Разглядывать

О, Господи, сама любви просила.
Но зачем ты мне такую дал?
Чтоб я сквозь муки счастье находила,
Разглядывая в нём свой идеал.

И мне давно уже пора остановиться,
И без оглядки от него бежать,
Но снова слёзы замирают на ресницах,
Ведь без него я не могу уже дышать.

Я не могу так жить - схожу с ума -
Его краду я в своих мыслях часто,
А в жизни лишь часа на два...
Но знал бы кто, в них сколько счастья!..

Нас часто призывают быть собой,
Отдаться ровному течению гороскопа.
И,вобщем-то,не думать головой,
(Во тьме удобно быть немой)
Разглядывая будни в телескопы.

Нас часто призывают быть собой,
Притворством напрягая вид желанный.
Чтоб видеть хаос в день любой,
(чтобы задать вопрос прямой)
Куда завел мир окаянный.

Как часто призывают быть собой,
Беря в дорогу тяжести ошибок.
Нет от невежества прививок,
Ты будешь в шляпе,но босой.

P.S. Один отшельник говорил;
Что многих бы тогда...

Куда с тобой, красавица, пойдём?
Зима, Урал и птицы улетели...
Но теплые для нас открыты двери,
Там дорого - мы много не возьмем.

Здесь киснет золотая молодежь
Под ретро-шлягер в техно-обработке,
Так жить начав легко с ума сойдешь,
Кальян курнешь и поменяешь шмотки.

Полюбишь крепко группу "Ленинград",
Разглядывая счет четырехзначный,
Бармен, переведи часы назад
И вычеркни две строчки однозначно.

Тебе коктейль несет официант
Презентом от компании напротив,
Пустил один слюну...

Фарфоровый тигр, из яшмы журавль, из нефрита
жаба, заросли бамбука из каучука, пластиковые
окна, зелёные вёсла, у той лодки, на которой при-
плыли, брюхо красно, драконы везде, где только
можно, и невозможно, избавится от ведений, лю-
дей в сиреневом, с нимбами и рогами на головах,
«а ты был не прав,ах»,в роговой оправе очки,пен-
сне в кармане, монокль, для лучшего разглядыва-
ния невидимых пятен на карте,(белы), нарисован-
ной на шкуре,неубитого медведя,изумрудная яще-
рица на рукаве...

Всё чаще стала грезиться и сниться,
Как северный бальзам от здешних ран,
Далёкая культурная столица –
"Венеция" романтиков-славян.

В плывущем аромате никотина,
Глаза прищурив, сквозь туман и яд
Разглядываю старую картину,
Где кем-то был написан Петроград.

Пусть в прошлом сникла молодость скитаний,
Коньячных вечеров и бывших жён.
Но сбрендившим упрямством расстояний
Сегодня, как и прежде, заражён.

И в зимней песне ветра-драматурга,
И осенью в тоскующей листве,
Всё так же я...

Утром, из зеркала, на меня
Посмотрела солидность
И стало как-то неудобно
И почему-то
Как-то стыдно
И засмеялась душа моя молодая:
- Не печалься, дружочек,
Это время с тобою играет

Из зеркала
На меня всё смотрела
Разглядывала меня, солидность
А рядом жена,
Жена моя молодая:
- Время быстротечно, прекрасно и
Совсем не обидно
Важно, что ты счастлив со мною,
Мой милый, любимый
Это же так очевидно
Я улыбался, конечно
Головою седою качая
Это же так очевидно

Так ожидаемый судья.

Пишу я так, как будто бы сто тысячей до меня
Поэтов не писало и не пело.


Я ядОМ убиваюсь бъясь о жало
Я скорпион?
Нет, частью человек, но видно пострашней!
ТакОМу нет названий в каталогах
Некто Плутон мне покровитель и злодей
Но на пути к нему пока не всё что ясно
Но большей частью чаще безобразно
Как нет соответствия энергиям высоким
Что отстоят …. и будучи далёки
Следят тончайшим лучикОМ людей
Христу поклон, но жалок специальный иудей...

У меня есть мой читатель, оставляющий вместо душевных либо недушевных слов —
лишь многоточия…
Многоточия иногда приводят к стихам. И к людям.
Открытым. Симпатичным. Крепким.

Строки… небо… И горы…

Горы.
Сердцем вглядываюсь в длинное стихотворение, написанное моим коллегой по поэтическому цеху.
И переживаю…
И вот за что.

Когда мы беремся за такую мощную и отвесную тему — как Восхождение,
мы, конечно, не думаем: а хватит ли у нас мастерства отобразить предельно рельефный...

Центр тяжести –
мягкая поступь кошки
в тихом вечернем свете.
Сердце уюта –
тёплый бокал вина.
Для полноты букета –
прядь женских волос
на пальцах.
Невольно
обманываю себя,
что так было и будет.
Но пепел на чёрных висках
бесцеремонно
падает на пол.
Прохладно.
Время пить чай.
Разглядываю
пурпурные капли вина
в области сердца
на белой рубашке.
Не отстирается.
Минуте молчания
в рамках минуты
становится тесно.
Мягкая тень кошки
теряется за портьерой
осеннего занавеса.

Трусливый охотник набрёл на берлогу.
В глазах (непредвиденно), мигом испуг.
Сидел медвежонок один у порога,
Разглядывал всё с интересом вокруг.

Охотник, со страхом, к нему обратился:
«А, дома ли, мама?».Вдруг, робкое – «Нет!».
Приятно, трусливый, опять удивился,
Услышав, про папу, такой же ответ.

«Ну, что же, зверюга, не жди уж пощады!
Давно на медведя я выйти мечтал!
Любой пожелает такого расклада,
Когда сам медведь пред тобою предстал!»

Заплакал малыш, слов он многих не понял...