Нотными штрихами

Не неуверенным в себе
И не самоуверенным
Доверчиво в святой борьбе
Будь, друг мой, соразмеренно!
По грани лезвия ножа
Идут вверх устремлённые
Без слёз, обид и куража,
С надеждой окрылённою,
Учась любить, учась дружить,
Вершат искусство сложное,
Стремятся правильно прожить
День - смелоосторожными!

Мысли -
Сворой собак бездомных
Мечутся, кружатся
Мордами тычутся
В мусорный бак бездонный
Страстей горячечных, умалишенных.
Скулят. Рычат...
Палкой бы их!
Визжат. Огрызаются.
Снова и снова ко мне возвращаются.
Возможно,
Они хотят съесть мое сердце?

Я - пауза с рожденья до хлопка,
Да рок руки завис на штрих мгновенья,
Где наслажденье до прикосновенья,
Отрезок жизни данного глотка.

Я жив пока не подошёл закат,
Судьба моя всегда полна сомненья,
Когда затменья нет, есть просветленье,
Года ещё идут, а не кружат.

Я - музыки не отыгравший такт,
И доля - мой размер для вдохновенья.
А ритм и метр с акцентом возбужденья
Напомнят скоро что уже антракт.

Я - человека сотворённый факт,
С того держу ответ за преступленья.
Испытывая...

Эх, листок! Слетел небрежно...
Повисел бы сотню лет
И другим бы дал надежду:
То что можно жить без бед.

Но увы! Несётся время.
Всё уходит в никуда.
Слава Богу, жизни семя
Сохранится в холода.

Скрыт под листьями наш дворик.
До чего же хорошо!
Только кисло смотрит дворник
И ругается ещё.

Создал я всё и всё ещё создам, разрушит вре-
мя, по малому по счёту, смертны мы, бежим,
надеемся, (успели? разочарований череда), ах
да, атласными лесами, болотами, полями, по
сухостою, парует, и поток, что над асфальтом,
пОднял «зыбку», мираж, воды, зеркальных луж,
покоится, тревога восхожденья, из ничего, раз-
давлен, размозжён, как парус, что сорвало вет-
ром, каков был он (цвет), ромашки на лугу, и
васильки, понять я не могу, что основание
пришедшим думам, откуда, из чего, зачем...

Три точки оборвали стих,
Не завершен последний штрих
И не досказанная речь
Сердца нам долго будет жечь...
В глазах еще блестит слеза,
В ушах еще гремит гроза,
Но тело больше не живет,
Уж больше не прервать полет...
В руках дрожит осенний лист,
И взгляд невинностью речист.
Вдаль устремила синий взор
Печаль - подруга с давних пор.
Я помолюсь во тьме за тех,
Кто искупить не в силах грех,
Поставлю свечи - пусть горят
И теплотой своей манят.
И пусть в ночи услышит Он
Мой...

Легко подняться над стихией сна,
И слышать эту музыку в тумане,
И тихий шелест сказок у окна
Тебя за грань реальности заманит.

Но тайны эти охраняет ночь.
Они не многим свет во тьме являют,
И только лунный лис лежит у ног,
И записать их снова позволяет.

О, как люблю я в этот звездный час,
Одна оставшись, позабыв заботы,
Вдруг ощутить, как просыпаясь в нас,
Истории живут, и отчего –то

Меняясь на глазах, текут во тьму,
И суть свою небесную являя,
Легко парят, не ясно почему...

Вот день опять сошел на нет,
Всё та же ночи панорама,
Ваш неоконченный портрет,
Вновь не попал в объятья рамы.

Не нахожу последний штрих,
Чтобы мольберт улыбкой ожил,
Стекло от капель дождевых
Дрожит шагреневою кожей.

Вина грузинского налью,
Присяду тихо у камина,
Вы не пришли, не уловлю,
Что мной при Вас так уловимо!

Наверно в этом весь секрет,
Чтоб с Вами быть, а не с портретом,
Снимать изящный сандалет,
Слегка запутавшись с горжетом.

И отпустив Ваш фаэтон,
Не...

Мистерии философов стареют,
В забвении Висячие сады,
Свеча за свечью тихо тлеет,
Меняют звук гитарные лады

Во всём искают смысл люди,
Находят лишь материю - не суть,
И в жизни собственной - они лишь судьи,
Хоть сваливают всё - куда-нибудь

В начале жизни, безсистемными родившись,
Они познают всю коварность тех миров,
Где рамки их окутают, купившись
На те советы местной власти и богов

Что хорошо, да и что плохо - объяснили,
Теперь воспринимается всё так:
Кого и где, когда и кто...

Где времени наперерез
Так тонко и так обнажённо,
Где взмахи альтов
Как глубокий поцелуй
В твоем кровосмешенье с скрипкой...
Струнная легкость...
Я давно так не дышал!
Ночь резонирует над альвеолами касаний,
В безмерностях и расстояньях
Вновь растворений маленькая смерть.
Ханами сердца моего -
Сочится звук, отдав мгновенью умиранье звука...
Ловец огня... сквозь хрупкость нотных ликов
Я именую жизнь летальностью тебя,
Именованием забывчивости чтенья
В земных обычаях с их хищностью...