Томиться

На том месте где мы впервые повстречались.
Теперь лишь ветер издаёт печальный звук...
Вот парадокс...Мы там же и расстались.
Последнее касанье твоих красивых рук...
Последний шёпот нежных твоих губ.
Последняя слеза моя о земь разбилась,
Последний шелест...и печальный дуб...
И небо серое над головой склонилось.
Две недокуренные сигареты в луже потухали.
Ты всё смотрел в мои заплаканные глаза,
Мы всё сидели на скамейке и молчали,
И капала хрустальная,солёная слеза...
Всё кончено.И оба...

Представить это невозможно, нельзя это понять
Но можно разделить, а может все отнять
Ведь каждый день мы это видим и каждый раз ложимся спать
Зачем мы это делаем зачем нужна кровать.
Наверно есть разгадка в сердце, а может быть она в тебе
Которую я встретил как-то, меж двух полей Земли
Когда увидел как летала, парила в небе ты
И не смотрела вниз, не видела здесь суеты.
Ты так прекрасно парила в небе том
Что я в тебя влюбился, не зная что потом
Со мной произойдет, проснусь я или нет...

I В некотором царстве, дальнем государстве
Жила-была царевна по имени Елисевна.
Каждый день она читала, да задачки все решала,
Вышивала и вязала, вроде как стихи слагала,
Да к тому же с малых лет почитала она веру
С Богом в сердце проживала и законы соблюдала.
Всякий раз как царь увидит дочь свою, так говорит:
-Ты – царевна Елисевна гордость наша и спасенье!
Ты мудра не погодам, а умна, куда там нам!!!
Мне б хоть часть твого ума и была б моя страна
И богата и красива…
Ох, одни только...

Себе боясь признаться в том,
Что мы хотим друг друга,
Освобождаемся с трудом
От страшного недуга.
Но лишь услышу голос твой,
Вновь погружаюсь в ласки.
Я есть не я, я сам не свой.
И снова верю в сказки.

Ленивые тигры в осанке
Без правил друг с другом играют
В химерные шахматы,
Старик Хаттабыч лихо летает
На красивом красном ковре,
Пугливые зайчики... Кролики
Прячутся в одуванчиках,
Зелёные гномики,
Копошась под землёй деловито,
Робко мечтают о всеобщем добре,
Лучистые девочки,
Улыбчивые, лучезарные,
Весело надувают,
В небеса отпускают
Воздушные, лёгкие песенки-шарики,
Хороводом бегая по свежей траве.
Другие маски жизни радуются
В светлом празднике,
Спеша понравиться...

Ты говори о том, как должно,
Как будто это уже есть.
Поверь, что только так возможно,
Иметь здоровье, силу, честь.

Где вы, девочки Женя и Тома?
Чьи вы, Валя и Люба, теперь?
С лёгким сердцем ли Вашего дома
Открываете вечером дверь?
Где вы, мамины дочки любимые,
С хрупкой нежностью худеньких плеч?
С грациозностью лебединою?
Где ты, сладкое таинство встреч?
Увлечения и влюблённости
Моих детских восторженных лет,
Ранней юности озарённости,
Взрослой жизни прекрасный рассвет –
Мировые, что надо, девчонки!
Книги, танцы, наряды, цветы…
Впереди – ваши свадьбы, пелёнки,
Несбывающиеся мечты.
Впереди...

В голове сегодня пусто, знаю почему,
я проснулся рано утром, и сам не пойму.
от чего поёт на ветке в роще соловей,
от чего так солнце светит и приятен день.

Мне так хочется понять всё, но я не могу,
от того, что я не верю сердцу своему.
ведь в волненье не напрасно бедное оно,
ты вчера сказала, любишь - счастье в том моё.

О том, что вредно организму,
Мы знаем все не понаслышке.
И применяем снова клизму,
Чтобы убрать опять излишки.

Мы вновь используем диету,
Нам помогает хатха - йога.
Но до чего слабы нервишки,
Вновь обьедаемся ей богу.

Нам хочется всего и сразу,
А также выглядеть на славу.

В том чеченском плену
у мальчишек-ровесников
Выбор был небогат: отречёшься – живой.
Не отрёкся от веры, от нательного крестика
И за это своею заплатил головой.
Головою в буквальном, а не в переносном.
Претерпел за Россию, пострадал за Христа.
Был кинжал окровавленный хищным и острым.
Покатилась головушка в пыль у куста.
У двоих же других души дрогнули, замерли
И вскричали, что жизнь вряд ли стоит терять.
Отреклись. А потом перед видеокамерой
Их заставили в пленных своих же стрелять...