Прочтенье

Жил на свете Художник один, ещё в детстве он создал портрет,
Старичка из морщин и седин, а в глазах притаился секрет.
Он расстаться с твореньем не мог, рисовал, изменял, добавлял,
То пускал в перекрестье дорог, то в саду посидеть позволял.
И однажды Старик осерчал, в одночасье покинул свой холст:
«Ты измучил меня!» - прокричал – «Может быть, нарисуешь погост?»
Речи дар потерявший, был юн, всё же молвил: «А кто вы такой?
Может хитрый и страшный колдун, может фокусник иль домовой?»
Но в...

Да на хрена она сдалась,
Ворвалась в жизнь мою без спроса.
Мне предъявила зло и броско
Свою незыблемую власть.

Да на хрена она сдалась,
Меня своей считала вещью
И знала точно, не отвечу,
Ведь я успел пред нею пасть.

Ослеп, оглох и онемел,
Она, казалось, понимала.
А оказалось, лишь играла,
Но я и пискнуть не посмел.

Да на хрена она сдалась,
К чему считал своей любовью?
Она же жаждала лишь крови.
Откуда вдруг она взялась?

Да, я наивен был и глуп,
Мне той любви все было...

В пустыне, зноем опалённой, самовлюбленный жил Верблюд,
Культурой явно обделённый, из тех, которые плюют.
На всё вокруг, на что попало, презрев законы и мораль,
Всегда посланье долетало, хоть вверх плевал, хоть метил вдаль.
За что ни разу не был битым, легко безгласных оскорблять,
Являясь самым именитым, между барханами гулять.
Раз под засохшим саксаулом решил вздремнуть песков варяг,
Почти сознание заснуло, вдруг с ветки свесился Червяк.
Верблюд прицелился и плюнул, но к огорченью не...

Примерность спросов, высахшей листвы,
Соха траву ласкает нагибаясь,
Там где - то далико в печаль тоски,
Отегощенно вещи одевались,
Когда мы души помищали в них.

А это вовсе о другом рассказ,
Пример обычен, как стремление наживы,
Плантагенеты тащат Валуа,
Кому быть в этом мире родовитым?

У рассудительности выкалать азарт,
Глаза забрать, раскрасив амплуа,
И угощатся мысленным сорбитом,
Щербетом из подсолничных стеблей.

Лучистый перилив, влияньем сферы,
Взять гроздь прочтенного...

Один богач-землевладелец, пришел на встречу с мудрецом,
Все тайны выведать, надеясь, спектакль разыгрывал лицом.
Благое сделав выраженье, на лесть, истратив полчаса,
Просил того об одолженьи, увидеть глазом Чудеса!
Все говорят: «В тебе пружина, покрыта золотом побед!
Слепым, больным и одержимым, ты возвращаешь жизни свет!»
«Ну, рассмешил пенсионера, нет никаких, богач, Чудес!
Во мне одна святая сила, в Христа и Таинство небес!»
«Восходит солнце – это Чудо! - Толстяк в оранжевом пальто...

Важна, конечно, связь обратная.
Но отзывы порой отвратные

Я получал. От их прочтения
Испытывал я отвращение.

Хорошим отзывам я рад, но
Иные так смердят отвратно,

Что хочется и нос заткнуть!
Увы, таков поэта путь!

Но сердце радует и нос
Благоуханье свежих роз!

Все, нелепые строчки,
Что в рифму ложатся
Все ему, все листочки,
Что дал Бог распускаться

Занесенные временем
Через тысячи лет
Мы забудемся – верные
И накроет нас плед

Все равно через заросли,
По запутанным мыслям
Я искать буду в старости
Не прочтенные письма

И почуяв желание
Ты как зверь прибежишь
Ты мое наказание
Мне в ответ прорычишь

Но любивши, безумием
Разбежимся опять
Будем ночью безлунною
Мы друг друга искать

Тайные знаки в сафьянной тетради.
Красть бы из Вечности без сожаленья.
Не горевать о настигшей утрате,
И сургучом опечатать сомненья.

Только коснувшись, не станет прочтенья.
Гладкие буквы мерцают фальшиво.
Ищешь – опоры, надежды, прозренья,
Ищешь решения вновь боязливо.

Тщетно. Огонь пожирает растопку.
Алое пламя трещит, торжествует.
Плачет душа, озирается робко,
Крепнет, а после шипит, негодует.

Бросить? И пламя глотает обложку,
Буквы кричат, брызжет боль по страницам...

Спускаюсь вниз – гроза,
Но выше – ветер звёздный,
Прочесть «Исми азам»
И раствориться в грозном,
В неясном – тенью стать,
А в радужном – свеченьем,
Нахлынуть шумно в падь –
Разливом рек осенним.
Смотреть, как у болот –
Угрюм и скособочен –
Шайтан упрямо ждёт
Конца дождливой ночи.
Забросить в море сеть,
Парить над косогором,
И если умереть –
Невидимым и скоро.

«Исми азам» — в переводе «Имя Великого». Так называются молитвы и заклинания именем Аллаха, прочтение которых, по...

Вычурны жизни пасьянсы, в клочьях Познания Древо,
Жили в Лазурном Провансе три неразлучные девы.
Были они не семейны и никогда не замужни,
В лавке трудясь бакалейной, местным мужчинам не нужны.
Очень уж благочестивы и не для них Водевили,
Только благие мотивы дамами руководили.
Вдруг полыхнуло средь улиц, Чудо пластмассы и стали,
Души их кверху рванулись, перед Всевышним предстали.
Траура марши играют, черные крепы на алом,
Вот уже бродят по раю вместе с Апостолом Павлом.
Он им сказал...