняла, что он что-то подстроил, но трубку сняла, потому что телефон разрывался.
- Я знаю, что вы не желаете знакомиться, а может вам нужен молодой любовник? - спросил очень приятный голос
Тарас едва не расхохотался, а Алина произнесла раздраженно:
- Мне нужен богатый любовник, а молодость дело проходящее, извините, - произнесла она и положила трубку.
- Твоя работа? - повернулась она к Тарасу, - что за идиотские шутки
- Не такие уж идиотские, - оправдывался он и положил перед ней толстый последний номер газеты с бесплатными объявлениями.
- Я мог бы и платное дать, - заявил он,- но ты знаешь, что мне светиться не особенно хочется, да и расплачиваться фальшивыми деньгами не очень солидно, хотя многие из них даже и фальшивых за их махинации не заслуживают, - снова ударился в рассуждения он.
Алина между тем уже читала объявление, обведенное толстым синим фломастером:
Там было написано буквально следующее:
- Одинокая писательница не желает знакомиться, но если у вас мозгов больше одной извилины, чувство юмора, и вы неутомимы в постели, то попробуйте, и получите больше, чем ожидали, и в финансовом смысле тоже. Неотразимый Тарас желает вам удачи в постельном деле и финансового благополучия.
- Что это?- почти взвыла Алина, - и ладно ты сам сутенером заделался, но меня то в каком виде выставляешь.
- А один юморист говорил, что любая реклама хороша, ну кроме может быть некролога. Но и с этим я бы с ним поспорил, и тут будет хорошо видно, кто к тебе и как относился, кто прилетит с венком, а кто и не заметит даже, а кто облегченно вздохнет и перекрестится.
- Не надо некролог, - Алина уже едва сдерживалась, чтобы не стукнуть его, потому он и отошел на приличное расстояние.
- Боишься, что никто не явится, ладно, некролог не надо, но это объявление, по-моему, классное, тебе надо изучать жизнь, и тех, кого на место Олега и Даниила поставить можно.
Она ничего не успела сказать, потому что снова раздался телефонный звонок.
С работой на этот день, да и не только на этот можно было попрощаться, но и противиться бесполезно, так или сяк Тарас осуществит то, что задумал.
Голос в телефоне на этот раз был старческим. Собеседник произнес что-то неразборчивое, а потом запел старинную песню, что-то типа:
- Не могу я тебе в день рождения
дорогие подарки дарить,
Но зато в эти ночи весенние,
я могу о любви говорить
Алина терпеть не могла эту песню, и даже в добрые старые коммунистические времена она презрительно относилась ко всем, кто ее распевал, и кто по ней жил, и прощалась с ними без всякого сожаления.
- Дорогая моя, я подарю вам всего себя, - очень серьезное говорил старичок на том конце провода.
-Сто килограммов живого веса со всеми болезнями в придачу, - тоже серьезно подсказывал на этой стороне Тарас.
- Нет, это много, знаете, там ошибка в объявлении моего друга, я очень люблю дорогие подарки, самые дорогие, - и она положила трубку, не желая больше говорить на эту тему.
-Молодой любовник, которому нужно платить, вероятно, немало, старик, который тебе себя со всеми потрохами подарит, что дальше, - спросила Алина у Тараса.
- Дальше- неожиданность, - заверил он, когда уже звенел очередной звонок.
За последнюю неделю столько не трезвонили, сколько в это утро, и главное, что вырубать телефон на этот раз бесполезно, Тарас его снова врубит, не может же он такое дело на самотек пустить.
- Это та самая одинокая женщина, - заявила она, даже не подумав о том, что это может оказаться совсем не тип по - дурацкому объявлению звонивший.
- Это я уже понял, - услышала она голос брата своего любимого, с который в этом году точно не общалась, - я слышал, твоя книжка вышла, а что все так плохо, что ты ищешь богатого спонсора, ни одного экземпляра не продали что ли? У меня, по-моему, все знакомые по одной купили, если надо будет, организуем бесплатную рекламу.Ты говори, не стесняйся, родственники все-таки. И она не так плоха, как кажется. Это я тебе говорю.
