Виктюк и дядя ваня

Малыш спасённый божью рукой,
И волей человеческих героев,
Руки к тебе выстроились судьбой,
Спасателей без отдыха и простоев.

Твой тихий плач, твой румяный взгляд,
Это вера в доброту и божью милость,
И веру других миллионов клятв,
Чтобы жизнь маленькая сохранилась.


Ведь ты вырастишь и станешь героем,
А пока сражайся за своё здоровье,
Хоть ты мал, но ты с боевым настроем,
Знай что миллионы с тобой - любовью.

Так что ты постарайся не подвести,
Ведь когда вот так, то всё нипочём...

Ваня в школе не учился,
Только,просто, числился.
Уважения добился,
Очень часто бычился.

Выгонять его не стали,
Физруки вступаются.
Вани мышцы тверже стали,
Девочки влюбляются.

Время шло и Ваня шел,
По наклонной плоскости.
Только постоянно вверх,
Его правда в жесткости.

Кубки мира на шкафу,
И медали с золота.
Ваня мастер по кунг-фу,
Кулачища-молоты.

Часто Ваня выступал,
Чемпион для зрителя.
Важность эту понимал,
Фишка победителя.

На стене весит портрет,
Гордость...

А у соседа груши слаще мёда,
Малина, персики... ну, просто райский сад!
Сплошной соблазн для мелкого народа,
Но за забором пса глаза горят...

А дяде Васе вечером не спится,
А дядя Вася очень нам не рад.
Эй, дядя Вася, надо не скупиться;
Идёт в разведку дворовой отряд...

Идёт обмен, и колбаса - монета,
Глотает жадно отощавший пёс,
Нам дарит груши золотое лето,
И трусит дерево, кто к веткам не дорос.

И дяде Васе видятся кошмары:
В заборе каменном проломлена дыра...

В одной жизни были Вани,
А в другой приходим--Мани.
В каждом теле свой прицел,
Своя догма, своя цель.

Рассуждают Мани-Вани:
По какой прожить программе?
Разный ум им в тело дали,
Разный стук в кардиограмме.

И от прошлой жизни в каждом
Змей взвивается бумажный.
Коль послушный--будет в радость,
А зашкалит--будет напасть.

Больше чувствовали б Вани,
Меньше пыжились бы Мани,
Так,глядишь, в кардиограмме
Стук один был--МаниВани.

Жизнь--красивая игра,
Смысл--исполнить до конца...

Наколот якорь на руке,
Как море краской голубой.
В степи от моря вдалеке,
Душой тоскует волк морской.

Он хриплым голосом не раз,
О море байки нам травил.
Неторопливо вёл рассказ,
И трубкой старою дымил.

О дальних странах и штормах,
О королях морских и девах,
О службе трудной и друзьях,
Душою преданных и смелых.

Детьми, дыханье затаив,
Часами слушали его.
А он слезинку уронив,
Жалел, что море далеко.

Ах дядя Миша — волк морской!
Я много лет спустя узнал:
Что ты моряк был...

Есть в мире очень злые дяди,
К ним никогда не стой спиной.
Они ударом могут сзади,
Здесь прекратить твой путь земной.

От бед земных дав избавление,
Отнимут тело у души.
Им за грехи даст Бог прощение,
О мести мыслью, не греши!

Ты лучше очень постарайся,
С ударом их опередить.
А стукнув в темечко — раскайся,
И будешь вечно душой жить.

Так говорил мне бывший зек,
Предложив у костра чифир*.
Он был бывалый человек,
И ведал как устроен мир.

Так говорил он улыбаясь,
А взгляд...

Мой дядя самых честных правил,
Когда от взяток занемог –

Всем подчинённым клизьмы вставил!
И лучше выдумать не мог... :D

Мой дядя хороший был человек
Никогда я с ним не ругался и не видел его я уж век
Но сейчас уже поздно думать о нем
Теперь он умер и воспоминанья горят огнем.
Теперь мне не надо уже мечтать о том
Как сходим мы вновь вдвоем в баню
И как попьем пивка потом
Он был хороший мужик любил Маню.
И даже если теперь его нет я все равно схожу туда
И буду вспоминать его простого мужика
Все было хорошо но вот настал тот час
Когда забрала его смерти рука, прямо сейчас
Как бы хотел я быть на месте его...

- Сейчас в большую ванную пройдем.
Тебя раздеть?
- Не надо...
- А потом,
К тебе нырну, пугая пузырьки?
Как твои губы сладкие - горьки...

- Опять ты все напутал, дорогой.
Шампунь слизал ты с губ своей губой.
Уж если жмёт, то нужно целовать
Тогда , когда пойдем с тобой в кровать.

- А я хотел с тобою поиграть...
- Не надо, милый, силушку не трать.
Ты лучше мне ладошкою потри
Да нет...,не там...,а спинку!... Не дури!

- Ну, лапушка, к себе меня пусти.
Коль шутишь...

Пускай меня простит Винсент Ван-Гог
За то, что я помочь ему не мог,

За то, что я травы ему под ноги
Не постелил на выжженной дороге,

За то, что я не развязал шнурков
Его крестьянских пыльных башмаков,

За то, что в зной не дал ему напиться,
Не помешал в больнице застрелиться.

Стою себе, а надо мной навис
Закрученный, как пламя, кипарис,

Лимонный крон и темно-голубое,-
Без них не стал бы я самим собою;

Унизил бы я собственную речь,
Когда б чужую ношу сбросил с плеч.

А...