Налейте холодного пива

Во всём Санкт-Петербурге нету пива,
А все министры ухом не ведут,
Пекутся только о своих активах...
И как везде, где всё несправедливо,
В столице назревал народный бунт.

Для возмущенья основанья были -
Страдал без опохмела гегемон,
В башке колокола к обедне били.
Балтийского взамен матросы пили
Сознание мутивший самогон.

От агитаторов аж нет прохода,
Листовки чуть не силою суют.
А там про землю трёп и про свободу,
Про право у народа пить не воду,
А то, что даже дети нынче пьют...

Моё пиво желаний сегодня просрочено,
Одна пена, на дне безысходности малость.
То, чего от былых устремлений осталось,
Оказалось истёкшим мгновеньем испорчено.

Не вернёшься назад исправляя ошибки,
Пусть за дорого раньше бутылка та куплена,
Когда вышла гарантия срока, загублена
Вся судьба и не будет последней попытки.

Даже тара с открытия стала разбитая,
Портя местный пейзаж откровенностью быта.
Всё хорошее личной тоской перепито.
Отравилась душа пустотою убитая.
-
Сергей...

Нальём и выпьем сок хмельной,
И потекут, неторопливо,
Слова душевные, волной,
Как в миги лунного прилива.

Пусть бьются пеной об утёс
Житейских бурь и неурядиц.
И солью выплаканных слёз
Блеснут кристаллы у Наяды,

В заколке вьющихся волос.
Среди тумана опьяненья
Мелькнёт она с букетом роз,
И смолкнет мысль моя в смятеньи –

Шумит прибой, качает челн,
И светит полная луна.
И нет печали, нет измен.
Налей, мой друг, ещё вина.

В полнолуние ночь вестимо,
Мы пошли удить налима.
Нет червей но, куры есть,
Курицу не стали есть.

Потрошки-кишки вкусняшки,
На крючки крути барашки.
Да под свет немой луны,
Сыт налим и сыты мы.

Что такое? Вот те дива!
Свет блеснул неуловимо.
Копошась среди кишок,
Перстень с камушком нашел.

Вот те Курочка да Ряба,
Семь налимов с нами рядом.
Золотого нет яйца,
Может прок сойдет с кольца.

P.S. Было нас на речке двое,
Не подраться б меж собою...

За окошком целый день хмурый дождь
Разрисовывает Мир в серый цвет.
Даже дом от слёз его бросит в дрожь
И надежды на тепло больше нет.
Холодно!

И от этого вся жизнь замерла.
Как хозяин бродит дождь во дворе.
Очень остро не хватает тепла
В этом голом и пустом ноябре.
Холодно!

Я к тебе сегодня в гости приду.
Может, тут живут тепло и успех?
Поджидают меня там на беду
И насмешки и колючий твой смех.
Холодно!

Хуже пули все слова,что от зла,
Прямо в сердце бьют кувалдой своей...

Ах зачем стороною холодной,
Повернулся ко мне мир опять.
На дворе третий день непогода,
Рассерчала на нас Земля-мать.

Нет тепла ни в погоде, ни в жизни,
Его выгнал трескучий мороз.
Тишина и в лесу птиц не слышно,
Побелил иней ветви берёз.

А ветра дуют с севера только,
Троп, под снегом, в лесу не видать.
В речке воду лёд скрыл толстой коркой,
И трудней под ним рыбам дышать.

Поселился в душе моей холод,
И на сердце моём льда кусок.
Оно бьёт изнутри грудь как молот,
И боль...

Завились кудряжки в пружинки,
На кончиках тают снежинки.
В холодных руках сигарета.
В душе я еще не согрета.
Замёршие губы застыли улыбкой.
Всё вокруг кажется маленькой льдинкой.
Ветер неустанно под шарф задувает,
С моим холодным телом играет.
Выхватывает всё тепло из него
И на юг, наверное, уносит его...

Парк городской, засыпанный листьями –
ржаво-прогоркшими, мокрыми, кислыми.
Хлещут ветра ударами меткими.
Машут березы лысыми ветками.

Кружат над нами тучи, как вороны.
Рядом с тобою холодно…Холодно.
Снова слова… пустые, досужие.
Прячу глаза с нетающей стужею.

Я не могу дышать в этом городе…
Улицы узкие, дома – промозглые…
Весна пришла, а душе – холодно…
Не могу улыбнуться, ощущения странные…

Хочу одиноко, считая улицы,
Читаю названия, пытаясь опомниться…
Где я и что я, кому предлежащая…
Кем заколдована, растоптана, брошена…

А мир пугает, своим движением…
За ним не успею, останусь на станции…
Стоять одиноко, смотреть на мгновения,
Что были, что есть, но на этом закончатся…

Хочу окунуться, в реки холодные…
Почувствовать свежесть...

В который раз я обманусь,
В который раз наврут о дружбе.
А я привык — и не сержусь,
Зима и в поле снова вьюжит.

С тропинки вбок шагнул в сугроб,
Я среди мыслей потерявшись.
От них в душе моей озноб,
И грусть, привычкой моей ставшей.

Чтобы процесс понять суметь,
Не в нём нам нужно быть, а вне.
Из жизни выдернет вдруг смерть,
И жизнь понятней станет мне.

В сугробе снега зачерпнул,
И ноги мокрые, я стыну.
Холодный ветер вдруг подул,
Но слава Богу — дует в спину.

Ненужным...