Нигде

Греховность не удержится нигде,
Ее сметет невидимая сила,
Но усмирить ли тленный мир в узде,
Так жаждущего бесконечно пира?
И пляшущего вновь на алтаре,
И Бога мертвецом провозглашая,
Безумный мир, в разврате и вражде,
Желающий себе земного рая!
Уж и костры, сам жертвенный огонь
Над каждым – Божьим Словом колыхает,
И Боль от Бога входит в каждый дом,
И Весть Святую Болью возвещает.
Уймись, Земля, Доколе торжество
В умах и Божье Слово закопало,
До той поры страдать тебе еще! –
Но...

ТрепЕщет, волнуется Сердце,
До боли сжимаясь в груди.
Овеян печальною негой,
Пытается Разум уйти от Любви.
Слова убеждения ныне всё громче
Шумят вперебой у Неё в голове:
''Очнись! Не Мечтай! Ты опять обожжёшься-
Безответное Чувство снова нужно ль Тебе?''

Силой внушения ты Его забываешь.
Как прежде текут Твои серые дни.
Иногда лишь с презреньем слепым вспоминаешь,
Как Разум в страхе дрожал от нашедшей Любви...

Очень жаль...Она упустила настоящее Чувство,
То, о котором мечтала во...

Без любви никак, нигде...
Земля любит Солнце.
Солнце любит Землю....

Я везде и нигде для тебя,
Я, как ветер, поющий в терновнике,
Тихий шёпот косого дождя,
Я - свеча на твоём подоконнике.

Можешь ты не заметить меня,
Когда буду с тобою я рядом,
В зорьке яркой ушедшего дня,
Иль звездою среди звездопада.

Я душевной строкою в стихе,
Скрипкой, томно рождающей звуки,
И в молитве святой, и в грехе,
И счастливой слезой в сладкой муке.-

Мотыльком буду я прилетать -
Ты попробуй меня угадать,

Нас нет не там ни тут ни в поднебесной
Мы все куда-то разбрелись
Ты не была со мною честной
Зачем мы вместе родились?

Я предлагаю быть полезным
Тебе в покупках и делах
Хотел я быть предельно-честным
Но от тебя отвёл Аллах.

Я хотела бы быть дождем,
Что стучит по заснувшей воде.
Мне хотелось бы быть вдвоем
и одной,
Везде и нигде.
Чтоб без имени и без тела,
Необъятной,
И все же – быть.
Не стеснительной и не смелой,
Не отвечать, не просить.
В суетливых огнях домов,
И в пустынях, вдыхая покой.
В громогласных полетах ветров,
В тишине – гробовой, но живой.
Будто стрелка часов вековых,
Перепутав с секундой года,
В людях жить и вне их,
И без них –
Не рождаясь, живая всегда.
Будто камень, будто вода...

Нигде не видел я такого рая,
Как край родной,мне не забыть его,
Моя деревня-мать моя вторая,
Забыла или помнишь сына своего?

Здесь детство пролетело мотыльком зеленым,
И юность пронеслась под зов волшебных гроз,
Здесь с упоеньем слушал мерный шопот кленов,
И шумный хоровод развесистых берез.

Над всей землей нет голубее неба,
Чем то,где я родился,где я рос,
Мне не забыть во веки вкус ржаного хлеба,
И запах нежных ярко-алых роз.

Мой милый край,родимая сторонка,
Край пашен...

Нигде и никогда, паря и руки разбросав, ловя
стрижей и бабочек, на взлёте и тех, что при-
землялись, при полёте над грешно-праведной
землёй, сужались, расширялись подо/надо мной,
спирали, замкнутые циклы, то временные
парадигмы, у каждого своя затрата и продол-
жительность, богаты все и все бедны, ведь
ограничены и мы, длиннее, где короче, где
быстрей, где медленнее, где ярче, где поблекли,
а где крикливее, поверьте или не верьте, где-то
тише, а разность небольшая, где по крыше, а где...

Избранные стихи
(конец 2009 – первая половина 2011)

* * *
Я снова – чистая страница,
Вот та раскрытая тетрадь,
В которой будут вновь писать
Рассветный луч, сосна и птица.
Я ничего не создала.
Я ничего не совершила.
Все завершённые дела —
Лишь только камень над могилой.
А я пока ещё жива
И всё ещё готова встретить
Новорождённые слова
И утро первое на свете.

Раздел I
БЕЗМОЛВНЫЕ ВЕСТНИКИ

* * *
И вот рассвета росчерк алый
Разросся в розовую гладь.
И высь о Боге рассказала...

Кем я был для тебя, до сих пор не пойму,
И хоть время идёт, делать это не буду.
По прошествии лет всё свелось к одному -
Я тебя никогда и нигде не забуду.

Провожая закат и встречая рассвет,
Мы увидели как совершается чудо.
От тебя никогда не услышал я «нет».
Я тебя никогда и нигде не забуду.

И зимой и весной ты входила в мой дом,
Уходя в никуда, приходя ниоткуда,
Мы любовную ночь коротали с вином,
Я тебя никогда и нигде не забуду.

Расставались на час, а прощались на век,
Шёл...