Полутон

У моей печали серый цвет...
У моей беды... цвет чёрный.
У моей разлуки цвета нет...
У разлуки... только слёзы.

Обнажённая лежит душа...
В ранах на кровавой плахе.
Боль перемешала все цвета...
Стало небо цветом непонятным.

Жизнь моя в полутонах...
На холсте разлиты краски.
Недосказанность в словах...
И повсюду просто неувязки.

За черту шагнуть и я вне круга...
От себя уйти опять пытаюсь.
Грусть кружится рядом вьюгой...
Задыхаюсь и опять ломаюсь.

У моей печали серый цвет...

Ещё не ночь, уже не день,
Уже не свет, ещё не тьма,
И не отбрасывая тень,
Сдавили улицу дома.

Я не люблю полутона,
В них недосказанности ложь.
И в полумраке полусна,
Полубезумства страх и дрожь.

Миг переходов состояний,
Размыт, нечёток и плывуч.
Нет форм, границ и очертаний,
У глыб свинцово-грязных туч.

Опасней зла и доброты,
И льда прохладней равнодушность.
В ней жуть забвенья пустоты,
Как ржа металл, съест жизни сущность.

Не ночь, не день, а полумрак,
Друг друга свет и...

И когда ты воцаришься меж моих строк,
Белый кипарис уронит на землю цветы,
И чернильное небо прочтет псалом
В дрожь воды.
Положив акафист на черный тон,
Не сдержав бутона,
Раскроется Тишина.
Видишь, как цветет строка на ветру,
Видишь, как дрожит на весу листва.
Ты ещё не знаешь, как сладко смотреть в твой огонь.
Ты еще не знаешь, судьба моя,
Как, касаясь алых полутонов,
Я писал тебе письма в тетрадях сна...
Этим жалом грифельным бередя
Нежный взлёт на стебле чёрном...

Голос Слуха - Тенью у губ
Моих прошлых лиц
Исполнен в теле,
Положив строку к улыбке Бога...
Покачивается ею в уголках его рта.
Выйти из пальцев буквами о тебе:

Ты пришла страстью и дала мне имя...
Ты - моя метафора алого,
Литера, распятая пламенем,
Нота, растворяющая нас в скрещенных пальцах...
Я не видел слов, я не знал слов,
Я создавал их построчное обнажение...
Я поклонился тебе всеми моими телами...

Это мы сыпались с тобой в осенних парках,
Это мы - голод и жажда всезвучия...

Лишь словно сорную траву,
Все, вырвав мысли о плохом.
Я в новом новым оживу,
Оставив прошлое в былом.

Пусть ум, воспоминаний страж,
Возьмёт их свет, боль не храня.
Чтобы их трудных дней багаж,
Не гнул, всю жизнь к Земле меня.

Я не люблю полутонов,
Когда не вам, не нам, не им.
Когда вложили в хитрость слов,
Лишь недосказанности дым.

Когда-то мир на трёх китах,
Стоял и сказка в нём жила.
Не правил им кулак и страх,
И человек не ведал зла.

Надежда, Вера, Честь и Долг...

Я набираю тесноту в нагое,
Я, обнаженный тенью до лица,
Я, посягающий на сторону лица,
На оборотную, где тишина итожит
Взорвавшихся осенней первой нотой,
Прорвавших тишину её кольца.

О, подреберие моё, я нёс тебе Весну,
Я обучался говорить евангелье Любви,
Листая время
Дрожащих пальцев над разрывом песнопений,
Вновь тень снимая с временно'й руки.

Дойти до эха в небе и к тебе,
В полутона согласных гласным сложен,
Блуждающим тут, в алом псалтыре,
Я был тебе рассказан и...

Поэзия - белая пустота
насколько хватит смелости зайти...
И некому было сказать, что это не чудо - идти строкой,
А испытание.
На кончике языка первая моя смерть.
Я где-то между стрелок часов.
Что заставляет строки оторваться от земли?
Поймавшие мгновение,
замершие на месте, застигнутые врасплох,
Уже знающие чему стали свидетелем...
Всё слилось в капле и скатилось на лист.
Всё медленно сквозь пальцы течёт остывать в полутонах.
Животворящий стазис.
Я вижу звуки тишины, я венчан с...

Размешивая лучшее в не лучшем,
Чуть-чуть разбавив светом темноту.
Мы не хорошее, а серое получим,
И оба цвета, в нём утратят чистоту.

Не тёмный и не светлый, просто мутный,
Не то, не это — как и все полутона.
Он темноват, но свет в нём есть как-будто,
Не да, не нет, не в яви, не из сна.

Миг перехода одного в другое,
В нём то и это, он не здесь, не там.
Он не несёт ни доброе, ни злое,
К всем равнодушен, даже к себе сам.

Не оправдаем средства благой целью,
Из зол двух — не бери...

I

Заметки июльских волн
на страницах безмолвия.
Утро, как сон
белого лебедя.
Стеклянное небо
с беглой царапиной жаворонка
отражает
блеск полусонных глаз.
Холст. Масло.

II

Ветер
гадает по книге стихов,
оставленной
на столе незнакомкой.
Догорает огонь
вечерних цветов.
Над медью воды
колышутся
одуванчики
солнечных бликов.
Васильковая даль
будет вечно хранить
следы мотылька.

III

Сквозь дым берёз
скользит седая гладь
рассвета.
Играет хвойный ветерок
В табачной...

Ветвей чернильных вязь
выводит строки сентября
в записках парковых аллей.

И светят инеем ночного неба
осколки слёз твоих,
моя душа.

И листопада пыль на крыльях ветра
напоминает мне
как ненадёжна плоть.

И тает моя тень,
от холода дрожа,
в полутонах свинцовых вод.