Врастать

Боги таились в Боге
Шива рассматривал дежурный реестр
Его считали отдельной фигурой
Но Таящийся определил разрушение мест

Но спящие не курсе, а что же после
И потОМу насыщаюся нефтяной массой
Война за энергию разложила их мозги
А ведь сознательно заблудших
Ждут адские зыбучие пески

Чем дальше тело …. Тем быстрее скорость
Глядь, а время то и истекло ….
Так не здравствуй же наш подопечный
Не здороваясь рожи клыкастые скажут зело

А вот и мы «безбашенный» - теперь же наш...

Заполонила огород сирень,
Любимица весеннего базара.
Её я усмиряю пятый день,
Но мне не погасить её пожара.

Горит, горит сиреневый костер,
В листах пленённый лучик притаился.
Врастают ветви в огненный простор,
Вверх вознося соцветия и птицу.

И только песня льётся в тишине,
И только облако цветов клубится.
Но так шаманит серенькая птица,
Что тонкий ствол пилой не тронуть мне...

Я зову Тебя, зову Тебя всё время:
Отзовись на зов моей души!

Ты во мне Свои откроешь двери,
Чтобы я – открыл Тебя в себе!

Я всё больше, Господи, с Тобою,
Я всё меньше, Господи, с собой!

Ты – моя глубинная любовь:
Ничего на свете глубже нету!

Моё сердце – плачет и смеётся,
Плачет и смеётся надо мной!

Жизнь моя – восьмое чудо света,
Потому что Ты живёшь во мне!

Я живу Тобою как дышу:
Я дышу Тобою постоянно!

Я в Тебя врастаю постоянно
Постоянным пламенем...

Точка? А может быть даже пятно,
Неприятие? Может. Но в душу оно вползло.
Не намеренно дышит. А как же, живое ведь существо.
Исковерканы мысли. Причин параллельности, всё одно.
Точка? Врастает корнями во всё существо.
Переменная близко, но хочет быть так далеко.
Растворяется жизнью, в литровом бокале вина.
Поворот не осмыслен, всё в прошлом, но будто вчера.
Точка? И всё же, минута застыла одна.
Не исчезла, на скрылась, и маячит намеренно ерунда.
Без воздушностью ноет, кричит, что давно...

Я уеду отсюда, сбегу далеко, далеко,
Я уеду туда, где никто, никогда не узнает
Кем я был, как я жил, где возможно меня понимают,
И, как кажется, мне, сразу станет светло и легко.

Ну а здесь всё не то, всё не так и не те, и не с теми.
Ну и я от себя бы добавил: «За что же опять?!»
И пускай это бред, для того, кто по счастью не в теме,
Но и мне, в свою очередь, их нипочем не понять.

Я уеду отсюда, сбегу, только б место нашлось,
И жалеть не намерен, ну разве что, самую малость.
Я...

Там, где века покошены
Словно трава ковыль.
Сыпятся камни прошлого
В бурую кровушку глин.
И затаив дыхание,
Будто в слезах образа,
В даль устремив усталые
Башен бойницы – глаза.
Крылья раскинув стенами,
Кремль словно гордый орел
В землю врастая нервами,
Встал, что б враг не прошел.
Нижнего крепость высится,
Короной дятловых гор.
Рек ворчание слышится,
Чкалов бросает взор.
И в небесах над Волгой
Солнце катает свой шар.
Это России просторы,
Нам Богом дан этот дар!

В разрез балконного окна,
деревня ближняя видна.
Пустырь меж нами и песок,
кустом заросший уголок.
Озёрной глади тишина,
ряды сухого камыша.
Здесь, у воды врастает храм
и слышны звоны по утрам.
Вот, показался край Луны,
подружки-спутницы Земли.
На небе розовый туман,
он, как иллюзия, обман.
Уж, вечер. Поздно, Фонари.
И звуки музыки вдали.
Жизнь затихает за окном
и мы грустим с тобой вдвоём.

Пружинистым и быстрым шагом,
не застревая больше ни на миг,
и не оглядываясь ни разу,
я этот путь пройти желаю до конца.
Вживаясь, вчувствываясь,
врастая и падая в Тебя,
как в жизни смысл, как в раны соль,
как в бездны корень
и знание о предвечном.
В трагедии закат кипящий,
освобождающий нас Рок.
Пусть переплавят боги медь и серебро,
Пусть золото уйдет в песок,
Сотрется память в пыль,
И череп оживет и заиграет флейтой.
Физически преодолеем смерть
и заключим союз с бессмертьем...

Косыми дождями лучики
Спускаются с высоты.
Цветут на дорогах мучеников
Аленькие цветы.

Не тернием путь их устлан,
А красным живым ковром,
И ангелы многоустно
Поют про небесный дом.

До неба с земли неблизко,
Но страшно взглянуть назад.
Сияющим обелиском
Над мёртвыми вечный сад.

Цветочный ковёр врастает
В душистый цветочный рай;
Здесь каждый желанным станет,
Как только зайдёт за край.

И здесь, как с неровней ровня,
Увидит прибывший вновь,
Как схожа во многом с кровью...

Уже это было,
в истории было!
Под ядерным взрывом
лежала могила,
истекшего ужасом,
города страха —
орудие смерти,
кровавая плаха…
Так было в эпохах
и ближних столетьях!
Наш мир в один миг
зависал в междометьях…
Ни стона, ни голоса,
ни начала…
И только, сжимаясь,
Природа молчала…
И, вдруг, выдавала,
что некогда было:
здесь город стоял
перед ядерным взрывом…
Подобное было,
в истории было!
Земля в вихре с Небом
сливалась в могилу.
И всё вымерзало...