У подножия Пальмира

В центре северной Пальмиры,
Где зимой бывает сыро,
Незаметно вырос целый склад.
В нём найдётся всё, что нужно
С блеском выглядеть наружно,
И чему любой прохожий рад.

Это будни, а сегодня,
Праздник вышел новогодний,
Отмечать его пришла пора.
И сотрудники "Парфюма"
Специально шьют костюмы,
Чтобы в них резвиться до утра.

Новый Год всему начало,
Позабудем о печали,
Грусть с прошедшим днём уходить в даль.
Коллектив у нас, что надо,
Мы всегда друг другу рады,
В этом наша сила и...

Быть с тобою всегда, я Одесса хочу,
Не понять ни тебя, ни меня москвичу.
Заблудшему сердце подскажет дорогу...
Одесса близка к свободе и к Богу.

Дав обет, я себя посвящаю тебе.
Ты “Мама” богатым и голытьбе.
О тебе я мечтаю даже во сне.
О тебе я мечтаю всегда и везде.

На чужбинax и в топких низинах...
На покоренных вершинах...
Ты в моих морщинах, ты в моих сединах...
Ты в души моей глубинах..

A если по сути, ты часть моей сути.
Ты в моей чистой душе,
Я с рождения твой пресс...

РЫЖИЙ

В те баснословные года
нам пиво воздух заменяло,
оно, как воздух, исчезало,
но появлялось иногда.

За магазином ввечеру
стояли, тихо говорили.
Как хорошо мы плохо жили,
прикуривали на ветру.

И, не лишенная прикрас,
хотя и сотканная грубо,
жизнь отгораживалась тупо
рядами ящиков от нас.

И только небо, может быть,
глядело пристально и нежно
на относившихся небрежно
к прекрасному глаголу жить.

***
Ночь, скамеечка и вино,
дребезжащий фонарь-кретин.
Расставаться...

На ветрах и Витрувиях
Город Петра,
А для вольного ветра
Дворец - конура:
Эрмитажи, паласы, палаццо.

Петропавловка шпилем
Пальпирует сплин,
Карнавальною маской
Торчит равеллин,
Ров застыл,
Как улыбка паяца.



Под Петром не Пегас ли,
Нацеленный в крест?
Полонез пароходов,
Мостов менуэт,
Чайки в вальсе с Невой синеокой...

Вознесенный дыханием
Тысячей вирш,
Город - бал! (Поотстал
Оборванец - Париж).
И любуются баржи барокко...



Русофоб, эпилептик,
Кобель...

Когда я вспоминаю об отце
Парторге крупного военного завода
Я знаю, никакое РПЦ
Мне не расскажет доскональнее о Боге

Он верил в светлую победу коммунизма
Давал мне, 10-летнему, книгу Библии Зенона Косидовского
Я прочитал ее и научился уважать чужое мнение
Хотя это были библейские еврейские сказки, ну, и что с того?

Я верил в светлое начало, я верил в те часы любви
Когда мой дух, так восставал он
Что верил в чары я твои

Майн готт! Мой БОГ!
Ты великий и ужасный
Мой БОГ! Майн...

О, как стремительна бывает страсть!
Волной накрытой, у подножья камня
Не прерывающая силу власть
Казнит и милует ежесекундно, ежечасно!
Сплетенье рук, томящий нежный стон
Как громогласен, как тягуч, как низок.
Я ненавижу, этот странный сон,
Но, как порой недосягаемый он близок.

Вулкан Любви наш, извергая пепел,
Суть заметает, Громовержец, драм,
Чтобы забыть, как был великолепен, *

* *

Вулкан Любви наш, извергая пепел,
Суть заметает, Громовержец, драм,
Чтобы забыть, как был великолепен,
И выбросил, из кратера, на ветер,
Весь дух любви, как юноша дурман…
Он понимал, при жизни, - смертен,
Как все, потухнет, лучше – пеплом -
Развеянным, стать, и себя - взорвал…

Смерть наступает. По углам судачат.
Огонь потух. Все шепчут, - навсегда, -
Сочувствует и...

Что же страшного в этом взгляде? -
Каждый раз как бессилье слов,
И больнейшей потери радиЯ решилась отдать любовь.
Покажи мне восход на западе,
Или солнце, палящее ночью,
Или слёзы в солёной наледи -
Покажи мне то, что захочешь.
Если веришь в звезду — научи
И меня в неё верить преданно;
Обжигай не как пламя свечи,
А как лёд, остужая медленно.
Положи на ладонь своё сердце
И к моим поднеси губам,
Расскажи мне о маленьком принце,
Что где-то грустит по нам.
Научи меня верить в любовь...

Сознательно преодолевая границы,
Со знанием вынужденные обращаться.
Ничего не находя реальным,
В действительности думающие о завтра.

Похожие чем-то в целостности разные,
В подножии желания возлежащие.
Желающие каждый своей целостности,
В своей ревности любовь ищущие.

Проезжающие по случаю,
Выпивающие от радости,
От печали удовлетворенные,
Любящие прикладности.

Минуты прикладного существования,
Секунды ежеминутного бытия.
Часами скрашивая одиночество,
Своими чувствами губя...

Посвящается моему другу А. С.,
чьи переживания тронули
меня до глубины души.

Заложник горя.
Он стал заложником горя,
Себе беду придумал сам,
Погряз в проблемном море,
От дури этой пьян.
Зачем ему, скажи на милость,
Придумалось идти на смерть.
Как раб несет свою повинность,
А сзади подгоняет плеть.
В кровь со страхом льется деготь,
Его уносят вихри прочь,
Не в силах уж никто помочь,
Вонзился в плоть дьявольский коготь.
И он сорвался вниз с обрыва,
Себя не помня в этот миг...