Трудовые мозоли

Вот так посля революции хлеб убирали!
Такую вот технику, заграницей приобретали…
Чтобы в коммуне народ сутками трудился!
Социалистическим новым строем гордился.
До революции вообще серпами хлеб жали!
О такой «могучей» техники, никогда не слыхали…
Руками семейно сеяли и руками хлеб убирали,
Помещику в закрома убранный хлеб засыпали.
Помещик своих крепостных не «обижал»!
Прокормиться… - отходов завсегда выдавал…
Вот поэтому в 17-том за винтовку и взялись!
На борьбу с эксплуататорами...

Доживают в станице казачьи куреня!
Их остаётся всё меньше друзья…
Сейчас особняки вырастают здесь,
Впечатление, что вор перекочевал
в станицу весь.
Есть такие у этих «честных» особняки,
Что на одном участке не помещаются
они.
Шолохова дом супротив их стал сарай!
Вот такой для воров на Руси… сейчас
рай.
Воруй из госказны сколь увезёшь!
Такие суммы, на себе не донесёшь…
Вот и ворует наша братва… не боится!
Пока Президент сильно не шевелится.
Хотя некоторые сильно ревут сейчас...

Ах, первая весенняя мозоль,
Спины ожог от первого загара,
И вскопанный лопатой огород.
Нам так зимою дачи не хватало!

Прибрали мы и в доме, и сарае.
Погода шепчет каждому, не так ли?
И вот опять сажаем, удобряем,
И вот опять мы всходы поливаем.

Теплицы сделали под огурцы,
Теплицы сделали под помидоры.
Не верится глазам, что дождались
Благоприятной для плодов погоды.

Мотыги, тяпки, и лопаты, грабли,
Дорожки, грядки, ну не красота ли!
Стремление копаться в огороде
Присутствует...

Вот такие Красной армии рядовые!
Громили немца с 41 по 45-й родные…
Не всем суждено было дойти до Берлина,
Непобедимость немца, оказалась могила.
Жаль, что Союз… за таких Героев забыл
И когда рядовой состав на тот свет отбыл…
Начали вспоминать этих рядовых Героев!
Может кто-то за них и правду откроет.
Как не щадя своей жизни били врага!
Теряя однополчан, - миллионами тогда…
Чтоб пяди землицы родной не отдать!
Врага к столице Родине не пускать.
И не пускали, - все насмерть стояли...

На руках трудовые мозоли,
В кошельке чуть-чуть больше «шиша».*
Не согнуть поясницу, в ней боли,
Серой скукой томится душа.

Пять дней будней и два выходных,
И раз в год отпуск — месяц почти.
Ещё праздники есть между них,
И сквозь всё это — жизни пути.

Работяги — на нас всё стоит,
Наша доля — терпенье и труд.
Мы как можем, себе строим быт,
Создавая тепло и уют.

А на пальцах растрескалась кожа,
Осень, дождь и весь день на ветру.
- «Как же всё надоело мне Боже!» -
Я вздохну...

У меня почти всё позади,
У тебя впереди — всё почти.
Ты иди юнный друг и дойди,
К горизонтам твоим на пути.

Только ты не спеша поспешай,
Делай быстро всё — без суеты.
Лишь отмеряв семь раз — отрезай,
Верь — и стать смогут явью мечты.

Помни, что нет работы плохой,
И не стыд — трудовая мозоль.
Стыд — за счёт жить на свете чужой,
И обманом нести людям боль.

Ошибаются все, все грешат,
Важно — зла из грехов не возьми.
Помни — зло всё вернётся назад,
Важно — всюду остаться людьми...

Я не хочу сказать- потом раскаяться в словах,
Я не хочу терпеть той боли.
Смотри- любовь в моих глазах,
А на душе моей любви былой мозоли.

Не мочи, не мочи, нет мочи, задержка, мочи,
аденома, так и знал, так и знал, Простамол
уно, капсулу в день, сулу, на ужин, красное вино
на обед, утром, просо, соро, соро, сорока на хвосте,
воск на воде, пятно, образ, подсказка, знак, а
ты, как, как себя, чувствуешь, не болят уши,
серные пробки, не робки давят на сознание,
промоем, Софрадекс, капли, восстановят слух,
дубина, ух, ухнем, станем, опершись на палку,
хруст в коленках, разотрём, разотрём, Найз
выпьем, прикроем...

Сидим в кювете, как бомжи, мозоли,
ссадины, занозы, как роз шипы, как
те морозы, что предстоит ещё прожить,
квартиру тоже отобрали, пустили под
откос, печали, расправив, крылья поле-
тали, а приземлились, караван, что
между городом в пустыне, мираж увидев,
и колодцем, застыл, и потерял, тот остов,
то основание, прироста, а «бред», ведений.
он родИт, бредовые те изысканья, раскаянья,
не возродит, а трепет и твои рыданья,
о чём же я? о новизне, которая родится
снова, из нечего, того...

Есть у каждого сердца загадка,
Вековая, большая мозоль,
Словно детская милая прядка,
Что приносит и радость, и боль.

Будет нежить сознанье, дряхлея,
Свой коварный, но малый росток,
Чтобы рос он из сердца, взлелеян,
Превращаясь в могильный цветок.

Как не вычеркнуть - с корнем не вырвать,
И бессильная радость смешна,
И, руками дрожжащими, криво
Вновь разбросаны те семена.

Где-то там, сокровенно, под кожей,
Как зародыш, страдание спит;
Только нет почему-то дороже...