Насильно пить

Я хочу улететь в закат,там где солнце на небосклоне,
Опускает свои глаза в моря бархатные ладони.

Я хочу,наконец,понять почему я живу на свете,
Почему я люблю тебя,если ты меня не заметила.

Я хочу,наконец,постичь все таинства земной разлуки,
И вместе с солнцем пуститься в пляс под волшебные любви звуки.

Я хочу написать такое,чтоб узнали бы все на свете,
Что волшебное имя твоё,всех прекраснее на рассвете...

Что такое любовь?
Ну кто мне ответит?
Быть может - это боль,
И как ее тогда заметить?

Она парализует тебя,
Закрывает насильно глаза,
Ищит твою душу,
Выкидывает ее на сушу.

И задыхаясь без воды,
Ты потихоньку открываешь глаза,
И видя искажение земли,
Ты понимаешь - это черная полоса...

Укромный уголок в саду.
- Приду, - сказала, - непременно.
Горю от нетерпенья, жду,
Моя любимая Елена.

Ночь. Светит полная луна.
Она идет, шаги я слышу.
- Без вас скучала я одна,
Мой милый друг, мой верный Миша.

- А почему Вы так бледны?
Печален голос Ваш чудесный.
Дрожите, руки холодны
И грусть на личике прелестном.

Наш с Вами невозможен брак?
И не увидимся мы снова?
Вас замуж выдают? Вот как?!
Насильно, против Вашей воли?

Ну, полноте, доверьтесь мне!
Утрите слезы...

Злодейка-ночь зимой длинна, лишь снег луной зажжен.
Морозу внешность не важна, чинов не знает он.
Не страшен, правда, он тому, кого родные ждут,
Чей дом наполнен добротой, несет тепло, уют.

Гигантский город, весь в огнях, прорезал пустоту,
И каждый маячок в окне, как компас на борту.
Но теплой сытости покой не признает устав
Печальной армии одной, живущей в городах.

Приказ дан каждому бойцу : за жизнь вести борьбу
И все трофеи собирать в дорожную суму.
На лбу солдат стоит клеймо...

Жизнь многопестра и многолика,
подчас одаряя пленительным игом ...
Порой поражая смиренного дико -
насильно вручив ему пассию мигом!

Лишь болтуна молчанье гложет,
как неуютно не болтать.
Невыносимым быть не может,
Есть не умеющий молчать.

Молчанье слов любых полезней,
Все можно взглядом передать,
Живое мыслеизлученье
Способно молнией сверкать.

Не нужно выжимать насильно
Слова и воздух колебать,
Зачем напрасно пустословить,
Молчи, раз нечего сказать.

Поймет достойный собеседник
Твоей причину тишины.
Ты не паяц и не затейник,
Пустые звуки не нужны.

Шагает тьма хамелеонов,
По этой жизни...

«Я не могу жить без тебя!» -
Кто так писали - видно лгали
И смерть насильно заставляли
Напрасно убивать сердца .

А я могу ! Жить для тебя !
Чтобы с тобой встречать рассветы
И говорить ,что ты моя ,
Что лучше тебя в мире нету .

Могу все чувства из души
Отдать одной тебе в награду ,
За то , что ты , меня любя -
Со мною будешь всегда рядом .

А кто не может жить -
Они , по существу , и не любили ,
А просто так , для красоты
Стихи писали , говорили …

Мы в рабстве у своих грехов,
Но благодетель тоже
Спешит одеть нас в кандалы,
Последствием стреножить.

В круговорот добра и зла
Вовлечены все души,
И эти узы так прочны,
Их силой не разрушить.

И хитрость тоже тут слаба,–
Не выдумать лазейки.
Три водопада льют на нас
Без остановок с лейки…

Нектар и грязь в одно смешав
(По личному рецепту,
В который каждый день и час
Мы вносим свою лепту.)

Плохим плохое оценив,
Хорошее хорошим,
Нам свет пытаются...

Я от себя тебя освободил,
Ты этого давно хотела.
Насильно ведь не будешь мил,
Про это совесть мне твердила.
Она твердила – отпусти,
Ты отпусти ее не мучай.
Сфальшивь, прикинься, обмани,
А в крайности подскажет случай.
Душа боролась, как могла,
Она, как раненая птица,
Она порвалась, как струна,
Она ни с кем уж не сроднится.
О, разум, совесть! Вам хвала!
Вас больше – значит вы умнее,
И я пошел стезею зла,
Кто выиграл? Кому больнее?
1999г.

Какая высшая награда
Была насильно суждена,
Когда житейская бравада
Свила амурные права?!
В какой услащенной харизме
Гвоздём бессилия сижу,
Когда, блуждая в атеизме,
Я вижу истину в плену?!

В любом играющем артисте
Есть говорящее табу,
Где губы бродят в артистизме,
Впиваясь вольно в немоту…
В такой язвительной репризе
Лесть обращается к уму:
Зачем забавой в альтруизме
Есть сласть, тянущая ко дну?!

Во всей смирительной Отчизне
Сласть превращается в слюну,
На плахе...