Подлости

Храни свою душу от всяких обид,
Предательства, подлости, страха!
Поверь мне, всё то, что сегодня болит,
Останется горсткою праха…

Храни в своём сердце улыбки друзей,
Ищи только лучшее в близких.
Учи их быть искренней, лучше, добрей,
Иди на доверия риски.

Храни свой талант от мирской суеты,
Но не избегай приключений.
И мир изменить сможешь именно ты.
Ты сможешь, мой маленький гений!!!
(И)

Мы расстаемся. Всё так резко…
Мы рвем друг другу имена.
И между нами – Rupes Recta –
Прямая Лунная Стена.


И вниз летят обломки душ…
Остатки встреч, осколки дружб…
И свадебный кортеж кривой
тебя увозит, как конвой…


Я не погиб. Хоть был погибшим.
Затоптанным был под салют.
Теперь: не я иду по крышам.
Теперь: они – по мне идут…


И в жутком крике сатаны
на юго-западе Луны
на Терракотовой стене –
ты гвоздь в ладонь вбиваешь мне…



+



Мне одиночество...

- Как в крохотном мозгу вашем таком
Рождаются большие неприятности,
Где подлости свирепствует закон,
Теорий растлевая вероятности!?

Встретить бы себя пятнадцатилетнюю,
Упасть на колени, да сказать с нежностью,
Девочка, оставайся такой доброй/наивною
Не нужно быть мстительной стервою.

Рассказать/уберечь бы от будущего, обещание взять меткое,
Что не будет рвать на кусочки каждого встречного,
Что не будет играть на чувствах доверчивых,
Что не станет циничнее, опробовав вина…

За плечи обнять бы хрупкую, правильную/послушную,
Выговорить бы больное будущее, худшее ещё впереди…
Яркий окрас – к войне милая, и крови...

Я с детства свою Офелию люблю
Она еще тогда не любила
Детских наших игр
В безумие закуталась свое
И убежала в своих мысли,
В Вихор

Я с детства свою Офелию
Бо-го-тво-рю
Она не мучилась вопросами проблемы:
Ах, "быть или не быть?
Или обиженным ходить?"
И, как избавления
Ждать кинжал измены

Ведь все артисты
Прекрасно знают свою роль
Кивают дружно драматургу сцены
Офелия моя, отдай мне свою боль
но ты молчишь мне холодно-надменно

- Мне совсем не больно! - Тихо шепчешь мне...

Не люблю зеркала. И они меня тоже.
Или мне попадались всё больше кривые...
Потому ради "блеска" не лезу из кожи,
Просто рожей не вышел. Они - неживые -

Отражения лиц, отражения масок,
Отражения сущности, подлости, фальши...
Неживая натура без внутренних красок,
Без эмоций и чувств... Без вопроса: Что дальше?

Где-то там, в глубине серебристого глянца
Вдруг появится юности контур забытый,
Будет корчить гримасы в причудливом танце
У меня за спиной... а ведь мы с тобой...

Земля пустынна, как в минуту сотворенья,
до самых недр её облёк покой.
Но жизнь не ждёт, и впереди - лихое время,
не перебить его поток благой рукой!

Жаль, не останется частицы первозданной
к концу всего, чему начертано пребыть.
Освобождёнными от участи случайной
нам безнадёжно тем лихим потоком плыть...

Но растворится ль в бездне крик души безвольной,
готовой вечно благодарностью сдавать?
О нет, он рвётся не от подлости крамольной:
душа гнездится, она ищет Благодать!

Дорогие, лучезарные, самые чуткие на свете...
Примите несколько строк в знак благодарности Богу
и судьбе - за то, что вы у нас есть...


1976


Сверчковой темноты скрипичный свист
Страна без тротуаров и людей
Клин огоньков непуганых повис
Над патронташем вымерших путей

По лунным шпалам бродит чей-то конь
И мы по пояс в сумраке бредем
Где руки наши – там горит огонь
Где губы наши – там светло как днем

Обрывки проводов, ступени крыш
Сплетение немыслимых орбит

К плечу...

Вселенная – поехала и… встала
Меж этажами.
И молчит стреножено.
И я смеюсь, а сам смотрю тревожно
Как всё меж нами
намертво устало…

Как ты устала в толчее вокзала
С невыносимым бешеным ревнивцем.
И спрашиваться подвести ресницы
Как ты устала, боже, как устала…

Рвануться, крикнуть… получить пощечин…
и руки сжать холодные, как льдинки…
Но мост меж нами тонок и непрочен
И я не добегу до середины.

И два тяжелых неподвижных сердца
Утянут вниз – и мне не отвертеться.
И ты меня...

У нас был друг и охранник,
Я знаю, его послал нам Бог.
Кузьма, по-домашнему Кузя -
Серо-мраморный немецкий дог.

Он был умный, красивый,
Бархатный, блестящий, игривый,
Жизнерадостный, немного ревнивый -
Для нас он был самый любимый.

Он шел, танцуя, глаза блестели,
Как жеребенок бежал рысцой.
Все прохожие на него смотрели -
Кто с завистью, кто с тоской.

- Ой, какая красивая собака!
Он одобрительно кивал в ответ,
Он нисколько не сомневался,
Что его красивее нет.

Он не...