- Не надо рекламы, если ты понял из объявления, я еще и сама могу молодым любовникам платить, могу и старым, если они хоть что-то могут.
Вероятно, он ушам своим не верил, только все-таки пытался хоть что-то выяснить. Этот шутливый тон, эти речи, как и текст объявления, поставили его в тупик, и он уже не знал, что и думать дальше.
- А кто такой этот Тарас, что-то не помню я таких парней среди твоих знакомых, - спрашивал он, решив немного изменить тему разговора и зайти с другой стороны.
- Тарас, я могу его тебе прислать, он и для тебя придумает рекламную кампанию по высшему классу.
- Не пойду я к нему, - орал Тарас, - не проси даже, мне и с тобой хорошо, и ориентация у меня правильная, я мужиками 50 лет не интересуюсь.Размечтался, сам выбираю к кому мне идти, нечего меня сватать к первому встречному, я тебе еще пригожусь, когда и серый волк от тебя откажется.
Евгений слышал все, что он говорил и потому помолчал немного, а потом озадаченно произнес:
- Да весело там у вас, ну если туго будет, ты обращайся, если тебе и на самом деле кто-то нужен, могу тоже помочь.
- Мне не нужны мужики твоего возраста, с толстыми кошельками, как ты уже понял, а других нет рядом с тобой, вероятно, - усмехнулась она.
-Но одного Тарас все-таки добился, ты позвонил мне, а ведь и телефона, вероятно, не помнил, если бы в объявлении не нашел, а может, ты тоже решил одинокую писательницу вместо старой жены получить? - вдруг осенило ее, - а это только сестра твоя оказалась.
- Ты говоришь чушь, как только книги еще писать можешь.
Алина положила трубку и повернулась к Тарасу
- Ну и какой опыт мы с тобой обрели? Братец мой посочувствовал и почти сутенером заделался.
- Ты узнала, что он жив и невредим, может, телефон забыл, но тебя еще помнит, не так и плохо.
Минут на десять была передышка, а потом звонил офицер в отставке, который считал себя очень умным и остроумным, потому что был замполитом в своей части, звонил школьный учитель, который готов был стать соавтором и написать самый крутой порнографический роман, и Тарас заверил, что этот напишет.
- У него опыт большой, он детей любит.
- Может нам сразу милиционерам позвонить, пусть его хорошенько проверят.
- Я уже позвонил, - заявил он, - только этот тип еще не знает, но не бойся, скоро узнает. Они уже начали следить за тем, где и как он собирает материал для своей порнушки.
Потом звонил, какой-то очень веселый тип, который просил поздравить его с днем рождения, который якобы сегодня наступил, и сообщил по какому адресу можно везти подарок.
И она заверила, что обязательно пошлет ему подарок, и что это будет сюрпризом, пусть он немного подождет.
Алина посмотрела на Тараса:
- Не подарить ли тебя ему?
- Подумай хорошо. Такими чертями не разбрасываются, - вопил Тарас.
Звонил знакомый, который облил грязью с ног до головы свою жену, и себя расписал в таком свете, что тот князь Олег должен был отдыхать, но если бы она не знала его лично, то каким-то словам и поверила бы. Звонил какой-то поэт и тихо признался, что некому его забрать из вытрезвителя, и начал читать стихи про разорванные от страсти подушки и простыни. И обещал еще лучше написать, если она за ним приедет и даст похмелиться, потому что трезвый он зверь, и все на своем пути сметает.
- Поедешь поэта забирать? - спросила у беса Алина.
- И не подумаю, зачем он нам нужен, тем более что все это только бред, ничего он не может в эротике, как и в поэзии тоже, но кроме алкоголика он еще и патологический лжец, а тебе это надо? Ты о таком мечтала?
