Я не знал

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

.... таинствен путь ....
… да и к тому ж, пока что,
Гены-цепи динозавров, частью в рясах, тут
И всё пытаются меня доисчерпать,
Но всё никак…, но мрут....

Впрочем…, ины из них,
(кто змия «баловал»- Ха жёг огнём),-
И, в рай летят!
И получают, то чего хотели тут, торжествено-,
Но, - там, вВерху дано принять…

К счастью не без того…, но больше в Эпосе…
Не о досто(а)инствах, но о подменах…
Реально-голо, и, о скрытых лжами, Ведах…,–
Потом, в догматы принятых, сюжетах

Но, неки, над...

Галерея сия появилась
Постепенно, холст за холстом.
Кисть художника отразила
Мысль его в изложенье простом.


История эта полна удивленья.
И мало таких, кто поверит в нее.
Но мир в ней описанный дышит волненьем,
Которое радует или гнетет.

Она мне открылась, когда был я молод,
Когда еще был неиспорчен судьбой,
Когда я желал утолить знаний голод,
Когда вся природа была мне родной.

С тех пор стал я тверже, стал тяжелее.
Уже мне неведомо чувство родства
С природой великою, что...

Не молчи... не терзай мою душу...
Ей и так без тебя плохо.
Если б знал ты... как это больно...
Любить безответной любовью.

Если б знал ты... как это страшно...
Понимать свою безысходность.
Ждать... своё новое завтра...
Страшно... быть птицей в неволе.

Если б знал ты... как же мне хочется...
Путы... свои разорвать.
Если б знал ты... как сердце мечется...
Оно... так устало страдать.

Если б знал... что не вижу просвета...
И в душе моей... только дожди.
Вижу только закат... без...

Es sheint mir, dass gefallene Soldaten,
Die man sehr lange noch erwarten wird,
Grabstaette nicht im Feld gefunden hatten –
Sie ziehen, als die Kraniche im Wind.
Bis heute noch seit den blutroten tagen
Hoert man von oben irhen shrillun Ruf…
Vielliecht darum kann niemand etwas sagen
Als dieser Zug sich oben langsam ruert…

Ich sah sie abends oft forueberziehen,
Sie schnuerten meine Seele schmerzenvoll…
Dort unter ihnen ist ein Platz geblieben,
Ein kleiner Platz, den ich einnnehmen soll...

Она была сегодня,
Она была вчера,
Она была свободна
И без вина пьяна.

Никто не знал откуда,
Никто не знал куда,
Никто не ведал чудо,
Чьим грезила она.

Зачем бывают розы
И острые шипы,
Затем ли,чтобы слезы
Из глаз людей текли?..

Ведь розы - не подарок,
Они лишь колкость душ,
А на душе огарок,
И предпохмельный туш.

И кажется,что время
По нотам сведено,
И управляет всеми,
И жить разрешено...

Никто не ведал чудо,
Им грезила она.
Никто не знал...

Я и не знал, что так бывает,
Что может так душа страдать,
Не знал я, сердце как рыдает.
Не знал, не знал, не мог понять.

Теперь всё ясно, мне понятна
Тупая боль и ночь без сна.
Мне плохо очень, неприятно
Осознавать, что там она.

Что где-то там рассвет встречает,
Ложится спать там и встаёт,
Что кто-то там её ласкает
И с ним она теперь живёт..

Он любил, его за это предавали.
Стал суровым, был за то любим.
Грустным стал — за это укоряли,
Умер — стал для всех своим.

Знал измену, знал любовь и дружбу,
Ласку знал и боль удара в пах.
Задыхался в зной и мёрз нещадно в стужу,
Был не трус, но знал он в жизни страх.

Падал вниз, туда где Ад был небом.
Там он выжил, но устал душой.
Был суровым, но жестоким не был,
Спорил часто в жизни сам с собой.

Он всегда был окружён друзьями,
Среди них всегда был одинок.
Человек с...

Еслибы ты знал,
Как это страшно
Одной остаться среди тысяч глаз!
Еслибы ты знал,
Как это важно,
Не сломаться без тебя сейчас!
Еслибы ты чувствовал со мною
Боль утраты и пустую жизнь!
Еслибы ты знал,
Что быть вдовою
Это испытание души...
Еслибы ты знал,
Насколько сильно
Я тебя любила и люблю!
Только не спасай меня насильно
За тебя отдам я жизнь свою....

В утробе мрачного подвала шприцы ощерились на мир.
Свет, сквозь оконное забрало, глядит на Валтасаров пир униженных и оскорблённых, на людоедство обречённых свирепых крыс, клопов и блох...

Сюда - глаза не кажет Бог.
Надежда нищенством распята, сам чёрт из помыслов шьёт мех. Тут смерть красна, честна и свята, а жизнь - неискупимый грех.

В зловонной тьме дитя-индиго нашло приют душе своей.

(Бывает, что влачат вериги и ангелы с младых ногтей.)

Сидит малец не зная страха, путь звёзд...