Портрет генри

Венеция. Холодная вода.
Свеча в старинном фонаре.
По винтовым ступеням вверх.
Ласкает ее тело мех.
Безлунный вечер в ноябре.

Пришла. Не заперто. Сюда.

Художник кофий ей сварил.
На стенах сохнули холсты.
И запах краски характерный.
Здесь все устроено наверно
К запечатленью красоты.

И как всегда один он был.

Модель прекрасна. Обнажилась.
Мазками заполняя холст,
Сплеталась колорита вязь,–
Из кисти музыка лилась,
Переливая образ в рост.

Венера в ней жила. Светилась...

Тише…тише…
Пухом по земле.
Выше…выше…
В небеса.
Дождь рисует на стекле
Образа…образа…

Им наплевать на всех великих:
Родена, Шиллера, Моне.
Для них – бездушных и безликих,
Важней наличность в портмоне.

Тот же жар воспоминаний,
та же нежность приближенья
и опять -
в тщете метаний
за чертою пораженья.
Ждёшь
желанного знаменья?
тешась рифмою
случайной -
не тревожь себя сомненьем,
не тревожь меня молчаньем…

И словно Молния твой взгляд,
Овал лица--абрис скульптуры древнегреческой
А за окном танцуют тени,
Хитросплетенья,
Спит вода в пруду,
Стучит по капле,
Прекрасна дочерь человеческая.

На небе нарисован портрет.
Такой, как ты, уже больше нет!
У счастья не бывает сторон.
Я твой один здесь Тутанхамон.

А ты моя царица огня,
Рассвет с закатом каждого дня.
Ты эйфории чувственный свет,
Всех мировых достоинств букет.

Собранье всех любовных томов
Поблекнет от твоих нежных слов.
И строчки окончаний в стихах
С поклоном говорят тебе: Ах!

Любовь - то обладанье богов,
Амброзия чудесных глотков.
Я так хотел божественный дар!
И ты мне принесла тот нектар!
-
Сергей...

Рисую Август.
Стройная фигурка дня.
Рыжая чёлка.

Так нежданно,как то вдруг,
Появился новый друг.
Попросил сынок не много,
Взять французского бульдога.

Радость в доме через край,
Для собачки сущий рай.
Каждый в носик поцелует,
Вкусным снадобьем балует.

Во общем для Эмилии,
Сущая идиллия.

Не по дням,а по часам,
Время отданное снам.
Черной масти,словно тучка,
Подрастает лихо сучка.

А поспит часок другой,
Так играть зовет собой.
Вся потешная,смешная,
Словно Эми заводная.

Тешимся загадкой,
С частой подзарядкой.

Ест...

Я напишу портрет твой розами,
Как на икону помолюсь.
Чтоб наступили дни пригожие.
Любовью растопилась грусть.

Поймаю взгляд, небрежно брошенный,
Как луч, пробившийся сквозь тьму.
И обниму мою хорошую,
И слов любви наговорю.

К ногам твоим паду с покорностью,
Сражён твоею красотой.
Твоё явленье благотворное,
Я славлю то, что ты со мной.

И всю тебя осыплю розами,
Ведь ты прекрасна, как они.
Чтоб нам не веяло морозами,
Любовью наполнялись дни.

Взгляни-ка на себя: неплохо сложен.
Огонь в глазах и свежий цвет лица.
И лет своих ты выглядишь моложе,
Поэт, «эстет», с характером бойца.

Немного сед, но густ ещё твой волос.
С горбинкой нос, широкий гордый лоб.
Хрипит чуть-чуть пропитый в пьянках голос –
Печальный след воздействия трущоб.

На немца не похож и на еврея.
Не итальянец тоже – слишком рус.
По внешним признакам, всего скорее,
Бродяга русский или белорус.