Унять

Мир вдруг сер стал, угрюм и уныл...
Безгранично море Тоски...
Выздоравливай,
Мой любимый!..

- Милый, вспомни…- но память тиха и уныла
До того, что уже вспоминать не хочу.
Было время, конечно, но было – и сплыло.
И ему-то вослед одиноко теперь хохочу.

- Милый, вспомни…- зачем ты, о чем ты, да что ты?
Этот желтый цветок пеленою окутал глаза.
Смрад угарный мне вытянул душу до рвоты,
И видать, за провинность Господь наказал.

- Милый, вспомни…- не стану надежду баюкать,
Засыпать на ходу, спотыкаясься, и руки тянуть к небесам.
А потом возвращаться, искать, свое эхо аукать...

Я устал от мысли разговора,
От себя с собою в себе спора.
От сварливой совести укора,
И её всевидящего взора.

Мне в себе давно всё неприятно,
Скучно всё — всё серо и понятно.
На душе, грехов не смыть мне пятна,
Эх, родиться б, мне назад обратно!!!

Я не нытик — просто всё постыло,
Даже Небо в тучах всё — уныло.
Зябко, сыро — всё во мне остыло,
Отобрала, вялость души силу.

Сладость неги пью я в дремоте,
В ни о чём дум, канув темноте.
Я о мысли дерзкой красоте,
Позабыв, живу в...

Слякоть и холод, уныло и серо,
Осень пришла, всё кругом пожелтело.
Листья опали, деревья разделись,
Кисти рябины на ветках зарделись.
Птицы на юг зимовать улетели
Поля и леса как-то вдруг опустели.
В небе за тучами солнце укрылось
Грустное время, повсюду унылость.

Уныло сердце улыбнулось,
Глаза печальные открыв,
Тоска в сомненье окунулось,
Холодная душа застыв,
Без слов и даже объяснений,
Мне всё понятно, извини,
Давай без лишних приключений,
Скажи последние, прости,
А дальше будет по-другому,
Не привыкая ни к кому,
Прилягу отдохнуть к забору,
Оставив тайны лишь ему,
Скажу, везёт тебе зелёный,
Ты не любил и не страдал,
Суровой жизнью обречённый,
Ты много лет вот здесь стоял,
Тебе не ведомы обманы,
Твоя душа чиста, пуста...

Уныло шагая, о чем-то мечтая,
Ей грезилось поле и свежий рассвет,
Тянула повозку, свой путь пролагая,
Конца той дороги, казалось бы, нет.

Но кучер негромко «знакомое» гикнул,
И снова конюшня, и пенье шмеля,
И снова в ночное, замолкли все крики,
Встречают, усталые солнцем, поля.

И нет уж унынья, пропали сомненья,
В стремительном беге сорвалась в галоп,
Всё вытерпеть можно за эти мгновенья,
И тяжкую ношу, и грязи потоп.

Рассвет неожиданно вспыхнул зарницей,
И снова работа на...

Уныло, голые стволы, бредут
Сквозь взгляд, рассеянно скользящий в память,
В причину горечи. И снова муть,
Сегодняшняя, грубо гасит пламя,

Окрасившее, ярко, лик мечты -
Вернуться, вместе, в чудный сад Эдема.
Лечу, в окно. И вслух шепчу:
«Простить?! Измену?!».
Лист последний.
Мёрзнет тема.

И кажется, что рыжий лист - письмо,
Из прошлого утраченного рая,
Пробившееся через плотный смог,
В разгар душевного непокаянья.

Уныло и тихо в заброшенном доме
Скрипят половицы и воздух сырой.
Когда-то и здесь всюду дети играли,
Жизнь клокотала, был воздух другой.

Давно дом покинут, деревня угасла,
Разъехались люди в другие места.
Лишь избы пустые, где окон глазницы,
В безмолвье унылом глядят в никуда.

Так потихоньку и Русь вымирает,
Словно вдруг мор снизошел на страну.
Что же случилось с Родиной нашей
Как возродить нам Отчизну свою?

.« Тот, у кого спадающая чёлка,
И смерти ждёт, как сказочного волка».
Царевну лебедь приобнял за стан,
И станет ли гадать о злате
И тех деньках, что предстоит прожить,
Тужить не станет о былых потерях,
И ряху не наев не станет выть,
О неудачах, промахах и то,
Что было, не сместить событий,
Начертанных ему, на кистях рук,
И Кук, не выведет из лабиринта мук,
Страданий горестных и слёз на лук,
Не облегчат души и сновиденья,
И вновь понять возникшие виденья,
Не стоит...

«И конечно гореть в аду и тем, кто убивал (в
том числе и восемнадцатилетних пацанов), и
тем, кто посылал их на смерть, ни прощения,
ни пощады, не спасти и их, да и нам не усто-
ять, раз ничего не предприняли, смерть не
унять». Он ходил по кругу и повторял опять
и снова слова, как будто был не в себе, а мо-
жет просто хотел донести, тебе и мне, «И ко-
нечно гореть в аду и тем, кто убивал (в том
числе и восемнадцатилетних пацанов), и те-
м, кто посылал их на смерть, ни прощения...