- Это надо было тебе, мне только расхлебывать приходится, - напомнила ему Алина.
Так весь тот день до самого вечера и продолжалось.
Тарас только веселился, но Алина взмолилась:
- Хватит, мне надо работать, я все видела и все знаю, прекрати, пожалуйста, все это, достаточно, я уже изучила жизнь
- Но я не знаю как, - признался Тарас, он был очень серьезен, когда делал это заявление.
- Как начинал, так и прекрати, а то хуже будет.
Испугала ли Тараса угроза, или он просто и сам решил, что достаточно, но звонки в тот же момент оборвались.
- Но теперь ты напишешь самую замечательную эротическую прозу, то, чего тебе не хватало в твоем романе, потому что ее нет в реальности, но ее надо придумать, а можно и не придумывать.
Он повернулся к компьютеру, нажал на кнопку, и появилась страница со стихами.
- Почитай, из всех тысяч на этом сайте, из всех, кто тебя окружает - это именно то, что тебе надо.
Она открыла первое стихотворение, второе, третье, повернулась к нему
- А ты не мог сразу с этого начинать.
- Не мог, - заверил Тарас,- потому что все познается в сравнении.
Главы для романа она писала до рассвета, а потом снова вернулась к странице, где были и на самом деле удивительные стихи, жаль, что на всем сайте страница эта была единственной, но и это не так уж мало. Замечательно, что она все-таки была.
Если и в нашем мире есть хоть кто-то, кто может так писать и думать, то остается надежда. А она, многострадальная наша эротика, а не только надежда, умирает последней. Жаль, что ее так мало, ведь известно, что эротики, как и любви, много не бывает, но что поделать, хорошо, что она хоть вообще еще есть.
Странно-метельной и снежной была эта зима.
Алина перечитала рукопись нового романа в третий раз и разрыдалась.
Она почувствовал, что роман был очень хорош, уж сама она была к себе объективнее, и тех, кто задыхался от восторга, и тех, кто шипел от ярости. Она понимала, что там не хватало пары глав, но таких, чтобы все остальное и забавное и немного грустное повествование на них нанизывалось, и все проглотили бы только потому, что там есть эта самая изюминка. И ладно читатели, но ей самой этого страшно не хватало.
Она была уверена, что в доме оставалась в одиночестве, уж никому ни близкому, ни дальнему слез своих показывать она не собиралась.
- Ой, море-то какое, - услышала она голос беса Тараса, который был по-прежнему противным, но она к нему привыкла, - и что мы рыдаем, интересно? Принц на белом коне потонул вместе с конем?- заботливо поинтересовался он.
- Какой принц, роман мне не нравится, вернее, нравится, но там нет чего-то.
Для виду Тарас заглянул на монитор, хотя делать это ему было совсем не обязательно, он и без того все прекрасно видел и знал, подумав немного бес произнес:
- Ясно дело, эротики там не хватает, можешь мне хвост вырвать, но от этого ничего не переменится, да и откуда ей быть, если ты из-за компьютера не вставала вообще последний месяц. Я не помню, чтобы ты даже в туалет выходила, вон грязью заросла вся.
При этом он очень натурально покривился, словно ту самую грязь на ней и обнаружил.
- Ну, по части грязи это мы с тобой еще посоревноваться можем, недаром говорится, что черт грязи всегда найдет.
- Насколько мне склероз не изменяет, там про свиней, а не чертей говорилось, потому ты поосторожнее, а то я обидеться могу, - предупредил он и готов был притворно разрыдаться.
Но эта словесная перепалка доставляла им обоим огромное удовольствие, она и забыла уже, что рыдала, горькими слезами заливалась совсем недавно.
Конечно, он преувеличивал все, о чем говорил, но не особенно сильно, а получалось довольно забавно.
- Только черт тебе скажет то, чего ни от одного доброго молодца даже в постели не добьешься, когда сексом его пытать станешь, - однажды во время разговора заявил Тарас, она эту фразу запомнила, и та ей очень нравилась.
