Оборванная серенада

В проёме дверном появилась внезапно,
прозрачная тень, не понятно откуда...
И "таяла" медленно и поэтапно,
- шок! волосы дыбом - мне сделалось худо...

И... буквы застряли в оборванном слове,
сковал паралич обомлевшего тела...
Прошёл холодок где-то, над изголовьем,
и я позабыла, что сделать хотела...

Застывшей фигурой стояла на кухне,
- не выдавить звука и не шевельнуться...
И лампочки света как-будто, потухли,
не сдвинуться с места - дай Бог, не свихнуться!

Подруга в испуге с...

Последний вечер полон обещаний,
Которые не надо выполнять,
И поцелуй последний на прощанье
Уже не сможет что-то поменять1

В душе дрожат оборванные струны
И соскользнул с руки у лба рукав,
А слёзы, словно дождевые струи,
Сквозь пальцы побежали по рукам!

Обиды боль и разочарованье
Смывают слёзы, облегчая грудь,
Подробности последнего свиданья
Из памяти уйдут когда- нибудь!

Но будет долго отдаваться болью,
То что в душе останется при ней,
Любовь излечится другой любовью,
Если...

Немного отняли у тебя, если не взяли души.

"Пока смерть не разлучит нас..".



Пронзительным "о если" напишу:
А был ли день, и ночь ли это?
В оброненной строке рассвета,
Оборванное подниму...
И день, и ночь твоей горячей крови...
Не досчитаюсь в ней однажды дней,
Где поцелованным и выбранным любовью
Идти сквозь равнодушие огней.
Сквозь строй метелей и усталости дорог,
Где цвет потерь и вечер темно-синий...
Вкус памяти как - нежности глоток,
И звук стеклянный в белой флейте...

Звук оборванных струн много лет не смолкает,
Растворяя во взгляде лазурь,
И пропорции истины чуть изменяет
В мелководности призрачных бурь.

А былые мечты, как опавшие листья,
Ветер гонит порывисто прочь...
Я на чёрном холсте колонковою кистью
Всё рисую беззвёздную ночь.

Где-то рядом фальшивит оркестр громкой медью:
Кто-то там обретает покой.
Из окна пахнет ладаном, смертью и снедью,
Вместе с похотью и суетой.

И в туманном предвестье таится разгадка,
Но она не нужна никому...

Где-то есть в России край заветный,
Что в другом скитаясь не забыть,
Алость зорь под синевой рассветной
Он глаза заставил полюбить.

Там мечты навек остались юными
Со звездой, упав на тихий пруд,
И сияя голубыми лунами,
Лебединой песни ночи ждут.

Ждут назад шумящие берёзы,
Словно твой расцвет вернуть хотят,
Но порою кажется их грёзы
Грусть о том, что быстро дни летят.

Обещают, ветками качаясь,
Лет связать оборванную нить
И тебя как в детстве беспечальном
Вновь весенним соком...

Такие были в Союзе первые трактора!
Гордилась ими советская наша страна
И как таким не гордиться изобретением…
Впрямь степным кораблестроением.
Союз по выплавке чугуна, всегда был на высоте!
Вот это изделие и гремело в полях везде…
Колёса у него не спускали в пахоте никогда!
Да и руль стольной держала крепкая рука.
Сиденье было из высокой стали тогда…
Тракторист его не мог сломать за года!
Правда у них небольшая проблема была…
Посля каждой загонки,- стоило шатуны
подтягивать всегда...

Лишь только ночь откроет к звездам дверь
И суматошный день неспешно тает.
Моей мечты, как дуновенье, тень
Войдет частичкой невесомой рая.

И с легкостью прозрачной чистоты
По облакам, как будто по ступеням,
Ко мне в объятья тонкие твои черты
Знакомое, желанное виденье.

Я ощущаю бархат нежных рук
И свежесть губ, их хмель прикосновений,
И голоса неповторимый звук-
Глаза твои – безумие творенья.

Но только первый луч в заре блеснет
Ты улетаешь в небо быстрой птицей
Мне белый день...

Парад военнопленных немцев…
Грязных и оборванных иноверцев!
В Москве всё-таки состоялся…
Правда ни один немец встрою том
не улыбался.

Хотя Гитлер в октябре 1941-го года…
Не смотря какая будет в Москве пагода!
Планировал провести победный парад
И не устраивать в Москве маскарад.

Отправил эшелоны с парадными
мундирами,
А Москву бомбить, авиационными
минами…
Стереть нашу столицу с лица земли!
Чтоб парад провести помешать не могли.


Хотя ошибался сильно тогда Гитлер…
Весь...

Каких мне ждать ещё даров?
Каких ещё чудес желать мне…

Зима бредёт в измятом платье
вдоль нищих мартовских дорог.
Но не найдя нигде приют,
взгрустнув по-бабьи, тихо тает.
И лоскутами поздних вьюг
подол оборванный латает.
Плаксив дырявый неба кров,
но с каждым днём всё выше, выше.
Лежит над самой нашей крышей
путь юго-западных ветров.
День потихонечку растёт.
Для начертания пейзажа
снег в ступе города растёрт
и смешан с газовою сажей….
Но время, вечный пешеход,
идёт по краю...

Когда слоняясь через ограду,
Посмотрит на меня апрель.
Оставит лишь одну прохладу,
И мой оборванный шинель.

Не оглянувшись март уйдёт,
Лишь белой пеленой накроет.
И навсегда он в памяти падëт,
Моя душа как зверь завоет.

Мармеладов