Плескать

Потерялись сонные Лошадки
у Больших Медведиц на снегу.
Плачут, слезки льются
- не догнать лошадок никому!

Посмотрите на себя Медведки:
вы с ковшом,
довольный вид и взгляд.
А когда вы умывались?
Не неделю-ли тому назад?

И заснули потому Лошадки:
- не плескали им водицы в глазки.
Ускакали потому Лошадки,
нынче вид у них довольно гадкий.

Умываться побежали к Малому ковшу,
чтоб по звездочкам собрать всех
к дому одному.

Прискакали бодрые Лошадки,
слышен хруст и топот на снегу...

Слились слова, как лужа с капель.
Колдую рифмы в тридцать лет.
Ты мой единственный читатель,
Я - твой единственный поэт.
Прочти без смеха эти строки.
Я их слагал везде: на доке,
И дома вечером с газетой,
Плескаясь в ванной, с сигаретой.
И даже в ночь, когда я сплю,
Я исповедуюсь в стихах.
Хотя возможно в двух словах
Тебе сказать все - "я люблю,,,"

Прости, Мария, отступленье
В любой поэме оно есть.
Ты мне питаешь вдохновенье
Как самолюбца чья-то лесть.
В улыбке щурятся глаза
И...

Луна над морем, меджду облаками,
Блестит и завораживает взгляд.
Как сохранить, как возвратить назад
То счастье, что случалось раньше с нами?
Всё замерло вокруг, и ты опять
Рассматриваешь сумрачные дали.
Мир внемлет красоте, а ты в печали
О том, что время не воротишь вспять.
Всё замерло кругом, давно все спят:
Лишь только трель нивидимой цикады
И плеск вина, разлитого в стаканы
Сквозь эту ночь загадочно звучат.
Извёзды шепчутся неслышными словами...

Как в детстве, убегу я с вечера –
К тихой речке убегу.
Ночь летит ко мне на встречу,
Месяц ждёт на берегу.

Ждут и звёзды, и тишина -
Ждёт меня и млечный путь.
Их покой и глубина,
Даст мне шанс на мир взглянуть.

И под музыку костра,
Да под шелест листьев вокруг.
Словно не дождавшись утра,
Во мне душа проснулась вдруг.

Проснулась под лёгкий ветерок,
Да под плеск речной волны.
И мир стал необыкновенно широк,
И границы в нём стали не видны.

В нём всё двигалось...

Я, ты, он, она,
Мать Природа
И Жизнь что нам дана.
Всё пришло от Бога,
Как и к Вечности дорога.

И звёзд холодных свет,
Что к нам летит сквозь тернии.
И утренний рассвет
И закат вечерний.

И щебетанье птиц
И плеск морской волны.
И Вечность без начала и границ
И возможности что нам даны.

Всё цело и едино
И движется по кругу.
Всё гениально и полностью непостижимо,
Всё дополняет друг друга.

Всё несёт в себе -
Частицу «Духа Божиего, что носился над водою...

Предутренним туманом закурились сопки,
Залива гладь тиха – ни шороха, ни плеска…
Из-под руки, от пальца, покатилась робко
Росы слеза по струнке рыболовной лески.

В багровой дымке, из-за горизонта, сонно
На океана грудь, распространяя гало,
Расслабленно всплывает кверху пузом солнце…
Над «краем света» поднялось и грузно «встало».

Серебряною стаей солнечные блики
Плывут, сверкая, вдоль стены причальной –
Морские духи будто кажут лики,
Так детства сны светлы: без грусти и печали...

Беспокойная тяжесть слез,
В твоих серых, усталых глазах,
Тянет мыслями к морю звезд,
Что плескается в небесах.

И на дальних просторах тьмы,
Где стихают ветра разлук,
Твое сердце тонет в любви
И в касании нежных рук.

Память медленно сводит с ума…
И Судьба за твоим столом
Раздала карты на «дурака»,
Отчеркнув твое имя пером.

На победу не жалко сил,
Но Удача сестра другой…
И опять завертится мир
От желанья успеть за мечтой.

А когда остановится вновь,
Эта вечная, грешная...

Там в краю джигитов статных
Шумных рек и башнь высотных
Среди скал у родника
Черноокая краса

Не спеша кувшин качая
Ручкой ласково плескает
Хладны брызги, блеск свинца
Солнца луч играется

Уловил момент художник
Кисти раб, сунны безбожник
Потянув за повода
Времени сдержал коня

Чтоб вдохнуть родного бриза
Умеренного каприза
Мог любующийся я
Хоть картина не моя

Ей одной принадлежу я
Воли цепью скован я

Ты слышал джаз сороковых?
Тот, что, пульсируя, летит к луне,
Он для тебя и для нее - лишь для двоих.
Искрясь под барабана дробь, срывается к волне...

Ныряет, плещется,
Ф-но, переливаясь звуками.
Амур, бегущий по волне, мерещится,
Их дюжина, нахально-озорнО звенящих луками.

Выныривает вновь,
Тягучим саксофонным соло,
И слышишь ты - плывет сама Любовь.
И чувствуешь - дельфин твоей душой играет в поло.

Труба вступает...
Чистым детским смехом,
БасОвая струна в груди незримо тает...

Из тёмной глубины души земной,
загадочной, таинственной, глубокой
повеяло водою ледяной
и свежестью, какой то одинокой.

От жажды предвкушением хмельной
я вынул два ведра воды холодной,
два солнца в них плескались предо мной
и небо с синевою благородной.

Хотелось пить, ужасная жара,
и мне пришлось нарушить отраженье.
Я небо пил, пил прямо из ведра
и счастлив был до головокруженья!