Запах сдобы

Много денег не бывает,
Каждый раз их убывает,
Тут добро уже как зло,
Деньги всем несут не то.
Странный запах у валюты,
К ним принюхался сам Путин,
Деньги пахнут как дерьмо,
Быть добром, а стало зло.

Грусть забудется, чувства останутся,
Лёд растает весной на Неве.
На роду быть любви вечной странницей
Запись есть, в неоткрытой главе.

Хмурым утром и мысли не светлые,
Нет на улицах радостных лиц.
Можно выпить, но я не советую,
Алкоголь превращает в тупиц.

Если что-то менять, то уж к лучшему,
Возвращаться назад - это вред.
Быть удачливым дело не случая,
А находка дороги, где свет.

Из окна город вижу печальным я,
Точно так же его видишь ты.
Наша встреча лишь точка начальная...

Птицы тут и там, по лесам и полям
Мелкие жучки, светлячки, паучки.
Этот шум и гам кажется что обман,
Снова к речке вдруг зашумели ручьи.

Слёзы теплоты возрождают цветы.
Красной краской вновь обернулась любовь.
По весне сады распускают листы.
После зимних снов не хватает нам слов.

Мы с тобой, упав на ковёр новых трав,
Ощущаем мир и его весь эфир.
Всюду аромат и зелёный ландшафт,
Запахом стоит пробуждения флирт.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2014

Вернувшись вечером с работы,
Мужчины пахнут зноем, потом.
Ещё от них несёт духами
Соперниц с длинными ногами...
Не верьте этому, конечно.
Мужчины в дом приносят нежность,
Тепло, и ласку, страстность ночи,
Не говоря уже о прочем.
Не надо, милые, при глажке
Искать помаду на рубашке.
Она таких следов не знает.
Чиста рубаха, словно знамя.

Я запишу в свою тетрадку
жила была...склероз и всё.

Владимир Шебзухов

Настеньке четыре года.
«Мама, мама, зуб болит!»
У детей свои невзгоды.
Мама Насте говорит:

«Потерпи немножко, детка.
Запишу к врачу тебя.
А пока прими таблетку»
Подала стакан, любя.

Что таблетка лечит, знала.
«Мама, боль прошла, ура!
Ты на завтра записала?
Надо было… на вчера!»

Был черствый хлеб, что слаще сдоб,
Был ратный труд, простой и страшный:
На фронте пашней пах окоп,
В тылу окопом пахла пашня.

Впрягались бабы в тяжкий плуг,
И почва впитывала стоны.
Мукою, смолотой из мук,
На фронт грузились эшелоны.

А там своя была страда,
И возвращались похоронки
В артели вдовьего труда,
В деревни на глухой сторонке.

Кружили, словно воронье,
Над опустевшими домами.
Кололо жесткое жнивье
Босое сердце старой маме…

Я рисую запах битвы,
запах смерти на устах,
безнадежные молитвы
и противный липкий страх.

Я рисую запах гари,
крик впечатанный в гранит-
как от жизни мы устали
из-за многих кто убит.

Я рисую запах крови,
плоти плавленной с душой
и ловлюсь на правды слове,
что не я - а Мир со ржой!

Что не я с ума сошедший,
а непонятый наш век
и себя в нем не нашедший
стал жестоким человек!

Да - рисую запах битвы,
запах смерти на устах,
безнадежные молитвы
и противный липкий страх!

Миги свободы
короткий побег
из крепости мозга
чтоб удержать
утомленный твой взгляд
печальный как дождь

тяжело дышит осень
зачинаются лица
новые тени
крыльями птиц
сквозь деревья
иду я

запах мокрой коры
влекущая бездна

больше не будет
Этих деревьев
только кто то
когда-нибудь вспомнит
их запах…

войдите
открываются тяжелые шторы
садитесь
комфортно?
кофе?
Дымящийся мокко
Из необыкновенной посуды
будем знакомы
я Гофман
Эрнст Теодор Амадей …

Тени...

Приторный запах персидской сирени.
Манят прохладою душные тени.
Брызги фонтана живительной влагой.
Дети купаются в нём, полунаги.

Дикая мысль. С перегрева, как видно, -
Вот бы и мне вместе с ними. Завидно.
А! Хоть ногами залезу. Пусть судят.
Туфли долой. И – прохладное чудо.

Дети резвятся и брызжут водою
Мне на одежду, рукой озорною.
Вот и причёска капелью покрыта.
Тихо смеюсь, счастьем детским умыта.

Приторный запах персидской сирени.
Жаркое солнце. И душные тени.
Лёгкий...