Шептались клёны

Взорвался клён листвою жёлто-красной,
Свою красу по свету разбросав.
Цветёт весь мир; печальный и прекрасный,
Чтобы уснуть, своё тепло земле отдав.

Придёт весна, пройдут морозы,
И вновь природа оживёт,
Цветами станут кровь и слёзы,
И тёплый дождь растопит лёд.

Клён кудрявый вослед,
Что-то тихо шептал.
Но уставший от бед,
Я его не слыхал.

Я ушёл в закат дня,
От родных тополей.
И вела жизнь меня,
Средь чужих мне полей.

Пыль страны не родной,
Попадала в глаза.
И мне их пеленой,
Застилала слеза.

Я судьбу не кляну,
За её вздорный нрав.
За мой путь в ней по дну,
И дурман чужих трав.

Всё прошло, но сквозь лет,
Пелену, клён родной.
Шепчет что-то вослед,
Пожелтевшей листвой...
Марковцев Ю.

Оборвалась нить
Память юных лет.
Некуда спешить,
Клёна больше нет!
Средь пустых окон
Я и никого,
Вспоминаю клён
Детства моего.
Я ребёнком был,
Ты уже скрипел.
Будто говорил...
Словно песню пел.
Ласково шептал
Жухлою листвой....
И конечно ждал,
Взять хотел с собой.
Я тебя опять
Повидать хотел,
Только повидать
Так и не успел.
Оборвалась нить
Память юных лет,
Некуда спешить -
Клёна больше нет!...

Проснулся ветер и задул
заката тлеющий костёр,
и бросил в рябь воды звезду -
кувшинкой пусть в пруду растёт.

Где серебром звенят ручьи,
газон - закованный в бетон -
затеплит для тебя в ночи
свечой тюльпановый бутон.

Ты тишине ночной поверь,
что в этом таинство весны -
мы сами открываем дверь
всем, кто приходит в наши сны.

И перед тем, как поздно лечь,
забудь февраль и снег больной...
приснится нам - свидетель встреч -
клён поцелованный луной.



Валерий Мазманян

По Виктору Кротову

На клёне вдруг вырос прекрасный цветок.
О чуде таком клён и думать не мог!
Все соки свои он цветку отдавал.
Доселе и радости этой не знал.

Пожухла листва, огорчения нет!
Шептал он цветку: «Принесёшь семена,
Клён вырастет, в новый окрашенный цвет.
Осталась по жизни мечта лишь одна!»

«Хорош я и так!» – фыркнул, как-то, цветок.
Не принял сего, что кормилец хотел.
Дождаться осеннего ветра лишь смог,
С пожухлыми листьями сам улетел.

Так, осенью хмурой, не клён...

Листву теряет старый клён-
Свидетель наших давних встреч.
Забыта гамма тех времён…
Той страсти привкус не сберечь!

В мечтах купались, счастья дым
Окутал плотной пеленой…
Всё это в прошлом, жизнь, увы,
Внесла в мечты мотив иной.

Нельзя печалиться, не вдруг
Случайность - частый гость в пути.
Тепло твоих надёжных рук
Пыталась я в других найти.

Прервут осенний вальс дожди,
Замёрзнет старая листва.
Озябший клён шептал: «Дождись…»
Но ветер те унёс слова.

Лес шептал, в предзакатной молитве.
Грусть-художница правила в нём.
Осень, смазав ей краски в палитре,
Озарилась слепящим огнём.

Ослепи, – и померкни на время!
Дай привыкнуть к такому огню.
Ветер с клёнов смахнёт красок бремя,
Бросит вслед уходящему дню.

Окропятся леса и пригорки
Здесь багрянцем, а там – сединой.
Солнце скатится с радужной горки,
И от тучи повеет зимой.

Над оврагом простушка-осина,
Устыдившись, пригнулась к земле.
Дождь осенний наряд с неё...

Старый клён, старый клён,
Старый клён стучит в стекло,
Приглашая нас с друзьями на прогулку.
Отчего, отчего,
Отчего мне так светло?
Оттого, что ты идёшь по переулку.

Снегопад, снегопад,
Снегопад давно прошёл,
Словно в гости к нам весна опять вернулась.
Отчего, отчего,
Отчего так хорошо?
Оттого, что ты мне просто улыбнулась.

Погляди, погляди,
Погляди на небосвод,
Как сияет он безоблачно и чисто.
Отчего, отчего,
Отчего гармонь поёт?
Оттого, что кто-то любит гармониста...

В прожилках старого клёна, обнажённым нервом любви,
колышется осень, таращится в небо,
вращаясь глазным яблоком забродившего солнца;
подошвы глотают лимонную пыль; движения,
словно метафоры беспричальности на костылях золотого ветра;
изрезанная кора
увековечивает подростковую лирику;
корона ветвей венчает на царство прощальную песню
багровых костров уходящего дня.
Осень – её полночное ложе, её сердце, её дыхание –
растопленный лёд призрачных родников;
с шёлковых лепестков её...

Маракасы клёнов дышат в непонятном людям танце,
Обнажённые деревья не поймут - к чему, зачем?
Лист канадский затерялся в парке нашем иностранцем,
Клён шумит, и в партитуре ищет новых джаза тем.
Импровиз, такого рода, сейшен часто возбуждает,
Бас душевный – гром осенний, и рождается, в сей миг,
Музыка реки без брода, что в осеннем небе тает,
Улетает в сень природы, словно журавлиный крик.
Вознеслась и, тут же, на земь, на мою больную душу
Опустилась и вдыхаю я космический эфир...