А он, видя, что произвел неизгладимое впечатление, и кто бы так быстро мог успокоить так рыдавшую женщину, между тем продолжал.
- Какой же самый пламенный поклонник выдержит и будет ждать даму, которой уже за сорок, - он оценивающе взглянул на Алину,- и она погрузилась в один роман, а из него нырнет в другой. Он бы тебя мог отбить у соперника, если бы это был реальный роман, с настоящим соперником, живым, а у литературного не отобьешь. Сама знаешь, что дохлый номер спорить с мертвецами.
- Мои герои не мертвецы, - возмутилась Алина.
-Но все одно, они герои бумажные, а это еще хуже, чем мертвецы.
- Что-то ты, по-моему, заговорился, - вырвалось у нее.
- Да так, самую малость, может быть, - согласился Тарас, - но посуди сама: Чародей доисторический, красавец и подлец, князь Олег, тот самый, который щит к вратам Царьграда прибил. И не так важно был тот щит или не было, но на все века сказка про него осталась, тот самый князь Даниил, который перед Папой Римским в короне щеголял, куда против них обычному парню, пусть и новому русскому, если даже он себе ту самую корону, и даже щит с ворот Царьграда купит. И тогда с щитом и короной, он скорее персонаж для анекдотов, а не для твоих романов.
Тарас помолчал немного и казался озадаченным, а потом продолжил
- Вот и получается у нас ситуация такая - одинокая писательница не желает знакомиться. И это бы ладно, может быть, новый русский без тебя все-таки обойдется, я уж не говорю о старом алкаше, ему совсем никто не нужен, но что мы теряем, а теряем мы эротику.
Тарас расхаживал по комнате, заложив руки за спину, и очень серьезно размышлял о вещах, которые только на первый взгляд казались забавными. И Алина, глядя на него, то улыбалась, то хмурилась.
Когда раздался телефонный звонок, он притворно встрепенулся и указал пальцем:
- Бери трубку, это тебя
Она удивленно посмотрела на него, но он казался невозмутимым:
- Ну не меня же? - уточнил он, - надеюсь, меня тут еще никакая дамочка отыскать не могла.
Она поняла, что он что-то подстроил, но трубку сняла, потому что телефон разрывался.
- Я знаю, что вы не желаете знакомиться, а может вам нужен молодой любовник? - спросил очень приятный голос
Тарас едва не расхохотался, а Алина произнесла раздраженно:
- Мне нужен богатый любовник, а молодость дело проходящее, извините, - произнесла она и положила трубку.
- Твоя работа? - повернулась она к Тарасу, - что за идиотские шутки
- Не такие уж идиотские, - оправдывался он и положил перед ней толстый последний номер газеты с бесплатными объявлениями.
- Я мог бы и платное дать, - заявил он,- но ты знаешь, что мне светиться не особенно хочется, да и расплачиваться фальшивыми деньгами не очень солидно, хотя многие из них даже и фальшивых за их махинации не заслуживают, - снова ударился в рассуждения он.
Алина между тем уже читала объявление, обведенное толстым синим фломастером:
Там было написано буквально следующее:
- Одинокая писательница не желает знакомиться, но если у вас мозгов больше одной извилины, чувство юмора, и вы неутомимы в постели, то попробуйте, и получите больше, чем ожидали, и в финансовом смысле тоже. Неотразимый Тарас желает вам удачи в постельном деле и финансового благополучия.
- Что это?- почти взвыла Алина, - и ладно ты сам сутенером заделался, но меня то в каком виде выставляешь.
- А один юморист говорил, что любая реклама хороша, ну кроме может быть некролога. Но и с этим я бы с ним поспорил, и тут будет хорошо видно, кто к тебе и как относился, кто прилетит с венком, а кто и не заметит даже, а кто облегченно вздохнет и перекрестится.
- Не надо некролог, - Алина уже едва сдерживалась, чтобы не стукнуть его, потому он и отошел на приличное расстояние.
