Переполненный

По шумному вагону электрички
Не знаю,вдруг откуда он возник?
С протянутой рукою, по привычке,
Шел медленно седой слепой старик.

И,чтобы хлеб свой заработать горький,
Сквозь шум колес и рев электросил
Охрипший голос,глуховато - бойкий,
Стихи Есенина послушать попросил.

Мне кажется,он не просил, он плакал
Стихами светлыми тоскующей души,
Как слезы падали порой со звоном на пол
С ладони переполненной гроши.

Я снова видел русские березы,
Их гордую девическую стать,
Есенинскую...

Мои гадания не редки -
Где вечность, где мгновенье,
Средь суеты в уединенье,
За чашкой чая в полу-тьме,
На кухонной табуретке.
Я забываюсь, я таюсь,
На вечность, на мгновенье,
Средь суеты в уединенье,
Я вдруг очнусь..
От сна глубокого, в опале,
Сутра, в переполненном трамвае.

Я устала от встреч и разлук
Быть вельможей, а завтра паяцем,
Все гадать: враг ты мне или друг,
Отпускать и опять возвращаться.

Я устала от сотни дверей,
Что ведут к душе отвердевшей
От тяжелой связки ключей,
От бесплодных трудов поржавевшей.

От слияния начал и конца,
От продуманности совпадений,
От усталого вида гонца,
Переполненной чаши терпенья.

Нескончаемая полоса –
Направление поиска смысла –
Человеческие голоса
Потерялись в иллюзии чисел.

Слишком много вопросов...

Тебе молюсь... Так значит так люблю,
Что о себе уже совсем забыла.
Врастает сердце в красоту Твою,
И молча внутрь Твою вбирает силу...

Тебе молюсь...Так значит найден ключ
к воротам царства... Рядом жизнь иная.
Что хочешь делай, — отлучи, измучь, —
я о себе уже совсем не знаю...

Тебе молюсь. Извне устремлены
все силы внутрь, в тишайшие хоромы,
И проросли, и зацветают сны,
и стала плоть прозрачно невесомой.

Как мир возник? Пока молилась я,
дух одевался световою тканью,
и...

Высоко в гору – Парнас зовется, полез Герасим.
На полдороге присел подумать, полезла рифма
чудная шибко, исторг сейчас же, приятно стало,
собой доволен пацан донЕльзя.
Взглянул на небо – мол, Он услышал?
Коня увидел, того – Пегаса, он над вершиной
красиво реял.
Заметил Геру, услышал, тоже, его раскаты, и был обижен
таким нахальством.
Слетел с вершины он к Гере грозно: «Ты что удумал
стихерка подлый? Не видишь, мы, тут, творим культурно
изящным слогом, разнообразным, а ты глагольной...

Золотые солнца лучи.
Высоко облака.
Вот от сердца ключи...
Навсегда!.. Просто так!..

Переполнен эфир чувств.
Для двоих небеса.
Нам открылась жизни суть.
И зовут в рай глаза...

Хорошо вдвоём летать
На большой высоте.
И проходят пусть века
Там на грешной Земле...

Предрассветный рубин
Обагрил облака.
Отдан нам весь этот мир...
Навсегда!.. Просто так!..

Заторможено время.
Заморожены нервы.
Кто- то хочет быть первым.
Кто- то должен быть верным.
Кто- то хочет быть главным.
Кто- то хочет быть правым.
Кто- мечтает о славе.
Я довольствуюсь малым.

Мне хватает того, что ты рядом со мною.
Я не чувствую боли, переполнен любовью.
Я не чувствую взглядов скособоченных набок,
Я живу лишь тобою, вместе будем мы рады.

Я живу для тебя каждым новым мгновеньем.
В этом жизненный смысл от начала творенья.
Мне не нужно награды...

Первые проталины, солнечные дни,
В марте пробуждается всё после зимы.
Под окном щебечут громко воробьи,
Верная примета близости весны.
Все истосковались по солнышку, теплу,
С радостью встречаем желанную весну.
Воздух переполнен флюидами любви,
Везде гуляют пары, куда не посмотри.
Хочется влюбляться ночи напролёт,
Всё в душе ликует, всё в душе поёт.

Теплый сентябрьский день,
Легкий балтийский ветер,
И солнечный полдень,
Были рядом с ним.

Он ждал, а время,
пыталось вскружить ожидание,
мечта, далекая и близкая,
Не зная, включая своё воображение.

Рельсы, шпалы, миллионы,
Не виртуальной сети,
Замыкались на вокзале,
«Московским», называли его они.

Вдали показался поезд,
Секунды сближали их.
Сгущался народ, он лишь слышал её голос,
Но видеть в реале не мог.

Перрон переполнен народом,
В страхе её потерять,
Он пошёл...

Свет мартовского снега –
отголосок лилейной зари весны,
оркестровая блажь бисквитного неба,
девственный луч хрустальной альпийской слезы –
так прощается холод с тобой,
так встречает тебя наводненье коротких ночей
и мятный настой
оживающих почек теплых созвездий, чей,
стреляющий звоном серебряным, кратер
переполнен бордовым вином
чувственных мук и объятьями
розоволицых рек. Ляжем на дно
алым корундом заката, диадемой
радуги из перламутровой пыли
украсим мотивы берилла
в зачатии...