Запятую

мысли кружатся, ложатся на строчки.
вновь в отношениях ставлю я «точку»
но не найти тебе больше такую,
значит, поставлю опять «запятую».

лишь заглянув в твои карие очи
я понимаю : здесь- «многоточие».
и, не найдя твой взгляд убедительным,
пожалуй, поставлю «знак вопросительный».

шаг мне навстречу ты делаешь робко
значит, здесь будет «фигурная скобка»
роман наш запутанный, но замечательный
значит, в конце ставлю знак «восклицательный»!
лето 2006г.

Не казаться голословным
Мне поможет Моисей.
Повторю его законы
Установок для дракона
Изощрённей и страшней.

Все места вы истребите,
Жертвенники дураков
Разнесите, в прах сотрите,
Так велит наш Повелитель,
Иегова, он таков.

Там где дерево ветвисто,
Но душком осквернено
Приношеньем фетишиста
Или духом атеиста,
Со всей рощей заодно

Вы немедленно сожгите
Под неистовство бравад.
Пока солнышко в зените
В дом к себе не заносите
Даже сучья на дрова.

(Радуют глаз активиста...

Я плачу и смеюсь,
Я клоун и я трагик,
Я об наждак небесный
Истер души слезу.
Улыбкой звезд сверкать мне,
И со скалы отвесной
Парить во все дыханье,
Дразня в упор грозу,
Грозу глухих скитаний,
Без крова, без приюта,
Вязать тугие нити
На хлыст своей спине.
Я собираю ветер
С полей огня и брани,
Я собираю шрамы
В сердечную лозу.
Где точки, как зарубки,
Я ставлю запятую,
Я провожаю вечер
И ночь мне в унисон.
Живите же, как дети,
Стреляйте вхолостую
(Коль эхо не промажет
Да все...

Не хочу я ставить точку
И поставлю запятую!
О любви продолжу строчку!
Для тебя я нарисую:

Ты увидишь сад волшебный,
Где магнолии в цвету!
И услышишь ветер нежный!
Волны к берегу бегут!

Ты почувствуешь, родная,
Роз чудесный аромат!
Ощутишь, как сердце тает...
Не вернуться нам назад...

Мы останемся навеки
В этом сказочном саду!
Яблоки висят на ветке!
В рай тебя я уведу!

Мысли вертятся, мысли крутятся,
На бумагу ложаться строчки.
Я подумала, нет не подумала,
Запятую поставлю иль точки...

Сердце бешено и с заскоками
То замедлит, то ускорит бег.
Чувства хлынули и проносятся
И похожи на скаты рек.

Все вибрирует и пульсирует.
Ах, когда же придет покой?
Сердце выпрыгнет, сердце выскочет...
Не пойму человек я какой...

Дубы, не колдуны, избушки, не дворцы,
сказал слово его то и вычеркнули, что за
нули, вставили, права нарушили, на слово,
улов, забрать, просто, кость из мяса, желаний,
обмякло, кисель, сель снёс дом, в нём,
жили, живем, протянем ноги, сядем на пороги,
перед дальней. дорогой, вспомним, то. чего
нет, и не было, лбом о кирпич, «хрясть»,
потекли, в трещину, кисель, лес слов на
пороге, бери, ложкой, ешь, пей, ёрш,
пиво без, водки, деньги на ветер, верим,
надеемся, существуем, а вам...

А ему казалось, что главное виденье, а не изо-
бражение, а как одно без другого, умения, пе-
редать, то, что хочешь, посыл, как вопрос что е-
щё не остыл, возникающий, в той голове, что
знала ответы, и как не пройти мимо, и не опре-
делить сюжета, безошибочно, мнимо простра-
нство, (островки, кочки, червоточинки и крючо-
чки), образа, запятую, штриха, обозначить став-
ни, (кротиной норы), (лихо), где всегда есть свет
и на ты, имхо и в то же время, ничего нет, вирт-
уальность...

Вот славный сочинитель сказок,
Придумщик всяческих подсказок,
Собравшись делать ход ладьей,
Держа ее перед собой, мурлычет:
– Занят ты игрой, так даже скучно мне с тобой.
А, хочешь, покажу картину, занятную, из бытия?
В ней участь принимал и я.
– Да полно хвастать, всякий знает,
Что в жизни сказок не бывает.

Но Серый не окончил речь,
Как кот ученый ухмыльнулся,
Свою накидку скинул с плеч.
Ее повесил как экран,
А на экране дивный стан прекрасной девы.
Дымка тает, и...

После Пушкина не ставьте запятую,
Ставьте точку: Пушкин – это всё.
Стужею февральской замятуя,
Вьюга стонет гроб его в село.

В речку, в лес, в салон ненастный,
На столе игорном – это Он -
Бузотёр, ревнивец, Гений ясный,
В поцелуях беглых тоже Он.

Точка Пушкина стоит повсюду,
И язык Его звучит везде,
Где стихом своим он гонит душу,
По российской пагубной земле.

Её зовут как последнюю ночь,
Как последнюю, кто учил меня танцевать...
По строкам огня,
По белым лезвиям босиком
Бабочки стихов говорили с ней за меня.
Рукопись была уже готова к самосожженью,
Пале-Рояль помнил музыку терпких нот,
Бумага нотная впитывала откровенья
Риторики слов
В храме трепетных светлячков.
Зимние светлячки легче огня,
Скользя по коже,
Укладывали наши тени в тепло...
Что ты предложишь ещё нам, Господи Боже?
Что ты расскажешь еще нам про нежность шипов?
Оставив...