- Боишься, что никто не явится, ладно, некролог не надо, но это объявление, по-моему, классное, тебе надо изучать жизнь, и тех, кого на место Олега и Даниила поставить можно.
Она ничего не успела сказать, потому что снова раздался телефонный звонок.
С работой на этот день, да и не только на этот можно было попрощаться, но и противиться бесполезно, так или сяк Тарас осуществит то, что задумал.
Голос в телефоне на этот раз был старческим. Собеседник произнес что-то неразборчивое, а потом запел старинную песню, что-то типа:
- Не могу я тебе в день рождения
дорогие подарки дарить,
Но зато в эти ночи весенние,
я могу о любви говорить
Алина терпеть не могла эту песню, и даже в добрые старые коммунистические времена она презрительно относилась ко всем, кто ее распевал, и кто по ней жил, и прощалась с ними без всякого сожаления.
- Дорогая моя, я подарю вам всего себя, - очень серьезное говорил старичок на том конце провода.
-Сто килограммов живого веса со всеми болезнями в придачу, - тоже серьезно подсказывал на этой стороне Тарас.
- Нет, это много, знаете, там ошибка в объявлении моего друга, я очень люблю дорогие подарки, самые дорогие, - и она положила трубку, не желая больше говорить на эту тему.
-Молодой любовник, которому нужно платить, вероятно, немало, старик, который тебе себя со всеми потрохами подарит, что дальше, - спросила Алина у Тараса.
- Дальше- неожиданность, - заверил он, когда уже звенел очередной звонок.
За последнюю неделю столько не трезвонили, сколько в это утро, и главное, что вырубать телефон на этот раз бесполезно, Тарас его снова врубит, не может же он такое дело на самотек пустить.
- Это та самая одинокая женщина, - заявила она, даже не подумав о том, что это может оказаться совсем не тип по - дурацкому объявлению звонивший.
- Это я уже понял, - услышала она голос брата своего любимого, с который в этом году точно не общалась, - я слышал, твоя книжка вышла, а что все так плохо, что ты ищешь богатого спонсора, ни одного экземпляра не продали что ли? У меня, по-моему, все знакомые по одной купили, если надо будет, организуем бесплатную рекламу.Ты говори, не стесняйся, родственники все-таки. И она не так плоха, как кажется. Это я тебе говорю.
- Не надо рекламы, если ты понял из объявления, я еще и сама могу молодым любовникам платить, могу и старым, если они хоть что-то могут.
Вероятно, он ушам своим не верил, только все-таки пытался хоть что-то выяснить. Этот шутливый тон, эти речи, как и текст объявления, поставили его в тупик, и он уже не знал, что и думать дальше.
- А кто такой этот Тарас, что-то не помню я таких парней среди твоих знакомых, - спрашивал он, решив немного изменить тему разговора и зайти с другой стороны.
- Тарас, я могу его тебе прислать, он и для тебя придумает рекламную кампанию по высшему классу.
- Не пойду я к нему, - орал Тарас, - не проси даже, мне и с тобой хорошо, и ориентация у меня правильная, я мужиками 50 лет не интересуюсь.Размечтался, сам выбираю к кому мне идти, нечего меня сватать к первому встречному, я тебе еще пригожусь, когда и серый волк от тебя откажется.
Евгений слышал все, что он говорил и потому помолчал немного, а потом озадаченно произнес:
- Да весело там у вас, ну если туго будет, ты обращайся, если тебе и на самом деле кто-то нужен, могу тоже помочь.
- Мне не нужны мужики твоего возраста, с толстыми кошельками, как ты уже понял, а других нет рядом с тобой, вероятно, - усмехнулась она.
-Но одного Тарас все-таки добился, ты позвонил мне, а ведь и телефона, вероятно, не помнил, если бы в объявлении не нашел, а может, ты тоже решил одинокую писательницу вместо старой жены получить? - вдруг осенило ее, - а это только сестра твоя оказалась.
