Неровный

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

…В Начале Зари, Косые Лучики Бледного (едва проглядывавшего сквозь Предрассветную Мглу) Восходящего Солнца, Казались лишь Робкими Бликами, которые то Прятались, то Метались по Небосводу как Игривые Озорные Дети, Временно оставшиеся без Родительского Глаза и Предоставленные Самим Себе в Это Прекрасное и Свежее Розовеющее Утро…

…Но Вскоре…, Лучики-Дети… Вдоволь Натешившись и Наигравшись… Осушили Слезы Ночи, Впитав в Себя Ее Силу и Скрытый Смысл…

…Жадно Выпив Утреннюю Росу Они превратились в...

Верю, мы встретимся в доме у озера,
Ведь для любви даже время не властно,
Время внутри, его нити и лица
Тянутся в вечность неровно и страстно.

Тянутся, рвутся, достигнув мечты...
Дома усталость развеет надежда:
Не закружАт лабиринты судьбы,
Жизнью наполнит любовь, как и прежде.

Письма летят, нити разных времен,
К дому, что мы сотворяем, любя...
Сердцем отдамся ветрам перемен,
Зная, что всё ж повстречаю тебя.

Хочу сейчас я рядом быть,
И наслаждаться тишиной.
И все проблемы позабыть,
В объятьях нежности с тобой.

Согреть своим горячим телом,
И нежно приобнять рукой,
И всей душой, касаньем смелым,
Хочу делиться лишь с тобой.

И слышать, как неровно дышишь,
Как бьется сердце в тишине.
В моих глазах ты верно видишь,
Как хорошо с тобою мне.

Сплелись губами поцелуи
И дотянулись до углов
Чтоб там разбавить смысла струи
Минором разноцветных снов.

В тайник сознанья мгла проникла,
Сковал сознание мороз
Забвенья. И душа отвыкла
От вдохновенья мегадоз…

Мое мажорное страданье
В кибитке мчалось по шоссе
И страшным смыслом мирозданья
Закат в малиновом глиссе.

Ко мне спустилась ночь по крыше…
Представьте!… в полном неглиже…
Она ко мне неровно дышет…
И у нее такая… жэ!

Она такая!... звезд веснушки
И спереди и со спины...

Она любила слушать шум дождя,
И он всегда с ней оставался рядом.
Он плакал над аллеями, над садом
До первых снежных хлопьев ноября

Она любила ветер и стихи,
Беспечных снов неровное дыханье,
И глаз его бессмертное сиянье,
Тепло мечты в касании руки.

Забытый свет, холодная вода,
Неясный след растаявшего слова,
Она, рождаясь, умирала снова
В последний раз, на миг и навсегда…

ночью не грустно, мой день утомляет меня
мысли ведут в сонный сад, я иду осторожно
там, за оврагом страдает душа невозможно
время на плахе, как должно, и будет всегда
кони хрипят на скаку, от работы - судьба
дышат неровно, мой храм на тюрьму и обитель
падая, рубит топор, прокурор-исцелитель
день уходящий, уверенно делит на два
это пространство на два, так решил наш Вершитель
завтра не будет вчера………хорошо ли для зла?

Ночное небо в тёмных тучах
не видно звёзд, блестит роса,
за горизонтом спрятан лучик,
а где-то, дождь глядит в глаза.

Бежит вода, вливаясь в русло,
стучит по крышам и траве,
дробится в лужах, тает грустно
в неровных струйках на стекле.

Прохлада, в щели проникая,
несёт уныние и дрожь...
- Зайди, попей стаканчик чая!
- Тебя заждались Мастер Дождь!

Мы посидим за самоваром
поговорим о том о сём....
Согреем душу чайным жаром
и позабудем о плохом.

25.05.2008

Улица длинная, дома в два ряда,
В окнах тени мелькают.
Свет от старого фонаря
Дорогу в ночи освещает.
Жизни скупые живут за углом,
Справа – витраж магазина.
Там манекены стоят за стеклом,
Застывшая во мраке витрина.
Голые куклы молчат в тишине –
Им все равно, а на этаже втором
Женщина с сигаретой наедине
Дым выпускает неровным кольцом…
Кольцом пробирается в форточку
дым,
Пепел упал от тоски на пол.
Фонарь заморгал, тротуар нелюдим,
Сигарета потухла,
Скользнула на стол.
Женщина...

Спешите по делам? Остановитесь.
Дорогу дайте. Встаньте возле стен.
Над городом, печален и неистов,
Ломает крылья раненый Шопен.
Сквозь дождь, идущий тихо и неловко,
Сквозь звон трамваев и вороний крик,
Сквозь улицы, как медленная лодка,
Плывёт, покрытый красным, грузовик.
И мальчик в нём, слезу рукой размазав,
Сидит, держась за хмурого отца,
Над белою, над гипсовою маской
Холодного и строгого лица.
С косичками и с выбившейся чёлкой
Пред невесёлым тем грузовиком
Идёт в промокшей...