Щека

Мы заключили с тобой
Мирный договор,
Но поссорившись
Забыли о нем!

Раньше встречи
Были часты,
А теперь они
мне так нужны!

А помнишь как раньше
Встречал ты меня?
Мы целовались с тобой
У дома стоя!

Я стою и
Тобою любуюсь.
Думая как бы стать
Твоею на век.

Ты не видишь
Те алые слезы,
Которые с кровью
Текут по щеке.

Но ты слышишь
Тот задорный смех,
Который всех
Отвлекает от бед.

Ты не увидишь
Те алые слезы,
Которые градом
Текут по щеке.

Ведь я разлюблю тебя...

Урча напруженным мотором,
Автобус мчится в темноте;
И будем в Питере мы скоро,
В его бессонной красоте.

По зимней трассе петергофской
Мы возвращаемся домой;
Я обниму тебя по-свойски,
Прижавшись ко щеке щекой.

Устали за день. Тихо дремлем.
Разморенные сном гуляки.
Автобусик, качаясь, едет,
Баюкает, как опий маков.

…Как сердце жмёт, когда над осенью,
Хоть никогда не быть мне с ней.
Уносит лодкой восьмивёсельной
В затылок ниточку гусей!..

Т О С К А

Загляжусь ли на поезд с осенних откосов,
Забреду ли в осеннюю деревушку –
Будто душу высасывают насосом,
Будто тянет вытяжка или вьюшка,
Будто что-то случилось или случится –
Ниже горла высасывает ключицы.
Или ноет какая вина запущенная?
Или женщину мучил и вот наказание?
Сложишь песню – отпустит, а дальше – пуще.
Показали дорогу, да путь...

Это дождинка конечно,
А не слеза на щеке.
И улыбнусь я беспечно,
Чтобы забыть о тоске.

Нет я не грустный — усталый.
Все устают иногда.
Чуть приболел — вот и вялый.
Всё пустяки — ерунда!

Главное — что есть работа,
Что сыт, здоров и обут.
Лучше нам всем жить охото,
Люди надеждой живут.

Верят, и в трудное время,
Греет надежда сердца.
Силу даёт нести бремя,
В жизни своей до конца.

Это дождинка конечно,
Что на щеке — не слеза.
Ну а дожди ведь не вечны,
И вновь смеются глаза...

Слеза катилась, по щеке слеза катилась,
И не мешали ей ни поры, ни морщины.
Слеза катилась по щеке мужчины,
Она как милость, что с небес спустилась…

А в той слезе и боли, и паденья,
Вчерашние обиды и печали.
Слезу когда-то с небом повенчали,
Так повенчали, до беды прозренья…

Она стихия, суть миросоздания,
Она и Ной, и брошенный Ковчег,
Нашла слеза пристанище-ночлег,
И высохла грядущим в назидание…

Александр Канторович
(Из "Босоногий мальчик")

В сиянии лунного света
Мы шли по хрустальной тропе.
Под сводами звёздного неба
В любви я призналась тебе.

И сердце сильней застучало
И в ширь распахнулась душа.
Все мысли внезапно исчезли
И ты нежно обнял меня.

Щекою к щеке прикоснувшись,
Вдохнув твоих запах волос -
Как будто от сна я очнулась
В краю несбыточных грёз.

В краю, где всегда много света,
Где души легки и чисты
И сердце поёт свои песни
Под вечным покровом любви.

За столиком наедине с тобою мы сидим,
Порой о чем-то отвлеченном говорим,
Но вот друг друга взглядом мы нашли,
Глаза ты отвела, чтоб мысли прочь ушли.

Тогда к щеке твоей ладонь я приложу,
И взгляд твой вновь к своим глазам верну,
Меж нами пробежит стремительно искра,
Как пробегала ранее в прежние года.

Мою ладонь к своей щеке прижмешь,
Ты улыбнешься и глаза закроешь,
Дыхание у обоих участится нас,
И кто сказал, что пробил уж наш час.

Губами ласково коснусь я губ твоих...

На закате услышу твой голос -
И теплее мне станет в груди -
Золотистый, как будто бы колос
В чистом поле, вон там впереди…

Говорили бы, кажется, вечность…
Правда, хочется просто обнять,
Окунуться с тобою в беспечность,
И уже не пытаться понять,

От чего мы с тобою такие,
Для кого эти маски и фарс…
Но влюблённые… Просто другие…
А давай убежим! Хоть на Марс…

Да не важно, куда. Лишь бы вместе,
Лишь бы рядом с тобою навек,
С самым преданным, ласковым, честным,
Чтоб замедлился...

Когда-нибудь мы вновь пересечемся
Средь будничной и серой суеты,
Мы в поцелуе пламенном сольемся,
И вспомним этот сладкий вкус любви.

Я буду таять медленно в объятьях,
Растаю, как снежинка, от тепла,
Ты мне, как прежде, мило улыбнешься,
А по щеке твоей покатится слеза.

Но то слеза от радости и счастья,
Каскада чувств, нахлынувших волной,
Я прошепчу: «Как сердцу мало надо»,
Смахнув слезу с твоей щеки рукой…

…И, как-нибудь, проснувшись на рассвете,
Ты будешь рядом, на моем...

Жара стояла, взрощенная югом,
Когда и ночь не принесет прохлады,
Пропахло все землей, зеленым лугом,
Потрогать ватный воздух можно было,
Желтели яблоки и листья винограда,
В закате дом желтел, что так любила.

А в сундучке так много украшений,
Завернутых в обертку шоколада,
И столько было сказки, сновидений,
В рассудке не осталось траекторий,
Но этот мир был безнадежно сладок,
Здесь вспоминались тысячи историй,

Смешных и страшных, философски-глупых,
Записанных всегда в конце...