Золотое то руно

Листвы душистый аромат,
Вертлявость улочек уютных,
А ночью в небе — звездопад;
И я уже не я, как будто...

Мозаичность календаря
Сложила дни в цветной пасьянс;
Нам ничего не говоря,
По датам раскидала нас.

А небо в жаркий лоб целует
Холодным шепотом ветров;
Чудес октябрь наколдует,
Он дирижер дождей и волхв.

Вот листик золотою рыбкой
Нырнул в воздушный океан...
Пусть пальцам зябко, в глазах зыбко,
Зато в душе тепла дурман.

Как золотая рыбка,
Мне в сети угодила.
С ума свела улыбкой.
Для сердца стала милой...

Посмотришь солнцем южным -
Так на душе тепло.
И бровью полукружной
Покажешь своё "но"...

А обаянья бездна,
Смеясь, развеет сон.
Ты даришь мне надежду
И манишь далеко...

Как наше счастье зыбко!..
Как призрачна мечта!..
Теперь боюсь, чтоб рыбка
Моя не уплыла...

Мне во сне, признаюсь вам, приходилось каяться,
Приходилось бегать мне, драться и стрелять.
С армией громадною с диких гор спускаюсь я,
Чтобы город с золотом, над рекою, взять.

Говорю товарищам, говорю разбойникам,
Положив задумчиво руку на эфес:
«Город отдыхает пусть, город спит спокойненько,
Для огня и сабли нет благодатней мест!»

Льётся песня Визбора, льётся песня старая
И уже в реальности, и уже не сон.
Неформалов пьяненьких балую гитарой я,
Больше трёх аккордов им слышать не...

В судьбе сложилось всё не так.
Никто не ждёт в пустой квартире.
Встречают окон полный мрак,
Постели мягкая пустыня...

Смотрю на полную Луну.
Надежды золотая рыбка
Всплывает с глубины души.
Ирония кривит улыбку...

Прокисли сладкие мечты.
И потускнел душевный глянец.
В густом тумане скрылась ты,
Следы в снегу свои оставив...

Источник в безводной пустыне
Всех жаждущих славят уста.
Горит в небесах и поныне
Руси золотая звезда.

Сам дьявол напрасно пытался
Её с небосклона стереть!
Для тех, кто ей верным остался,
Она не устанет гореть.

Вовек не постигнут невежды,
Чья совесть нема и глуха,
Что свет её дарит надежду
На жизнь безо лжи и греха.

Россия и в лютом страданье
Святой чистотою сильна.
Такая во всём мирозданье
У Господа Бога – одна.

Безценны на тверди небесной
Алмазы страдальческих слёз.
И...

Твои горящие глаза
Потоки солнца
Море света
И ты упавшая звезда
И ты прохладная вода
И шепот нежный иногда
И неужели ты моя?
О, золотое Небо!

У вельможных мерзавцев сны по-прежнему сладки,
Чем глушАт они совесть, утверждать не берусь.
Миллионные жертвы золотой лихорадки
Застолбили крестами Православную Русь.

Глас пророка в пустыне не услышан покуда,
Для него – лишь акриды да удел наготы.
На Христовом престоле воцарился Иуда,
Умножающий дивно на кладбИщах кресты.

Перед Богом рискуем оказаться в ответе,
Позволяя злодеям что угодно творить.
Что ж так правды боимся, сумасбродные дети?
Всё равно от народа правду не утаить.

Возьму нежность, ласку, заботу.
Хорошенечко перемешаю.
Эту смесь щедро сдобрю любовью.
Ощутишь - я тебя обожаю.

Заберу души холод, тревогу.
Своим сердцем согрею твоё одиночество.
Светлой грусти оставлю немного -
Погрустить иногда очень хочется.

Подарю фейерверк эмоций.
Закружу в волнующем танце.
Нас осыпет золотом Солнце.
Засверкает в глазах твоих счастье...

Кровью кленов горит земля,
пеплом дождей умытая,
изъеденная, отравленная.
По чешуе аллей скользит
стон золотого тления,
талое золото осени.
Раной глубокой разлито
небо слепое, пьяное,
ветреное.
Спит
на карнизе память
о солнечном меде.
Роем пчелиным носятся
тучи косматые,
жирные от
слезоточивых струн.
Еще несколько лун
и тревога
уйдет, покинет
мой храм-подвал,
ее сменит длинная,
длинная ночь
с осколком Полярной звезды
в кошачьем зрачке,
ее сменит хорал
сквозняков на...

кружева табачного дыма и кофейный сумрак осеннего утра
на часах – сентябрьский ливень
на глазах могильное солнце
в плешь бульваров туманы распутал
кистью сырости ветреной воздух
воздух первых лучей с погоста
неустойчивого горизонта

промокнув влагой окон сонный взгляд рассвета плетутся будни
собираются в стаи волчьи
окрыляются жаждой льда
за душой кленовое пламя
впереди – золотое блюдо
на котором лимон листопада
отдает кислинкой дождя

кружева табачного дыма и кофейный сумрак...