- Ты говоришь чушь, как только книги еще писать можешь.
Алина положила трубку и повернулась к Тарасу
- Ну и какой опыт мы с тобой обрели? Братец мой посочувствовал и почти сутенером заделался.
- Ты узнала, что он жив и невредим, может, телефон забыл, но тебя еще помнит, не так и плохо.
Минут на десять была передышка, а потом звонил офицер в отставке, который считал себя очень умным и остроумным, потому что был замполитом в своей части, звонил школьный учитель, который готов был стать соавтором и написать самый крутой порнографический роман, и Тарас заверил, что этот напишет.
- У него опыт большой, он детей любит.
- Может нам сразу милиционерам позвонить, пусть его хорошенько проверят.
- Я уже позвонил, - заявил он, - только этот тип еще не знает, но не бойся, скоро узнает. Они уже начали следить за тем, где и как он собирает материал для своей порнушки.
Потом звонил, какой-то очень веселый тип, который просил поздравить его с днем рождения, который якобы сегодня наступил, и сообщил по какому адресу можно везти подарок.
И она заверила, что обязательно пошлет ему подарок, и что это будет сюрпризом, пусть он немного подождет.
Алина посмотрела на Тараса:
- Не подарить ли тебя ему?
- Подумай хорошо. Такими чертями не разбрасываются, - вопил Тарас.
Звонил знакомый, который облил грязью с ног до головы свою жену, и себя расписал в таком свете, что тот князь Олег должен был отдыхать, но если бы она не знала его лично, то каким-то словам и поверила бы. Звонил какой-то поэт и тихо признался, что некому его забрать из вытрезвителя, и начал читать стихи про разорванные от страсти подушки и простыни. И обещал еще лучше написать, если она за ним приедет и даст похмелиться, потому что трезвый он зверь, и все на своем пути сметает.
- Поедешь поэта забирать? - спросила у беса Алина.
- И не подумаю, зачем он нам нужен, тем более что все это только бред, ничего он не может в эротике, как и в поэзии тоже, но кроме алкоголика он еще и патологический лжец, а тебе это надо? Ты о таком мечтала?
- Это надо было тебе, мне только расхлебывать приходится, - напомнила ему Алина.
Так весь тот день до самого вечера и продолжалось.
Тарас только веселился, но Алина взмолилась:
- Хватит, мне надо работать, я все видела и все знаю, прекрати, пожалуйста, все это, достаточно, я уже изучила жизнь
- Но я не знаю как, - признался Тарас, он был очень серьезен, когда делал это заявление.
- Как начинал, так и прекрати, а то хуже будет.
Испугала ли Тараса угроза, или он просто и сам решил, что достаточно, но звонки в тот же момент оборвались.
- Но теперь ты напишешь самую замечательную эротическую прозу, то, чего тебе не хватало в твоем романе, потому что ее нет в реальности, но ее надо придумать, а можно и не придумывать.
Он повернулся к компьютеру, нажал на кнопку, и появилась страница со стихами.
- Почитай, из всех тысяч на этом сайте, из всех, кто тебя окружает - это именно то, что тебе надо.
Она открыла первое стихотворение, второе, третье, повернулась к нему
- А ты не мог сразу с этого начинать.
- Не мог, - заверил Тарас,- потому что все познается в сравнении.
Главы для романа она писала до рассвета, а потом снова вернулась к странице, где были и на самом деле удивительные стихи, жаль, что на всем сайте страница эта была единственной, но и это не так уж мало. Замечательно, что она все-таки была.
Если и в нашем мире есть хоть кто-то, кто может так писать и думать, то остается надежда. А она, многострадальная наша эротика, а не только надежда, умирает последней. Жаль, что ее так мало, ведь известно, что эротики, как и любви, много не бывает, но что поделать, хорошо, что она хоть вообще еще есть.
Обсуждения Одинокая женщина не желает... Соавтор