Не завязывай не надо

С богослужения домой,
Всё, славя Бога, шёл Святой.
А в доме вдруг увидел вора.
Завязывал вор вещи скоро.
Уж больно узел был большой.
Решил помочь ему Святой.

Едва лишь завязали узел,
Хозяина признав, не струсил.
Вмиг -- через левое плечо.
На то и вор, всё нипочём.

В миру случалось и такое.
Святой же внял своим устам --
«Своё, пожалуй, я отдам,
Чем зариться на всё чужое!»


....
Аналогичный случай произошёл с Преподобным Макарием Великим
(Египетский...

Утро, снег и...
Разгулявшийся ветер...
Заметает город...
И все мечты...
Что копил целый год...
Разорвется в клочья...
И окажешься вдруг...
Одиноким ты...
Так порою бывает...
Случается, и напрасно...
Уповая на Бога...
И на судьбу...
Мы держались...
За то, что от нас...
Ускользало...
Ремонтируя...
Сожженные мосты...
Все хватались за ниточки...
Они рвались...
Мы завязывали узелки...
Видит Бог...
Мы душою...
И сердцем старались...
Головой сознавая, что...
Все!!! Кранты...

У нас сегодня дождь лупил,
По банкам, вёдрам. Таз огромный
Гудел с отзвоном на заборе
В весёлом ритме танго Амадео.
Кизил завязывал плоды -
Качались ветки под напором
Тяжёлых капель с высоты,
Где небо серое висело.
И радуга просилась проявить
Второй конец дуги огромной,
Чтобы раздвинуть шире горизонт
И объявить - настало Лето!

1.
Белое перо с черной росой чернил...
Где у каждой моей строки твоё имя...
Имя, по которому ты меня узнаешь в тишине
Более абсолютной, чем дыхание.
В этих объятиях в воздухе,
В этом вдохе на ветвях белого древа,
Где строки качаются на ветру.
На ветру, который имеет иное значение.
Я превращаю тебя в слова,
Я отпускаю их на свободу,
Я глубоко дышу тобой.
Ты - рукописные знаки моего озвученного сердцебиения...
Знаки заполняют лист пылью и солнцем,
Любовью, которая наполняет только...

Я под водой, и мое сердцебиение создает круги на поверхности.
Милан Кундера

Я ярко-твой и тёмно-твой.
В воздухе растекается аромат потерянного времени
Как феникс в огне в его одержимости жить...
Тебя можно найти только в безмолвных словах,
В переплетенных корнях безвременья,
Там, где сердце и разум всегда врозь...
Тебя можно найти в дрожащей коже утра,
В кружевах ласки,
В одиночестве мира, где нет голоса,
Тебя можно найти в стихотворении без слов.
Владеющая моей жизнью и моей...

Вы перестаёте быть словом и становитесь кожей,
Ведь сны есть сны.
Вы учитесь быть снова Словом...
Вы открываете улыбающееся лицо,
Чтобы сделать свое жилище чьим-то жилищем,
Но альбом скорбей делает все лица хрупкими.
Сухие губы выдыхают строки
И думают, что за них кто-то заплатит,
И оттого их разбитое слово, имеет лишь небольшую силу,
Оставленную на углу ограниченного пространства.
Они выйдут из роковых отсутствий...
Мы все столько раз прощались с их прощаниями,
Забывая по дороге...

Февральский полумрак .
Мороз.
Холодный месяц в души
смотрит:
Верховный, адмирал...
Пригорка
Заснеженный ковер --
Голгофа.
Завязывать глаза не смейте.
И яд я тоже не приму.
Я -- офицер, я -- православный.
Душу лишь Богу предаю.
Нам ваши пули, как причастье.
Я с белой совестью умру.
Поет молитву ветер хладный...
Пусть розвальни тела возьмут.
По водам мрака в Ангару,
До океана, в вечность, к Богу...
Теченье душ в предвечный путь...
Всевышний Суд всем уготован.

Я на палитре все смешаю краски
И встану перед зеркалом несмело,
И на лице я нарисую маску –
Счастливую улыбку белым мелом.

Под ярким гримом спрячу свои слёзы,
А грусть в глазах я скрою под очками,
Усталый вид и взгляд, что так серьёзен
Закрашу яркими, игривыми чертами.

А своё сердце глубоко запрячу
Под чёрный плащ, который я надену.
Пусть будет так – я не могу иначе,
Мы все актёры на безликой сцене.

И целый день я буду «улыбаться»,
Смеяться грустью и шутить сквозь горе,
А...

Не знал я в детстве ни забот, ни огорчений,
Не говорили мне, что есть на свете зло.
Давали вкусные конфеты и печенье,
Зимой завязывали шарф одним узлом.

Я привыкал хамить, мне многое прощали,
И позволяли делать то, чего нельзя.
Не сосчитать пустых словесных обещаний,
Что дал не думая, на стуле егозя.

Не научил никто, как правильно делиться,
Я жил в семье один, без братьев и сестёр.
Когда напомнили, что в жизни есть границы,
То обнаружили, что я их нагло стёр.

Таким вот вырос...

Увязли в сумерках лиловых
мой дом на краешке зимы
и несколько стволов еловых.
Печные сизые дымы
стоят над крышами отвесно,
а твердь небесная чиста,
к Престолу Божьему отверста,
как в церкви царские врата.
Зима всё ближе, снег закружит,
припорошит садов разор.
Уже в окне морозных кружев
завязывается узор.
Уже позёмки куролесье…
Но мы у Бога под рукой,
под ней приходят в равновесье
печаль, и радость, и покой.
Зима, будь милосердна с нами,
домов и душ не остуди.
Утешь...