Длань

Одинокий, седой старик
Будто соткан из лунного савана,
Из тумана он словно возник,
И ко мне потянулся он дланью.
Я пытался всмотреться в лицо!
Видел только расплывшийся круг.
Понял я, предо мною не друг,
Предо мною судьба стоит.
Лишь приблизился этот старик,
Я пытался сказать, но сорвался на крик.
За спиной старика вдруг возник,
Серп косы, что касался меня.
Будто в сердце воткнули нож,
Я уже на себя не похож,
Я покорным стал в этот миг,
Мою волю забрал старик.
Я не тот человек...

Медоточивая царица -
Дань богам и красоте,
И заносчивая жрица –
Пламя страсти в темноте,

Ты пряма и непокорна,
Ты – властительница дум,
В одиночестве, безмолвно
Свой оттачиваешь ум.

Каждый день твои игрушки,
Беспокойные рабы,
Тебе дарят побрякушки,
Убегая от судьбы.

Ты надменно лишь хохочешь,
Обнажая блеск зубов.
О, царица, что ты хочешь,
Призывая глас богов?

Медную лелея кожу,
Ты чаруешь всех вокруг…
Твое шелковое ложе
Разделяет верный друг,

Яд, – надежная защита...

Давай поговорим с тобой о чём-нибудь!
О чём-нибудь таком, чтоб не тревожить душу.
Кивая головой, улавливая суть
Попеременно мы друг друга будем слушать.

Ни слова о долгах, поднявшихся вновь ценах,
Порочности торгов, где в лотах вся и все,
О пошлости рекой с экрана и со сцены,
О подлости людской с улыбкой на лице.

Оставим в стороне серийность катастроф,
Их техногенный смысл и фактор человечий.
Без человека мир не стоит наших слов,
Но наше слово в нём нередко лишь калечит.

Пока...

Загребая жар заката
на исходе дня,
переливаясь золотом
пшеничного солнца,
для меня
остается
одна надежда –
в проводах
вечернего ветра,
как прежде,
искать совета
сердцем,
безнадежно влюбленным
в зори багровые
потерянной радости…
в свете луны
желать улова
серебряных туч
и спасительных дланей
божественной тишины…
обретая дальней
вселенной
луч…

С июльской полночи до предрассветной рани
Среди цветов на берегу пруда -
На всём печать незримой Божьей длани,
И отблески великого труда.

Каков уют! Как нужно измудриться,
Чтоб во Вселенной выкроить удел,
Где б человек мечтал, летала птица,
Костёр горел, маячила зарница,
И в отдаленье трактор тарахтел!..

На россыпи светил под небесами
Гляди светло, и не держи в уме,
Что десять километров над лесами -
И уж морозно, как на Колыме.
Тепло, светло, а нам покоя нету -
Смутил...

ДЕЙСТВИЕ IV

ЯВЛЕНИЕ I
Рогнеда, Вальмира
Вальмира
Мне удивительно терпение сие!
Когда свершается бесчестие твое,
Когда на пышный трон, тебе определенный,
Изменник, красотой иныя ослепленный,
Возводит странницу, ругаяся тобой;
Ты, не тревожася ужаснейшей судьбой,
В молчаньи, кажется, спокойна пребываешь,
Но сим молчанием меня ты ужасаешь.
Гром страшный следует нередко тишине.
Рогнеда
Поди и призови Владимира ко мне.
Вальмира
Конечно, пременить его желаешь долю,
И счастием...

А мы рассказ продолжим
на двести лет вперед,
как лезли мы из кожи,
как гробили народ,

как белыми костями
мостили мы поля,
как темными путями
носила Мать-земля,

как пили злое зелье,
чтоб голову вскружить,
но живы мы доселе,
и будем дальше жить.
АЛЕКСАНДР I (1801-1825)

Лександр Благословенный
почил, или ушел?
тогда по всей вселенной
нелепый слух прошел:

на всех нагнавши страху
французов Божий бич
бродячим стал монахом,
стал Феодор Кузмич,

он о России пекся,
не метя...

Знаменье начала создания нового мира:
В первичной его чистоте, незапятнанной злом,
Здесь не было фальши, и не создавались кумиры,
Но помнит каждый из нас, что случилось потом.

Мы вместе начало творения, взмах легкой кисти,
Из красок безжизненных, созданный нерукотворно, –
Над дланью художника ангела крылья зависли –
Лик женщины, символом ставший навеки церковным.

Мы вместе начало звучания вечного гимна,
Мажором ревущий, вселяющий слабым надежду,
Он всем преклоненным дарует великие...

возжаждав пламени воззваний
в бескрайнем шелесте ветров
направлена господней дланью
покинь свой человечий кров
и всеобъемли…

В пути однажды находясь, и чтоб не утомиться
Любовь к источнику пришла, решив испить водицы.

Напившись вдоволь, в сень дерев решила удалиться,
Чтоб в неге сладостного сна прохладой насладиться.

Из дорогих шелков она постель себе сложила,
Сняла одежды, чтоб не мять и подле уложила.

От золотых колец персты свои она освободила,
И серьги, что под цвет очей, все в ларчике закрыла.

Едва среди пахучих трав на ложе преклонилась,
Тот час в сиянии лучей сестра пред ней явилась...